Некромантия. Практическое пособие

Глава 14

Я занималась тем, о чем мечтала до этого: наслаждалась тишиной (относительной) и лунной ночью. Ловцов мы ждали не долго. Они явились оравой из двенадцати разнорассовых лиц и сразу сделалось шумно и не страшно. Банши, который к этому времени пришел в себя и жалобно поскуливал, ерзая в двух слоях пут, буднично упаковали в специальный отсек в магмобиле ловцов. Сие транспортное средство величиной с рейсовый магбус стояло почти впритык к воротам кладбища. Водитель, коренастый симпатичный крепыш с явной примесью орочьей крови, курил и время от времени мне подмигивал. Или просто у него нервный тик был. Меня так вообще колотило по началу: замерзла, упахалась, еще и находки одна другой краше. Там одного гнезда с выводком на двадцать с чем-то особей с лихвой хватило бы.

Когда всякое, что подпадало под тайну следствия, из пещеры, тщательно упаковав, утащили, а само место происшествия со всех ракурсов засняли и записали километры данных на информ-кристаллы, Холин разрешил мне посмотреть. Не так уж я и впечатлилась, правда, до этого знаки Изначальной речи мне доводилось видеть только в древней бабкиной книге, а не вот так вот выцарапанными на идеально-круглом, будто впаянном в камень пола обсидиановом диске около двух метров в диаметре. Я даже не поленилась нагнуться и потрогать, что сам диск, что край, где он стыковался с обычным камнем. Перехода не было. Я глянула на мастера и тот ответил на мой еще не прозвучавший вопрос.

— Верно, камень спекся в стекло. Когда круг активируется, энергии внутри настолько много, что происходит спонтанная трансформация материального носителя. Жертву помещают в уже активный круг. Не стоит, — и я отдернула руку, которую потянула к ближайшему знаку. — Луна почти в зените, а ты ведьма, инициированная, пусть и инициации твоей, — он, прищурившись, глянул куда-то поверх моей головы, — от силы, сутки.

— Какое это имеет значение?

— Все черномаги — в некотором роде ведьмы. Смески, вроде тебя.

Холин стоял, сложив руки на груди и мерцал на меня глазами. И мне не нравилось, как он на меня смотрел. Этак задумчиво, словно пазл в голове складывал. Я поднялась и потопала наружу. Заплутать не боялась — ловцы понавесили светляков, и в подземелье было светло, как днем, только топать было далеко и холодно.

Наверху добрые люди-нелюди укутали дрожащую меня в одеялко и дали термос с чаем. Мне велели где-нибудь присесть и подождать, пока взрослые дяди решают суровые мужские дела. Закатывание глаз встретили дружным ржачем, а я устроилась на чьем-то надгробии. Старый каменный столб со стершимся именем подпирал спину, чай согревал изнутри, и противная дрожь покидала тело. Водитель мобиля снова подмигнул. Точно тик. Какой нормальный парень будет строит глазки умотанной в одеяло девице, мрачной и лохматой, как оборотень, сидящей на надгробии с прислоненной к нему лопатой. Ну, не могла я ее там оставить после всего, что с нами было. Да и Холин напомнил. Представляю, как бы я выглядела, если бы он меня еще и копать заставил, как обещал. Копали двое ловцов. Они зафиксировали на магфоны и кристаллы павшую до моего удачного провала банши и там же, почти у ограды, ее и зарыли, обильно посыпав останки и место погребения нейтрализатором. А на краю кладбища отыскался еще один вход в пещеру, наверняка, куда более темный и холодный, потому что все продолжали шастать через проторенный мною лаз.

Про меня, кажется, забыли, но это и к лучшему, потому что выбравшиеся из дыры в земле некромант и вампир Дан, старший в команде ловцов, говорили об интересном, в которое вряд ли стали бы меня посвящать.

— Тебе не нагорит, за то что потревожил церковную элиту среди ночи еще до того, как на место доехал?

— Во-первых, я тебе доверяю, а во-вторых, был уверен, что они доберутся сюда гораздо позже нас. А ты самца банши “тараном” приложил или “биты” хватило?

— Хватило практикантки с лопатой.

Вампир ржал, похлопывая себя по ляжкам. Долго и со вкусом. У меня прямо руки зачесались показать, как использовать лопату по назначению.

— Из училища прислали? Боевая!

— Из НАМ.

— Тю, там же одна золотая молодежь. Она хоть темная?

— Ведьма. Я, не спавши двое суток, только из Туле, после поднятия с допросом на останках недельной давности, еще и перед сменой дернули. Сам уже как зомби. Ждал парня-стажера из училища в Смааре, документы даже пришли. А тут заявляется это нечто на грани истерики.

Холин потер виски и на глаза надавил. Знаю этот прием, не раз выручал на дежурстве в морге, когда спать хочется до потери сознания, а вокруг еще спокойно и тихо, как в могиле, так и тянет прилечь.

— Сочувствую. И кто тебя так… отлюбил?

— Да уж догадываюсь, откуда уши растут.

— Слушай, что он на тебя так неровно дышит?

— Что б я знал.

— Так спросил бы, эльфы на прямой вопрос всегда отвечают. Пунктик у них какой-то на это счет.

— У них на все пунктики, не ступить. Чувствую, прибавится у нас в городе нездешней красоты из-за всего этого. По отклику — жертва явно чистых кровей.

— Зачем только…

— Кладку они растили. Причем очень быстро. Сам же видел — скорлупа сформироваться не успела, а зародыши созрели. Им от силы пара дней оставалась, и был бы у нас под боком геморрой похлеще сегодняшних загородных плясок. Знаешь, что там?

— Еще бы, я сам там был. Иначе демона лысого ты бы меня вызвал. Мы уже обратно вернулись, из машины выйти не успели, когда маяк сработал. На вот, кстати, взамен. — Ловец протянул что-то Холину и тот рачительно спрятал презент в карман. — А в пригороде мутно все как-то. Немертвые это были, а не упыри, как по магнету раззвонили. Только зря мотались. Брата твоего видел и отца. Старик проигнорил, а Ясен спрашивал о тебе.

— Ну и? — некромант снова потер глаза.

— Сказал, что не видел тебя пару месяцев. На, глотни. Да не “ред-бульк” там, чай травяной, чтоб не спать, я ж тоже после смены.

“Ред-бульком” вампиры прозвали коктейль из суррогатной крови и всяких нужных минералов и витаминов, который можно было купить в любой аптеке на перекус. Они вообще были ребята задорные, слегка ироничные и любили поржать что над собой, что над окружающими. Особое удовольствие им доставляло прикалываться над своими гастрономическими пристрастиями в адрес “теплокровных”, хотя сами имели температуру тела всего на 10 градусов ниже, чем у человека.

— Может я пойду? Что мне тут торчать? Записали все, следы сняли, ребятки твои полпещеры на образцы разобрали и маркерами утыкали, а когда этот церковный хмырь явится, еще не ясно. Мне вон практикантку еще караулить до утра.

— На измор берешь? Банши на нее от гнезда выманивал? — заржал вампир. — Небось и некроформу свою показывал. Впечатлилась?

— Угу, лопату перехватила, чтоб бить удобнее было. — Холин сделал глоток из предложенной Даном фляги и плечами передернул. — И не заткнуть. “Молчанка” ее не взяла. Лезет везде, хоть привязывай.

— Так и привязал бы, глядишь, понравится. Обоим. — И опять ржет.

— Шутки у тебя… Только не ляпни нигде, мне еще с Ливиу разборок не хватало. Где она, кстати?

— Да вон, позади тебя, на могилке сидит. С лопатой. Давно.

— Дан, ну ты и…

— Вампир?

— Скотина, — с чувством выдал Холин, чем вызвал очередной приступ хохота, и повернулся ко мне. Подошел, помолчал, пронзая взором. Я поднялась. — Добро собери и в машину.

Я, тоже молча, придерживая одеяло на манер плаща, подхватила лопату и направилась к распахнутым воротам со снятым охранным контуром — ходи не хочу. Некромант пристроился в кильватере.

— Эй, Холин, — окликнул мастера неунывающий Дан. — Пусть Генци вас отвезет. Нам все равно еще тут торчать. Ты ж сейчас вырубишься, а у тебя ведьма боевая.

Как там мастер на приятеля реагировал, я не интересовалась, но, когда он полез на заднее сиденье, а за руль забрался тот самый с дергающимся глазом, я была рада. Бодрый водитель, пусть и с тиком, лучше, чем умотавшийся до полусмерти некромант.

— Мастер, — я вдруг вспомнила, что кое-что не спросила.

— Ну? — отозвался мужчина, его затылок лежал на изголовье сиденья, глаза были закрыты и вокруг них снова пролегли тени.

— А как вас зовут?

— Марек, — буркнул он, — Марек Свер Холин. И, пожалуйста, помолчи.

“Пожалуйста” из его уст меня добило, и я заткнулась. Где-то в дороге я выключилась и очнулась только когда Годица, причитая, помогала подняться по лестнице наверх ко мне в комнату.