Падший шут

Глава 23

Лео

— Кэсс! — Я вскочил на ноги, мои ботинки захрустели по битому стеклу, когда я выбежал через парадную дверь на лужайку.

Она лежала на траве, прямо рядом со своей новой клумбой. Розовые и желтые лепестки были разбросаны по ее волосам.

— Кэсс! — Казалось, что мои ноги двигались недостаточно быстро, когда я мчался. Жар от пожара в гараже распространился по воздуху, когда я рухнул рядом с ней и схватил ее за плечи. — Кэсс, очнись. Очнись!

Она застонала.

— Лео.

— Пойдем. — Я подхватил ее на руки, вскочил на ноги и потащил подальше от гаража, на противоположную сторону подъездной дорожки.

Взрыв забросал двор и подъездную дорожку обломками. Окна в доме были выбиты. Мой байк лежал на боку рядом с машиной Кэсс.

Соседи, которые были дома в пятницу днем, выбежали на улицу, и вдалеке кто-то крикнул:

— Звоните 9-1-1!

Но мое внимание было сосредоточено на Кэсс.

— Поговори со мной, — приказал я, неся ее к дому ближайшего соседа и уложив на землю в ту же секунду, как нашел клочок чистой травы.

— Кэсс, поговори со мной. — Мои руки блуждали по ее телу, нащупывая кровь. Мои глаза следили за дорожкой, уверенные, что я что-то упустил, когда вернулся. На ее груди не было кровоточащих ран. На ее руках были небольшие порезы, а черная футболка порвалась, но больше ничего.

— Не могу. Дышать. — Она задыхалась, ее глаза были зажмурены, когда она пыталась сделать вдох.

Ряд лиц и людей окружали нас.

— Вызовите скорую.

— Они уже в пути.

Я снова провел по ней руками, не желая прекращать прикасаться к ней. Почувствовать ее тепло под своими ладонями. Ей было больно в груди. Боль — это хорошо. Боль означала, что она жива.

— С тобой все будет хорошо. С тобой все будет хорошо.

Она вздрогнула, пытаясь вдохнуть, ее руки потянулись к грудине, где она схватилась за сердце.

— Что мне делать? — Мои глаза наполнились слезами. — Что мне делать? Будь в порядке. Пожалуйста, будь в порядке.

Она не ответила. Она не открыла глаза. Она просто продолжала прижимать руку к груди, ее лицо исказилось от боли.

— Кэсс, пожалуйста. Ты должна дышать, детка. — Я нежно потряс ее за плечи. — Дыши.

Много лет назад, в те дни, когда насилие было частью нашей повседневной жизни, у нас произошла стычка с торговцем метамфетамином. Сумасшедший сукин сын хотел вступить в клуб. Дрейвен сказал ему «нет», но он приходил достаточно часто, и мы позволяли ему веселиться с нами.

Затем однажды он перестал приходить. Он готовил метамфетамин у себя дома, и заведение взорвалось. Только он не погиб при взрыве. Он был снаружи, в своем дворе. Согласно сообщениям, ударная волна выбила воздух из его тела, и его внутренние органы отказали.

То, как она держалась за грудь. То, как ее лицо исказилось от невыносимой боли.

Пожалуйста, боже.

— Не оставляй меня, Кэсс. Пожалуйста. Дыши.

Капля воды упала на ее щеку. Слеза. Моя слеза.

— Кассандра. — Я низко наклонился, прижавшись лбом к ее лбу. На ее губах было едва уловимое дыхание. — Пожалуйста. Останься со мной.

Я прижался к ней, а когда поднял глаза, лица моих соседей, людей, которых я едва знал, были полны шока и страха.

— Где скорая помощь?

Мне никто не ответил.

— Где чертова скорая помощь? — закричал я.

Пожилая женщина в зеленом платье вздрогнула и сделала шаг назад.

Мужчина, который жил через три дома от нас и каждое воскресенье подстригал свой газон в семь утра, поднял телефон.

— Они уже в пути.

— Кэсс. Фейерверк. — Мои пальцы прижались к коже ее лица. — Дыши.

С ее губ сорвался стон. Я наклонился ближе, мои пальцы нащупали ее пульс. Он бился у меня под кожей.

— С тобой все будет хорошо.

Она кивнула, ее руки поднялись, когда пальцы нашли мои.

Я сжал их между ладонями, крепко сжимая.

— С тобой все будет хорошо.

Ее глаза приоткрылись, и она вздрогнула, затем откатилась от меня, свернувшись в позу эмбриона. И именно тогда ей, наконец, удалось сделать вдох.

Когда она наполнила свои легкие, воздух вырвался из моих. Черт возьми, спасибо.

Кэсс попыталась приподняться на локте, съеживаясь при малейшем движении.

— Позволь мне помочь. — Я осторожно усадил ее, затем заключил в объятия, прижимая к груди.

Ее дыхание было затрудненным, но с каждым следующим, казалось, ей становилось легче.

— Боже, ты меня напугала. — Я осыпал поцелуями ее волосы и лоб. Мои руки блуждали по ее спине, плечам и ребрам, просто чтобы почувствовать, что она жива.

— Ч-что случилось? — невнятно пробормотала она.

— Гараж. Он… взорвался. — Мой взгляд переместился на место, где когда-то стоял мой гараж.

Языки пламени лизали каркас здания и цеплялись за него. Дым поднимался в голубое летнее небо, окутывая солнце серой дымкой. То, что осталось от моих рабочих столов, почернело и горело.

— Черт. — Я провел рукой по волосам.

Кэсс пошла за шлемами. Если бы она не вернулась…

— Лео. — Она прижалась ко мне, ее взгляд был обеспокоенным, когда она подняла глаза.

— Да. Еще один несчастный случай.

Она покачала головой.

Нет, это был не несчастный случай. И все сомнения, которые у меня были насчет остальных, исчезли. Кто-то хотел убить меня, потому что Кэсс никогда не заходила в гараж. У нее не было причин для этого. Эта бомба предназначалась мне.

Я оглядел улицу, замечая соседей, которые все еще топтались поблизости. Один из них пересек подъездную дорожку и смотрел на пламя, прикрыв рот рукой. Вдалеке послышался пронзительный вой сирен.

Лица были знакомыми. Мужчины. Женщины. Их было немного — большинство людей, вероятно, все еще были на работе в пятницу, — но каждый человек здесь жил на этой улице. Я знал эти лица.

За исключением…

Через два дома от нас возле машины стоял мужчина. В то время как все остальные выбежали на улицу и направились к месту взрыва, он держался сзади.

Я знал его лицо, но он не был соседом. Он был клиентом гаража. В день несчастного случая с домкратом он был там для замены масла. Он завис над плечом Тайлера, чтобы посмотреть, жив ли я.

— Детка, мне нужно, чтобы ты оставалась здесь. — Я пошевелился, медленно отодвигаясь, когда она напряглась и села прямо.

— Лео.

Мои глаза были прикованы к мужчине. Это не могло быть совпадением, что он был здесь, во время очередного несчастного случая.

— Лео, — голос Кэсс дрогнул.

— Подожди здесь. — Я встал, и в тот момент, когда я был на ногах, мужчина повернулся и пошел в противоположную сторону по тротуару.

Соседи пытались заговорить со мной, спросить, куда я иду, но я бросился бежать. Я выбежал на улицу и пустился бегом, мои ботинки стучали, а легкие горели, когда я мчался по улице. Мужчина начал идти еще быстрее.

Должно быть, он услышал мои шаги, потому что оглянулся и, заметив, что я бегу, бросился бежать во двор. Вот только двор, который он выбрал, был обнесен высоким забором. Он оттолкнулся от досок и попытался перелезть через верх.

Может быть, это был выброс адреналина, может быть, это была ярость — может быть, и то, и другое, — но мои ноги никогда не двигались быстрее. Мои руки сжались в кулаки, мои мышцы напряглись. У мужчины не было достаточной форы.

В тот момент, когда он оказался в пределах досягаемости, я потянулась, схватив его за джинсы. Затем я сдернул его с забора, движение заставило нас обоих упасть.

Он попытался встать, убежать, но я первым обрел равновесие и прыгнул на него, повалив на газон. Наши тела ударились о траву, и он вскрикнул.

Это был единственный звук, который он издал, прежде чем я занес кулак над его лицом.

— Кто ты, черт возьми, такой?

Он поднял руки, закрывая нос, поэтому я ударил его кулаком по почкам.

— Ааа! — Он кричал, бился и извивался подо мной, пытаясь освободиться, но я просто продолжал наносить удары, удар за ударом, пока он не опустил руки.

Ошибка.

Мои руки нашли его горло и крепко сжали.

— Это ты сделал?

Он вцепился в мои запястья и предплечья, но это только заставило меня сжать еще крепче.

— Ты это сделал?

Он булькал, его рот открывался и закрывался, когда он пытался получить немного кислорода.

— Ты это сделал! — взревел я.

Пара рук обхватила мой бицепс, сильно дернув, но я не сдвинулся с места.

— Отпусти его.

Другой человек потянул меня за плечо.

Я был горой, которую нельзя сдвинуть с места. И я собирался вышибить жизнь из этого ублюдка за то, что он чуть не убил Кэсс. Невиновный человек покачал бы головой. Он бы широко раскрыл глаза и испугался. Но этот сукин сын был виновен.

Это было видно по его темному взгляду.

— Отпусти его! — голос едва проникал сквозь рев крови в моих венах.

Чья-то рука обхватила меня за талию, и меня оторвали, потянули назад с такой силой, что мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это был.

— Успокойся, брат, — сказал Эмметт.

— К черту это. — Я покачал головой и рванулся вперед, но он держал меня крепко. — Он чуть не убил ее.

Двое копов, которые безуспешно пытались оттащить меня от мужчины, поднимали его на ноги.

Он согнулся пополам, кашляя и задыхаясь, и уперся руками в колени.

— Здесь у тебя нет выбора, — сказал Эмметт, его голос звучал низко мне в ухо. — Успокойся, пока не угодил в тюрьму. Подумай о Кэсс и Серафине.

Я резко втянул воздух, позволяя ярости разгореться еще на секунду.

Мимо нас пронеслась машина скорой помощи.

— Отпусти меня. — Я стряхнул Эмметта и отошел в сторону, указывая на мужчину, рядом с которым стояли копы. — Он был в гараже в день несчастного случая. Он был здесь сегодня. Это не может быть совпадением.

— Уходи. — Эмметт дернул подбородком. — Я останусь здесь.

— Не позволяй им освободить его.

— Уходи.

Я кивнул и развернулся, устремляясь вниз по улице к дому, побежав так же быстро, как и раньше.

Группа соседей, столпившихся вокруг Кэсс, расступилась, когда пара медиков скорой помощи бросилась к ней. Одной из медиков была та же самая женщина, которая была, когда Кэсс попала в аварию.

— Отойдите, — рявкнул я, проталкиваясь сквозь толпу к Кэсс.

Она заметила меня и посмотрела вниз по дороге.

— Ты поймал его?

— Да, — выдохнул я, опускаясь на колени рядом с ней.

Ее плечи поникли.

— И что теперь?

— Теперь мы едем в больницу. — Я посмотрел на врача скорой помощи, которая слегка кивнула мне. Затем она позволила мне поднять Кэсс и отнести ее в машину скорой помощи.

— Я люблю тебя, — прошептал я ей в волосы, пока мы шли.

— Вот тебе и покатались. — Ее взгляд скользнул к байку на подъездной дорожке.

— Успеем еще. — Я обнял ее крепче.

У нас будет целая жизнь совместных поездок.

Дэш широкими шагами вышел из открытой двери гаража, когда я вылезал из машины Клаудии.

Я не ожидал, что в гараже кто-нибудь будет, поскольку время закрытия давно прошло, но у него, должно быть, был какой-то проект, над которым нужно было поработать. Или, как и мне, нужно было немного побыть одному, чтобы осмыслить все, что произошло за последние три дня. Сегодня вечером после ужина у Дейла и Клаудии я сказал Кэсс, что мне нужно выполнить небольшое поручение.

На самом деле, мне просто нужно было несколько минут, чтобы подумать.

Прошло три дня, а я все еще пытался разобраться во всем этом.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Я думал, ты у Клайнов.

— Машине Клаудии нужно заменить масло, а инструменты Дейла — дерьмо. Я пришел кое-что украсть.

— Ее машина здесь. Почему бы не заняться этим сейчас?

— Я хочу быть поближе к Кэсс, и мне нужно кое-что сделать завтра. — Хождение по коридорам не помогло мне разрядить нервную энергию.

Дэш кивнул.

— Бери все, что тебе нужно.

Обыск в ящиках с инструментами не занял много времени. Как и захват нескольких литров масла из кладовой.

— Как Кэсс? — спросил Дэш, помогая мне загрузить все это в багажник.

— С ней все в порядке. Шокирована. Напугана. Благодарна. Ее бросает из крайности в крайность.

— Знакомо это чувство. Как ты?

— Зол. Напуган. Благодарен.

Он кивнул.

— С ней все будет в порядке.

— Да.

Врачи продержали нас в больнице все выходные, чтобы убедиться, что у Кэсс не было каких-либо отсроченных симптомов после взрыва. Нам повезло, что самыми тяжелыми из ее травм были несколько порезов и некоторая болезненность в ребрах от того, что ее отбросило на землю.

Нас выписали сегодня утром, и мы сразу отправились к Дейлу и Клаудии.

Моему байку требовался ремонт. Все стекла в ее машине были разбиты. Нашему дому требовались новые окна и новая обшивка. Пока я был с Кэсс в больнице, Эмметт и Дэш договорились с подрядчиком, чтобы тот приехал и сделал замену. Они также позаботились о том, чтобы дом был забит досками, чтобы в нем не было полно животных и насекомых, когда мы, наконец, сможем вернуться домой.

Гараж был другой историей.

Территория была огорожена до тех пор, пока Люк не сможет завершить расследование взрыва. Но даже если дело было открыто, мы все знали, что произошло.

Племянник Такера Талбота сделал все возможное, чтобы убить меня и представить это как несчастный случай. Трус не хотел оказаться в тюрьме рядом со своим любимым дядей.

Мы не знали, и, вероятно, никогда не узнаем, почему он нацелился только на меня, но моя теория заключалась в том, что я был самой легкой мишенью и, следовательно, первым. Если бы у него получилось, я не сомневался, что он пошел бы за Эмметтом и Дэшем.

Бомба была заложена в гараже, пока Кэсс спокойно работала в своем кабинете. Племянник прикрепил ее к двери так, чтобы она взорвалась при открытии.

Если бы Кэсс открыла гараж, не рядом с домом, ее бы еще сильнее задело взрывом. Если бы бомба была больше, взрывная волна убила бы ее. Это могло бы убить нас обоих и сделать Серафину сиротой.

Поскольку я был единственным, кто заходил в гараж, возможно, он надеялся, что это буду я. Возможно, его не волновало, что это могла быть Кэсс.

Этот ублюдок почти стоил мне всего.

Эмметт был тем, кто обнаружил, что это племянник Такера. После того, как я его придушил, племянник отказался говорить — либо симулировал повреждение голосовых связок, либо потому, что знал, что его поймали. Люк приехал через несколько секунд после Эмметта, который собирался нас подвезти.

Люк взял на себя смелость забрать бумажник и удостоверение личности племянника.

Даг Гамильтон.

Эмметт сразу узнал его и сказал Люку, что он племянник Такера.

В настоящее время Даг находится под стражей за покушение на убийство. Вчера один из офицеров Люка нашел брошенный белый седан на окружной гравийной дороге. Он был зарегистрирован на имя жены Дага, а царапины и вмятины на краске совпадали с теми, что были на моем грузовике. Он также купил химикаты для бомбы свой личной кредитной картой. Тупой ублюдок.

Я был занят с Кэсс, но Эмметт отнес фотографию Дага в дом брюнетки — женщины, которая накачала меня наркотиками. И спросил ее, был ли Даг тем человеком, который заплатил ей, и она подтвердила это, хотя и не согласилась рассказать полиции.

Мы никогда не узнаем наверняка, но я предположил, что его план состоял в том, чтобы накачать меня наркотиками, вытащить из бара и отвезти куда-нибудь, где мое тело никогда не найдут. Это было просто предположение.

Не то, чтобы это имело значение. Мы достаточно на него повесили.

Свободная жизнь Дага закончилась.

Мы не смогли доказать, что он испортил автомобильный домкрат магазина. На записях с камер наблюдения в гараже его не было, но обычно мы выключаем камеры днем, когда работаем там. Возможно, он прокрался внутрь во время ланча, но я был уверен, что это не было механической неисправностью.

— Это когда-нибудь закончится? — спросил я Дэша.

Он глубоко вздохнул.

— Черт, я надеюсь на это.

— Послушай, — я захлопнул багажник, — насчет того, что я сказал некоторое время назад. Насчет клуба.

— Забудь об этом. — Он отмахнулся. — Это был напряженный день.

— Я не должен был этого говорить.

— Я понимаю, почему ты это сделал. — Он вздохнул, окидывая взглядом стоянку. Трава вокруг здания клуба была подстрижена, что он делал вечером, когда остальные уходили. Дэш присматривал за этим местом, хотя и не заходил внутрь.

— Были времена, когда я желал того же, — признался он. — В первую очередь, я хотел, чтобы папа никогда не основывал клуб. Иногда я думаю, что ты прав, и нам следует его снести. Иногда… Может, мы больше и не клуб, может, папы больше нет, но я не могу заставить себя снести его.

В этом здании хранился не один мой грех.

И однажды мне, возможно, снова понадобится это здание.

— Внешне племянник не представлял угрозы, — сказал я.

Он не был связан ни с Воинами, ни с Такером. Но мы кое-что упустили.

Очевидно, у племянника было достаточно связей со своим дядей и этим клубом, чтобы напасть на нас. Возможно, ему пообещали деньги, огромную зарплату, которая обеспечила бы его на всю жизнь. Все, что ему нужно было сделать, это убрать троих человек.

Возможно, Даг был Воином, а мы даже не осознавали этого. Его жену в настоящее время допрашивает ФБР, чтобы понять, причастна ли она к этому.

Эмметт был зол на себя за то, что не нашел этого. Хотя я подозревал, что там и искать-то было нечего. С тех пор он удвоил свои усилия, чтобы убедиться, что бывшая жена и дочери Такера не были замешаны.

Люк подтвердил, что в списке наблюдения ФБР они тоже были.

Моей единственной надеждой было то, что дочери Такера ненавидели его так же сильно, как и мы. Что, возможно, они были рады, что он проведет свою жизнь в тюрьме.

Мы все цеплялись за надежду.

— Мы недооценили влияние Такера, — сказал Дэш. — Я думаю, что в его клубе было больше членов, чем мы или ФБР когда-либо знали.

— Они придут за нами.

Дэш кивнул.

— Придут.

— Что нам делать?

Он не отрывал взгляда от здания клуба.

— То, что мы всегда делали. Защищать то, что принадлежит нам.

— Любой ценой.

Дэш положил руку мне на плечо, сжал его, затем оставил меня и вернулся в свой гараж. Гараж Дрейвена.

А я пошел к своей семье.

Дейл сидел у входной двери, когда я заехал на подъездную дорожку. Его взгляд был прикован к двору.

Оставив инструменты и масло в багажнике, я присоединился к нему, присев на ступеньку рядом. В воздухе витал запах сигаретного дыма.

— Не знал, что вы курите.

— Я курю не часто. Одну здесь, другую там. Мне нужно принять душ, прежде чем Кэсси проснется. Если она почувствует запах от меня, она расстроится.

— А Клаудия?

— О, она тоже. Но Лепесток Розы сделает это без комментариев.

Мы вдвоем сидели в тишине, невысказанные слова тяжелым грузом лежали между нами. Мы избегали их несколько дней, слишком занятые тем, что заботились о Серафине и хлопотали о Кэсс в больнице.

Мы оба могли потерять ее. Здесь, где летний воздух был теплым, а вечер тихим, этого было не избежать.

— Простите, — сказал я хриплым голосом.

— Это не твоя вина.

— Я поклялся вам, что буду защищать ее.

Он повернулся, одарив меня грустной улыбкой.

— Насколько я понимаю, ты преследовал того человека до того, как он смог сбежать. А он бы продолжил приходить.

Дейл и Клаудия не знали всех деталей. И никогда не узнают. Но мы с Кэсс были честны с ними в том, что взрыв не был несчастным случаем. Одно упоминание о Воинах, и оба побледнели.

— Я бы хотел, чтобы с ней ничего этого не случилось, — прошептал я. Мой бывший клуб снова подверг жизнь Кэсс опасности. Когда это прекратится?

— Я тоже.

— Я не могу уйти от нее, Дейл. От них. Я знаю, что это было бы правильно, чтобы обезопасить их, но я не могу.

— Я не согласен. Если ты бросишь ее, ты разобьешь ей сердце. Я не хочу этого для своей дочери. Или моей внучки. Самое правильное — остаться, сынок. Оставайся и делай все, что в твоих силах.

Сынок.

— Долгое время никто не называл меня сыном. — Последним мужчиной был Дрейвен.

— Теперь ты часть этой семьи.

— Значит ли это, что вы не планируете меня убить?

— Не сегодня. — Дейл усмехнулся, затем глубоко вздохнул. — Я полагаю, мне лучше подстричь газон. Это то, ради чего я пришел сюда, хотя уже поздно.

— Я сделаю это для вас завтра.

— Знаешь, я, пожалуй, позволю тебе. Нужно использовать свободное время будущего зятя с умом.

Подстригание газона было наименьшим, что я мог сделать. Пока наш дом не приведут в порядок, мы с Кэсс будем жить здесь. Как только ремонт будет закончен, она сможет решить, хочет ли вернуться домой. Если она не будет чувствовать себя там в безопасности, мы продадим дом и найдем новое жилье.

— Где Кэсс? — спросил я.

— Спит. Серафина занервничала после твоего ухода, поэтому Кэсси пораньше искупала ее и уложила спать. Потом, я думаю, она пошла прилечь.

Я встал, открывая дверь, чтобы исчезнуть внутри, но остановился на пороге.

— Спасибо, Дейл.

Он кивнул один раз, затем вернулся к созерцанию своего двора. Возможно, он наблюдал за происходящим. Возможно, он собирался выкурить еще одну сигарету перед душем.

Я оставил его в покое и вошел внутрь, сняв ботинки, прежде чем отправиться в гостевую спальню. Серафина спала в своей переносной кроватке, подняв руки над головой. Ее ресницы затрепетали, а уголки крошечного рта растянулись в улыбке.

Сладких снов, малышка.

Я оставил ее спящей и прошел в соседнюю комнату Кэсс, обнаружив ее, как и нашу дочь, свернувшейся калачиком в постели. Ее глаза открылись, когда я забрался на матрас позади нее.

— Привет, детка.

— Привет. — Она прижалась к моей груди, когда я обнял ее.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Ее любовь переплелась с изношенными нитями моей души.

Чудо. Чудо, которого я не заслужил, но за которое я буду благодарен каждый день. Чудо, за которое я буду цепляться до конца своих дней.

Моя Кэсс.

Мой Фейерверк.