Ограбление

ГЛАВА 21

ДЖОН

Когда я начал лекцию, я был ни хрена не сосредоточен. Трис еще не пришла, а мои мысли все еще были в коморке с ней. Мне потребовалось огромное количество усилий, чтобы остановить все так, как я это сделал, и я почти передумал, как только опустил ее на пол. Но я уже видел, что она решила. Она думала, что сможет трахнуть меня один раз и выкинуть из головы.

Это было не в моих намерениях. Мне нужно было убедиться, что крючок уже закинут, прежде чем я поймаю ее. А это, к сожалению, означало не поддаваться удушающему напряжению между нами. Пока нет.

Когда она наконец вошла в аудиторию, я не мог оторвать от нее глаз. Черт, она была великолепна и эту красоту только подчеркивали пухлые губы. Осознание того, что я сделал, заставило меня запинаться на словах и терять ход мыслей.

Трис на одном дыхании подхватила мою мысль и взяла на себя мою презентацию на следующие два слайда, дав мне время собраться с мыслями. В итоге мне пришлось спрятаться за пюпитром, чтобы поправить брюки. Я сомневался, что декан захочет выслушивать жалобы на то, что я хожу по классу с твердым членом как с волшебной палочкой.

— …верно, профессор Смит? — сказала Трис, весело наклонив голову в мою сторону. Какого хрена она только что спросила? Я понятия не имел, потому что был слишком занят мыслями о своем члене.

Она слегка наклонила голову, и я воспринял это как намек на то, что мне нужно согласиться.

— Да, точно, — быстро ответил я, улыбаясь студентам, не имея ни малейшего представления о том, на что я согласился. Взглянув на экран проектора, я узнал один из своих подготовленных слайдов с небольшим теоретическим упражнением. Трис, должно быть, только что велела им выполнить это упражнение.

— Ты в порядке, Джон? — прошептала она, подойдя ближе и повернувшись спиной к студентам. Это означало, что никто из них не сможет увидеть коварную ухмылку на ее губах или злой блеск в ее глазах. — Ты выглядишь… растерянным.

Преуменьшение, блядь, года. Похоже, что мой план заставить ее волноваться и пыхтеть ради меня провалился. Потрясающе. И вот я стою, держась за края пюпитра, как будто это могло как-то облегчить мои синие яйца, а она выглядела абсолютно охуенно собранной.

Облизав губы, я сдержал желание нагнуть ее над столом прямо на глазах у аспирантов.

— Отлично, — соврал я. — Просто думаю о том, какой трудный этот урок.

Ее улыбка расширилась.

— Правда? — Как будто она еще, блядь, не знала.

— Я не думаю, что это прям сложно, — перебил кто-то в первом ряду. Очевидно, я не понизил голос, как собирался. — На самом деле, это довольно легко по сравнению с тем, что преподавала Трис. Не обижайтесь, профессор, но по сравнению с ней вы очень мягкий.

Трис прикусила нижнюю губу, ее плечи тряслись от беззвучного смеха, и я бросил на нее взгляд.

— Спасибо, мистер Пемброк, — ответил я самоуверенному студенту. — Приятно слышать. Мисс Айвз, разве у вас нет заданий, на которые нужно выставить оценки? — Я кивнул на огромную стопку работ на ее столе, недавно сданных другим классом.

Она только ухмыльнулась и проплыла своей сексуальной попкой к столу. Я был опасно близок к тому, чтобы потерять преимущество в отношениях с ней… и это я должен был исправить в ближайшее время.

Остальная часть лекции была чистой пыткой. Простой и понятной. В итоге я отпустил студентов пораньше, потому что мне было совершенно неинтересно учить их чему-либо.

— Рано закончил занятие, — прокомментировала Трис со своего стола, когда последние аспиранты выходили из зала. — Это на вас не похоже, профессор Смит. Обычно вы любите слушать свои рассказы.

Несколько оставшихся студентов засмеялись, но я отмахнулся от них, подождал, пока они уйдут и закроется дверь, прежде чем повестись на провокацию Тристиан. Она все еще проверяла работы, ее спина была прямой, а ноги скрещены, но я не мог не заметить, как дрогнула ее ручка, когда я приблизился.

— Ну, мне кажется, что мы на чем-то остановились, — тихо сказал я, проводя кончиком пальца по изгибу ее шеи сзади, наблюдая, как дрожит и реагирует ее кожа. Ее ручка скользнула по бумаге, на которой она делала пометки, оставив чернильную линию.

— Правда? — спросила она, так невинно. — Я не помню. Теперь, если ты не возражаешь, я…

— Позволь мне напомнить тебе, — оборвал я ее, схватив за талию и развернув, чтобы усадить на стол.

Стопка работ упала на пол, рассыпавшись повсюду, но это стоило того, чтобы услышать вздох вожделения, вырвавшийся из ее легких.

Я планировал поцеловать ее снова — а может и зайти дальше, — но прежде чем я смог подойти достаточно близко, она поставила каблук мне на грудь, оттолкнув меня.

— Не так быстро, Казанова, — выругалась она, держа меня на расстоянии вытянутой руки. Или на расстоянии вытянутой ноги. — Я не знаю, к чему была та маленькая сцена, но я не люблю, когда со мной играют.

Мои глаза расширились.

— Я же говорил тебе…

— Ну да, слабоватое оправдание. Знаешь, что я думаю? — Она откинулась назад, опираясь на руки и упираясь каблуком в мою грудь. Это было больно, но я все равно уперся в нее, чтобы проверить, насколько она решительна. Очевидно, очень решительна.

Я снова облизал губы, оценив вид, который она открывала, задрав ногу.

— Что ты думаешь, Венера?

Ее губы приоткрылись в улыбке от нового прозвища. Я подумал, что оно ей подходит. Красивая… но твердая и непреклонная, как мрамор.

— Я думаю, ты пытаешься довести меня до отчаяния, чтобы я могла закрыть глаза на твою дрянную личность и раздутое эго. — Ее слова должны были ранить, но в ее глазах не было ничего, кроме вожделения и веселья.

— Мое эго вполне пропорционально остальной части меня, — сообщил я ей, потянувшись вниз, чтобы схватить свою эрекцию через штаны.

Она проследила за моим жестом глазами, ее язык высунулся, чтобы смочить губы.

— Огромное, очевидно. — Она прочистила горло и слегка покачала головой, вернув взгляд в мои глаза. — Мне не хотелось бы сообщать плохие новости, Джон… но твой член не единственный в городе.

Ее нога согнулась, оттолкнув меня достаточно далеко, чтобы она смогла спрыгнуть со стола. Она подхватила свою сумку и перекинула ремень через плечо, пока мой мозг судорожно переваривал ее слова.

— Венера, лучше бы ты этого не говорила…

— Извини, Казанова, мне некогда болтать. У меня свидание. — Ее подмигивание меня чертовски поразило, а затем она выскочила из класса в короткой юбке, колышущейся, как красный флаг в загоне для быков.

У меня отвисла челюсть.

— Тристиан, не смей… — начал протестовать я, но она уже ушла, показав мне средний палец и скрылась за дверью. — Блядь, — воскликнул я в тишине комнаты. Все во мне требовало, чтобы я побежал за ней, но один лишь взгляд на беспорядок заданий, разбросанных по полу, заставил меня остановиться.

Черт побери.

Черт бы ее побрал.

Я опустилась на колени и быстро навел порядок, положив все бумаги обратно на стол, а затем собрал свои вещи, чтобы уйти. Она, должно быть, издевается надо мной. Она ни за что не могла встречаться с очередным неудачником из Tinder после того поцелуя. Ни за что, черт возьми. Потому что я не мог представить, что сейчас могу трахаться с кем-то еще.

Эта мысль сама по себе должна была вызвать тревогу в моей голове, но этого не произошло. Это была просто правда.

Мне нужно было проследить за ней. Мне нужно было знать.

— А, Джон, как раз тот, кого я искал. — Моя челюсть сжалась, когда я оглянулся через плечо и увидел, что по коридору ко мне направляется декан Лоуренс с самодовольной улыбкой на обветренном лице. — На пару слов в моем кабинете?

Я внутренне застонал, затем повернулся к нему с нетерпеливым выражением лица.

— Только быстро, Лоуренс, я спешу.

Его ответная ухмылка была слишком самодовольной, чтобы мне понравиться, и холодная нить беспокойства затянулась вокруг моих легких.

— Конечно. Тогда пойдём.

Он провел меня в свой кабинет, который находился недалеко от нашего, и махнул мне рукой. Закрывая дверь, он щелкнул маленьким замочком, и я поднял бровь.

— Лоуренс, если это…

— Ты сказал, что торопишься, Джон, поэтому я перейду к делу. Я ценю то, что ты выполнил наше маленькое соглашение прошлой ночью. Очень высоко оценил. — Он жутковато облизнул губы.

Я сдержал смех, который грозил вырваться наружу. Я не осуждал других за их извращения, потому что для меня не было никакого вреда в том, что возбуждало агрегат декана. Если уж на то пошло, это только облегчало контроль над ним.

— Не стоит благодарности, Лоуренс. Если это все…? — Я жестом указал на дверь, явно желая уйти.

Его самодовольная, сальная улыбка вернулась.

— Не все. Я бы хотел ещё.

Я вздохнул.

— Нет. Теперь, если вопросов больше нет, я пойду.

Декан Лоуренс прочистил горло, затем развернул монитор компьютера и нажал кнопку воспроизведения на видео, которое уже было на экране.

— Вижу, — пробормотал я, наблюдая за собой и Трис на экране. В этом не было ничего порнографического, просто запись с камеры видеонаблюдения в лекционном зале. Но это определенно была компрометирующая ситуация: ее нога на моей груди, а юбка задрана на талии. Твою мать.

Лоуренс остановил запись.

— Я рад, что мы на одной волне, Джон. На этот раз используй полироль, пожалуйста.

Я закатил глаза и засунул руки в карманы. Если у меня и осталось какое-то возбуждение после общения с Трис, то теперь оно полностью исчезло.

— Конечно. Цвет?

Декан шумно сглотнул.

— Фиолетовый, — ответил он, его голос задыхался. — С блёстками.

Я кивнул, а затем вышел из его, вонючего от пота кабинета, не сказав больше ни слова. Технически, у меня было больше власти, чем у него. Его фетиш, ставший достоянием общественности, нанесет гораздо больший ущерб его профессиональной жизни, чем моя связь со студенткой. Но эта доля секунды заставила меня усомниться в своем решении. Я не думал, что он блефует, потому что, независимо от того, насколько мало меня это волнует… Трис будет волновать. И я не мог подвергать это опасности… пока. Не сейчас, когда у меня наконец-то что-то получилось с ней.

Кроме того, что касается шантажа, декан не просил ничего возмутительного или унизительного.

Теперь, когда я окончательно потерял след Тристиан, я отказался от своего плана ехать за ней и вместо этого отправился домой, в свой домик для персонала. Может быть, я смогу выпустить пар в душе, представляя ее голой подо мной.

Или, черт возьми, может быть, я просто сяду в своей столовой и подрочу на печатную версию ее автопортрета "Женщина эпохи Возрождения". Да… это бы помогло. В следующий раз, когда мы пересечемся, возможно, я смогу сохранить ясную голову и перестану вести себя как возбужденный подросток.