Охоться на меня, дорогая

Глава 26

Алекс

Адреналин прокачивается через меня, и я тяжело дышу. На данный момент я не уверена, связано ли это с бегом или просто с ними.

Я почти горжусь собой за то, что могу сказать, что тот, кто передо мной, — это Дэр, а тот, кто позади меня, — Тру. Я начинаю улавливать подсказки, Дэр немного выше и тот, кто берет на себя ответственность во всех ситуациях, в то время как Тру более дикий, немного более нервный и менее контролируемый в своих действиях.

Типичная динамика отношений старшего и младшего братьев.

Тру, обхватывающий мое горло рукой в перчатке сзади, вырывает меня из моих мыслей. Дэр ослабляет свои объятия вокруг меня, поднося ладони к передней части моей одежды и яростно разрывая рубашку и пиджак, пуговицы теперь валяются на лесной подстилке. Он сбрасывает материал с моих плеч, но мои связанные руки мешают ему снять их полностью.

Но это привлекает мое внимание к моим собственным рукам, которые на этот раз связаны передо мной.

Приняв раздвоенное решение, я вскидываю руки к его лицу.

Мои пальцы просто касаются силикона его маски, прежде чем Тру хватает меня за запястья другой рукой и притягивает обратно к моей груди.

— Я вижу, что ты все еще не в состоянии контролировать эти руки, — смеется его голос у меня в ухе.

— Очевидно, она также не хочет использовать свои руки, — приходит ответ от Дэра.

Он ненадолго наклоняется к своей ноге, прежде чем вернуться с другим куском веревки. Он обвязывает один конец веревки вокруг моих запястий, прежде чем дважды обернуть ее вокруг моей шеи, а затем привязывает другой конец обратно к моим запястьям.

Он тянет мои руки вперед, и в этот самый момент я понимаю, что именно он сделал. Чем дальше отодвигаются мои руки, тем сильнее сжимается кольцо вокруг моей шеи.

Веревка вот-вот перекроет мне воздух, когда он заговаривает снова.

— Я знаю, как сильно ты любишь, когда тебя душат, Малышка. Однако постарайся предоставить это нам и держи свои руки при себе.

Воздух врывается обратно в мои легкие, когда он снова отпускает меня, и я прижимаю руки обратно к груди. Смысл ясен: если я захочу снова поднести руки к его лицу, я бы задушила себя, чтобы сделать это.

Он наклоняет голову, а затем кивает, как будто удовлетворенный.

— Итак, на чем я остановился, Малышка, прежде чем ты грубо прервала?

Тру хихикает позади меня, грохот вибрирует у меня за спиной.

Я вижу блеск ножа, отраженный в свете луны, за мгновение до того, как он начинает разрезать материал моей одежды. Вскоре одежда свободно свисает с моих рук, а бюстгальтер, который был на мне, теперь валяется на лесной подстилке.

Мое сердце забилось еще быстрее, когда он поднес руки к моей теперь обнаженной груди, держа нож в опасной близости от одного из моих сосков. Но он не режет меня, вместо этого он берет оба соска пальцами в перчатках и начинает сжимать, надавливая до тех пор, пока это не переходит границы боли, и я вскрикиваю, когда мой клитор пульсирует в ответ.

Тру использует свою теперь свободную руку, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию на моих брюках и засунуть в них руку. Два его пальца сильно и быстро проникают в мою киску.

На его руке нет кожаной перчатки, я сразу чувствую разницу. Я пытаюсь повернуть голову, я не уверена, собиралась ли я оглянуться на него или вниз, на его руку, но его другая рука все еще на моем горле и контролирует мое движение.

Давление на мои соски усиливается, когда Дэр начинает переплетать пальцы. Сочетание удовольствия и боли, бурлящее внутри меня, вырывает из меня стоны и хныканье.

— Пожалуйста… — Я выдыхаю, несмотря на то, что рука Тру сжимается сильнее. Все мое тело выгибается так сильно, как я могу, чтобы вложить груди в руки Дэра, в то же время, когда я подставляю свою киску под пальцы Тру.

Дэр снова подходит ближе ко мне, оказывая еще большее давление на мои соски.

— Пожалуйста, что, Малышка?

Я не могу ничего сделать, кроме как застонать в ответ, когда рука Тру сжимается достаточно сильно, чтобы лишить меня голоса, а его ладонь крепко трется о мой клитор. Моя киска сжимается под его пальцами, когда я подхожу ближе к краю.

Я почти на месте, мой оргазм в пределах досягаемости, когда Тру говорит снова:

— Я знаю, чего она хочет. — Его пальцы исчезают, и я хнычу от разочарования, но затем он засовывает их глубоко мне в рот. — Соси, — рычит он мне в ухо, ослабляя хватку на моем горле.

Я делаю, как мне приказано, мой рот смыкается вокруг его обнаженных пальцев. Мой рот наполняется собственным вкусом, но под ним скрывается его вкус, и это делает меня еще влажнее.

Он стонет, когда я снова насаживаюсь на них, и бормочет проклятия из-под своей маски. Он вытаскивает пальцы из моего рта, и внезапно обе его руки движутся вместе с ним, когда он опускается и срывает мои штаны до самых ног.

Дэр отпускает мои соски, и прилив крови к ним заставляет их сильно пульсировать, когда он внезапно поднимает меня сзади за ноги и, пройдя мимо Тру, прижимает спиной к ближайшему дереву. Кора впивается в мою голую спину, царапая и натягивая кожу, пока я не понимаю, что это не только возобновило порезы, которые они мне уже нанесли, но и создает новые.

Он прижимается своей грудью к моей, чтобы он мог использовать свои руки, чтобы высвободить свой член из штанов, а затем он глубоко проникает в мою киску. В его действиях есть что-то дикое, как будто он вышел за пределы контроля.

Его толчки жесткие, его бедра сильно ударяются о мои с каждым толчком и заставляют мою задницу болезненно шлепаться о дерево. И все, что я могу делать, это стонать и вскрикивать при каждом движении его члена внутри меня.

Я чувствую, что снова приближаюсь к краю, моя киска сжимается вокруг твердого члена, движущегося внутри меня.

— Вот как тебе это нравится, Малышка? Тебе нравится, когда тебя жестко и грязно трахают? — в его голосе слышатся жесткие нотки, и я не уверена, как он хочет, чтобы я отреагировала, но моя киска еще сильнее сжимается вокруг него, заставляя его стонать.

Он делает паузу, когда оттаскивает меня от дерева, опускается на колени, а затем прижимает моей спиной к твердой, неумолимой лесной почве. Я вскрикиваю, когда боль пронзает мою спину, но он снова начинает засовывать свой член в меня.

— Вот и все, малышка. Дай мне услышать эти прелестные крики. — Он рычит, меняя свое положение, используя колени, чтобы закрепиться и получить больше места для движения. Он упирается руками в землю рядом со мной, отрывая свое тело от моего и наблюдая, как я корчусь под ним.

Моя спина выгибается, и я не могу удержаться от того, чтобы не схватиться руками за его толстовку. Веревка на моей шее натягивается с каждым движением его тела.

Я вижу силуэт Тру, прислонившегося к ближайшему дереву и наблюдающего за нами, его рука поглаживает свой собственный твердый член, пока он смотрит, как Дэр жестоко трахает меня в грязи. Вид и толчки члена Дэра заставляют меня слететь с обрыва. Мои крики эхом разносятся по лесу, когда я разбиваюсь на части под ним.

Дэр стонет, когда его ритм сбивается, и я чувствую, как он кончает глубоко внутри меня, его жар наполняет меня. Он опускается мне на грудь, а затем впивается пальцами в перчатках в мои бока, перекатывая нас, пока я не оказываюсь на нем сверху.

Его член все еще тверд, и моя киска автоматически сжимается вокруг него, когда мои бедра прижимаются к его бедрам. Я вспоминаю предыдущую ночь, когда он просто продолжал трахать меня без остановки, пока я не потеряла сознание.

Он стонет от этого движения.

— Двигай бедрами, Малышка. Покажи нам, как сильно ты любишь наши члены внутри себя.

Я вращаю бедрами, медленно перекатывая их и чувствуя его твердый член с каждым движением. Странно чувствовать, что у меня вообще есть какой-то контроль, как будто это какое-то чудо, что он позволяет мне свободно двигаться. Я принимаю это, перекатываясь и вращая бедрами, пока он не стонет подо мной, выгибая свою спину и шею подо мной самым сексуальным движением, которое я когда-либо видела.

Я слегка задыхаюсь, чтобы дотянуться руками до молнии его толстовки, быстро и достаточно далеко оттягивая ее вниз, чтобы получить доступ к его груди, прежде чем вонзить зубы в его мускулистую грудь. Его руки запускаются в мои волосы и резко сжимаются, когда он удерживает мою голову там и начинает вонзать свой член в мою киску, и я чувствую, как его сперма снова заливает меня.

Но он не отпускает, когда его бедра останавливаются, и секундой позже я понимаю почему. Никакой подготовки, никакого предупреждения, ничего. Просто ощущение пальцев Тру, с силой вонзающихся в мою задницу, они влажные от того, что, как я предполагаю, является смазкой. Он двигает пальцами всего несколько секунд, прежде чем они исчезают, и его скользкий член медленно толкается в мою задницу, его пирсинг сильно царапает меня изнутри, когда Дэр удерживает меня неподвижно, и я хнычу из-за плоти, которая все еще у меня во рту.

Он был слишком нетерпелив, недостаточно подготовил меня, чтобы я горела, боль вызывала слезы на моих глазах, когда я сильнее прикусываю и заставляю Дэра стонать подо мной. Кровь наполняет мой рот, и я понимаю, что прокусила его кожу зубами. Дэр сгибает бедра, и его собственный член движется внутри меня, его собственный пирсинг трется о внутреннюю часть моей киски, контрастируя с болью и смешивая сигналы, поступающие в мой мозг. Звуки, исходящие от меня, почти дикие.

Когда Тру полностью погружается в меня, он останавливается, обхватывает рукой мое горло спереди и сжимает. Я высвобождаю грудь Дэра из своих зубов, позволяя ему тянуть мою голову вверх и назад, пока я почти болезненно не выгибаюсь между ними.

Все мое тело дрожит, дрожь полностью овладевает моим телом, поскольку движение вызывает во мне слияние удовольствия и боли, пока все мое тело не становится похожим на натянутый нерв. Тру двигает бедрами, его член медленно движется внутри моей задницы, отступая, а затем толкается вперед. Затем он делает это снова. Всхлипы, вырывающиеся из моего рта, громкие.

Дэр все еще не двигается, просто наблюдает за моим лицом при каждом движении бедер Тру. Наблюдает, как слезы скатываются по моим щекам. Что-то застилает мне глаза, все темнеет, а затем чей-то язык скользит по моей щеке.

— Отдай нам свою боль, Малышка, отдай нам все свои слезы.

Я знаю, что это Дэр заговорил, потому что я все еще чувствую влажное скольжение языка Тру по моей щеке, когда он слизывает мои слезы.

Внезапно Дэр тоже встает, его язык медленно облизывает другую мою щеку, в то время как Тру продолжает двигать бедрами. Затем Дэр облизывает мою нижнюю губу, и его стон говорит мне, что он чувствует вкус собственной крови у меня во рту, а затем его рот накрывает мой, его поцелуй почти такой же дикий, как звуки, издаваемые мной.

Они оба снова отодвигаются от моего лица, прежде чем я открываю глаза, но их маски возвращаются на место. Рука Дэра в перчатке протягивается, и он проводит большим пальцем по моей нижней губе, мои всхлипы медленно переходят в стоны, чем дальше движется Тру.

Похоже, это какой-то сигнал для него, потому что он тоже начинает двигаться внутри меня. Они оба начинают толкаться во мне, чередуясь так, что один толкается, а другой отступает. Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше. Все еще ощущается боль от растяжения обоих членов внутри меня, от порезов на моей коже, от врезающихся веревок в запястья и шею. Но удовольствие также захватывает меня в их объятия.

Они быстро устанавливают дикий ритм, жестко трахая меня. Рука Тру сжимается на моем горле, в то же время Дэр обхватывает веревки между моими запястьями и шеей. Он тянет сильнее, и у меня перехватывает дыхание. Мои руки автоматически тянутся к горлу, хватая руку Тру одной своей, в то время как другой я хватаюсь за веревку. Мое тело сжимается вокруг них.

Тру стонет мне в ухо, его толчки теряют ритм, пока он просто не врезается в меня, его бедра сильно ударяются о мою задницу с каждым толчком.

— Тебе нравится это, Малышка, тебе нравится, когда тебя трахают убийцы?

Мой рот открыт, но из него не вырывается ни звука, воздух вообще не проходит. И без того тусклый свет в лесу сгущается еще больше, в голове становится легче, когда все начинает затуманиваться.

Я чувствую, что Дэр наклоняется больше, чем вижу, как он двигается.

— Ты когда-нибудь думала об этом, Малышка? Ты думаешь о том, каково нам было вонзать наши ножи в этих женщин, как мы вонзаем наши члены в тебя? Чувствовать, как горячая кровь ударяет по нашей коже, покрывая нас, пока мы не покраснеем от нее, наблюдая, как жизнь покидает их глаза.

С каждым словом мое тело все сильнее сжимается вокруг них, пока все, что я могу чувствовать, — это они сами: их члены, их руки и их тела. Тьма продолжает завладевать моим зрением секунда за секундой.

Внезапно воздух врывается обратно в мои легкие, и мой оргазм обрушивается на меня с силой циклона, подхватывая меня в свой вихрь, прежде чем швырнуть обратно туда, где я оказалась зажатой между этими двумя мужчинами. Все мое тело содрогается в конвульсиях, когда я сжимаю их обоих, все мое тело пульсирует. Мои крики эхом разносятся по лесу, прежде чем перейти во всхлипы.

Они уничтожили меня. Это все, о чем я могу думать, пока они продолжают свои движения. Нет такой части меня, которая когда-либо оправится от моей причастности к ним. Их темное влияние запечатлелось в моей душе, и пути назад нет.

Тру медленно выходит из меня. Я снова хнычу от этого чувства. Я смутно чувствую, как он уходит, но он возвращается всего через несколько секунд, его рука отводит мои влажные от пота волосы в сторону, когда он снова приседает и говорит:

— Прости, Малышка, надеюсь, однажды нам не придется этого делать.

От укола иглы с моих губ срывается быстрый полу-протест, прежде чем меня снова затягивает в бессознательное состояние.