Пустота второй и третьей хрозон неприятно поразила Матвеича. В месте наибольшей концентрации оказались круглые полянки, поросшие мелким кустарником. Здесь раньше могло быть жилье. Судя по состоянию полян, необитаемыми они стали лет двадцать назад.
— Опять пустышка, — закончил отчет Матвеич, — никаких признаков уплотнения, как было в первой. Похоже, что обитаемость хрозон — явление эпизодическое.
Ивлев помолчал, посчитал что-то, заглянул в записную книжку:
— Посмотрим, может в четвертой…
— Кирилл Игоревич, мне бы в Николаевск? До Нового Года неделя. С учетом праздников недельки на три? У меня же отгулов — не меньше!
Матвеич истосковался. Лена, в Сибири ждала Лена. Нет, конечно же, Аристарха, единственного друга в столице, Матвеич не забывал. Они еще сильнее сблизились на основе общего секрета. Горлов несколько раз заскакивал к художнику, даже побывал на первой персональной выставке. Посидеть и поговорить с хорошим человеком, погладить Щипа по пушистой спинке — хорошо, да. Но слишком мало для того, кто каждую ночь встречается с любимой женщиной только во сне! Матвеич томился, словно подросток. Ему не терпелось наяву обнять Лену. Он чуть не запрыгал, услышав:
— Ладно, пишите заявление.