Никогда больше

Глава 34

Я приземлилась в своём родном городе с двумя чемоданами в каждой руке и каблуками, твердо стоящими на влажном полу.

— Добро пожаловать домой, — Луна демонстративно взмахнула рукой, как будто пейзаж передо мной был произведением искусства. — Как можешь видеть, ничего не изменилось. Следующий магазин находится в пятнадцати минутах ходьбы, а шесть соседей все те же, но старше и шумнее.

Я вздрогнула, увидев перед собой ужас. Соседи уже прильнули к окнам, следя за моим приездом, как будто чёрная и извилистая тень надвигалась на город. Я вернулся только ради Луны, больше ничего.

— Малышка Аврора, — нас перехватила пожилая пара. Двое моих школьных учителей — конечно, они помнили меня; нас было не более сотни учеников во всей школе. — Прошло много времени. Ты определенно стала молодой женщиной. Очень…

Эти двое уставились на меня, не находя подходящих прилагательных, и я скрестила руки на груди, гадая, найдут ли они хотя бы один комплимент. Луна вздохнула, и предательница вошла внутрь, предоставив мне разбираться с ними.

— Определенно другой, — заключил мой бывший учитель математики, и я почувствовал себя теоремой, на которую у него не было ответа.

— Чем занимаешься? У тебя есть дети? — моя бывшая учительница английской литературы благожелательно улыбнулась мне.

— Нет.

— Муж? — удивился старик.

— Нет.

По их глазам я могла сказать, что они считали меня старой девой.

— Депрессия? — она хотела схватить меня за руку с жалостливым видом. — После всего, что случилось с твоей семьей и…

— О нет. Я в порядке, — я прикусила внутреннюю губу; мне нужно было избавиться от них как можно скорее. — Теперь я писательница, и я знаю, вы всегда говорили мне, что это нестабильная работа и мне следует сосредоточиться на учебе, но вот я здесь.

Она никак не отреагировала на мое предложение.

— Твоя мать сказала нам, что ты собираешься вернуться и остаться здесь навсегда?

Что? Я окажусь в этой крысиной норе?

— Что?

— Мы все думали, что после того, что случилось с твоей сестрой, тебе следует присматривать за своей семьей. Бедняжка, вас трусливо бросил ваш отец, и твоя бедная мать, которая ничего не видела…

— Вы ничего о нас не знаете, — только необоснованные сплетни. — А теперь, если вы меня извините, я должна присоединиться к своей семье.

— Тебе следовало надеть что — нибудь другое, кроме каблуков. Это непрактично, — посмотрите, кто проникся наукой — учитель математики.

Я тащила свой чемодан, как игрок в регби во время схватки.

— А вам следовало проложить дорогу к дому. В конце концов, мы живем в двадцать первом веке!

— О нет, дороги! — я слышала, как они шептались у меня за спиной. — Это скроет наш прекрасный ландшафт и наследие.

Плохая девочка только что вернулась в город. Спрячьте своих детей и приготовьте вилы.

Я была морально готова проводить свои дни дома, как вампир в темноте, писать и редактировать, как старая волшебница, которая сошла с ума.

Я переступила порог своего дома и глубоко вздохнула. Единственной, кто встретил меня у двери, была герцогиня, мурлыкавшая у моих ног, которую я подхватила на руки. Моя мать была занята…гончарным делом. На её лице была широкая улыбка, и она помахала мне посреди этого беспорядка, снимая защитные очки, которые, как я предположила, предназначались для защиты от брызг.

— А вот мой талантливый автор бестселлера! Ты выглядишь…Белой. Тебе следует погреться на солнышке — это полезно для твоего настроения! Возвращение сюда пойдет тебе на пользу, вот увидишь.

— Я пишу весь день.

— Кто — то сварливый, — поддразнила она меня, посмеиваясь.

Возвращение сюда, в эту комнату, где у меня было так много воспоминаний о моём отце и моей сестре, сжало моё сердце. Это принадлежало прошлому, где я похоронила часть себя. Теперь я была другой, и это место душило меня.

— Что — то не так, милая? Я чувствую здесь плохую энергетику, — спросила моя мать, готовая достать свои очищающие благовония. Форма её керамической вазы приобрела странную форму — больше похоже на пенис, чем на амфору, но, эй, каждый видит то, что хочет.

— Почему ты не порвала с папой, когда он впервые изменил тебе? — резко бросила я, не ожидая, что сразу же начну этот разговор со своей матерью. — Ты надеялась, что он изменится?

— Нет, я сделала это ради вас, девочки, — она перестала работать, вытирая руки о тряпку. — Я сделала это, чтобы у вас было счастливое детство. Я хотела защитить вас, чтобы вы ничего не пропустили. Он был хорошим отцом и финансово поддерживал нас. Вы обе были так счастливы, и я хотела, чтобы вы поверили в любовь.

— Но какой ценой, — я села напротив неё. — Луна чуть не умерла из — за лжи, и теперь ты всегда во всём полагаешься на меня. И, в конце концов, тебе было больно — нам всем было больно. Тебе следовало покончить с ним, и мы бы справились. Ты бы не хотела, чтобы кто — то из нас поддерживал отношения, в которых мы рыдаем по ночам в подушку. Ты заслужила свой счастливый конец, а мы заслужили правду.

— Возможно, но я…я нашла его. У меня есть вы обе, хороший дом, город, который я люблю, и я кое — кого встретила… — она усмехнулась, словно влюбленный подросток. — Он плотник. Мы познакомились онлайн в приюте для пчел, который ты помогла мне построить, и ты увидишь, что он замечательный. Он потерял свою жену, но он тоже верит в любовь, как и я.

По крайней мере, я была Купидоном, и она казалась счастливой, но почему я не могла быть такой же? Я достигла своей цели, за которую я бы продала свою душу, и вот я здесь, сварливая и всё ещё с ноющим, неудовлетворенным сердцем.

— Тогда я рада за тебя.

— Я знаю, что оказывала на тебя большое давление последние несколько лет, но я… — она взяла меня за руку. — Теперь ты здесь, в этом городе, который ты любишь, и у тебя есть контракт на книгу. Это всё, о чем ты когда — либо мечтала. Так что улыбнись и открой своё сердце. Все будет так же, как раньше.

— Возможно, это не тот счастливый конец, которого я хочу, — сказала я, больше себе, чем ей. — Я имею в виду, я не думаю, что ты осознавала, какое давление лежало на моих плечах годами. Я должна была зарабатывать деньги для тебя, для Луны, для себя. Мне приходилось выживать, бороться каждый день, и, возможно, я стала циничной, но ты не знаешь, каково это — я не могла потерпеть неудачу, иначе вы пошли бы ко дну вместе со мной. Я была совсем одна, и всё же мне приходилось притворяться, что всё замечательно, потому что ты рассчитывала на меня. Я была родителем, и теперь я измотана. Я не могу дышать в этом городе, хотя приехала всего минуту назад, а ты уже соглашаешься, что я проведу здесь остаток своей жизни. Я люблю тебя, и я люблю Луну, но по сравнению с вами двумя, верующими в солнечный свет, я антигерой, который постоянно борется за своё счастье.

В конце своего монолога я глубоко вздохнула. Я никогда не говорила вслух о своих чувствах, и теперь, когда я начала, я не могла остановиться. Мне показалось, что груз, который я несла столько лет, наконец — то свалился с моих плеч.

— Я не знала, — моя мать, казалось, была дезориентирована этой новостью, она сжала губы, а её зрачки расширились. — Ты никогда не рассказывал нам о своих чувствах. Ты сказала, что была счастлива.

— Потому что я совершила ту же ошибку, что и ты с нами, я притворялась, чтобы защитить вас.

— Прости. Я бы никогда…

— Я знаю, — оборвала я её. — Это не твоя вина. Я не виню тебя. Я просто чувствую, что по пути потеряла свой счастливый конец, и мне грустно.

Аякс. Одна мысль о его имени заставляла бы меня либо покраснеть, либо моё сердце бешено забиться, либо наполниться слезами мои глаза. Я влюбилась в мужчину, которому пришлось уйти, и теперь, когда он ушел, я была одинока. Никакие достижения не могли заполнить эту пустоту. Я отогнала эти мысли. Не в моем характере было сдаваться или хандрить по поводу своей судьбы.

— Если и есть человек, который заслуживает счастья, то это ты. Ты всегда отдаешь и никогда не просишь ничего взамен. Ещё не слишком поздно. Я не должна была предполагать, что ты возвращаешься домой навсегда. Это твоя жизнь.

— Мне нужно позаботиться о Луне, — я сглотнула. — И посоветую, что мне делать.

— Как ты сказала, я её мать и… — в дверь позвонили, и наверху я услышала, как что — то упало — вероятно, Луна шумела. — Будь рядом как сестра. У неё все отлично.

Луна сбежала вниз по лестнице с блеском на губах и в розоватом девчачьем наряде.

— Я открою!

— Кто там? — я отодвинула стул, желая посмотреть, кто пришёл.

— Это Райан! — Луна подпрыгнула и, оказавшись рядом с дверью, вздохнула, прежде чем резко открыть её.

— Привет, — мальчик прочистил горло в тот момент, когда увидел, что вся семья шпионит за ним.

— Привет, — сказала Луна в ответ, скрывая нас от его взгляда. Посмотрите на неё, смущенную, бросающую на нас всего один взгляд. — Я скоро вернусь.

Мальчик протянул ей что — то, что заставило её хихикнуть.

— Это тебе.

— Спасибо. Я люблю подарки, — ответила Луна и захлопнула дверь.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, больше не чувствуя тошноты от демонстрации милоты. Я даже не закатила глаза, пока ласкала герцогиню, которая запрыгнула ко мне на колени.

— Видишь? Она — главная героиня своей жизни. Ты, напротив, ставишь себя на второе место, — моя мать вернулась к своей работе над вазой — или, точнее, над вазой в виде пениса.

Я поцеловала её в щеку, прежде чем отнести свои вещи наверх.

— Я устроюсь и закончу кое— что писать.

— Мне кажется, у моей вазы странная форма, но она мне кое — что напоминает, — пробормотала мама.

— Это похоже на пенис, мам, — сообщила я ей через прутья лестницы.

Глиняный пенис, о котором шла речь, в этот самый момент раскололся надвое, глаза моей матери расширились, когда она посмотрела на меня.

Добро пожаловать домой.

В конце концов, кто такой злодей, как не герой, которому отказали в счастливом конце?

— Ваша злая фея — крестная.

Мой взгляд остановился на телефоне. Я написала благодарности во время прогулки неизвестно где. Я сохранила свой роман, Nevermore, или, скорее, черновик под названием “Черновик 67”, на диске. Наконец — то я окончательно закончила и отправила электронное письмо своему редактору в Ever After. Сегодня утром я даже получила обложку, которую отправила непосредственно Аяксу, чтобы узнать его точку зрения.

— Чёрт!

Мой взгляд так долго был прикован к телефону, что я не заметила ветку дерева, которая ударила меня по лицу. Я сошла с дороги. Снова. Я сняла свои сиреневые наушники, и классическая музыка покинула мои уши — привычка, которую я переняла у Спектра.

— В конечном итоге я заблужусь из — за желания прогуляться и подышать свежим воздухом, — проворчала я, чтобы услышали мои сказочные создания, но с моим везением я могла бы с таким же успехом привлечь кабана, который собирался преследовать меня, или ядовитую змею.

Я искала на картах способ добраться до дома, когда получила сообщение от Аякса.

Аякс: «Я не читал последнюю главу. Я пока не хочу знать, чем закончится история. Но обложка, которую ты мне прислала, отвратительна.»

Я рассмеялась, быстрее набирая номер на телефоне, пытаясь выбраться из сорняков в своей спортивной теннисной юбке. Это правда, что изображение было не центрировано и палитра цветового круга не была принята во внимание, но всё равно это было не так уж отвратительно.

Я: «Отвратительна? Ух ты, спасибо.»

Аякс: «Отвратительно.»

По крайней мере, он был настроен решительно и не оставлял места для дискуссий. Замечание принято.

Аякс: «Вот почему я сделал тебе ещё одну.»

Он прислал мне обложку, которую сделал в виде цифрового рисунка. Это было захватывающе. Обложка была выдержана в лавандовых тонах, с мрачным замком сзади и двумя нашими главными героями спереди, лицом к лицу, в образе “от — врагов — к — возлюбленным”, окруженных шипами, словно на них наложены злые чары.

Я: «Ты — булочка с корицей.»

Аякс: «Это то, что ты ешь?»

Я: «Нет, персонаж. Это значит, что ты очаровательный. Слишком хорош для этого мира. Крутой милашка.»

Аякс: «Я думал, что я сварливый и суровый?»

Я невольно рассмеялась, представив себе озадаченное лицо Аякса.

Я: «О, ты определенно такой, но я раскрыла твою истинную природу.»

Я: «А что касается обложки, то та, которую ты сделал, просто невероятна! Если твоя творческая карьера больше не сложится, ты знаешь, что делать дальше.»

Ajax: «Честно говоря, моя карьера без тебя — полный отстой.»

Моё сердцебиение участилось. Я следила за каждой новостью о Спектре, как хороший, обученный шпион, которым я и была. С тех пор как раскрылась его личность, люди разделились на два лагеря: один, где телевидение и выставки жаждали увидеть его картины и рассказать его предысторию, другой лагерь был полон зависти, готовый сделать всё, чтобы дискредитировать его. Но самое главное, все предстоящие выставки Спектра были объявлены завершенными, с десяток новых картин. Его приглашали на открытия галерей и сотрудничать с престижными брендами. Он сделал это.

Я: «Без тебя тоже хреново, но я в курсе всех твоих достижений. Ты отлично справляешься, Аякс.»

Аякс: «Разговаривать со всеми этими людьми утомительно.»

Он прикрепил селфи, от которого у меня и у окружающих меня ворон отвисла челюсть. Он был на каком — то нелепо модном мероприятии, в сшитом на заказ костюме — тройке, с чисто выбритой челюстью и мрачными глазами. Я определенно сохранила эту фотографию.

Я: «Под разговором ты подразумеваешь размышления в своём углу, притворяющееся занятым, отправляя мне сообщения, и в лучшем случае киваешь головой любому, кто заводит с тобой разговор?»

Аякс: «Очевидно.»

Я отправила селфи посреди своего леса с какой — то улыбкой, в основном выглядя как сумасшедшая, которая только что вышла из тюрьмы в спортивной форме школьницы.

Аякс: «Это твоя сказочная страна? Я хочу украсть тебя из неё. Мне нужно, чтобы ты вооружилась своим бантом для волос и убийственным взглядом, чтобы вытащить меня отсюда к чёртовой матери.»

Я: «Мне нужен твой смертельно хмурый вид, чтобы отпугнуть всех.»

Аякс: «Договорились.»

После этого обещания у меня было только одно желание. Оно заключалось в том, чтобы быть рядом с ним. Я превратилась в жалкого персонажа, которого раньше презирала.

Я: «Это всё, на что ты надеялся?»

Аякс: «Именно этого я и ожидал. Я пожимаю руки. Зарабатываю. Рисую по заказам. Хожу на скучные мероприятия. Подписываю контракты. И отрабатываю свой убийственный хмурый взгляд. Как там дома?»

Я: «Можно было бы ожидать, что я буду разговаривать с птицами и танцевать, отправляясь на фермерский рынок, но обычно я остаюсь в своей крепости, как вампир.»

Аякс: «Ты должна улыбаться, Аврора. Каждый день ты должна быть счастлива.»

Аякс: «Каждый день я думаю о тебе.»

Я прикусила губу, мои пальцы по какой— то причине не могли ответить, потому что это было слишком больно. До этого нас так много разделяло, что теперь я надеялась, что это по — настоящему. Мы могли бы быть вместе. Мы вели себя так, как будто были вместе, но это было не так. Мы оба были на противоположных концах света, у каждого была своя миссия. И я боялась. Боялась, что его сообщения прекратятся. Боялась, что со временем он отдалится. И больше всего я боялась, что наш сон закончится, потому что он был моим счастливым концом.

Аякс: «Буду делать это каждый день.»

В этот момент я чувствовала себя по — настоящему потерянной.