Огненный шторм

16

Поздно. Острая боль в правом бедре. Онемение.

Беги, пес. Спасайся. Я не могу бежать.

Взбирайся мне на спину.

Какой смысл? Беги, уноси ноги! Им нужен я, а не ты.

Заткнись и залезай!

К нам бегут какие-то тени. Что-то разворачивают. Вспыхивает голубая паутина.

Плазменные сети. Если они нас коснутся, мы пропали. Залезай!

Залезаю. Вцепляюсь в косматую спину.

Огромный пес несется во тьму. Поразительная резвость. Красные парализующие дротики и плазменные сети сверкают вокруг, словно салют на Четвертое июля.

Псина кидается к мотоциклу.

Вести сможешь?

Неловко переваливаюсь с его спины на сиденье «харлея». Джиско прыгает в коляску.

БРРРРУУУУМ! Для разнообразия старая развалина заводится с первого раза.

Я собираюсь с ревом умчаться с террасы на восток, но ничего не выходит. Оттуда тоже надвигаются тени! И с запада! Обложили с трех сторон. Как британцев под Балаклавой!

Закладываю крутой вираж по мраморной террасе — ищу выход. Полукружие теней стремительно смыкается.

Они могли бы застрелить меня, но не делают этого, так что я прихожу к выводу, что нужен им живым. Хотят выведать, что мне известно. Старое доброе свежевание нервов. А бежать мне некуда.

Нет, есть куда.

Разгоняюсь и еду на юг — к ступеням Капитолия.

Джек, что ты делаешь?

Нашел единственный выход.

Мы разобьемся.

«Кто с доблестью дружен, тем довод не нужен, по первому знаку на пушки в атаку…»

Ты сошел с ума!

Стисни зубы, слюнтяй!

Переваливаем через край террасы. Мотоцикл с коляской мчится по нескончаемым ступеням. Бумпита-тумпита-бумпита. Кости дрожат. Зубы стучат.

Старый мотоцикл почему-то не падает, и коляска не отцепляется.

Джиско лежит ничком, закрыв глаза лапами.

О ВСЕМОГУЩИЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ СОБАК, СПАСИ СВОЕГО СМИРЕННОГО РАБА!

Я бормочу такую же отчаянную молитву — хотя молюсь и не Всемогущему Повелителю собак.

Разгоняемся. Беспорядочные «тум» и «бум» кончаются. Начинается ровное «БАМ, БАМ, БАМ». Мы мчимся по ступеням Капитолия на скорости больше пятидесяти миль в час. Старый мотоцикл неминуемо должен рассыпаться. Древняя коляска не вынесет такой пытки. Но они целы — и мы едем вниз и в конце концов оказываемся на Эспланаде и выруливаем на газон.

Джиско отнимает лапы от глаз. Осторожно выглядывает из коляски.

Получилось! Мы живы! Впрочем, я в тебе не сомневался!

Честно говоря, ты меня не особенно-то подбадривал. Впрочем, я понимаю: когда икаешь от ужаса, тут уже не до удали.

К твоему сведению, я лег плашмя, чтобы снизить сопротивление воздуха.

Да что ты говоришь?

Но раз уж мы успели уйти от погони, предлагаю оторваться от нее еще дальше.

Неплохая мысль.

Мы зигзагами мчимся к окраинам Вашингтона. На полной скорости.