(не) Жена для огненного ректора

ГЛАВА 4

Я просыпаюсь резко, судорожно глотая воздух, словно только что тонула. Сердце бешено колотится в груди, дыхание прерывистое. Хватаюсь за грудь, пытаясь унять панику и удушье. Сон был слишком реалистичным, будто я действительно была там, в этой ледяной воде.

Веки подрагивают, когда я пытаюсь вспомнить детали сна. Зеленая, мутная вода окружала меня со всех сторон. Длинные, скользкие водоросли обвивали мои ноги и руки, не давая двигаться. Я чувствовала, как холод проникает в каждую клетку тела, замораживая даже мысли. Пыталась кричать, но из горла вырывались лишь пузыри воздуха, поднимающиеся к поверхности. Глаза горели от солёной воды, и, открывая их, я видела только бесконечную зелёную пустоту. Это было странно. Мне давно не снились такие реалистичные сны, чтобы просыпаться таким образом.

Тело все еще болит после вчерашнего падения в кусты. Я чувствую каждую царапину, каждый синяк на коже. Кажется, даже внутренности болят от напряжения и пережитого стресса. С трудом переворачиваюсь на бок, натягивая на себя одеяло, скрываясь от мира. В комнате еще темно, и остальные девочки мирно спят. Их тихое дыхание успокаивает меня, напоминая, что я здесь, в своей постели, а не на дне ледяного озера.

Слежу за тем, как светлые полосы утреннего света пробиваются сквозь шторы, медленно наполняя комнату. Воспоминания о вчерашнем дне всё еще свежи. Контракт, подписанный дрожащей рукой, и холодная улыбка Арэна. Всё это кажется дурным сном, но реальность напоминает о себе через боль в теле и страх в душе.

Решаю полежать ещё немного, надеясь прийти в себя и понять, почему мне приснился этот кошмар. Может, это всё последствия вчерашнего стресса. Или мой разум пытается предупредить меня о чем-то? Но о чем? Что всё это значит? И эта вода, еще мутная, зеленая.

Вспоминаю, как когда-то в детстве, когда у меня только открылся дар, бабушка рассказывала про сны. Говорила, что наша сила именно в них, следует только верно их трактовать. Жаль, что ее не стало так рано, и все ее знания ушли вместе с ней. Мама не разрешила забрать ее дневники, в очередной раз говоря, что мне не стоит этим заниматься. Ну да, раз уж дар достался не ей, и мне надо запретить. Какая глупость, обычная человеческая зависть.

Закрываю глаза, стараясь унять тревогу. Концентрируюсь на звуках утренней Академии: тихое шуршание простыней, далёкий звон колокола, пробуждающий город. Нужно собраться, нужно понять, что делать дальше.

Я лежу ещё несколько минут, надеясь, что смогу снова заснуть, но сон не приходит. Внутри меня все ещё бурлит от кошмара и воспоминаний о вчерашнем дне. Тихо выдыхаю, поднимаюсь с кровати и решаю пойти в общую ванную, чтобы хоть как-то прийти в себя.

Шагаю по коридорам Академии, которые утопают в утренней тишине. Периодически встречаю сонных адептов, не спешащих начать свой день. Они кивают мне в знак приветствия, и я отвечаю таким же усталым кивком.

Полы под ногами холодные, но даже это немного помогает мне взбодриться. В окнах видны первые лучи рассвета, окрашивающие всё в мягкие розовые и золотистые оттенки. В стенах Академии есть что-то умиротворяющее, хотя сегодня это умиротворение кажется недостижимым для меня.

Наконец, дохожу до общей ванной комнаты и, войдя внутрь, нахожу её пустой. Встаю перед зеркалом, смотрю на своё отражение и вздрагиваю. Длинные черные волосы, обычно блестящие и ухоженные, сейчас выглядят тусклыми и безжизненными. Темно-зеленые глаза воспалены, вокруг них краснота, делающая меня похожей на больную. Кожа, обычно свежая и светлая, потускнела, а под глазами темные круги, как напоминание о бессонных ночах и переживаниях.

— Ну и видок, — шепчу сама себе, проводя пальцами по волосам, пытаясь привести их в порядок.

Неужели я так запустила себя за последние дни? Нужно больше заботиться о себе, иначе я сведу себя в могилу. Этот кошмар не может длиться вечно, и я не могу позволить себе потерять контроль. И уж тем более не могу позволить себе выглядеть как кикимора, да простят они меня за сравнение.

Быстро умываюсь, смывая остатки ночных кошмаров и вчерашнего дня. Прохладная вода освежает, и я чувствую, как по чуть-чуть возвращаются силы. Чищу зубы, аккуратно расчесываю волосы, заплетая их в простую косу. Накидываю на лицо лёгкий румянец, чтобы хоть немного выглядеть живее. Нужно быть готовой к новому дню, какой бы он ни был.

Закончив утреннюю рутину, понимаю, что девочки в комнате, наверное, уже проснулись. Разговора с ними не избежать. Лиара, без сомнений, захочет знать, что произошло вчера, и мне придётся как-то объяснять своё странное поведение.

Снова вдохнув поглубже, я выхожу из ванной комнаты и направляюсь обратно в общежитие. Сердце стучит в предвкушении предстоящих разговоров, но я стараюсь сохранять спокойствие. Мне нужно найти баланс, чтобы не выдать слишком много, но и не выглядеть подозрительной. Да и смогу ли я? Я мысленно снова возвращаюсь к контракту. Этот день будет сложным, но я справлюсь. Я должна.

Зайдя в комнату, я вижу, что девочки действительно уже проснулись. Лиара и Талия сидят на своих кроватях, явно обсуждая что-то, но умолкают, как только я вхожу. Я стараюсь вести себя как можно естественнее, стараясь не выдать тревогу, и желаю им доброго утра.

— Доброе утро, — улыбаюсь, надеясь, что это выглядит убедительно.

Лиара смотрит на меня как-то странно, но пока молчит. Мысленно прошу, чтобы разговор всё-таки не состоялся, но рыжая ведьма не выдерживает. Она встает с кровати, поправляет пижамные штаны и медленно подходит ко мне.

— Мора, а что вчера было? — спрашивает Лиара, её глаза сверкают любопытством. — У тебя роман с ректором в первый же день?

Её голос наполнен подозрением, и она нервно хихикает. Кажется, она не столько любопытна, сколько раздражена. Неужели она ревнует? Глупости. Но вдруг я вспоминаю, как еще вчера ведьма сказала мне, как ей было приятно говорить с ректором. Надеюсь, это лишь мои домыслы, и Лиара не успела влюбиться в этого придурка за пять минут разговора. Я молча смотрю на нее, невинно хлопая ресницами, словно не понимаю, о чем она говорит, пока внутри меня съедает тревога.

Вмешивается Талия, спасая меня от необходимости немедленно что-то сказать. Святая женщина.

— Это всё бред, Лиара, — говорит она, переводя взгляд с меня на рыжую. — Не мучай Мору вопросами. Это явно какое-то недоразумение.

Я молча киваю, соглашаясь с девушкой. Она права, это действительно недоразумение, хотя на самом деле всё гораздо сложнее. Но рассказывать об этом, я конечно же не буду. Еще мне этого не хватало.

— Да, просто недоразумение, — подтверждаю я, стараясь держать голос ровным. — Не стоит придавать этому значения.

Лиара хмурится, но кажется, что её временно удовлетворяет этот ответ. Она продолжает меня пристально изучать, но больше вопросов не задаёт. Девушка возвращается к своей кровати и садится. Талия переводит разговор на другую тему, и я чувствую, как напряжение немного спадает.

Сердце всё ещё бьётся учащённо, но я стараюсь сохранять спокойствие. Кажется, пронесло, по крайней мере, сейчас. Думаю, в следующий раз, если Талии не будет рядом, я так просто не отверчусь.

Я вздыхаю, не обращая внимания на разговор девочек, и начинаю перебирать свои вещи. Столько всего еще нужно сделать перед началом занятий, что голова идет кругом. Как минимум, разобрать вещи из чемодана, узнать расписание предстоящих пар, и самое главное — наконец узнать, где тут столовая. Питаться в сухомятку я уже больше не смогу, да и в целом нужно приобщиться к социальной жизни академии.

Вспомнив, что мне нужно получить книги и практические пособия по прорицательству, я решаю не медлить и отправляюсь сразу в библиотеку. Быстро переодеваюсь в первое попавшееся платье и оповещаю девочек о своем намерении. Потом направляюсь в сторону главного здания Академии.

Пока я иду по коридорам, мне начинают встречаться взгляды некоторых адептов. Они бросают на меня странные, иногда любопытные, а иногда и осуждающие взгляды. Я стараюсь не придавать этому значения, но неужели это из-за вчерашнего? Возможно, слухи уже начали распространяться, и я становлюсь их очередной жертвой.

Когда я подхожу к библиотеке, передо мной открывается вид на величественные двери с резными орнаментами, повествующими о древних битвах и великих магических открытиях. Один взгляд на них, и аж дух захватывает! Я толкаю массивную дверь, и она с тихим скрипом открывается, впуская меня в мир знаний и тишины.

Внутри библиотека кажется ещё больше. Высокие своды потолка, поддерживаемые массивными колоннами, устремляются ввысь. Полки, заставленные книгами, поднимаются на несколько этажей, исчезая в полумраке. Запах старой бумаги и кожаных переплетов смешивается с лёгким ароматом пыли и чернил, создавая неповторимую атмосферу древнего хранилища знаний.

Проходя мимо полок, я удивляюсь разнообразию и количеству книг. Древние фолианты, покрытые пылью и испещренные рунами, стоят рядом с новыми томами, ещё пахнущими типографской краской. Моя тревога постепенно уходит, уступая место удивлению и восхищению. Здесь, среди этих книг, я чувствую себя частью чего-то большего.

Я подхожу к столу библиотекаря, за которым сидит старый гном. Его лицо покрыто морщинами, а борода почти полностью седая. Он бурчит что-то себе под нос, когда видит меня, и не выглядит слишком недовольным.

— Ты пришла слишком рано, — ворчит он, подняв глаза на меня. Я даже еще не успела поздороваться, как он с порога начинает. Необычный дядька, ничего не скажешь.

— Доброе утро. Мне нужны книги и практические пособия по прорицательству для первого курса, — говорю я, стараясь быть вежливой.

Гном недовольно кивает и начинает искать в своих записях. Я молча жду, тем временем продолжая оглядываться по сторонам.

— Ладно, пойду соберу тебе комплект, — говорит библиотекарь, поднимаясь с места. — Подожди здесь.

Я киваю и остаюсь стоять, наслаждаясь тишиной и атмосферой библиотеки. Кажется, что время здесь остановилось. Я делаю пару шагов к стеллажу, провожу пальцем по корешку книги, читая название «Легенды народов юга. Мифические существа и места их обитания». Я почему-то задерживаюсь на этой книге, чувствуя, как меня необъяснимо тянет к ней, но, услышав небольшой шум в другой части библиотеки, решаю вернуться обратно к столу.

Через некоторое время библиотекарь возвращается, везя на тележке гору книг. Я не могу сдержать удивленный вздох, видя перед собой целую библиотеку в миниатюре. И это всё будет нужно?

— Вот твои книги, — произносит гном, начиная перекладывать тома на стол передо мной.

— А… Можно ли взять тележку? — спрашиваю я с надеждой в голосе, глядя на весомую стопку.

Гном качает головой, его лицо становится серьёзным.

— Нет, тележка — собственность Академии. Нужно было думать перед тем, как брать столько книг, — отвечает он сурово.

Да я даже не знала об их количестве! Старый скряга, что с него взять. Я вздыхаю, понимая, что мне придётся сходить дважды до общежития и обратно. Бытовую магию я, к сожалению, не знаю, а это было бы так полезно сейчас. Поднимая первую часть книг, я начинаю задумываться о смысле прорицания. Вся эта ветвь магических способностей кажется мне какой-то бесполезной и неопределённой. Что мне с того, что я буду видеть будущее, если не смогу даже перенести свои книги? Карты Таро и хрустальный шар вряд ли мне в этом помогут.

С трудом поднимая тяжелую стопку, я шатаясь направляюсь к выходу из библиотеки, чувствуя, как книги давят на мои руки. Каждый шаг даётся с трудом, и я едва вижу путь перед собой. Коридоры Академии, казавшиеся пустыми, теперь превращаются в настоящую полосу препятствий.

Шаг, еще шаг, вроде бы нужный поворот, и неожиданно кто-то сбивает меня с ног. Я спотыкаюсь, падаю, расплескав книги по полу. Громкое ругательство вырывается у меня из уст, когда я чувствую острую боль в коленях. От удара по свежим синякам, у меня искры посыпались из глаз.

— О, ведьмочка! — слышу я голос и поднимаю голову, чтобы увидеть перед собой высокого полудемона. Он выглядит слегка растерянным, но выражение сразу меняется на радостное.

— Захария, черт тебя дери, — произношу я его имя, чувствуя, как злость постепенно сменяется усталостью.

— Отца моего зачем вспоминать? И прости, я не хотел, — говорит он, начиная помогать собирать книги. — Я просто не заметил тебя.

— Ну конечно, — бурчу я себе под нос, поднимая одну из книг и с трудом вставая на ноги. — Это уже не в первый раз, и мне кажется, что мне нужно подарить тебе очки.

Захария смотрит на меня с искренним сожалением и улыбкой, которая делает его практически безобидным, несмотря на грозный внешний вид.

— Я не виноват, что ты выросла такой маленькой. У нас вот, девки, тоже все по два метра ростом. Их видно издалека, — он пытается оправдаться, глядя на меня. — Книги твои понести?

Смотрю на него и понимаю, что отказ будет просто глупостью.

— Ладно, давай, — говорю я, ощущая, как раздражение утихает. Не знаю, как на него вообще можно злиться.

Захария поднимает все мои книги с легкостью, словно они не тяжелее перышка.

— Куда нести? — спрашивает он с улыбкой.

— В общежитие, — отвечаю, чувствуя, как облегчение разливается по моему телу. — А потом нужно будет вернуться в библиотеку за второй частью.

Мы идем по коридорам Академии, и, несмотря на тяжелые книги, Захария движется уверенно и легко. Его присутствие, как ни странно, успокаивает меня.

— Так ты правда встречаешься с ректором? — вдруг спрашивает он, разрушая мое спокойствие.

Я резко останавливаюсь, повернувшись к нему с полным шоком на лице.

— Кто тебе сказал этот бред? — восклицаю я, чувствуя, как внутри закипает раздражение. — Это всё недоразумение. Он просто…

Я собираюсь сказать, что Арэн самодовольный придурок, который только и умеет что манипулировать и угрожать, но вместо этого изо рта вырывается:

— Он самый лучший ректор на свете.

Я замираю, осознавая, что только что произнесла. Это… это не мои слова! Я пытаюсь снова заговорить, но слова снова не слушаются меня.

— Что за… — начинаю я, но тут же слышу свой собственный голос, продолжающий восхвалять Арэна. — Он всегда поступает справедливо и заботится о нас.

Что происходит? Почему я не могу сказать ничего плохого про него? Контракт. Черт, это должно быть из-за контракта!

Захария смотрит на меня с легким недоумением и усмешкой.

— Ты быстро меняешь мнение о мужчинах, — говорит он, смеясь.

— Я имела в виду другое, — начинаю оправдываться я, но снова изо рта вырывается: — Арэн — замечательный человек, и я его очень уважаю.

Захария смеется ещё громче, и я чувствую, как мое лицо заливает красками стыда и злости. Это какой-то кошмар.

— Понял-понял, — улыбается он, успокаивая свой смех. — Ты действительно его уважаешь. Хорошо, что я это знаю.

Я продолжаю идти, не решаясь больше говорить. Мы направляемся к общежитию, и я молюсь, чтобы разговор на эту тему наконец закончился. А еще лучше, чтобы этот контракт сам по себе исчез. На что же я подписалась…