Падший шут

Глава 1

Кассандра

Шесть недель спустя…

— Привет, это я, — сказала Олив в своем голосовом сообщении. — Мы думали пойти выпить пива сегодня вечером в ту новую пивоварню, так что это твое предупреждение за пять часов. Ты отсиживалась в библиотеке все выходные. Ты вообще приходила домой прошлой ночью? Закрой книги. Возвращайся домой вздремнуть. Затем приготовься повеселиться.

Я сунула телефон в карман и уставилась через стеклянное окно двери на подъездную дорожку.

Олив не знала, что я в Клифтон Фордж. Я не сказал ни ей, ни кому-либо другому, когда вчера перед рассветом покинула Миссулу. Она думала, что я ушла на учебу, когда на самом деле весь мой мир резко остановился, и я вернулась домой.

В последнее время я многое скрывала от своих друзей, например, тот факт, что меня похитила и держала в плену банда мотоциклистов. И что, согласно тесту на беременность, который я сделала три дня назад, я была беременна ребенком от мудака.

— Кэсси?

Я вздрогнула, испуганная маминым голосом, затем отвернулась от двери, у которой простояла десять минут. Оцепеневшая.

— Я думала, ты уже ушла, — сказала она, вытирая руки кухонным полотенцем.

— Забыла свой блокнот. — Я подняла предмет, который держала в руке. Я не забыла его, но не хотела признавать, что просто выйти из дома и дойти до подъездной дорожки отняло у меня все мужество, которое было у меня в эти дни.

— Милая, ты можешь попросить нас проводить тебя на улицу, — сказала она, подходя ближе. Мама была как ищейка, когда дело доходило до того, чтобы вынюхивать ложь.

— Я в порядке. — Если «в порядке» означало «напуганная, униженная и жалкая».

Тот факт, что я вообще стояла на ногах, был чудом. Большая часть меня хотела свернуться калачиком и никогда больше не вставать с постели.

— Мне жаль, что с барбекю не получилось. — Мама положила руку мне на плечо, приглашая обнять, и, как это было миллион раз, я упала в ее объятия.

Мамины объятия творили чудеса. С ними я чувствовала себя защищенной, любимой и теплой. Ее объятия и объятия папы были причиной того, что я не впала в кому и не была постоянно в слезах.

— Почему бы тебе не остаться здесь и не отдохнуть? — спросила она. — Ты можешь весь день смотреть фильмы на диване. Я сбегаю в магазин и куплю ингредиенты для соуса со шпинатом и артишоками, который ты так любишь.

Меня затошнило. Упоминание об артишоках грозило отправить меня бегом в ванную на еще один сеанс с унитазом.

— Фильмы потом. Я думаю, мне будет полезно выбраться из дома.

Этот поход в кафе был испытанием. Я бросала себе вызов сделать что-то нормальное. Чтобы доказать, что ублюдки, которые схватили меня на этой самой подъездной дорожке, на которую я пялилась, не повлияли меня.

— Хорошо. — Мама погладила меня по спине, затем отпустила. — Я здесь, если захочешь поговорить.

В ее голосе слышалась мольба, та же, что была в нем с момента похищения. Но я не хотела говорить ни о том дне, ни о беременности. Пока нет.

По крайней мере, до тех пор, пока я сама не смогу разобраться в этом.

Обычно я все рассказывала маме. Когда мне нужно было рассказать кому-то о курсе, профессоре или одногруппнике, я звонила маме. Когда я отмечала хорошую оценку, я звонила маме. Когда я сидела в ванной своего дома в Миссуле, держа в руках положительный тест на беременность, я позвонила маме.

Но похищение… Я не была готова взвалить это на себя. И уж тем более на нее. Плечи моей матери могли вынести многое, но я не стану добавлять и этот груз.

Кроме того, беременности было достаточно. На данный момент это должно было быть в центре внимания.

По крайней мере, было легко разыскать отца. Я была готова пойти в «Бетси» и начать расспрашивать всех о Лео. Но оказывается, все, что мне нужно было сделать, это перейти улицу.

— Как ты думаешь, это перестанет смущать? — прошептала я.

— О, Кэсси. — Выражение лица мамы смягчилось.

— Я чувствую себя такой глупой, мам. Я имею в виду… безопасный секс — это не ракетостроение.

— А ты ненавидишь чувствовать себя глупой.

Больше всего на свете я ненавидела выглядеть идиоткой.

А Лео Уинтер выставил меня таковой.

Я избавила маму от эротических подробностей, но она знала, что я переспала с парнем здесь, в городе, на выходных, когда приехала заниматься с Олив. Я призналась, что ходила в «Бетси», и, хотя она пыталась скрыть это, на ее лице был намек на разочарование. Затем она спросила об отце.

Если бы не похищение, я бы без колебаний рассказала ей о Лео.

Но…

Лео был Цыганом.

И на данный момент он был моим секретом.

После похищения папа был в постоянной ярости по отношению ко всем, кто ездил на мотоциклах. Даже пожилые пары, которые катались ради развлечения, он теперь считал преступниками. Мои похитители принадлежали к «Арроухед Уорриез» — печально известной банде из Эштона, городка в трех часах езды и совсем недалеко от Клифтон Фордж, — но мои родители не смогли бы отличить их от «Тин Джипсис». Они обвиняли Цыган в том, что они принесли неприятности на нашу улицу.

Они были не совсем неправы, хотя я не хотела, чтобы они держали обиду на Скарлетт.

Она не хотела, чтобы я оказалась втянутой в эту катастрофу.

Воины пришли в Клифтон Фордж в поисках Скарлетт. Она пряталась через дорогу в доме начальника полиции. Подробности того, почему она ушла от Люка, были туманными, но, когда она вышла из парадной двери, я была на подъездной дорожке, возвращаясь домой на очередные выходные для учебы — без Олив.

Воины забрали ее, а я оказалась не в том месте и не в то время. Прежде чем я успела позвонить в полицию, они схватили и меня.

Это была не ее вина. И Лео тоже был невиноват.

Это была моя вина.

Мне не следовало идти в «Бетси».

— Одна ошибка, мам. Одна. И я выбросила свое будущее на помойку. О чем я только думала?

— Милая, твое будущее не на помойке. Можно продолжать учиться и родить ребенка одновременно. Осенний семестр закончится к Рождеству. Ты можешь взять весенний отпуск, а после рождения ребенка мы будем рядом, чтобы помочь. Мы можем переехать в Миссулу, если понадобится.

— Нет. — Я вздохнула. — Я не могу просить тебя переехать. Ты любишь Клифтон Фордж. Это мой дом.

Оба моих родителя выросли здесь. Они были влюблены друг в друга в старших классах, и я ни разу не слышала, чтобы они упоминали о переезде.

Кроме того, Лео был здесь. Если он хотел участвовать в жизни ребенка, не лучше ли было бы, если бы мы жили в одном городе?

Это было большое «если», особенно учитывая вчерашнюю стычку.

Мне действительно, действительно не следовало идти на то барбекю.

— Тебя мы любим больше. — Мама коснулась пряди моих волос, медно-рыжего цвета, почти такого же, как у нее.

— Я тоже тебя люблю. Я собираюсь уходить. — Я подняла блокнот, выпрямила спину и повернулась к двери.

Единственная причина, по которой мне удалось повернуть ручку, заключалась в том, что она была у меня за спиной. Затем, переставляя ноги, я вышла на улицу. Был прекрасный летний день, яркое солнце освещало зеленые лужайки. Звуки детей, играющих во дворах, эхом разносились по кварталу. Тремя домами дальше на подъездную дорожку въехал «Субару Аутбек», и из него высыпала семья, каждый член которой был одет в свое лучшее воскресное одеяние.

Сжимая ключи от машины в одной руке, я осматривала тротуары в поисках любых признаков опасности. У меня кружилась голова, пока я шла к своей машине. Сделав глубокий вдох, я втянула чистый воздух, пахнущий свежескошенной травой.

Все в порядке. Это безопасная улица. Я заставила себя идти вперед, не сводя глаз с синего цвета моей машины. Не смотри.

Я посмотрела.

Сначала на то место, где Воины затолкали меня в кузов фургона. Далее, на дом Люка и Скарлетт.

Вчера, после того, как я приехала домой, Скарлетт написала смс и пригласила меня к ним на барбекю. Я избегала ее с момента похищения, и чувство вины заставило меня смириться. Если я переезжаю домой, я не смогу избегать ее вечно, верно?

Я была так взволнована тем, что перейду улицу и снова увижу ее, что не заметила припаркованный снаружи мотоцикл Лео, сверкающий красным и оранжевым на солнце.

Сегодня я решила присмотреться повнимательнее, но его нигде не было видно.

Это было к лучшему. Нам с Лео нужно было поговорить, желательно на этот раз без ругани и криков, но сначала мне нужен был план. Отсюда и мой блокнот.

Я сунула его под мышку, нажимая на замки в машине, но, когда я открыла дверь, открылась другая дверь.

Скарлетт появилась из своей парадной двери, а Люк стоял позади нее, настороженный и бдительный.

— Кэсс! — Она помахала рукой, пробегая трусцой через свой двор и улицу.

— Привет. — Я бросила блокнот и ключи на сиденье своей «Тойоты», подарка, который родители купили мне после окончания средней школы. Машина, которую я когда-то любила.

Мама с папой были бы убиты горем, если бы узнали, что Воины испортили их подарок. Обменять ее тоже не было возможности, потому что у меня не было денег на обновление, и они бы поняли, что что-то не так, если бы я понизила класс.

Еще один секрет. Еще один симптом.

— Привет. — Она улыбнулась, заправляя прядь своих длинных, светло-русых волос за ухо.

На другой стороне улицы Люк маячил в дверях их дома, наблюдая. Было приятно, что он остался там, обеспечивая ей эту безопасность. Было приятно, что я была не единственной, кто боялся переходить через их подъездную дорожку.

— Насчет вчерашнего, мне очень, очень жаль, — сказала она.

— Все в порядке. Откуда тебе было знать?

— Все не в порядке. Лео был мудаком.

Да, был.

— Ты все слышала?

— Эм… — Она съежилась и кивнула.

— Отлично, — пробормотала я. Точные слова, которые я выкрикнула вчера, сейчас ускользнули от меня, но я помнила, как назвала его сукиным сыном и сказала, что он разрушил мою жизнь. Когда закончится это унижение? — Не самый лучший момент для меня.

— Даже не беспокойся об этом. — Она грустно улыбнулась мне. — Правда. Ты просто реагировала на него. И мы все имеем право время от времени терять самообладание.

— О, я действительно потеряла самообладание. — Для женщины, которая гордилась тем, что оставалась относительно уравновешенной, вчерашний день был проявлением абсолютного эмоционального хаоса.

Барбекю было катастрофой. Сначала я поплакала на плече Скарлетт. Может быть, я просто увидела ее лицо или все это обрушилось на меня разом, но я переступила порог ее дома, и слезы хлынули рекой. Она была достаточно любезна, чтобы позволить мне выплакаться у нее на плече, когда я выпалила, что беременна.

От этого я могла бы оправиться, если бы несколько мгновений спустя Лео не вошел в их двери во внутренний дворик.

Хрупкое самообладание, которое я восстановила, рассыпалось в прах.

По крайней мере, он узнал меня в лицо. Это был единственный луч надежды. Да, он забыл мое имя — или я не сказала ему, как меня зовут в «Бетси». Он не связал меня с женщиной, которую похитили вместе со Скарлетт. Но он узнал мое лицо. Это было что-то, верно?

Я попросила его на минутку и без всякой задней мысли сказала ему, что беременна.

Он назвал меня гребаной лгуньей.

После этого наш разговор пошел на спад вплоть до эпического взрыва, когда он выбежал из дома и укатил на своем байке, а я зашагала домой.

— Мне жаль, — повторила Скарлетт.

— Не надо.

— Я не очень хорошо знаю Лео, но все говорят, что обычно он не такой… мудак.

— Это не значит, что все хорошо.

— Нет, не значит.

Даже после того, как он назвал меня лгуньей, я попыталась сохранить спокойствие. Я напомнила ему, что меня зовут Кассандра Клайн и что мы переспали шесть недель назад.

Он уставился на меня, как на одну из многих забытых шлюх. Вероятно, так оно и было. Поэтому я углубилась в детали, яростно краснея, когда прокручивала в голове подробности нашей ночи в «Бетси», надеясь вызвать нечто большее, чем просто слабое узнавание.

Я рассказала ему, как мы разговаривали, пока наше пиво не закончилось. Как он взял меня за руку и повел на парковку. Как он прижал меня к машине.

— Выбирай машину, Фейерверк.

— Что? — Я хихикнула.

— Выбирай машину.

— Зачем?

— Просто выбери одну.

Я оглядела парковку. Мой взгляд привлек блестящий черный спортивный автомобиль в заднем ряду, его чистая краска отражала оранжево-голубое сияние вывески бара.

— Вон та.

Он трахал меня, прислонив к той машине. В темноте ночи, когда любой, кто выходил, мог наткнуться на нас, я впускала Лео внутрь. После этого мы забрались в мою машину, и я последовала его указаниям до его дома, где провела ночь в его постели, прежде чем уехать рано утром, чтобы забрать Олив у Эмметта.

Но независимо от того, сколько подробностей я ему выложила, Лео заартачился и поклялся, что предохранялся. Что это никак не мог быть его ребенок, и мне нужно поговорить с другими мужчинами, с которыми я трахалась.

С этого момента разговор быстро сошел на нет.

Лео фактически назвал меня шлюхой.

А я определенно назвала его ублюдком.

За всю мою жизнь меня никогда не называли шлюхой или сукой. По крайней мере, в лицо. Я также никогда никому не говорила, что они могут гнить в аду.

Вчера был день первых неприятных слов.

— В любом случае, я просто… мне жаль, — сказала Скарлетт.

— Тебе не обязательно продолжать извиняться. Это не твоя вина.

— Жаль, что мы не могли поговорить вчера. Ты сказала, что бросаешь учебу и переезжаешь домой. Может быть, теперь у нас будет время.

— Да. — Мои плечи поникли. — Я отказываюсь от летних занятий. Я никому, кроме родителей, не говорила, что не вернусь на осенний семестр. — Даже своим соседкам по комнате.

Учеба была моей жизнью. Моей страстью. Я хотела получить докторскую степень и какое-то время преподавать. Как только я бы устроилась, я собиралась начать писать книги или работать в музее.

Мои мечты улетучились вместе с содержимым моего желудка после последнего приступа утренней тошноты.

— Вообще-то я собиралась пойти в кафе. — Я указала на свой блокнот в машине. — Когда я испытываю стресс, мне нужно подумать. Составить план.

— В самом деле? Я встречаюсь со своей сестрой в кафе. — Ее глаза загорелись. Вот и побыла одна называется. — Не хочешь пойти вместе? Я бы очень хотела наверстать упущенное. Нам не обязательно говорить ни о чем серьезном. О Лео или… ну, ты знаешь.

О похищении.

— Конечно. — Я кивнула. Если я переезжала домой, было бы неплохо завести подругу. И, возможно, она могла бы дать мне номер Лео. В конце концов, нам с ним придется это обсудить.

— Я поеду на своей, — сказала я. — Если ты не против. Я могу остаться там на некоторое время.

— Конечно. — Скарлетт улыбнулась и попятилась, спеша к своему дому, как будто, если она не поторопится, я передумаю.

Я села в машину и закрыла дверь, мгновенно защелкнув замки. Затем я выехала задним ходом с подъездной дорожки, поджидая Скарлетт на тротуаре. Менее чем через тридцать секунд дверь ее гаража открылась, и полицейский грузовик Люка выехал задним ходом. Они направились к лучшей кофейне в центре. Люк зашел внутрь вместе со Скарлетт и заказал черный кофе, затем поцеловал ее и вернулся к своему грузовику, оставив нас одних.

В тот момент, когда мы уселись за стол с четырьмя стульями, дверь со звоном распахнулась, и внутрь ворвалась идентичная версия Скарлетт.

— Привет. — Пресли обняла свою сестру и улыбнулась мне, занимая свое место. У нее были короткие волосы, подстриженные в стиле, который я никогда бы не смогла повторить. — Привет, Кассандра. Я вчера по тебе скучала.

Вчера. Барбекю. Конечно, она была там и все слышала.

— Да. Это… это смущает.

— Не смущайся. — Пресли положила свою руку на мою. — Вчера Лео… Он вел себя как осел.

— Честно говоря, я сообщила плохую новость. — Подождите, почему я его защищала? Он вел себя как осел.

— Давай не будем говорить о нем, — сказала Скарлетт. — Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке. — Если «в порядке» означало «тошноту, усталость и стресс». — Ты как? Я должна была сказать тебе вчера, поздравляю. Мама и папа сказали мне, что вы с Люком поженились.

Скарлетт улыбнулась и поиграла бриллиантовым кольцом на левой руке.

— Это было просто, но в то же время в некотором роде идеально.

— Это было идеально, — сказал Пресли, как раз в тот момент, когда снаружи донесся грохот.

Наши лица повернулись к стеклу. Мы все знали, что издавало этот звук.

Нет. Пусть это будет не он. Я еще не была готова. У меня не было плана. Выйти из дома было ужасной идеей. Мне следовало позволить маме приготовить мне соус со шпинатом и артишоками, даже если от этой идеи у меня скрутило живот.

Грохот превратился в гром прямо перед тем, как полоса красного, оранжевого и черного выехала на открытое пространство перед грузовиком Люка и резко остановилась.

— О, нет. — Скарлетт повернулась ко мне, затем посмотрела на Пресли. — Ты…

Пресли покачала головой.

— Нет. Я ему не звонила.

Мои глаза проследили за Лео, когда он соскочил с байка и зашагал к двери, поправляя солнцезащитные очки на своих растрепанных темно-русых волосах.

Звякнула входная дверь, и он появился, красивый и совершенно не обращающий внимания на нас троих, сидящих за угловым столиком и наблюдающих, как он направляется к стойке.

— Еще нет и десяти. — Пресли проверила время на своем телефоне. — Обычно он в постели до полудня.

Я безмолвно смотрела, как он идет к стойке. Развязность, которая заманила меня на парковку «Бетси», подействовала и на баристу.

Когда он подошел, она практически пускала слюни с сердечками в глазах. Она теребила кончик своего хвостика, а ее щеки пылали, пока он делал заказ. Она хихикала над всем, что он говорил, прежде чем написать что-то на бумажном стаканчике. Застенчивая улыбка на ее лице сказала мне, что именно она написала.

— Я собираюсь уйти. — Я бросилась собирать свои блокнот, телефон и ключи.

— Нет. — Скарлетт положила ладонь мне на руку. — Пусть уходит он.

— Я не хочу устраивать сцену. — За год у меня не было ничего более драматичного чем то барбекю. Ну, за исключением похищения.

— Останься, — сказала Пресли. — Я знаю, что Лео вчера был мудаком, но на самом деле он не такой. Ты напугала его. Беременна — это не то слово, на которое он мог бы хорошо отреагировать. Дай ему шанс показать тебе, что он хороший парень.

Хороший парень? Я надеялась, что он был хорошим парнем. Правда, искренне надеялась. Мой папа был лучшим человеком, которого я знала, и я всегда представляла, что выйду замуж за такого человека, как он. Мужчину, который будет любить меня и лелеять наших детей. Если Лео окажется жестоким… В тот момент я не могла этого понять. Поэтому я поверила Пресли на слово.

— Хорошо.

Мы втроем ждали, затаив дыхание, пока по деревянному полу кафе не раздались шаги.

Первой Лео заметил Пресли. Уголки его губ приподнялись. Затем он заметил меня, и какая бы улыбка ни была на его лице, она исчезла.

Хорошие парни так смотрят? Потому что вау. Мое сердце бешено заколотилось, но я отказалась съеживаться, когда он подошел к нашему столику и остановился у его края.

Он поставил стакан с кофе, который держал в руке, и внутри сердечка был написан номер баристы. От него пахло ветром и мужской пряностью, в этом был весь Лео. Аромат, который я смыла со своей кожи несколько недель назад.

Мне пришлось запрокинуть подбородок, чтобы встретиться взглядом с парой сердитых серо-зеленых радужек. Со времени нашей ночи в «Бетси» он отрастил козлиную бородку. Острые углы его челюсти покрывала щетина. Лео скрестил руки на груди, черная футболка, которая была на нем, обтягивала его татуированные бицепсы.

Он уставился на меня, его губы сжались в твердую линию.

Он действительно думал, что я заговорю первой? Я едва могла дышать. И если он и правда был хорошим парнем, то он мог бы это доказать. Извинение было бы правильным началом.

— Я хочу тест на отцовство.

Мои ноздри раздулись. Вот тебе и извинения.

— Хорошо.

— Нет. — Пресли выпрямилась на стуле, и взгляд, который она послала Лео, был достаточно жгучим, чтобы вскипятить его кофе. — Она говорит правду. Прекрати так себя вести.

— Многие женщины сказали бы…

— Кэсс похожа на одну из твоих женщин? — оборвала его Пресли. — Ее одежда прикрывает фактически все ее тело, а в ее словарном запасе есть слова более чем из четырех букв.

— Тест на отцовство. — Его челюсть дернулась. — Я хочу его.

Пресли открыла рот, но я подняла руку. Как бы я ни ценила то, что она заступилась за меня, это была моя битва, в которой я должна была сражаться.

— Я сделаю тест на отцовство. Что-нибудь еще?

Он покачал головой.

— Когда я докажу, что ты лгунья, ты исчезнешь из моей жизни. И, Прес, ты знаешь почему я думаю, что она лжет? Потому что я всегда предохраняюсь. Всегда.

— За исключением тех случаев, когда ты не можешь дождаться, верно? Это то, что ты мне сказал. Я не могу дождаться. Потому что я такая красивая, и ты просто хочешь несколько фрикций без всего, а потом наденешь презерватив, прежде чем кончить. У меня нет особого опыта, и мне пришлось залезть в Гугл, чтобы узнать об опасностях прерванного полового акта. — Бравада Лео испарилась, и его руки опустились по бокам.

Другие посетители кофейни уставились на меня. Бариста перегнулась через стойку, чтобы слушать. Может быть, это послужит ей уроком, и я смогу избавить ее от душевной боли.

— Если ты хочешь, чтобы тест на отцовство доказал, что мы оба идиоты, прекрасно, — сказала я. — Но это не изменит того факта, что я беременна. И ты отец. Нравится тебе это или нет, но твоя жизнь теперь связана с тем, что растет внутри меня.

Страх промелькнул на его лице. Настоящий, неприкрытый страх.

Я была так зла, что пропустила это вчера. Но Пресли была права. Я видела это ясно, как летнее небо Монтаны.

Лео был в ужасе.

Неужели он не понимал, что и я тоже?

— Чего ты от меня хочешь? — спросил он.

— Ничего. — Это не было ловушкой. Я не собиралась красть его свободу, или деньги, или что бы там ни было, что он так отчаянно пытался защитить.

— Хорошо. Потому что ничто — это все, что ты получишь.

Мое сердце разбилось. Я была уверена, что это отразилось на моем лице.

Не оглядываясь, он повернулся и вышел за дверь.

Иллюзия Лео Уинтера разбилась вдребезги, когда он сел на свой мотоцикл и с ревом умчался прочь.