Некромантия. Практическое пособие

Глава 3

Я поерзала на постели, устраиваясь поудобнее, и только принялась строить планы на день и думать, как добывать компромат, как суровая правда жизни явилась ко мне и голосом Лукреции заявила о моей полнейшей несостоятельности как хозяйки, как порядочной девицы и как ведьмы. Про некромантию она молчала и не знаю, было это добрым знаком или дурным. Я изобразила внимание, а сама пропускала большую часть монолога прохаживающейся вокруг кровати (больше негде было) бабушки, иногда кивала и поворачивала лицо в сторону шума.

Тезисно:

1) не хозяйка, ибо опоздала к ужину с гостями, о котором, кстати, предупредили всех, кроме меня, а когда явилась — не явилась.

2) не порядочная, ибо шатаюсь по подворотням в сомнительной компании и в сомнительном виде, опаздываю к ужину с гостями, а когда являюсь — не являюсь.

3) не ведьма, ибо наплевала на несколько ведьмачьих поколений и пошла учиться гнусной некромагии, коей занимаюсь, шатаясь по подворотням в сомнительной компании и в сомнительном виде и опаздываю к ужину с гостями, а когда являюсь — не являюсь.

Вывод: время все расставит по местам.

Далее следовало кратенькое приложение о моем безответственном отношении к такому важному в жизни каждой ведьмы моменту, как инициация.

— Ты хоть открывала те чудесные книги, которые я тебе присылала? Или нет? — Если бы не пауза в монологе, я бы так и не вынырнула из полумедитативного состояния. — Где эти прекрасные путеводители в новую жизнь?

Я напрягла мозг. Логическая связка “ба и книги” привела к старому чемодану под кроватью. Книг, помнится мне, было две “Энциклопедия юной ведьмы” и “До и после инициации”. Едва узрев заголовки, я скоренько запихала опусы подальше из-за стойкой аналогии с папиными кривыми попытками объяснить мне пятнадцатилетней, чем мальчики от девочек отличаются и что от этого получается.

— Я специально пригласила коллегу Тодди, зная, что его племянник учится вместе с тобой, чтобы тебе было комфортнее, ведь у тебя нет подруг. — Бабуля игнорировала нашу с Вельтой дружбу так же, как наличие у меня собственного мнения. — Стефен такой образованный молодой человек, жалко, что некромаг, но речь не о нем. Альвине так надеялся тебя увидеть. Весь вечер говорил, какая ты замечательная. Бедный мальчик, — тут у меня сама собой приподнялась бровь, хотя раньше прецедентов не было, — влюбился без памяти!

Хорошо, что я заранее лежу, да еще так романтично, в розовом полотенце и розах, белых, но не суть, а мне про влюбленного эльфа поют, жаль, что не в рифму.

— Просил повлиять на Тодди и позволить вам встречаться, а то господин второй советник не посчитал нужным снизойти до личной встречи и сразу по магфону отказал, — патетически вздымая руки, вещала Лукреция, а я изо всех сил пыталась удержать лицо, потому как представила лицо папы в момент просьбы, особенно если это случилось после внезапной инициации. То-то он в моем девичестве до сих пор сомневается. Но проверять не рвется и вообще не трогает — вдруг у меня опять истерика, так и до трансформации в тотемное существо можно донервничаться, а мне пока рано и вообще, как полукровке опасно. Надо все-таки “До и после…” пролистать…

— Прекрати смеяться над прекраснейшим из чувств, глупая девчонка. Дай мальчику шанс.

— Если всем давать, можно самой без шансов остаться.

Ба поперхнулась заготовленной фразой, и на ее идеальном утреннем макияже проступило выражение крайней задумчивости: прибить меня сразу, чтоб не мучаться, или прибить меня не сразу, чтоб помучать. Я же хотела свой шанс и воспользовалась образовавшейся в монологе лакуной:

— А сколько этому мальчику лет?

— Спрашивать о возрасте дурной тон, — пошла на контакт Лукреция манерно присаживаясь на стул у зеркала, даже руки одна на одну сложила.

— Он же не женщина.

— Альвине достаточно юн по возрасту своего народа. — Что в переводе на человеческий могло означать от “вы ровесники” (что, однозначно, не так) до “он ровесник твоего прадедушки”.

— Ладно, так вы давно знакомы? Насколько близко, что он к тебе с подобными просьбами подкатывает. Может, даже приехать попросил?

— Мой приезд и его просьба просто совпадение. Знакомы мы давно, но это лишняя информация. А ты ему и правда понравилась, и он, правда, звонил мне, и правда, говорил с Йоном.

— И он, правда, пришел сюда с цветами, только не дождался моего пробуждения.

— Альвине воспитанный мальчик и не стал бы входить в комнату юной девушки без позволения.

— А Стефена ты сюда отправила.

— Он же твой сокурсник.

— Ба! Ты в каком веке живешь? Или сама с сокурсниками не зажигала?

— Митика, именно потому, что, как ты говоришь, “зажигала”. Если за четыре года у вас что-то было — это уже было, а не было, так вряд ли уже будет. И потом, ему все равно ничего бы не светило, экстерьер не тот.

— У эльфа значит тот? Давай начистоту, что ему от меня надо. Ты бы не стала ничего делать без плана на 10 лет вперед.

— В идеале ему нужна помолвка, в идеальном идеале — договорная жена, приятная, не дура и из приличной семьи.

— Эльфийки внезапно закончились?

— Сорванная помолвка, все равно, что черная метка. Он для своих не кандидат, хоть и семья влиятельная, как впрочем…

Но тут бабуля осеклась.

— Как, впрочем, и я? Ты это хотела сказать, чистокровные ведьмаки на выданье полукровками брезгуют? — я встала в позу, фигурально, поскольку все еще сидела в гнезде из одеяла. — За эту обидную обиду ты теперь просто обязана мне сплетню про Эфареля.

— Ладно, но на бал в магистрат ты пойдешь с ним.

Я торжественно поклялась и распахнула уши пошире.

В давние-предавние времена, когда Лукреция Дара Ливиу была юной девицей двадцати годочков, занесло на ежегодный осенний бал невест хорошенького холостого эльфа. О ту пору Лу вовсю грезила карьерой и парнями напару со своей подругой по Академии полуэльфкой Тинвени Фалмарэль, признанной дочерью дома Фалмари. Эльф приглянулся обеим и за обеими весь вечер ухаживал, но приворотное зелье у паразитки Тин оказалось забористее. Лу на подругу страшно обиделась и от всей души пожелала ей счастья. Только не с Эфарелем. Да так качественно пожелала, что не прошло и года, как между свежепомолвленными вклинился молодой, амбициозный и наглый Кастор Лив Холин. Все. Конец. Ах, да! Мораль: у хорошей ведьмы всегда с собой свежий приворот и доброе слово.

Униженный жених положенное обычаем время отстрадал, и теперь семья снова с женитьбой давит, ибо традиция, а тут я удачно подвернулась со своей родословной и удобной полукровостью. Мол выпендриваться не стану, раз тут целый эльф меня домогается. Может и правда ему Вельту подсунуть? Но у вампиров еще строже: развлекаться им позволено с кем угодно, а род продолжать только со своими. Тьма, почему в этих брачных традициях у всех и все через то место, которое не мозг.

— На то они и традиции, — философски заметила Лукреция. Я, как обычно, спросила вслух то, что не собиралась. — Оденься уже что ли, скоро завтракать. Да, тут где-то подарок должен быть, не забудь на бал надеть и его тоже.

Бабуля многозначительно бросила взгляд на Холинское колечко, настолько вызывающе мужское, что соврать про приступ внезапного транжирства не выйдет. За сим меня оставили, а я, не слишком активничая, принялась исследовать постель в поисках презента. Вяло взмахнула одеялом, поперебирала подушки с одного края постели, вспомнила, что что-то брякнулось, когда я искала магфон, свесилась, заглянув в таинственное подкроватье, обиталище одиноких носков и утерянных безвозвратно мелочей, и обнаружила коробочку вполне характерного вида. С кольцом. Черненый металл, знаки силы и камень. Изумруд. Черный с радиально расходящимися зелеными прожилками. Бойтесь своих желаний.