Перо Феникса

Глава 25. Справедливость

* * *

Незнакомец

Покои главы клана архонтов

О Создатель, как же стыдно за этого балбеса-барда Ланцелота! Мало того, что он мнит себя великим менестрелем и покорителем женских сердец, так он еще считает себя героем и настоящим авантюристом. Хотя в последнем он прав – он всегда успешно находит проблемы на свою задницу. Но следует признать, что с таким же успехом он выкручивается из ситуаций, в которые попадает. И пусть его язык без костей, он прекрасный фехтовальщик. Да еще и бард – в том плане, что владеет магией музыки, а это очень сложное, редкое и специфическое направление. Но все сильные стороны Ланцелота нивелируются его эпатажностью, самовлюбленностью и позерством.

Таинственный незнакомец становится невольным свидетелем того, как вокруг Александра собирается полноценный отряд, где каждый из участников представляет собой уникальную личность. Да и сам новенький (который уже далеко не новенький) совсем не прост… Все эти сведения еще только предстоит систематизировать и анализировать. И продумывать дальнейшие действия исходя из выводов. Но уже сейчас видны перспективы для далеко идущих планов таинственного незнакомца и его покровителей. Необходимо лишь все тщательно продумать.

Лазутчик совершенно не переживал, что пришлось показать себя. В тот момент он чувствовал, что именно так следует поступить. А к чему это приведет в будущем – еще будет видно.

* * *

Сара

Перед резиденцией архонтов

Девушка, ведомая хводой, довольно быстро добралась до мрачного особняка клана архонтов. И сразу увидела Антона, хотя эта часть района аристократов всегда была самая темная. Помогло то, что Сара была хат-ра, которые видели в темноте намного лучше людей. Ласка, которая и привела официантку сюда, больше не показывалась в поле зрения.

– Антон! Что случилось? – она успела с ним познакомиться, когда тот со Стражем приходили навестить Александра, когда тот восстанавливался в таверне после Замка Ночи.

– “Архонты. Они держали у себя рабов. Людей и не только. Мы со Стражем нашли в подвале много узников. Крылатые ради веселья издевались и подвергали их пыткам. Александр не смог спокойно смотреть на это и сорвался.” – как всегда, голос мальчика звучал в ее голове без каких-либо эмоций: холодно и отстраненно.

– Где Саша?

– “Он последовал за главой клана. Не волнуйся, он стал намного сильнее. Сейчас мы со Стражем решаем, что делать с освобожденными рабами и сразу отправимся к нему.”

– Я помогу вам, – девушка развернулась куда-то в темноту и обратилась уже к ней. – Эй! Там! Я знаю, что вы следовали за мной.

В темноте сразу же проявилось два силуэта. Большие мышиные уши и хвосты выдавали в незнакомцах представителей хат-ра.

– Мы уже направили весть вашему отцу, госпожа, – шепот был мужской и сиплый.

– Правильно сделали. Приведите сюда Корпус защитников и пошлите гонца за Дронгом – тут могут быть раненые, – указания девушка дает четко и уверенно, словно за ее хрупкими девичьими плечами уде имеется богатый опыт работы в МЧС.

– Слушаемся, госпожа, – дружным шепотом ответили эти двое из ларца одинаковых с лица.

И сразу же один из них развернулся и уже на бегу вновь растворился в темноте.

– Антон, я разберусь с пленниками. Поспешите к Саше. Ласка тоже здесь – это она привела меня, но я ее больше не вижу.

– “У хводы особенная связь с Александром. Думаю, она уже возле него.” – коротко кивнув девушке в знак ободрения, Антон разворачивается и отправляется к Стражу, который находится в центре разношерстной толпы.

Бывшие рабы, растерянные от внезапной появившейся надежды на освобождение и напуганные тем, что их неожиданное спасение внезапно может сорваться или и того хуже – оказаться новым пленом, стараются расположиться как можно ближе к грозному и молчаливому гиганту. Возможно, сказывалось то, что воин – страж великого города Хальдорна – как был в свое время защитником, так и остался им по своей натуре. И хотя его лица под глухим шлемом никто не видел, ростом он был намного выше любого из окружающих его, а в руках он по-прежнему сжимал двуручный топор, пленники инстинктивно тянулись к нему.

* * *

Александр

Покои главы клана архонтов

Стоя в холле перед дверями, за которыми чувствуется сжавшийся и трясущийся клубок страха по имени Виллеоран Кариус, я решил порефлексировать и мысленно оглянуться назад. Начиная с момента, когда я передал зеркало Таурии этому крылатому засранцу, все пошло…мягко говоря, не по плану. И мне пришлось убивать. И не каких-то диких крыс-переростков, не обезумевших призраков, а вполне разумных живых существ. Которые с общей точки зрения особо ничем не отличаются от меня – они также едят, спят, испытывают физические и духовные потребности. Совсем другое дело то, каким образом они веселятся. И то, что они позволяют себе владеть другими разумными словно бездушными вещами. Понятно, что это все очень плохо. Но я сейчас разве чем-то лучше? Скольких я уже отправил на тот свет – десяток, два? Разве то, что я всего лишь знаю о том, что за гранью жизни и смерти ничего плохого нет (по крайней мере, предполагаю), дает мне право с чистой совестью отправлять туда – за грань – живых? Кто вообще дал мне право судить, кто достоин жизни, а кто нет?

Но с другой стороны – а что еще делать? Эти крыланы совершали мерзкие, жестокие, бесчеловечные (пусть они и не люди, но я имею ввиду общий смысл этого понятия) вещи с теми, кто не мог им ответить. Даже если все эти несчастные рабы были какими-то жестокими преступниками, они не заслуживают такой участи. В таком случае более справедливо будет их отправить на какие-нибудь общественные работы, чтобы они искупили свою вину. Ну или, в крайнем случае, казнить, если они представляют слишком большую опасность. Но я очень сильно сомневаюсь, что эти несчастные и голые, которых истязали кнутами на публике, были хоть в чем-то виновны.

Кто-то ведь должен был это прекратить. По-хорошему мне бы следовало обратиться в Корпус защитников, чтобы те разобрались в ситуации и поступили бы с ними согласно местным законам. Но, во-первых, у меня сдали нервы и я пошел вразнос. А теперь уже как-то не красиво будет просто свалить отсюда и обратиться к местному правосудию. Во-вторых (и, пожалуй, это самый главный аргумент), раз эти архонты смогли безнаказанно обладать таким количеством рабов (а, насколько я помню из непродолжительной лекции в муниципалитете города, это строжайше запрещено законами), значит, у них есть “выходы” на местных стражей законов. Следовательно, особо мне рассчитывать на законы не следует. Да и вообще, как известно, если хочешь, чтобы было сделано что-то хорошо, то делай это сам.

В вычурные, буквально визжащие своей торжественностью покои главы клана архонтов (искренне надеюсь, что скоро он станет бывшим) я захожу медленно и настороженно. Сказался опыт с арбалетчиком и с тем огромным количеством ловушек, что были в заброшенной обители крылатых уродов. Ланцелот, этот странный и сверх меры пафосный бард-гитарист, с оружием наготове движется следом, отставая от меня на несколько шагов. Никаких ловушек мы не встретили.

Виллеоран Кариус уже никуда не торопится – сидит в высоком кресле возле окна и спокойно попивает вино из большого кубка, усыпанного драгоценными камнями. Но внутри него ощущаю огромное количество страха и обреченности, которые наполняют комнату словно свежая здоровенная коровья лепешка. Только сейчас замечаю, что прекрасно (относительно, конечно) вижу в темноте – то ли привык, то ли сказывается моя боевая форма.

– Когда эти никчемные наемники-убийцы из “кинжалов” сперва провалились, а затем и вовсе отказались от заказа, я решил собственноручно избавиться от тебя, – о, да его на откровенные разговоры по душам потянуло? Что же, я не против. Информация всегда полезна будет, послушаем. – И отправил тебя к моей старшей сестренке. Но и с ней ты смог справиться. Как она там поживает, а? И когда я увидел тебя здесь, то рассчитывал, что воины моего клана смогут справиться с тобой. Ты ведь не владел серьезной магией! А твоим ножиком даже в зубах ковыряться не выйдет!

– Таурия передает тебе привет, – эх, а я столько готовил эту известную фразу, пока поднимался сюда по этажам, и ведь надо было так невпопад ее произнести! – И дело было не совсем так – сперва убийцы агитировали за вступление в их партию, а уже после моего отказа решили убрать меня.

– Это в их стиле. Что еще можно было ожидать от этих вонючих эльфов? Хуже них только вы – люди.

– Не буду спрашивать, за что ты так нас не любишь – это уже неважно. Главное то, что вы, крылатые засранцы, посчитали себя выше остальных разумных. И, главное, держали в рабстве людей, издеваясь над ними.

– Ооо, не только людей. У нас целый зоопарк – всяких никчемных тварей хватает. Особенно весело, когда мы устраиваем бои между различными низшими существами. Или вот еще, смешное – брали разных женщин и мужчин, раздевали догола, женщин с завязанными глазами заковывали в кандалы и заставляли угадывать, мужчины из какой расы именно сейчас…

Продолжение выслушивать не стал. Каюсь, снова вывел он меня из себя. На этот раз своим спокойствием и то, с каким наслаждением, позабыв про страх, предается воспоминаниям о былых "развлечениях". Мне они ни капли не кажутся забавными. Вновь пробуждаю в себе все узлы и, объединив внутреннюю энергию с магией Эфира, выплескиваю на крылатого старика свой гнев. Своим магическим зрением я вижу, что он действительно стар и магия ему плохо подвластна, от чего у него нет защиты.

Результат сразу же был, как говорится, “на лицо”. Главу клана скручивает и корёжит так, что он роняет свой кубок из рук, расплескивая содержимое на пол, на который сам же падает следом. Его всего трясет, дряблые крылья раскрываются и беспомощно шлепают по ближайшей мебели, ногами елозит по ковру, а непослушными руками пытается за что-нибудь зацепиться, чтобы обрести хоть какую-нибудь опору.

– Ты обвиняешься в предательстве собственного вида, своей сестры, клана и рода, в издевательствах над другими расами, в бессердечной жестокости и бесчисленных убийствах невинных!

– Хрраааа, – не знаю, что он пытается сейчас мне сказать, но из его рта вырываются только хрипы вперемешку с крупными каплями крови.

– Ррррррр! – слышу громкое рычание рядом.

А это еще что!? Справа от меня вижу огромного, белого волка, в холке, наверное, чуть выше меня, но сейчас он опустил голову и скалит свои большие острые зубы, готовый броситься в атаку. Его шерсть снежно-белого цвета и в темной комнате словно светится, отражая скупой свет звезд.

Ощущаю волны магии, исходящие от нее, но только не могу понять, что они делают, а в эмоциональном спектре чувствую… Решимость. Готовность драться. И, самое главное, защищать меня. Это как так?

– Ласка!? – от удивления возвращаю самоконтроль и отпускаю давление гневом на Кариуса, от чего тот перестает возиться на полу, словно жук, которого шутник-ветер опрокинул на спинку. Даже не хочу сравнивать этого крылатого ублюдка с “навозным жуком”, чтобы не оскорбить благородных и необходимых любой экосистеме созданий природы.

– Александр! Встань за мою спину! И уходим отсюда, сперва медленно, а затем бежим, что есть сил и не оглядываясь! – это произнес Ланцелот, уже принявший боевую стойку с рапирой на изготовке. А точнее, прошептал в страхе. Но, как я чувствовал, это было прагматичное чувство самосохранения.

– Она со мной, все в порядке, убери железку.

– Ты вот сейчас прям серьезно?! – оружие он, конечно, не убрал.

– Еще как. Не провоцируй, помни, кто наш враг, а тебя она не тронет.

Не думал, что мой белый и пушистый зверек может увеличиваться в размерах и быть таким грозным хищником. Теперь понятно, почему все так бояться хвод. И стало ясно, отчего она была такой тяжелой в своем “домашнем” облике.

– Аха-ха-ха! Да вы все просто грязные у#$@ки! – о, это говнюк свой голос подал.

– Рррррррр! – рычание Ласки становится агрессивнее, ей явно не по нраву слова архонта.

– Свою вонючую зверушку приволок, зассал, что сам не справишься, аха-ха-ха!

Ну все, тут я уже теряю терпение окончательно. Никто не смеет обижать мою Ласку. Ох, надо было давно так сделать, а не разводить тут спектакль.

Направляю усиленные лучи “укола”, объединяя их в единый поток. И сразу же обращаюсь к аспекту смерти, чтобы наверняка отправить душу Виллеорана Кариуса прямиком к Фридриху. Думаю, он надолго задержится в его особняке, очищаясь после всех своих прегрешений и вымаливая прощение у своей старшей сестры, которую он подло предал и обрек на страдания.

Добавив магию Эфира к потоку от аспекта, я ощущаю его душу, которая покидает свое тело, более не способное связывать ее с миром живых. И чувствую, как открывается та самая “дорога мертвых”, по которой умершие отправляются в свое последнее путешествие.

А точнее, предпоследнее – ведь у них еще по плану званый ужин в особняке и спуск в пещеру с бассейном. Хотя, может так устроено только у людей? У архонтов может и другой ритуал – возвышение в облака там или проход свой туман, не знаю. Да и не важно. Главное, сам процесс – очищение и переход в миры мертвых.

Ласка тоже почувствовала его смерть и успокаивается. Перестает рычать и уменьшается в размерах, принимая тот облик, к которому я больше привык – милого и ласкового песца. Который сразу же бросается ко мне, традиционно в попытках облизать мне все, до чего только дотянется. Теперь я чувствую в ней искреннюю радость.

– Ну все, девочка, все хорошо, плохой дядя больше тебя не обидит, – приседаю, чтобы потрепать хводу и погладить ей шерстку, за что получаю радостное “лизь” в щеку.

– Обязан вам сообщить, Александр, что вы сумасшедший! – слова, произнесенные шепотом, хоть и выглядят обидными, но в эмоциях Ланцелота я чувствую восхищение.

Много времени Ласка со мной не стала проводить – лизнув меня в лицо еще пару раз, она разворачивается и исчезает в темноте, растворившись белым росчерком.

За спиной у нас раздается грохот вышибаемых дверей и в комнату врывается Страж с топором в руках, а следом за ним Антон, левитируя в воздухе и с белыми глазами без зрачков. Летающий белобрысый мальчик лет семи-восьми, в зеленых шортиках и желтой футболке с кармашком на груди – жуткое зрелище.

– Вы слегка опоздали, все кончено. Кариус мертв. А это – Ланцелот, бард, познакомьтесь. Это Страж и Антон, мои спутники и товарищи.

– Для меня честь познакомиться с вами! – с этими словами искатель приключений совершает очередной за сегодняшний вечер реверанс с размахиванием шляпой, – много наслышан о вас и буду безмерно благодарен за позволение сопровождать вас в ваших приключениях!

– “И тебе салют. Мы тоже о тебе слышали. Не возражаем. Теперь к делу. Квартал оцеплен воинами клана хат-ра. Их очень много, большинство скрывается в тенях. Еще подтягиваются солдаты Корпуса защитников. Всех рабов, кого нашли, мы вывели. Сейчас с ними Сара…”

– Сара тоже здесь!?

– “С ней все хорошо, успокойся. Она занимается пленниками вместе с Дронгом. И где-то еще Ласка должна быть.”

– Ласка была здесь, но сейчас куда-то делать. А вообще все звучит вроде бы как хорошо. Даже не знаю, в чем может быть подвох?

– “В том, что изначально нам нужна была только Чаша Вечного Источника, а не безумная резня.”

– А в чем же трудность? По пути сюда, этажом ниже, я встретил просторный зал, заставленный редкими артефактами, среди которых, как я уверен, легко можно встретить обсуждаемый вами предмет.

– Предлагаю такой план, – голова уже кружится от всего произошедшего за сегодняшний вечер, – сейчас спускаемся, находим нужную нам чашу, берем только ее. Если кто спросит – это наше и точка. Думаю, в дополнение к сегодняшним смертям это будет небольшой платой для архонтов за то, что они сотворили. После этого выходим и действуем уже по обстоятельствам.

– Согласен! Не знаю, что вы там не поделили с архонтами, но это была славная битва. И триумфальная победа! Я сгораю от нетерпения, чтобы не начать слагать новую балладу прямо здесь, на руинах поверженных злодеев!

Ланцелот, не дожидаясь меня, разворачивается и покидает комнату. Страж с Антоном следуют за ним. Я же решаю сделать еще кое-что напоследок.

– Надеюсь, мир станет лучше без тебя, Виллеоран Кариус.

И, вновь обращаясь к аспекту смерти, превращаю тело, теперь уже точно бывшего, главы клана архонтов в прах. Кем бы он ни был при жизни, но после смерти он заслуживает определенного уважения.

Развернувшись, чтобы последовать за удаляющимися спутниками, я сталкиваюсь лицом к лицу с новым, незнакомым для меня персонажем, возникшим словно из ниоткуда. Мое все еще освобожденное от контроля восприятие подсказывает мне, что это представитель какого-то аспекта. Больше мне еще никто не встречался, у кого так же равномерно билось сердце, словно устройство механических часов. Это был мужчина, азиатской внешности, но лысый, без какой-либо растительности на лице, глаза в темноте не разглядел. Одет он был в какое-то серое кимоно.

– Ты еще кто такой?

– Рад знакомству, Александр. Я – Тэдэши, представитель аспекта Справедливости.

У них у всех такая привычка – появляться со спины в самый неожиданный момент!?

– Меня называют по-разному: карма, судьба, бумеранг, фарт и много еще различных вариантов. Но они либо сильно заблуждаются, либо не совсем правы.

– Честно говоря, не ожидал тебя увидеть.

– Да? А я посчитал, что как раз меня ты не только ожидал, но и желал меня увидеть.

С этими словами он резким движением руки выхватил из ножен на поясе меч – может, катану, может вакидзаси (просто не успел разглядеть длину лезвия) – и, задержавшись в какой-то самурайской стойке на долю секунды, резко вонзил его в меня.