Парень моей подруги. Запрет на любовь

30

С колотящимся сердцем я поднимаюсь по лестнице. На третьем этаже я задыхаюсь, но продолжаю упрямо двигаться вверх.

Дверь в квартиру Влада уже открыта. Он стоит на пороге в черных джинсах и черной футболке навыпуск. Хмурый, если не сказать злой. Он явно не рад меня видеть. У него прямо на лице написано «чего приперлась?»

Я жадно всматриваюсь в его черты и положение тела, как будто мы не виделись целую вечность, а не несколько часов. Смотрю на нос с горбинкой, длинные ресницы, светлую кожу. Перевожу взгляд ниже: костяшки сбиты, но ранки успели немного подсохнуть. Его плечи напряжены, ноги широко расставлены, как будто он хочет занять собой весь дверной проем.

Влад сверлит меня непроницаемым взглядом. Сейчас мне очень хочется, чтобы он дерзко улыбнулся и назвал меня «Марго с косичками». Может быть, мне не было бы так тревожно, а сердце перестало бы выпрыгивать из груди.

Отрываюсь от широких перил и делаю шаг к нему навстречу.

— Привет, — первая нарушаю молчание.

— Привет, — Влад не сдвигается с места.

— Пустишь?

Он молча разворачивается и уходит, оставив дверь открытой. Я иду за ним. В квартире темно — жалюзи опущены. Работает телевизор. На огромном экране идет какой-то футбольный матч.

— Не знала, что ты фанат, — указываю на экран.

Влад снова молчит. Я начинаю злиться. Приперлась сюда, как дура, а он в молчанку со мной играет.

— Ты так и будешь молчать?

Влад плюхается на диван и кладет ноги на столик. Я сжимаю кулаки.

— За что ты избил Олега? — мне нужно получить ответ.

Влад берет в руки пульт и по-хамски прибавляет звук. Я подхожу к нему и вырываю пульт. Направляю его на экран — он гаснет, прервав комментатора на полуслове. Комната погружается в темноту. Слышу, как шумно дышит Влад.

Ежусь от холода и иду закрывать дверь на балкон. В это время что-то щелкает, и гостевая зона наполняется теплым светом сразу двух светильников. Я хлопаю дверью, вымещая свою злость, поворачиваюсь и напарываюсь на синий взгляд.

— У додика своего спроси, — наконец, соизволил ответить Влад.

— Он не додик. И не мой, ясно тебе?

Влад стучит по дивану рядом с собой, и я послушно опускаюсь рядом. Жадно втягиваю запах соленого бриза. Как же я скучала по нему все это время. Как же я поторопилась с обещанием, что дала Марине. Оказывается, человек может за короткое время без твоего ведома проникнуть в сердце и прочно обосноваться там.

Смотрю на Влада, а он на меня. Мы сидим на небольшом расстоянии друг от друга, но по ощущениям — между нами стена.

— Влад, скажи мне, пожалуйста… Мне страшно, — тихо говорю я. — Что теперь будет? Ты знаешь, что у Олега сотрясение и перелом ребра? И это только при первичном осмотре. Ты понимаешь, какие это несет за собой последствия?

— Мне все равно.

— Ну, конечно.

Ну, почему он такой? Непробиваемый? Неужели ему правда плевать? Или думает, что ему все сойдет с рук, раз у его отца есть деньги и власть?

Я резко встаю, но Влад успевает перехватить меня за руку. От его прикосновения у меня по коже бегут мурашки. Никто больше не вызывает у меня таких реакций.

— Останься, Марго, — мягко просит он, и я снова опускаюсь на диван.

Влад шарит рукой по обивке с другой стороны. Находит возле подлокотника свой телефон, снимает блокировку и протягивает его мне.

— Что это?

— Читай.

— Я плохо понимаю по-английски, — говорю, глядя на сообщения в его мессенджере. — Может, скажешь своими словами?

— Своими словами этот козел взломал телефон Марины и слил фотки в общий чат.

— Откуда ты знаешь?

— Как только до меня дошла информация, я попросил Макса, моего друга из Лондона, проверить, кто такой борзый по телефонам чужим роется, — я почему-то сразу же верю Владу. Он может манипулировать, хамить, льстить, но врать он не станет. В его картине мира — это удел слабых приспособленцев.

Я снова беру его телефон в руки и листаю переписку. Понимаю я действительно плохо, но четко вижу скрины и фотографии с огромного монитора.

Возможность у Олега была: тетя Света всегда гордилась тем, как здорово он разбирается в компьютерах.

«И в саду нам с установкой системного блока помог, и коды какие-то пишет. Представляете, девочки. В кого только такой головастый? Мы с Колей простые люди, работяги», — с гордостью рассказывала она нам на очередных посиделках.

Скольжу глазами по комнате и никак не могу сфокусироваться на чем-то одном. Мне становится так противно. Я вообще не могла предположить, что Олег способен на такую низость. Он был иногда занудным, навязчивым, но подлости я за ним не замечала. Он всегда уважительно относился к девушкам, тетю Свету и свою бабушку он обожает. Маме постоянно комплименты делал, от чего она краснела и смеялась.

— Зачем? — спрашиваю я скорее себя, но Влад слышит.

— Хотел подставить меня. Марина же эти фотки мне присылала, — он снова блокирует телефон и небрежно отбрасывает его в сторону. — Решил выставить меня бесчувственным мудаком перед всем универом и перед тобой, в первую очередь. Он же рассчитывал рано или поздно охмурить тебя, а тут я нарисовался, и все ему похерил.

— Ты здесь ни при чем. У Олега в любом случае не было шансов.

О чем я ему, собственно, и сказала.

Влад злится. Я скорее это чувствую, чем вижу. Его поза полностью расслабленная.

— Но зачем ты его так сильно избил, Влад? Я понимаю, ты защищал свою репутацию и вступился за Марину. Ну, дал бы один раз в нос, и все. Ты себя не контролировал. Это было ужасно, — я рассматриваю его профиль и напряженно жду ответа.

— Дело не в Марине и не во мне. Просто я ненавижу буллинг, ясно? — Он поворачивает голову ко мне и растягивает губы в улыбке, больше напоминающей оскал. Мне становится не по себе. — А то, что затеял этот зализыш, является ничем иным, как кибербуллингом. И мне глубоко насрать, какие цели он преследовал. Ничего, поваляется в больничке, пожрет казённых харчей и подумает. Может, в башке что прояснится. Такие типы довольно живучие, поверь моему опыту.

Меня снова разрывает на части. Все мои нерушимые принципы крушатся в присутствии Влада. С одной стороны, он прав. А если бы Марину начали жестко травить? Если бы Влад не вступился за нее? Но, с другой стороны, я против насилия. Если каждый решит теперь вершить самосуд, что будет? Можно было, например, написать заявление на Олега. Тем более, что доказательства есть.

— Это что-то личное, да, Влад? — Вырывается у меня.

Он сверлит меня взглядом, а потом, не моргая, кивает. Я почему-то умалчиваю, что знаю про Ангелину и Артура. Чувствую, что, если упомяну его имя, Влад взорвется и разгромит дом.

— Мою сестру травили в школе, — спокойно и отстраненно говорит Влад. — Я охреневал, что в двенадцать девочки могут быть такими изобретательными стервами. Геля просила не вмешиваться и билась сама против всех. Ей портили одежду, писали грязные записки, обзывали, один раз даже подкинули под подушку ужа. Она так рыдала, ты не представляешь, — Влад сжимает ткань джинсов.

Я не перебиваю. Ощущаю хрупкость момента и уязвимость Влада.

— В восьмом классе в Гелю влюбился мальчик, который нравился одной из ее обидчиц. Не особенно думая, эта крыса подговорила девочек, и они макнули Гелю головой в унитаз. Сама-то тощая, как глиста, в одиночку она бы не справилась. Об этом я узнал случайно, от левого пацана.

— Ты же их не бил? — Осторожно спрашиваю я. Слежу за реакцией Влада, как будто по минному полю двигаюсь.

— Пригрозил им, что, если они еще раз подойдут к Геле хоть на метр, то я остригу им волосы под корень. Будут, как стриженые овцы ходить. А потом я заставил свиту примотать скотчем их предводительницу к двери в туалете. Она так и болтыхалась там полдня, пока ее не нашли. Гелю больше не трогали. Жаль, что я шел у нее на поводу и не вмешался раньше.

— Жесть. Куда у вас там только педагоги смотрели? Тупо делали вид, что ничего не происходит. А родители? Вы не просили их перевести вас в нормальную школу?

Я не представляю, чтобы я пожаловалась папе, что меня обижают, а он бы все так и оставил.

Влад не отвечает. Смотрит пристально. Экран бросает разноцветные блики на его лицо. До меня вдруг доходит, что мы у него дома. Вдвоем. Я сама пришла к нему. Я смущаюсь, отвожу глаза и снова смотрю на него. Мечусь глазами между кадыком, ямочкой на подбородке и четко очерченными губами.

Атмосфера в комнате неуловимо меняется. Я зябко веду плечами. Руки утопают в мягкой обивке, лишая меня опоры. Я совсем не сопротивляюсь, когда Влад приближает лицо, и его губы накрывают мои. Я закрываю глаза и ухожу с головой в запах морского бриза.