Падший шут

Глава 2

Лео

— Блять, — отрезал я, набирая скорость и отъезжая от кофейни. Мой кофе остался там, забытый на столе, и, черт возьми, мне нужен был этот кофе. У меня было похмелье, и я ни хрена не спал.

Пробуждение раньше десяти ничего хорошего не предвещало.

Ветер хлестал меня по лицу, когда я направлялся к шоссе. Без кофеина было только одно средство, которое могло остановить стук в голове.

Долгая, быстрая поездка.

В тот момент, когда мои шины коснулись шоссе, я помчался, желая, чтобы мои легкие раскрывались с каждой милей. Я не мог дышать со вчерашнего барбекю. С Кэсс.

Черт, я хотел все отрицать. Я хотел забыть о ней, потому что этот страх перед беременностью был полной чушью. Вероятно, ловушка. Но Пресли была права. Кэсс не была похожа на женщин, с которыми я обычно встречался.

Это было то, что привлекло меня к ней в первую очередь.

Она сидела на том стуле в «Бетси», и на минуту я подумал, что она слишком молода. Слишком мила. Слишком застенчива.

Только она не была застенчивой. Просто… не в своей тарелке.

Мы начали разговаривать, и в ее глазах мелькнула искра, которая привлекла меня к большему. Она была умна. Сексуальна, но не выставляла это напоказ. Остроумна. Фейерверк.

И именно такой я ее запомнил.

Фейерверк.

Не Кассандра и не Кэсс. Фейерверк. Возможно, я и забыл ее имя, но я не забыл ее лицо. Вчера на барбекю мне потребовалась минута, чтобы собрать все воедино, потому что она была другой. Но я узнал бы эти волосы где угодно, и когда кусочки мозаики сложились воедино — что именно ее похитили вместе со Скарлетт — я потерял дар речи.

Затем она собралась с духом и объявила, что беременна.

Бум. Был произведен один выстрел, с близкого расстояния в грудь. Я был мертв по прибытии.

Какая гребаная катастрофа.

Я всегда пользовался презервативами. Девушка хотела трахнуться, я трахал ее, в презервативе. Никаких исключений. И вчера и этим утром я сказал Кэсс именно это. Но потом она бросила мне в лицо мои собственные чертовы слова.

Я не могу дождаться.

Ты такая красивая, позволь мне сделать это без презерватива.

Всего несколько фрикций.

Какого хрена? Я знал лучше. Я знал лучше еще со старшей школы, когда мой лучший друг испугался беременности.

Нам было по семнадцать, мы оба были безрассудны и обозлены на весь мир. Его девушка подошла к его шкафчику, объявила, что беременна и не уверена, кто отец ребенка. Он повернулся к ней спиной и ушел. Неделю спустя она вернулась и сказала, что ходила в клинику делать аборт.

Тому ребенку было бы пятнадцать сейчас. Ненамного меньше, чем, когда я начал тусоваться в клубе «Тин Джипсис».

После этого и видя, как это напугало его до усрачки, я поклялся, что больше никаких неопытных женщин, что не было проблемой в клубе. Может, я и был молод, но у меня было сильное тело, и женщины не обращали внимания на мой возраст. Парни никогда не выгоняли меня, хотя я был всего лишь ребенком, так что это сработало. Неограниченный доступ к выпивке и женщинам. Чего еще может желать семнадцатилетний парень?

То, что я вообще закончил среднюю школу, было чудом, но Дрейвен пригрозил, что, если я не получу диплом, он меня вышвырнет. Как только я закончил школу, я начал изучать клуб.

И жизнь. Таак. Хорошо.

Больше всего на свете я хотел быть Цыганом. Быть частью братства и защищать его ценой своей жизни. Я делал все, что было необходимо для клуба. Без вопросов. Без колебаний.

Потом все полетело в тартарары и… все закончилось. По сей день я не мог в это поверить. Расформирование клуба, черт возьми, было не тем, чего я хотел, но мои желания не имели значения. И когда пришло время голосовать, я сделал то, что было лучше для моих братьев.

Я стоял рядом с ними. С Дрейвеном. Дэшем. Эмметтом. Я проголосовал так, как они просили меня проголосовать, потому что мы могли не носить нашивки, но я всегда был им предан.

Другие участники ушли, чтобы присоединиться к другим клубам. Некоторые рассеялись по ветру, начиная все сначала в новых городах и новых штатах.

Должен ли я был уехать из Клифтон Фордж? Это был не первый раз, когда я сомневался в своем решении остаться. Мои братья пошли дальше. А я остался в ловушке, тоскуя по прошлому.

Дрейвен был мертв. У Дэша были жена и дети. Эмметт, возможно, и не остепенился, но у него были деловые интересы, которые не давали ему скучать, и он ни разу не упомянул, как сильно скучает по клубной жизни.

Если бы не дерьмо с «Арроухед Уорриез» за последние несколько лет, от нашего клуба не осталось бы даже подобия.

После похищения федералы закрыли Воинов, и большинству их членов грозило тюремное заключение. Их президент, Такер Талбот, предстал перед судом по длинному списку обвинений, и, если в правовой системе нашей страны была хоть капля справедливости, этот сукин сын не увидит ничего дальше стен тюремной камеры до конца своей жалкой жизни.

Насколько было хреново, что часть меня надеялась, что он выберется?

Очень хреново.

Воины убили моих братьев. Они убили Дрейвена. Они убили отца Эмметта. Они причинили боль моим друзьям. Они похитили Скарлетт и Кэсс.

Но без них, без врага, с кем мне сражаться?

Кто я?

Не отец, это уж точно.

Я не имел права заводить ребенка.

Слишком поздно.

Кэсс говорила правду. Она была беременна, и я был отцом.

У меня будет ребенок.

Правда обрушилась на меня, как будто меня сбросили с байка на тротуар на скорости девяносто миль в час.

Мои легкие сдавило, не хватало воздуха, и я убрал руку с акселератора, замедляя мотоцикл, прежде чем я действительно разобью свой новый «Харлей». Всего два месяца назад я закончил работу над ним и добавил свой собственный рисунок.

Оранжевый и красный внезапно напомнили мне о волосах Кэсс. Эти цвета, как пряди меди и огня, врезались мне в мозг.

Я съехал с дороги, припарковался и провел руками по лицу.

— Блять.

Этого не может происходить. Ни один ребенок не заслуживал того, чтобы я был его отцом. Лучше всего для Кэсс было бы забыть обо мне. Какой из меня получился бы отец?

Вероятно, такой, который очень похож на моего собственного. А я бы не поступил так с ребенком.

Я выждал минуту, втягивая в себя немного воздуха, затем развернулся и поехал в сторону города. В голове все еще стучало. Легкие работали неправильно. Руки и ноги были слабыми. Впервые за много лет поездка не успокоила мои нервы. В последний раз я испытывал подобное беспокойство после похорон Дрейвена.

Поэтому, как и в тот день, когда больше ничего не помогало, я направил свои шины в «Клифтон Фордж Гараж».

Было воскресенье, а это означало, что это место будет полностью моим. Я уединюсь в покрасочной, надеюсь, достаточно надолго, чтобы обдумать ситуацию с Кэсс. Это был хороший план, пока я не заехал на стоянку и не заметил два байка, припаркованных перед открытой дверью отсека.

— Блять, — пробормотал я, паркуясь рядом с новым «Роад Кинг» Дэша.

Не прошло и двух секунд после того, как я заглушил двигатель, как он вышел из гаража с Эмметтом рядом.

— Привет.

— Привет. — Я вздернул подбородок и сдвинул солнечные очки с лица. — Ребята, вы сегодня над чем-то работаете?

У Эмметта в руке была тряпка, но он покачал головой.

— Я так и думал, что ты рано или поздно здесь появишься.

— Я настолько предсказуем, да? — После многих лет дружбы у Эмметта, казалось, появилось шестое чувство, подсказывающее, где он может меня найти. Как прошлым вечером, когда он разыскал меня в баре примерно в пяти милях от города. Мне нужно было напиться, но я не хотел идти в «Бетси» — на место преступления.

— Хочешь пива? — спросил Дэш.

— Да. — Возможно, это поможет мне справиться с похмельем. Я последовал за Дэшем и Эмметтом в гараж, приветствуемый запахом металла и масла. После того, как клуб распался, этот гараж стал моим вторым домом. Это была вся настоящая семья, которая у меня осталась.

— Я схожу за ним. — Дэш прошел через магазин и исчез за дверью, ведущей в офис, где у нас был холодильник.

— Спасибо, что подвез меня вчера вечером, — сказал я Эмметту.

— Без проблем. — Он хлопнул одной из своих больших ладоней по моему плечу и сжал его.

Дэш вернулся с тремя бутылками и, открутив крышку и сделав большой глоток, устроился на одном из табуретов на колесиках.

Я подошел к дальней стене и прислонился к верстаку для инструментов. Первый глоток пива был на вкус как моча, но этого следовало ожидать, учитывая, сколько я выпил прошлой ночью. После десяти я перестал считать.

К этому моменту Эмметт нашел меня. Он не задавал никаких вопросов о Кэсс. Он просто стоял рядом со мной, пока я продолжал напиваться.

— Как ты довез мой байк до моего дома? — спросил я Эмметта.

— Блондинка. Она вела мой грузовик. Я ехал на твоем байке.

— Ааа. Еще раз спасибо. — Я поднял свое пиво в знак благодарности, затем сделал еще глоток. — Чем вы, ребята, сегодня занимаетесь?

— Разговорами, — ответил Дэш.

— О Воинах?

Он покачал головой.

— О тебе.

— Избавь меня от сегодняшней лекции, ладно, Дэш? — Я оттолкнулся от верстака. Возможно, гараж был неподходящим местом для меня сегодня. Я собирался пойти домой и найти там что-нибудь для рисования.

— Подожди. — Он поднял руку.

Я взглянул на открытую дверь отсека, но остался на месте. Как бы сильно я не хотел этого слышать, он скажет это либо сейчас, либо завтра на работе. И если я подожду до завтра, Пресли тоже будет здесь. После обмена репликами в кафе она разорвет меня в клочья.

Ее лекции о том, что нужно меньше времени проводить в «Бетси» и избегать встреч со случайными женщинами, надоедали. Она не понимала, что я сбавил обороты с женщинами не из-за ее лекций, а потому, что мне надоел бессмысленный секс. Не то, что мне хотелось объяснять — она была мне как сестра, и моя сексуальная жизнь ее не касалась.

Прес хотела как лучше, но это не делало ее лекции менее утомительными. Тем более, что Дэш, казалось, чаще всего принимал ее сторону, чем чью-либо еще.

Неужели он забыл, что не так давно, до того, как встретил Брайс, он сидел на барном стуле рядом со мной? Кто он такой, черт возьми, чтобы судить?

Это не было проблемой, когда мы все были в клубе. Взрослые мужчины, старше меня, каждый вечер устраивали вечеринки в клубе. Там было больше выпивки и больше женщин. Почему это было проблемой, если это происходило в «Бетси»?

— Мы на твоей стороне, Лео, — сказал Дэш.

— Так ли это?

— Ты знаешь, что да. — Он нахмурился и отхлебнул пива. — Мы просто волнуемся.

— Не стоит. Я в порядке.

Он открыл рот, как будто собирался сказать что-то еще, но Эмметт заговорил первым.

— О Кэсс.

— Я не хочу говорить об этом. — Я поднес бутылку к губам.

— Вы двое здорово поругались прошлой ночью.

— Да, — проворчал я. Я, блять, сошел с ума и забыл, что все слушали с веранды Люка и Скарлетт.

— Как вы расстались? — спросил Дэш.

Не очень хорошо.

— Столкнулся с ней в кафе этим утром. Сказал, что хочу сделать тест на отцовство.

Дэш и Эмметт оба съежились.

— Поставь себя на мое место. Ты бы тоже этого хотел. Почему все так уверены, что она говорит правду?

— Может, потому что так оно и есть, — пробормотал Эмметт.

Я послал его.

— Тебе нужно поговорить с ней, Лео, — сказал Дэш. — После похищения она вернулась в Миссулу. Я думал, что она останется там. Люк сказал, что она учится в университете. Но, похоже, она переезжает домой.

Потому что она беременна. Это слово было причиной моего похмелья.

— Я разберусь с этим.

— Теперь она привязана к тебе, — сказал Эмметт. — Что делает ее привязанной к клубу.

— Клуба нет.

Взгляд Дэша был подобен огнемету.

— Мы все еще братья.

— К чему ты клонишь? — Я ущипнул себя за переносицу. Головная боль никуда не делась.

— Тебе нужно присматривать за ней. Как мы говорили вчера, до того, как она появилась на барбекю, Воины все еще могут представлять угрозу. Мы понятия не имеем, будут ли они мстить и как.

Христос. Это становилось все более и более сложным.

После похищения Скарлетт и Кэсс ФБР провело обыск в здании клуба Воинов в Эштоне. С похищением и видео, которое Скарлетт сняла на свой телефон, когда провела некоторое время в клубе Воинов с бывшим, федералы собрали достаточно информации, чтобы получить ордер.

С Воинами было покончено. Большинству грозили тюремные сроки, даже нескольким участникам, которые когда-то были Цыганами. Предатели. Некоторые из второстепенных членов клуба были освобождены под залог, но ни у кого из них не хватало смелости командовать.

Маловероятно, что мы когда-нибудь услышим о них снова.

Но… был шанс. И на кону были члены нашей семьи. Мы не станем терять бдительность и рисковать тем, что пострадает чья-то жена. Или ребенок.

У меня появилось новое положение в этой игре, не так ли?

У меня закружилась голова, и я отставил пиво в сторону, когда мир перевернулся с ног на голову. Воздух был слишком разреженным, а пульс гулко отдавался в ушах.

— Лео.

Голос Эмметта был неправильным. Приглушенным. Отдаленным.

— Дыши. — Сильная рука опустилась на мое плечо, заставляя меня согнуться. — Зажми голову между коленями. Дыши.

Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Затем еще один. Затем еще. Снова и снова, пока пол не выровнялся и белые пятна не исчезли из моего поля зрения.

Когда я поднял глаза, рука Дэша все еще лежала на моем плече, и понимание в его глазах заставило меня почувствовать себя гребаным инструментом.

— У меня не может быть ребенка, — прошептал я, затем опустился на задницу, прислонившись к ящикам комода с инструментами и запустив руки в волосы.

Дэш присел передо мной на корточки.

— Может. И будет.

— Я не создан для этого.

— Я понимаю. Я прошел через то же самое, когда Брайс забеременела.

— Что мне делать?

— Поговори с Кэсс. Она, наверное, напугана так же, как и ты, если судить по вчерашней ссоре.

Я кивнул и набрал побольше воздуха.

Затем Эмметт оказался рядом и протянул мне пиво.

— Давай немного поработаем над чем-нибудь. Сходим в киоск или покатаемся на байках. Насладимся воскресеньем в магазине, только мы втроем. Как в старые времена.

— На задней стоянке стоит «Файрберд» 73-го года, — сказал Дэш. — Он просто стоит там. Мы могли бы завести его и посмотреть, что с ним можно сделать.

Дэш купил машину на аукционе в Грейт-Фолс. Он встретил коллекционера, у которого были трудные времена, и его банк вынудил его ликвидировать часть своих активов. Он сохранил свои восстановленные автомобили, но частичные проекты и «Юнкерс» были заложены. Дэш забрал «Файрберд».

— Я в деле, — сказал я. — Это хорошая машина.

Или станет таковой.

Во-первых, ей потребуется капитальный ремонт. Нужно было срезать и заново изготовить для замены старые, проржавевшие детали кузова. Вероятно, ей потребуется новый двигатель и целый список других улучшений, но, когда это будет сделано, я вижу ее в огненно-красно-оранжевом цвете.

Цвет волос Кэсс.

Фейерверк.

О чем, черт возьми, я только думал? Без презерватива?

— Я повел себя как гребаный идиот. С Кэсс. И я должен был сообразить, что это ее похитили вместе со Скарлетт, но я этого не сделал. — В тот вечер в «Бетси» она вообще называла мне свое имя? В моей голове она была Фейерверком. И после похищения она сразу же уехала из Эштона в Миссулу, так что я ее не видел.

Умная женщина. Она удрала.

— По крайней мере, ты запомнил ее лицо, — сказал Эмметт. — Почти уверен, что я переспал с ее подругой, но не могу вспомнить ни ее имени, ни лица.

Дэш только покачал головой и усмехнулся.

— Давай никогда не будем говорить моей жене, что мы вели этот разговор. Иначе она кастрирует меня во сне.

— Давай. — Эмметт протянул руку, чтобы помочь мне подняться на ноги. Затем я последовал за ним и Дэшем на заднюю стоянку, где мы хранили старые запчасти и машины.

Нам потребовался час, чтобы освободить место для «Файрберда» в магазине и затащить его внутрь. Мы провели беглую оценку ремонта, обратив внимание на износ корпуса и интерьера. Блок двигателя треснул и подлежал разборке. Дэш составил список ремонтных работ, пока я набрасывал дизайн.

— Это будет круто. — Эмметт взял мой рисунок и поднял его.

— Черт возьми, да. — Эта машина стала бы той, которую я бы когда-нибудь захотел. Для тех времен, когда я не смог бы ездить на байке, но хотел ездить стильно.

Эмметт отнес пустую бутылку из-под пива в мусорное ведро и бросил ее внутрь.

— Ладно, я ухожу. Я обещал маме заскочить поздороваться. Надеюсь, мне удастся выпросить у нее обед.

— Мне тоже лучше пойти домой. — Дэш взял свою и мою бутылку, чтобы выбросить. — Мы с мальчиками собираемся пойти купить фейерверки на Четвертое июля.

Мы должны были устроить большую вечеринку у них дома. Гамбургеры. Пиво. Фейерверк после наступления темноты. Вечеринка, которую я обычно жду с нетерпением. Как бы то ни было, мне не хотелось находиться среди всех этих жен и детей.

Может быть, я пропущу этот год и вместо этого отправлюсь в «Бетси».

— Я закрою, — сказал я парням, пожимая им руки и ожидая, пока грохот их байков не затих вдали на дороге.

Затем я еще раз взглянул на «Файрберд».

Я представлял ее черно-белой, но не мог выбросить из головы этот яркий, пылающий цвет.

— Черт. — Я провел рукой по подбородку. Головная боль прошла, и я впервые за весь день почувствовал голод. Но я не хотел идти домой. Не только потому, что холодильник был пуст, но и потому, что там тоже было бы пусто.

Так что я запер гараж, сел на байк и поехал туда, где мне не нужно было думать. Где от меня не требовалось ничего, кроме веселья.

Парковка у «Бетси» была пуста. Я не осмелился объехать ее сзади, потому что точно знал, что увижу. Сверкающую черную машину, пару обтягивающих джинсов и кружевные трусики рядом с шиной. Пряди рыжих волос рассыпались по блестящему капоту. И пару карамельных глаз, которые меня погубили.

До официального открытия в час дня оставалось двадцать минут, но это был не первый раз, когда я приходил пораньше, стучал в дверь, и кто-то впускал меня.

Почему это вдруг показалось таким жалким?

Прежде чем я понял, куда направляюсь, я оставил «Бетси» позади себя и поехал через весь город к дому Кэсс. Я припарковался перед домом Люка и Скарлетт, затем перешел улицу и направился к ее двери с сердцем, подскакивающим к горлу.

Теперь, когда хмельной туман злости прошлой ночи рассеялся, я узнал это чувство. Я чертовски ненавидел это чувство.

Страх.

Дэш и Эмметт были правы, предупреждая меня. Подталкивая меня к разговору с Кэсс.

С трудом сглотнув, я нажал на звонок, и когда Кэсс открыла слишком быстро, я все еще не был готов встретиться с ней лицом к лицу. Возможно, я никогда не буду готов.

Ее карамельный взгляд вспыхнул. Ее лицо было бледным, слишком бледным, но в нем была искра — ярость. Скулы казались слишком острыми, но она была красива, особенно с этими каштановыми волосами, которые отливали медью под солнцем.

Красива? Как выбросить эту мысль из головы? Потому что мне нужно было избавиться от нее, чтобы сделать то, ради чего я здесь.

— Глазок. — Я указал на дверь.

— Хм?

— Тебя похитили месяц назад. Имей хоть каплю чувства самосохранения и посмотри в чертов глазок, прежде чем открывать дверь.

Ее губы скривились.

— Откуда ты знаешь, что я этого не сделала?

— Потому что ты открыла дверь с улыбкой на лице. — Эта улыбка была бы не для меня.

— Мои родители пошли погулять. Я заперла за ними дверь. Подумала, они вернулись.

Какова бы ни была причина, ей нужно было быть осторожнее. Этот мир был опасным местом. Самая большая опасность? Я. Мужчина, который в данный момент стоит на ее крыльце.

— Что ты здесь делаешь, Лео? — Она скрестила руки на груди.

Кэсс была слишком хороша для такого мужчины, как я. Я принесу неприятности в ее жизнь.

Что я здесь делал? Я был здесь, чтобы отпугнуть ее. Чтобы выгнать ее нахрен из Клифтон Фордж навсегда.

— Мы можем поговорить?