Перо Феникса

Глава 28. Рафтинг по мыслям

* * *

Александр

Миры иллюзий

Головная боль немного усиливается, но я напрягаю мозги как могу и бегу к бане, но не с целью заварить свежий березовый веник (хотя это сейчас очень даже хочется), а чтобы распахнуть дверь и попасть в следующую локацию. Возможно, есть и другие способы перемещения по моему богатому внутреннему миру, но решаю пока воспользоваться проверенными методами.

Ох моя фантазия, будь она неладна! Представилась картина, как где-то в цехе маленькие чумазые гномики в грязных комбинезонах носятся с тележками, сбивая друг друга и вопя во весь голос “Скорее! Нужно больше огня!”. Подбрасывают топливо в печи и бегут за новой порцией угля. Пламя нагревает огромные котлы, вода в которых кипит, превращается в пар и под высоким давлением по медным трубкам стремится вперед, в цех выше, где раскручивает лопасти турбины. Потом вода неторопливо стекает вниз и снова подается в котел. А к турбине, к ее подвижной части, прикреплены магниты, которые из-за движения создают электричество в окружающих проводах. Это электричество подается в соседний цех, который находится этажом выше. Он весь заставлен длинными ровными рядами столов, за которыми сидят уже другие гномики – клерки: в белых рубашках, нарукавниках и козырьках. Перед каждым из них стоит по пузатому ламповому монитору и клавиатуре, на которой они ожесточенно, с какой-то фанатичностью и яростью настукивают текст. Это и есть будущие “идеи”. По кабелям эти черновики направляются еще выше, где в небольшом конференц-зале десяток взлохмаченных седых гномов в таких же белых рубашках и брюках (но уже с подтяжками!) рассматривают входящие черновики на большом экране через очки с толстыми стеклами. Читают они их мгновенно, затем еще доля секунды уходит на жаркое обсуждение (в ходе которого случаются драки, выдирание волос и бороды, обливание друг друга горячим чаем). И когда время на обдумывание заканчивается, это “жюри” мгновенно успокаивается, возвращается на свои места и выставляет оценки, от 0 до 10. В зависимости от полученной суммы баллов черновик уходит в разделы “Гениально”, “На худой случай”, “Идеи для шуток”, “Для романтического свидания”, “Чтобы свалить со свидания”, “План облома вечеринки” и многие другие. Если баллов недостаточно, то идея отправляется в “Корзину”, а ее автор получает разряд током, мотивирующий соображать получше.

И все бы ничего, вот только когда распахнул дверь бани, то передо мной оказался как раз тот самый цех с горящими печами, темнотой, освещаемой лишь тусклыми лампами и воздухом, полным черным дымом и гари. Во рту сразу пересохло, на зубах заскрежетала угольная пыль, стало тяжело дышать, а на лбу проступили капельки пота от царившей здесь духоты. А еще было полно гномов-кочегаров, ростом они были мне по пояс (если считать вместе с каской). Долго рассматривать их не стал и без задержек помчался вперед. Пожалуй, надо лучше контролировать свои мысли, а то я так долго бегать буду.

Позади слышу крики моего несостоявшегося дознавателя. Голос был один и тот же, хотя фразы произносили разные аватары (это я понял по разницам в громкости и местам нахождения источников звуков).

– Да постой же ты!

– Остановись, окаянный!

– Как ты это делаешь?

– Ты что творишь, безумец!

– Стой! Поговорим только!

Дальше уже их (или его?) не было слышно, потому что то тут, то там открывались-закрывались печи (а створки у них были размером с мой рост), откуда шел гул пламени и рев кипящей воды.

Расталкиваю маленьких работяг и получаю в спину недовольное ворчание, но не торможу для извинений, а стараюсь пробраться к дальней двери с горящей зеленой табличкой с надписью “Выход”. Но когда оставалось каких-то пять-шесть метров, все гномы разом утихни, встали как вкопанные там, где стояли, побросали инструменты, тележки и ведра на пол и повернулись ко мне.

– Перестань и успокойся, – громко и единым хором сказали чумазые бородачи в касках все тем же юношеским голосом. Словно какой-то коллективный разум. Жутко.

Замечаю основную тройку моих преследователей в дверях, через которые я попал сюда, а окружающие меня коротышки стали замыкать кольцо вокруг меня, сливаясь в единую бородатую гномо-массу.

– Мы отменим заклинание, вытащим тебя и поговорим, только прекрати убегать.

Ага, как же, так я и поверил. “Расскажи правду, тебе за это ничего не будет”. Знаем, плавали. В моем мире подобные истины еще в детстве нам прививают – “Закрой рот и ешь суп”, “Вот будут свои дети – воспитывай их, как хочешь”, “Если не будешь есть овощи, то не вырастешь”, “Дай телефон позвонить, я сразу верну” и, на мой взгляд, на первом месте – “У меня на работе тебя по специальному телевизору показывают”. В текущий момент тот, кто скрывается за обликами моих товарищей и постепенно захватывает контроль над другими персонажами из моих мыслей имеет большее преимущество надо мной, раз он смог так незаметно погрузить меня в эту иллюзию. И сейчас предлагает “поговорить”? Нет, пока не будет хотя бы равных условиях, выходить на переговоры рано. А лучше вообще продумать все так, чтобы у меня было преимущество.

Сейчас в мои планы точно не входило спокойно стоять и ждать, когда меня скрутят по рукам и ногам, поэтому прорываюсь сквозь ближайших ко мне рабочих и совершаю рывок в сторону котла.

Из-за всей этой суматохи и спешки никак не могу собрать свои мысли во что-нибудь приемлемое, из-за чего, когда отворил чугунные дверцы, в проеме была лишь темнота, в которую и прыгнул ногами вперед, пытаясь импровизировать в прямом смысле “на ходу”.

Благо, полет идет недолго и приземляюсь почти мягко – проваливаюсь сквозь подвесной потолок прямиком на что-то мягкое. Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что это мой родной офис и упал аккурат на свое рабочее место. Ох, креслушко мое, как же я по тебе скучал.

– Пссс, эй! Ты зачем потолок испортил? Светлана сейчас придет и задаст тебе жару! – из-за перегородки сверху вижу знакомое лицо.

Долго радоваться своему другу Косте я не успел – словно из-под земли появилась эффектная стройная брюнетка в деловом костюме (который плотно облегает всю фигуру и выгодно подчеркивает все ее “достоинства”), на высоких каблуках, прической “под каре” и в очках с темной оправой.

– Невский! Живо ко мне в кабинет! – я хоть и понимаю, что все происходящее создано на основе моей памяти, но все равно поражаюсь, как точно все воспроизведено – и холод в голосе, и уровень громкости крика, и интонация моей начальницы.

Пока что здесь безопасно и мне остро необходимо время на подумать и решить, что делать дальше, и надо воспользоваться возможностью передохнуть от беготни. Голова уже раскалывается от перенапряжения, а как выйти из этого морока я пока так и не понял.

Дорога до кабинета Чайкиной осталась прежней и, зайдя во внутрь, Светлана Андреевна, пропустив меня вперед, почему-то закрывает дверь изнутри на ключ.

– И долго ты будешь от меня бегать, Саша? – голос строгой начальницы сразу стал тихим и томным, но за последние несколько минут безумия во всем этом лабиринте фантазий я уже готов к любым сюрпризам, отчего тщательно прислушиваюсь к интонациям и звуку голоса, чтобы успеть распознать своего преследователя.

Интересно, в какой именно момент он получает управление над фантомами из моих воспоминаний? Помню, в котельном цехе гномы-рабочие сперва вели себя вполне адекватно и согласно своей роли, но когда появились “изначальные” оболочки моего оппонента в этой игре разума, то кочегары сразу же сменили свою сторону (предатели, с вами я позже поговорю) в пользу противника. Получается, что пока никого из преследователей нет в поле видимости, то я в относительной безопасности и могу даже вести деловой разговор. Правда, сейчас происходит что-то явно не то.

Пока я размышлял над возможностями условного “врага”, Светлана Андреевна (ну не могу я ее называть просто “Света”) уже сняла с себя пиджак, оставшись в одной плотно облегающей (словно она специально выбрала на пару размеров меньше, чем следовало) майке на тонких лямках, которая не то, чтобы намекала, а прямо кричала мне в оба уха, что больше белья под ней нет. Но на этом начальница не остановилась и уже расстегивает молнию на юбке сзади, пожирая меня взглядом из-под очков.

– Ну же, Саша, не отказывай своей начальнице, – в другой ситуации я бы долго не стал думать, но сейчас действую решительно – игнорируя соблазнительные речи не менее соблазнительной девушки (которая уже, можно считать, наполовину разделась) стартую с места, за три шага беру разбег и, прикрывшись рукой и закрыв глаза, прыгаю в окно. Конечно, оно было закрыто. Но это же все моя фантазия (надо будет потом, в лучшие времена, попробовать воспроизвести эту сцену, только чтобы никто за мной не гнался и мне не надо было никуда прыгать) и заменить плотный стеклопакет на тонкое стекло труда не составило.

Чувство полета радовало (и одновременно пугало) меня не долго – всего несколько секунд. Открываю глаза и… темнота. Но не абсолютная – какие-то силуэты в темноте угадываются. Нахожусь в какой-то квартире, но пока непонятно, в чьей именно. Но не в своей – это точно. У меня дома всегда было прибрано, а здесь под ногами что-то хрустит, валяются какие-то пакеты, тряпки, кругом обувь разбросана. Еще запах такой…смердящий. Возможно, так пахнут носки, если их не снимать месяц и активно заниматься спортом. Не знаю, лично не проверял.

Спустя пару минут зрение немного приспособилось и я нащупал выключатель освещения. Пощелкал им пару раз и, не добившись какого-либо результата, решил исследовать помещение.

– Эээй! Ау! Есть кто живой? – ответом мне были какие-то бормотания, мычания и кряхтения. Звук шел откуда-то из глубины квартиры.

Сохраняю в своей голове отсутствие мыслей, чтобы избежать появления различных монстров и маньяков из фантазий и не торопясь двигаюсь вперед.

Ориентируясь по небольшой полоске света под дверью, дохожу по коридору до комнаты и открываю дверь. Воздуха, приемлемого для дыхания, становиться меньше, а жуткая вонь, напротив, усиливается. Теперь отчетливо слышны нотки спирта вперемешку с какой-то кислятиной. Меня начинает слегка мутить от такого букета ароматов и желудок тонко намекает, что он не против избавиться от остатков ужина.

– Ау, хозяин?

Света здесь уже было чуть больше, поэтому на диване, полным мусора и барахла, можно разглядеть какое-то тело. Вроде даже шевелится.

– Эй! Ты! Живой?

– Оооо, приперся, начальничек… – с кряхтением тело поднимается и принимает сидячее положение, наклонившись чуть вперед, к табурету, который стоит перед диваном и, видимо, выполняет роль журнального столика.

– А ты меня ни с кем не путаешь? – одновременно с этим оглядываю комнату в поисках чего-либо знакомого, что может служить подсказкой с вопросом определения “местонахождения”. Заодно, может, найду место почище, куда можно присесть.

– Эхх, Санек, тебя ни с кем не спутать. Таких сволочей – ик! – как ты, в мире больше нет… – ооо, да пассажир пьян, что называется, “в стельку”. Но теперь, после этой более-менее продолжительной и информативной реплике, начинаю узнавать этого человека. И постепенно прихожу в ужас от того, во что превратился мой старый приятель.

– Костя…? – спрашиваю шепотом, но при этом страшусь услышать подтверждение своей догадке.

– Надо же, помнишь еще – ик! – как меня зовут…

Да сколько он выпил-то? Хотя, если судить по окружению, как минимум несколько лет он находится в таком состоянии. Теперь стало понятно, что это его квартира. Несмотря на то, что раньше я часто бывал здесь, сейчас только планировку и узнаю. От современного дизайна с мебелью в стиле “лофт”, чистоты и домашнего уюта ничего не осталось. Здесь вообще был только этот грязный диван и табурет перед ним – вдоль стен вперемешку располагались какие-то пакеты, валялись вещи, коробки, упаковки непойми из-под чего. Обои отсутствовали – одни бесстыжие голые стены. Шторы, которые у Кости были тоже модные, “блэкаут”, пропали – свет уличных фонарей кое-как, будто с брезгливостью, освещал это засранное помещение сквозь мутные стекла.

– Костя, что с тобой? Что случилось? – никак не складывается у меня в голове “один плюс один”, поэтому пытаюсь выяснить встревоженным голосом у друга детали последних событий.

– Это ты меня спрашиваешь? Что произошло? А я тебе – ик! – сейчас скажу, что произошло. Ты! – последнее слово Константин, мой друг, один из лучших программистов, которых я знал, образцовый дизайнер, спортсмен и чистюля, выкрикнул мне в лицо, заодно окатив жутким запахом перегара.

– Думаешь, раз начальник, то можно и забыть про дружбу? – тем временем продолжал он более спокойным голосом, опустив голову, – Уволил меня, не моргнул и глазом. Якобы “реорганизация и оптимизация штата”. Уж мог бы мне объяснить, как есть, так мол и так, давят на тебя. Я бы понял… – ик! – “Лес рубят – щепки летят” и все такое. Но нет, ты вот так, молча, подписал приказ и даже не сказал ничего. Да еще и в первый же свой рабочий день в роли – ик! – начальника отдела… Заблокировал меня везде, трубки не брал. Помнишь, как у офиса встретились? Говорю: “Саня!”, а ты мне, сквозь зубы: “Для тебя – Александр Николаевич”. Даже голову не повернул в мою сторону и пошел – ик! – дальше… в своем новом костюмчике… Ну, а теперь я вот так живу, Саша! Наташка, невеста, бросила меня, сссука, как узнала, что работу потерял… А потом я запил. Сперва так, слегка, а потом уже и не замечал, как не просыхал месяцами. Деньги быстро кончились, стал продавать все, что было – технику, мебель, одежду… – ик!

Голос Кости звучал все тише и тише, превращаясь в бурчание, с последним “иком” он и вовсе затих, а меня от услышанного замутило еще сильнее, голова начала кружиться (мне же ведь мало было того, что внутри нее и так все пульсирует и болит).

Так, Александр, надо успокоиться. Это все мираж. Этого не было. И не будет никогда. Это все твоя же, собственная больная фантазия. Из-за того, что голова болит. Что суетишься и бежишь вперед не глядя.

Находясь в шоковом состоянии, медленно пячусь назад, не в силах отвести взгляда от товарища: грязного; вонючего; с лохматой бородой; на голове не волосы, а сальные патлы; зубы черные; под глубоко запавшими глазами огромные синяки.

Как ни странно, привел меня в себя удар пятой точки о ручку двери. В голове появилась одна единственная мысль – надо валить. Я здесь ничего не смогу сделать уже, да и смысла нет. Разворачиваюсь и собираюсь как можно покинуть помещение, но тут слышу сзади скрипучий голос моего потерявшего самого себя товарища:

– Что, тебе и сказать нечего? Насмотрелся на меня? Ну беги, беги…

Вслух я ничего не ответил – прекрасно понимаю, что это все не по-настоящему. Лишь пообещал самому себе, что в реальности такое никогда не должно случиться. И уверенно шагнул в темноту коридора, закрыв глаза.

Через несколько секунд ощутил своим телом, что я нахожусь в новом месте. Открываю глаза и обнаруживаю себя за ресторанным столиком на небольшом теплоходе (такие вроде бы называются “омики”). На мне летний бежевый костюм, в центре зала приятно играет саксофонист, а напротив меня в вечернем платье сидит Алина, повернув голову к музыканту. А это уже реальный отрывок из моей жизни о поездке в Питер! Хоть это и была рабочая командировка, но мы с Алиной смогли улизнуть вечером для прогулки по Неве.

Пользуясь тем, что обстановка спокойная – никто не хочет воспользоваться моим бренным телом, никто не обвиняет в том, что являюсь причиной чьей-то сломленной жизни и рядом нет зомби-гномов, хором говорящих девчоночьим голоском – выхожу на палубу, чтобы подышать свежим воздухом, успокоиться и подумать.

Как и в моей прошедшей жизни, здесь был конец июня, время около десяти вечера, но на улице еще светло, как днем. Все же белые ночи, как никак. Воздух теплый и влажный, но не душный, и после моего безумного забега это как раз то, что надо.

– Что-то случилось? – приятно вновь слышать голос Алины, хоть это всего лишь фантом из моей памяти.

– Да много всего.

– Поделишься? – она всегда умела слушать. И слышать. Да и я всегда ее слушал с удовольствием и пониманием.

– Даже не знаю, с чего начать, – и пусть это разговор, по факту, с самим собой, но в данный момент лучшего собеседника все равно нет. – Я попал в другой мир, обрел волшебные силы, затем перешел в еще один мир, где надо помочь одному волшебнику, а для этого мне пришлось связаться с нехорошими ребятами, в процессе общения с которыми я понял, что они держат в рабстве людей, издеваются над ними и убивают их ради своей прихоти, из-за чего я прикончил их главного и разгромил клан. А сейчас я нахожусь в какой-то иллюзии, которую могу изменять по своему желанию, но за мной гонится какой-то мальчишка, который очень хотел бы меня расспросить о случившемся у архонтов.

– Так зачем ты убегаешь от него? Поговори с ним да и все.

– А ты сама всегда садишься за стол переговоров, чтобы обсудить проблемы? Глупо, согласен, но такое бывает в жизни, когда проще и правильнее всего поступить одним образом, но мы, наперекор логике, поступаем иначе. И даже сами не можем объяснить, почему так делаем. Да и потом, я не против диалога, только не хочу в это время находиться под чарами. Словно меня накачали “сывороткой правды” без моего согласия. Считаю такой поступок обманом, а я ведь добровольно пошел за теми стражниками из Корпуса защитников. Да еще и спутников своих подставил – интересно, что с ними сейчас делают?

– Думаю, ты накручиваешь себя. Как и всегда – придумываешь на ровном месте то, чего нет.

Дальше мы просто молча стояли на палубе небольшого теплохода, наслаждаясь набережной красивого города, светлым небом и легким покачиванием судна на волнах темно-красной реки. Так, стоп. А что с водой?

– Алина, скажи, ты видишь то же, что и я?

– Конечно, я же плод твоей фантазии.

– Почему вода красная?

– А это не вода. Это кровь. Твоя кровь. Ты слишком сильно сопротивляешься, твой разум перегружен мыслительными процессами и, особенно, присутствием посторонней личности. Внутричерепное давление зашкаливает, вот сосуды и начинают лопаться. Будь ты обычным человеком, так давно бы уже умер от кровоизлияния в мозг, а так у тебя еще есть немного времени.

О, ну все встало на свои места – вот почему голова так сильно болит. Конечно, я предполагал, что это от усиленной работы моей фантазии, но не думал, к чему это может привести. Черт, и спазмолитика никакого под рукой нет.

– Значит, мне надо поскорее найти выход.

– А зачем? Что ты будешь делать дальше?

– Как, что? Искать путь домой, в свой родной мир. К тебе, к друзьям, к родителям.

– Аха-ха-ха! – давно я не слышал этого легкого звонкого смеха.

– Что смешного? – на моем лице тоже появилась улыбка.

– А зачем я тебе, скажи? Ты все еще надеешься, что у нас могут быть отношения?

– Нет, но… мы же друзья. Мне приятно с тобой общаться. Да, меня к тебе тянет и, уверен, у меня есть к тебе чувства. Но я понимаю, что мне ничего не светит. Дружить ведь это не мешает.

– А Саре ты все то же самое сказал? – с этими словами Алина повернулась ко мне и внимательно смотрит, а я вновь тону в ее голубых глазах и не знаю, что ответить, а улыбка покидает мое лицо. На душе в этот момент почему-то становиться тяжело и горько. Поговорил, называется. Словно других проблем сейчас мне мало.

– О, а это не твои знакомые? – Алина посмотрела куда-то за мою спину и кивнула головой вверх.

Оборачиваюсь назад и вижу, как на палубу выходит сперва Ланцелот в своей шляпе с белым пером, за ним мальчик Антон и замыкает процессию громадный Страж.

– Алина, рад был повидаться, но мне пора бежать.

– Пожалуйста, выслушай меня! – о, это юноша уже захватил контроль над девушкой моей мечты.

– У тебя десять секунд.

– Ты убиваешь себя! Позволь помочь! Ты нам нужен!

– Семь секунд.

– Просто успокойся! Мы не можем вывести тебя из заклинания, если ты будешь бегать от нас.

– А мне нравится бегать, это для здоровья полезно.

Пока мой визави распинался, мне хватило времени сконцентрироваться и сформировать в своем разуме такое место, которое позволит мне продержаться некоторое время. Поэтому, после своей фразы я толкаю дверь на палубе плечом и проваливаюсь в новую фантазию.