Падший шут

Глава 9

Лео

— Доброе утро. — Я зевнул.

Кэсс подняла взгляд со своего места за обеденным столом, ее пальцы зависли над клавишами ноутбука.

— Добрый день.

Я взглянул на микроволновку. Было уже за полдень.

— Думаю, да.

Прошлая ночь выдалась долгой. Я прикатил около шести утра и крепко заснул.

Вчера после работы я зашел в «Бетси» выпить пива. Я засел за бильярдный стол, играл и болтал с группой парней, которые приехали в город на выходные покататься на снегоходах в горах. Они сняли дом, и после того, как бар закрылся в два, они пригласили меня к себе. Я уснул на диване, проснулся трезвым и вызвал такси, чтобы оно отвезло меня обратно к моему байку, который я оставил у «Бетси».

Когда я вернулся домой, все еще уставший, я планировал отдохнуть пару часов. Похоже, я устал больше, чем думал.

Я сел на стул рядом с Кэсс, проведя рукой по лицу, чтобы прогнать остатки сна.

За последние две недели я, на самом деле, почти не видел ее. Чаще всего наши пути пересекались в любое время, когда я вставал с постели, обычно именно в этом месте, и больше мы не видели друг друга до следующего дня.

У нас все получалось. Я держался от нее подальше. Она держалась подальше от меня. Какие бы у меня ни были опасения, что совместная жизнь может быть неловкой, они были бессмысленны. Это было легкое сосуществование. Мы смогли это сделать. Без проблем.

Вот только мне хотелось целовать ее каждый раз, когда я ее видел, и это было не легко.

Не целуй ее. Если бы я это сделал, я сомневался, что когда-нибудь остановился бы.

— Как дела? — Я указал на ее компьютер, заставляя себя отвлечься от ее губ.

— Хорошо. — Ее взгляд метнулся к моей обнаженной груди, прежде чем она посмотрела на свой экран.

Я выбрался из постели и потрудился натянуть только пару спортивных штанов.

— Как продвигается твоя работа?

— Хорошо.

Хорошо. Я был рядом с Пресли достаточно долго, чтобы знать, что «хорошо» не значит «хорошо».

— Извини, если разбудил тебя, когда вернулся домой. — Я старался вести себя тихо, но будильник был громкий, и, возможно, она услышала его, когда я отключал его.

— Все в порядке. — Она отмахнулась от этого, затем закрыла крышку своего ноутбука. — Я собираюсь уходить. У меня пара встреч сегодня днем.

— Что за встречи? Ты идешь одна?

— Через пятнадцать минут у меня встреча с арендодателем. Там меня встречает моя мама. Затем в час тридцать у меня назначена встреча с врачом. Я пойду туда одна.

Арендодателем.

— Что еще за арендодатель?

Она вздохнула.

— Лео, это не работает.

— Что ты имеешь в виду? — Все работало именно так, как и должно было работать. Она жила здесь, чтобы сэкономить немного денег.

Кэсс оперлась локтями о стол.

— Я переехала сюда, потому что надеялась, что мы узнаем друг друга получше. И я думала… Неважно, что я думала. Трудно узнать кого-то, когда проводишь с ним пять минут в день.

— Я просто пытался не путаться у тебя под ногами.

— Нет, ты просто живешь своей собственной жизнью. — Ее ноздри на мгновение раздулись, прежде чем она покачала головой и натянуто улыбнулась. — Это всегда было временно. Скоро родится ребенок, и я хочу устроиться. Навсегда.

— А ты не можешь устроиться здесь?

Она встала из-за стола, ей пришлось ухватиться за подлокотник, чтобы подняться на ноги.

— Нет, не могу. Мы попробовали. И потерпели неудачу. Теперь мы знаем.

Не сказав больше ни слова, она собрала свой ноутбук, телефон и наушники, затем исчезла в своей спальне, а я остался сидеть, как вкопанный, в своем стуле.

Какого хрена? Почему это не сработало? Я держался в стороне. Я занимался своими делами. Она распоряжалась домом. Разве я не говорил ей, что она может делать все, что захочет? Чувствовать себя как дома?

Прежде чем я успел догнать ее, входная дверь открылась и закрылась. Я оттолкнулся от стула и бросился к двери, но она уже выезжала задним ходом с подъездной дорожки и медленно двигалась по улице.

Одна.

Мои кулаки сжались по бокам. Она не должна была никуда ходить одна. И какое бы место она ни нашла, оно не будет таким безопасным, как здесь. У меня была самая современная система безопасности, и я жил в безопасном районе.

— Черт. — Я оттолкнулся от окна гостиной и поспешил в свою спальню, приняв душ, чтобы смыть запах пива и бара со вчерашнего вечера. Надев джинсы, ботинки и футболку с длинными рукавами под фланелевую куртку на подкладке, я стащил из кладовки батончик гранолы — должно быть, Кэсс купила их, потому что я этого не делал.

Мой грузовик стоял на подъездной дорожке, стекла были заиндевевшими. На днях я собирался купить грузовик поновее с дистанционным запуском двигателя, как у машины Кэсс, но сегодня был не тот день, поэтому, пока мое дыхание клубилось вокруг меня, я провел скребком для льда по стеклу. Затем я забрался внутрь, дрожа от холодного воздуха, который не нагрелся, пока я не отъехал на пять кварталов от гаража.

В обозримом будущем на парковке не будет байков. Несколько дней назад выпал сильный снег, и, похоже, он не прекратится до весны. Дороги были дерьмовые. И Кэсс была за рулем одна.

— Блять. — Как мы дошли до этого? Что не так с моим домом? Я припарковался и прошествовал в офис, желая выпить кофе.

Пресли сидела за своим столом, и она подняла бровь, когда я вошел внутрь.

— Добрый день.

— Так мне сказали.

— Я не была уверена, что ты вообще придешь сегодня.

— Не начинай, Прес. — Я исчез в комнате ожидания. Это был старый офис Дрейвена, который был переоборудован в общую зону для клиентов, потому что ни Дэш, ни Пресли не могли заставить себя занять его старое помещение.

Не то чтобы я тоже мог. Черт возьми, было достаточно сложно приходить сюда и пить кофе, не вспомнив, как это было раньше. Как это должно было быть, если бы не гребаные Воины.

Я наполнил кружку и повернулся, готовый ненадолго скрыться в покрасочной, но беременная женщина преградила мне путь.

— Что? — огрызнулся я на Пресли.

Она скрестила руки на груди, положив предплечья на живот.

— Ты в порядке?

— Нет, — признался я.

— Это Кэсс?

— Да. Она съезжает. — И я не был точно уверен, почему это меня так чертовски разозлило. Две недели. Зачем она вообще переехала, если собиралась уехать через две недели? Зачем беспокоиться?

— Ты хочешь, чтобы она съехала?

— Нет. Я хотел, чтобы она сэкономила немного денег. Ей не нужно было беспокоиться ни о чем в одиночку. — И, если бы ей что-то было нужно, я был бы рядом. Или… я мог бы быть рядом. Кэсс была права, трудно узнать кого-то, когда ты редко его видишь. Возможно, я проводил слишком много времени вдали от дома.

— Тогда попроси ее остаться. — Пресли оттолкнулась от дверного проема и вразвалочку направилась в офис, устраиваясь поудобнее в своем кресле и заставляя меня следовать за ней. — Приложи немного усилий, Лео. Перестань ходить в бар каждый вечер и познакомься с женщиной, которая вынашивает твоего ребенка.

Я нахмурился. Только не это дерьмо о «Бетси» снова.

— Я пытаюсь держаться от нее подальше.

— Нет, ты поступаешь по-своему. Кэсс переехала, чтобы дать тебе шанс, которого, будем честны, ты не заслуживал. И в итоге она сидит там одна, в доме незнакомца, когда могла бы быть со своими родителями или в своем собственном пространстве. В то время как ты делаешь что, правильно, идешь и веселишься всю ночь? Я предполагаю, что это причина, по которой ты приходишь после полудня. Потому что ты нашел что-то или кого-то, кто развлек тебя прошлой ночью.

— Я не был с женщиной. — Я не был с женщиной чертовы месяцы. Не был с тех пор, как был с Кэсс.

Пресли бросила на меня тот взгляд, который я не получал последние две недели. Взгляд абсолютного разочарования. Она снова злилась на меня.

Но я нуждался в ней. Поэтому я проглотил свою гордость, стиснул зубы и спросил:

— Что мне делать?

— Ты должен разобраться с этим сам.

Христос. Почему бы ей просто не сказать мне?

— Я не хочу, чтобы она съезжала. У меня дома безопаснее, и я буду рядом, если понадоблюсь ей.

— Не говори это мне. Скажи Кэсс.

Если только не было уже слишком поздно.

— Ты знаешь, к какому врачу она ходит?

— У доктору Тан, — сказала Пресли. — Она и мой акушер-гинеколог тоже. Ее кабинет находится в пристройке к больнице.

— Я вернусь позже. — Я поставил свою кружку на угол ее стола, затем направился к двери. Когда я выезжал задним ходом со стоянки на своем грузовике, Пресли стояла у окна в офисе с самодовольной ухмылкой на лице.

Я проигнорировал это и уехал.

Был почти час дня, поэтому вместо того, чтобы пытаться разыскать Кэсс в том месте, которое она собиралась арендовать, я поехал в больницу. Мне потребовалась минута, чтобы сориентироваться в лабиринте их коридоров, но я, наконец, нашел нужную дверь и осмотрел маленькую комнату ожидания. В дальнем углу сидела пара, оба разговаривали по телефонам. Кэсс там не было.

— Чем я могу вам помочь? — спросила администратор.

— Кассандра Клайн. У нее — у нас — назначена встреча на час тридцать.

— Она еще не зарегистрировалась. Вы можете подождать.

— Спасибо. — Я подошел к стулу, сел и уперся предплечьями в бедра. Затем я начал считать минуты до тех пор, пока дверь не открылась и внутрь не вошла ослепительная вспышка красоты.

Кэсс меня не заметила. Она подошла к окну с улыбкой на лице и поздоровалась с администратором.

— Здравствуйте. Кассандра Клайн на прием к доктору Тан.

Администратор продекламировала список вопросов и взяла страховую карточку Кэсс, затем указала на меня.

Кэсс проследила за взглядом женщины, и когда она заметила меня, ее глаза расширились.

— Привет. — Я встал и встретил ее у стола.

— П-привет.

— Вот, пожалуйста, мисс Клайн. — Администратор подвинула через стойку планшет с ручкой, прикрепленной сверху тонкой цепочкой. — Заполните это и отдайте медсестре, когда они вас вызовут.

— Конечно. — Кэсс быстро улыбнулась ей, собрала документы и направилась к стульям. — Как ты узнал, кто мой врач?

— Пресли.

Она кивнула и сняла парку, прежде чем сесть на стул, ерзая и вертясь, пытаясь найти место, куда положить планшет, чтобы ответить на вопросы. Она не могла дотянуться до приставного столика, поэтому откинулась поглубже в кресле и попыталась использовать свой живот.

— Я должна была сделать это за стойкой, — пробормотала она, ее ручка дрожала.

— Вот. — Я взял доску и ручку, положив их на бедра. — Я буду писать.

Кэсс изучала мой профиль, пока ручка зависала над страницей.

— Что?

— Почему ты здесь, Лео?

— Я не хочу, чтобы ты съезжала.

— И поэтому, ты пришел на прием к моему врачу?

Я пожал плечами.

— Это то, где ты находишься.

Она глубоко вздохнула.

— Что ж, тебе повезло. Место, которое я смотрела, было с завышенной ценой и пахло дымом.

— Тебе нет смысла переезжать. Ты была права. Я услышал тебя. Я буду чаще бывать рядом. Мы узнаем друг друга получше.

— Начнем с моей истории болезни. — Она постучала по планшету, затем начала диктовать ответы, пока я записывал их для нее. В основном я ставил галочки напротив «нет».

Кэсс расписалась в нескольких необходимых местах, закончив как раз в тот момент, когда медсестра открыла дверь и позвала:

— Кассандра.

Она встала со стула, забирая свою сумочку и пальто.

— Могу я, эм… зайти туда? — Я дернул подбородком в сторону медсестры.

— Конечно.

Кэсс сделала шаг, но я не двинулся с места. Почему я не мог пошевелиться? Она оглянулась, ее взгляд смягчился, затем потянулась к моей руке.

Одно прикосновение, и я сбросил оцепенение. Ее пальцы оставались в моих, пока мы не оказались в смотровой.

Медсестра усадила ее на стул, затем измерила кровяное давление и сверилась с таблицей, прежде чем вручить ей маленькую чашку.

— Туалет за соседней дверью.

— Спасибо. — Кэсс встала. — Я вернусь.

— Куда ты идешь?

— Одна из радостей визитов к врачу, когда ты беременна — регулярные анализы мочи. — Она встряхнула чашку. — Ты можешь просто посидеть здесь.

Посидеть? Ни за что. Как только она ушла, я встал и принялся расхаживать по маленькой комнате, отводя взгляд от плакатов на стене, посвященных анатомии беременных женщин, пока дверь снова не открылась и не вернулась Кэсс.

Она забралась на смотровой стол, бумага зашуршала под ней.

— Ты не обязан оставаться, если тебе некомфортно.

— Я в порядке.

— Это мой первый визит к этому врачу. — Кэсс потерла живот, между нами повисла тишина, пока не раздался стук и доктор не вошла внутрь.

Меня практически оттеснили в сторону, заняв место рядом с головой Кэсс, когда доктор начала задавать вопросы.

— Как вы себя чувствуете?

— Отлично.

— Есть какие-нибудь опасения?

— Нет.

— Вы уже выбрали имя?

— Пока нет. — Кэсс посмотрела в мою сторону. — У меня есть небольшой список.

— Как хочешь. Мне все равно.

Неправильный ответ. Она закрыла глаза и плотно сжала губы.

Что? Ее выбор, вероятно, был правильным, и мне было все равно, как назвать ребенка. Кроме имени Дейл. Я правда не хотел, чтобы моего ребенка назвали в честь ее отца. Дейл не мое любимое имя. Так что, если у нее был список, это было прекрасно.

— Вы отец? — спросила доктор Тан.

— Э-э, да.

Она переводила взгляд с меня на нее, вероятно, задаваясь вопросом, какого черта такая женщина, как Кэсс, умная, стильная и лощеная, делала со мной. Врач, должно быть, поняла, что эта беременность не была запланирована, потому что после быстрого осмотра меня отпустили, и она одарила Кэсс улыбкой, которая была очень похожа на улыбку жалости.

— Давайте послушаем.

Кэсс подвинулась ближе к столу, пока не смогла откинуться на покрытую бумагой подушку. Затем она задрала подол свитера, обнажив живот. Ее кожа была безупречной, обтягивающей выпуклость. Вид ее обнаженной внезапно сделал это очень, очень реальным.

Мое сердце учащенно забилось, когда доктор схватила белую бутылочку и поднесла к ней аппарат.

— Будет холодно. — Доктор Тан брызнула каплей прозрачной жидкости на живот Кэсс, затем взяла палочку и провела ею по слизи.

Глухое эхо заполнило комнату, а затем бум, бум.

Стук сердца.

Кэсс подняла голову.

— Круто, правда?

Звук становился все громче и громче с каждым ударом, пока мое собственное сердце, казалось, не стало биться в том же ритме. Каждый удар был подобен удару молота, вдавливающего реальность происходящего в мой череп. Ребенок больше не был концепцией. Это — она — была реальной. Это было реально и происходило слишком быстро.

Я не был готов.

Все это время, пока я все отрицал или сходил с ума, Кэсс была тверда как скала. Скала, на которую я собирался на мгновение опереться.

Кровь отхлынула от моего лица, и я склонился над кушеткой, используя ее, чтобы удержаться на ногах. Мои колени были в нескольких секундах от того, чтобы подогнуться. Мой лоб уткнулся в плечо Кэсс, и я вдохнул сладкий цитрусовый аромат ее волос, сосредоточившись на том, как чертовски хорошо от нее пахло, сердцебиение ребенка начало затихать в моих ушах.

Рука Кэсс скользнула по столу и нашла мою. Я крепко сжимал ее, забирая у нее силы, пока не смог выпрямиться.

— Вы впервые его слышите? — спросила доктор Тан.

Мне удалось кивнуть.

Доктор убрала палочку, и звук исчез из комнаты. Хорошо, не так ли? Тогда почему я хотел услышать его снова?

Доктор Тан схватила тряпку, чтобы вытереть живот Кэсс.

— Сердцебиение сильное. У меня есть записи от вашего врача в Миссуле, и, если у вас нет каких-либо опасений, беременность, похоже, проходит хорошо. В дальнейшем мы будем назначать встречи каждую неделю. Я бы так же хотела, чтобы вы сдали анализ крови на следующей неделе.

— Конечно. — Кэсс кивнула.

— Тогда у нас все. Не торопитесь. Вы можете назначить свои следующие встречи по пути домой или просто позвонить нам. Было приятно познакомиться с вами, Кассандра. И… — Доктор Тан подождала, пока я назову свое имя.

— Лео, — ответила за меня Кэсс.

— Лео. Мы внесем это в вашу карту.

— Спасибо, — сказала Кэсс, когда доктор выскользнула из палаты.

Ни Кэсс, ни я не пошевелились. Я не мог, а она замерла, ожидая моей реакции.

— Это было… — Я прочистил горло. — Не то, чего я ожидал сегодня.

Кэсс поправила свитер и села. Затем она слезла со стола и потянулась за своей паркой, висевшей на стуле позади меня.

Я приступил к действию, схватил парку для нее и протянул ей, чтобы она надела.

— Спасибо, что разрешила мне остаться.

— Добро пожаловать во все это, Лео. Ходить на приёмы. Выбирать имена. Она такая же твоя, как и моя.

— Я все еще привыкаю к понятию «она». Сегодня… все сделалось более реальным.

Кэсс потянулась к моей руке, взяв ее в свои. По моей коже пробежал огонь, тот самый огонь, который всегда разгорался, когда мы касались друг друга. Это было одной из причин, по которой я не смотрел на других женщину после нее.

Я горел ради нее. Только ради нее.

Ее прикосновение было нежным, но твердым, когда она притянула мою ладонь к своему животу и прижала ее к выпуклости. Затем она отпустила меня, оставив мою руку точно там, где она была.

Я напрягся, собираясь отстраниться, но на лице Кэсс было такое выражение, словно это было испытание. Я провалил достаточно из них, чтобы не двигаться. С каждой секундой, когда я касался ее живота, становилось легче. Десять. Тридцать. Шестьдесят. Я оставался неподвижным, пока страх, в котором я не признавался, не начал исчезать.

Глаза Кэсс ждали, когда я встретился с ее красивым взглядом.

Прикосновение. Связь. Я не отрывался от нее, когда наша ночь, проведенная вместе несколько месяцев назад, нахлынула на меня. Как я обнимал ее. Я никогда не обнимал женщин. Как я скользил в нее, медленно и лениво. Я никогда не медлил. Как она была у меня в постели.

Только она.

Меня пугал не только ребенок. Ее мать тоже пугала меня.

Если она уйдет, я потеряю ее.

— Не переезжай.

Кэсс опустила подбородок, и прядь шелковистых волос упала ей на лицо. Я протянул руку и убрал ее.

— Я чувствую себя дурой, — сказала она.

— Почему? Потому что ты беременна?

Она подняла глаза и покачала головой.

— Я ненавижу чувствовать себя дурой. Больше чем что либо. Быть у тебя дома, пока ты гуляешь с другими женщинами… Я чувствую себя дурой. Я чувствую себя жалкой. Я не могу быть у тебя дома пока ты гуляешь всю ночь с…

— …кучей парней.

— Хм?

— Прошлой ночью эти ребята были в городе, чтобы покататься на снегоходах. Они были в «Бетси» и пригласили меня к себе проверить их машины. Было поздно, и я был пьян. Я спал на диване и ждал, пока смогу поехать домой. Ни одной женщины в поле зрения.

— О. — Ее плечи поникли. — Все…

— У меня не было женщин после тебя.

Рот Кэсс приоткрылся.

Я подцепил указательным пальцем ее подбородок и сжал его. Если бы я не сделал этого, то поцеловал бы ее.

— Не смотри так удивленно.

— Ты серьезно?

— Я когда-нибудь лгал тебе?

— Нет.

— Я не собираюсь начинать сегодня, Фейерверк.

Она изучала меня, слегка наклонив голову, как делала это в своей спальне несколько недель назад. И, как и в ту ночь, она прошептала:

— Хорошо.

— Хорошо, ты останешься?

— Я останусь.

— Спасибо. — Волна облегчения обрушилась на мои плечи. — Тогда давай убираться отсюда. Плакаты с маткой и вагиной вызывают у меня дискомфорт.

Она хихикнула и позволила мне взять ее за руку. Я не был уверен, почему я этого хотел, но с тех пор, как она пришла в кабинет врача, мы начали прикасаться друг к другу. И я не хотел останавливаться.

Я не отпускал ее, используя снег и лед на парковке как предлог, чтобы крепко держать. Когда мы подошли к ее машине, я открыл дверцу.

— Я провожу тебя до дома.

— Хорошо.

Я подождал, пока она закроет дверь, прежде чем оставить ее и пройти к своему грузовику несколькими рядами дальше. Затем я встретил ее у въезда на парковку и последовал за ней через весь город.

Дороги были дерьмовыми, даже хуже, чем час назад. Снова шел снег, и из-за пробок он превратился в скользкие колеи. На первой остановке, чтобы свернуть на шоссе, я нажал на тормоз, и заднюю часть моего грузовика начало заносить. У моих шин не было сцепления. Я дважды прокачал их, но они продолжали скользить.

— Черт возьми.

Кэсс развернулась, уходя с дороги, так что я не стал утруждать себя остановкой. Я просто развернулся и догнал ее до поворота в наш район. Затем произошло то же самое, пока мы петляли по боковым улочкам по направлению к дому. Либо было слишком обледенело для моих лысых шин, либо отказали тормоза. Возможно, и то, и другое.

Когда мы добрались до дома, я выпрыгнул из грузовика и сразу наклонился, чтобы осмотреть ходовую часть.

— Все в порядке? — спросила Кэсс.

— Да. — Я осмотрел подъездную дорожку на предмет утечки. Тормозной жидкости нет.

Если бы шланг был оборван, педаль тормоза ушла бы в пол и осталась там, так что гидравлическая жидкость попадала, но давления было недостаточно. Возможно, шланг проржавел и потрескался.

Я встал и отряхнул джинсы.

— Этот грузовик темпераментный. Он у меня со средней школы. Я купил его, чтобы починить, но так этого и не сделал.

Черный «Шевроле» 1985 года выпуска не привлекал особого внимания ни снаружи, ни под капотом. Вероятно, потому, что я редко на нем ездил. Я выбирал свой байк, если только мы не были в разгар зимы, как сегодня.

— Хочешь взять мою машину? — Кэсс протянула ключи.

— Не-а. Я отвезу эту в гараж и проверю. И закажу новые шины.

— Хорошо. Я собираюсь идти. Мне нужно еще немного поработать.

— Увидимся вечером.

Она кивнула и сделала шаг в сторону, затем повернулась обратно.

— Когда ты говоришь «вечером», ты имеешь в виду до или после полуночи?

Я усмехнулся.

— Как насчет ужина?

— Ужин — это великолепно.

— Хочешь бургер из «Стокярдас»?

— Конечно.

— Хочешь пойти туда?

— Эм… хорошо. — Удивление на ее лице заставило меня почувствовать себя полным мудаком.

Пока я жил своей жизнью, она застряла здесь. Одна. Может быть, она думала, что я прячу ее. Что мне было стыдно, что меня видели с ней.

На самом деле все было наоборот. Единственное, что я сделаю для имиджа Кэсс, — это запятнаю его. Но нравится нам это или нет, люди по всему городу все равно узнают. Черт возьми, они, вероятно, уже знали. Я только надеялся, что сплетники отнесутся к ней снисходительно. Совместный ужин может усугубить ситуацию, но он также может заставить их замолчать. Кто знает? Меня давным-давно перестало волновать, что люди в Клифтон Фордж думают обо мне.

Но из-за Кэсс. Из-за нее мне было не все равно.

— Я заеду за тобой около шести.

— Пока. — Она направилась к двери, открыв ее своим ключом. Прежде чем зайти внутрь, она обернулась и одарила меня улыбкой, от которой у меня остановилось сердце.

Я потер грудину, когда она скрылась внутри, и попытался глубоко вдохнуть. Мои легкие не могли полностью наполниться. Вероятно, от холода. Я сел в грузовик и уехал, но спазм в груди не прекратился. С каждым кварталом я видел эту прекрасную улыбку и испытывал боль, беспокоясь о том, что ее присутствие в моей жизни будет мимолетным. Что скоро она придет в себя и эта улыбка исчезнет.

Раньше она называла нас временными. Это беспокоило меня тогда и беспокоит сейчас.

Я не хотел быть временным. Мы провели так мало времени вместе, но с каждой минутой она все глубже проникала в мою разбитую душу.

Дрейвен как-то сказал мне, что считал свою жену светом своей жизни. Не просто любовью, а светом. И что после смерти Крисси мир стал серым.

Кэсс предвещала искупление. Она была молодой, чистой и излучала золотой свет.

Если я позволю себе влюбиться в нее, я не был уверен, что переживу, когда она уедет. Я отогнал эти мысли прочь, приближаясь к центру города и светофору. Тормоза были чувствительными, но сработали. Я нажал на педаль.

Ничего. Я снова дотронулся до нее, и то давление, которое она оказывала в ответ на мое ранее, прекратилось. Педаль опустилась в пол, никакого напряжения, и я выехал на оживленный перекресток.

На светофоре передо мной не было машин, поэтому я рискнул. Я отпустил грузовик, поставив ногу на педаль газа, готовый выехать на дорогу и чертовски надеясь, что никто не едет, потому что я не мог остановиться.

— Черт. — Мое сердце учащенно забилось, когда светофор приблизился. Я наклонился вперед, проверяя, нет ли движения. — Черт возьми.

Вспышка фар привлекла мое внимание. Я был в пятидесяти футах от светофора, а по центральной улице ехал полуприцеп.

Тридцать футов.

Я дотянулся до окна и опустил его рукояткой. Мне удалось вытащить руку и помахать грузовику.

Двадцать футов.

Он меня не видел.

Десять футов.

Я переключил передачу и нажал на аварийный тормоз. Мои колеса дернулись, но шины были как коньки на льду.

О, черт.

Это будет больно.