Перо Феникса

Глава 4. Пузырьки шампанского

* * *

В жизни часто бывают случаи, когда оказываешься “не в своей тарелке”. К примеру, когда друзья долго уговаривали прийти на какую-нибудь вечеринку, долго и в подробностях расписывали то, как будет классно и весело, какие там замечательные ребята и интересные конкурсы, море вкусной еды, выпивки и притягательных девчонок. И под напором массы разных аргументов ты соглашаешься. Затем тратишь еще больше времени на подготовку к этой легендарной и разрекламированной “супер-пупер-вечеринке” – подбираешь одежду чуть-ли не с персональным дизайнером, изучаешь (или повторно перечитываешь) книги по психологии общения и, бонусом, пробегаешься по классикам французской литературы 18 века в оригинале, обновляешь свою коллекцию элитного парфюма, перед сном просматриваешь обучающие ролики известных пикаперов в интернете. Ближе к назначенной дате записываешься к персональному стилисту для формирования идеального, на твой взгляд, собственного внешнего вида.

И вот, в “час икс”, ты весь такой нарядный, благоухающий, волосы уложены в стильную прическу, с модными аксессуарами, ботинки блестят – аж слепят – залетаешь с друзьями на вечеринку и понимаешь – “не то пальто”. Долгожданного веселья – минус ноль. Напитки – кислятина. Еда – фастфуд. Публика – сплошь маргиналы. Девчонки – либо напрочь “пустышки” с интеллектом не выше, чем у калькулятора, либо они просто не пришли сюда. Все разбрелись по небольшим компаниям, где тихонько ведут общение по интересам, на фоне играет какая-то скучная музыка.

Считаю, что из этой неловкой ситуации можно сделать несколько выводов. Во-первых, не стоит жить будущим в надежде, что “вот настанет тот светлый день, и все наладится – коррупция исчезнет, дороги выровняются, дураки исчезнут, власть – рабочим, заводы – крестьянам”. А пока этот день еще не настал – мы будем готовиться к нему, прилагая все усилия. Увы, как правило, надежда в таком случае наносит предательский удар в спину. Чуда не происходит, а разочарование в рухнувших мечтах оставляет глубокую рану на душе. Как говорится – “розовые очки бьются стеклами вовнутрь”. Отсюда вывод – надежда надеждой, а жить надо сегодняшним моментом. Жизнь и так коротка, а мы делаем ее еще субъективно короче.

Во-вторых, не надо никого слушать – у каждого своя голова на плечах. Мы, люди, все разные, а значит, каждый видит мир по-своему – у всех свои вкусы, предпочтения и критерии оценки “офигенности” вечеринок.

В-третьих, если уж нарядился, подготовился и настроился, но по приходу обнаружил, что ты лишний на этом празднике жизни, то ни в коем случае нельзя сразу ставить крест на своей жизни, мчаться домой и рыдать в подушку. “Дорогой дневник, все очень плохо, мне нигде не рады, во всей вселенной я не могу найти родственную душу. Сейчас я собираю вещи и переезжаю в другую страну, там делаю пластическую операцию, меняю стиль жизни, образование, пол, свое имя, репутацию и стригусь “под каре”. В жизни много огорчений и разочарований – проблема не в окружении, а в наших ожиданиях от него. “Что нас не убивает – делает нас сильнее”. Плохая вечеринка? Всегда можно уйти и поискать для себя место получше. Не нравится работа, где мало платят, злой начальник и токсичный коллектив? Так смени ее! Все в наших руках, друзья! Пока мы живы – все можно исправить!

Кстати говоря, вот насчет “пока мы живы”. После ухода Фридриха окинул своим новым взглядом большой гостиный зал. Еще в коридоре мне стало не очень хорошо, а уже в окружении большого (имею ввиду больше, чем трое) количества душ некогда живших существ мне и вовсе поплохело – голова кружится, ноги подкашиваются от слабости, а в руках появился заметный тремор. И все это от нахлынувших на меня эмоций, словно я голый резко шагнул под огромный водопад ледяной воды. Ни к ночи будет упомянута, но Анита, представитель аспекта Судьбы, была права – мне действительно сперва необходимо освоиться со своими новыми силами. Иначе в любом городе, в окружении куда большего количества людей, меня просто расплющит. И тогда я снова окажусь здесь, но уже точно буду в списках “приглашенных гостей” Фридриха.

* * *

Меня вовремя спас из сложившегося положения подошедший дворецкий Чарльз.

– Сэр, вам нехорошо? Может, стоит позвать врача?

– У вас здесь и врач есть? Серьезно? Зачем?

– Конечно. К нам сюда приходят разные гости – многие сходят с ума под конец своей жизни, многие завершают свой жизненный путь очень трагично. И им всем необходима первая помощь с последующей реабилитацией. Вот, держите бокал, выпейте, расслабьтесь. Постарайтесь сконцентрироваться на напитке и абстрагироваться от окружающих. Насколько я понимаю ситуацию, вы только недавно получили свой дар?

– При всем уважении… кха… кха…

– Можно просто Чарльз.

– Так вот, при всем уважении, Чарльз… О чем вы?

– Я же не какая-то простая прислуга, а дворецкий аспекта Смерти. А это, с гордостью Вам заявляю, высокая честь и большие обязанности. Я обладаю богатым спектром способностей, в первую очередь – сильные способности познания. Я вижу, как вы чувствуете всех наших гостей и реагируете на них. Как правило, дар особенно силен в первое время после его обретения и плохо поддается контролю. Вам необходимо немного потерпеть. И тогда вы сможете обуздать свои способности восприятия. Повторю свой совет – сконцентрируйтесь на каком-нибудь предмете или идее, направьте свои мысли в каком-то одном, определенном направлении, это поможет вам пробудить свою ментальную защиту от окружающих разумных существ.

Уже с затуманенным рассудком на автомате принял из его рук бокал с шампанским, точно такой же, какой держал не более как полчаса назад и постарался последовать его наставлению. Как мог присмотрелся, прислушался, сконцентрировался – и стал замечать, как в желтоватом содержимом появляются маленькие пузырьки газа на стенках бокала. Из совсем крошечных, состоящих из отдельных молекул, они встречаются с себе подобными и объединяются. Их сообщество растет, уже появляются тонкие стенки, разделяющие жидкую и газообразную среду, словно две армии готовятся к битве. Вот крохотных солдат армии газа уже собралось достаточно, чтобы их сил хватило на сопротивление войскам жидкости. Еще немного, несколько мгновений, и пузырек с негромким звуком и легкой вибрацией отделяется от твердого стекла бокала и взмывает вверх, по пути собирая единомышленников и разрастаясь еще больше. Словно восстание крестьян прокатывается по стране, набирая в свои ряды все больше и больше протестующих с целью вырваться из под гнета правителей-тиранов. Вот скорость пузырька становится еще больше, но движется он не строго вверх, а по некоторому изогнутому пути – словно армия жидкости не хочет отпускать свободолюбивый газ на волю. Хоть жидкости и больше, но у нее нет сил больше удерживать столь яростный напор. И вот с громким (для меня) хлопком, словно молекулы газа ликовали и праздновали свою победу, разросшийся пузырек вырывается на свободу.

В реальности все это маленькое восстание заняло буквально пару секунд, но для меня это растянулось в несколько минут наблюдения за борьбой между двумя столь разными видами материи. После победы первого пузырька я наблюдал за точно такой же битвой второго. Затем третьего. Четвертого. Пятого. Не знаю, как я выглядел со стороны – будь я в своем мире, меня бы уже давно приняли за наркомана и позвонили бы куда надо.

И все это действительно помогло – сконцентрировав свое внимание на каком-то простом предмете, мне стало значительно легче, в голове прояснилось, параллельно с наблюдением за “микро восстаниями” я обрел способность к размышлению. А что, если мы с Алиной такие же разные, как эти пузырьки и шампанское? Что, если она как этот пузырек, стремится к свободе, пытается растолкать окружающее ее пространство и попасть туда, где ей будет хорошо, никто не будет давить на нее и она будет среди себе подобных? Нет, я никогда не пытался ее контролировать или как-то ограничивать. Как минимум потому, что мы с ней друзья, а как максимум – это вообще не в моем стиле. Я рос в благополучной семье, где царило полное взаимопонимание как между отцом и матерью, так и у меня с ними. Меня успешно воспитали в стремлении к благородству, честности, справедливости и любви. Но что, если мы с Алиной просто не подходим друг к другу, как эти газ и жидкость?

Так, отлично, раз я подался в рефлексию, значит, я уже вернул контроль над собой. Отставить упадническое настроение! Алины здесь нет, так что проверить теорию я никак не могу. А следовательно, сейчас занимаюсь полной фигней. Надо действовать последовательно. И согласно складывающимся обстоятельствам.

Наконец-то, оторвав взгляд от бокала, я посмотрел на улыбающегося Чарльза и понял, что окружающее эмоциональное поле больше не воздействует на меня так же сильно, как прежде. Я по-прежнему его ощущаю (одновременно вижу, слышу и чувствую всей душой), но уже выборочно, более точечно и по своему желанию. Вроде бы.

– Превосходно, сэр! Вы только что выросли на моих глазах из слабого задохлика и нытика! Еще не муж, но уже и не мальчик!

И тут меня шибануло волной эмоций – радость, гордость и удовлетворение! Рано я расслабился. Зажмурил глаза. Вдох-выдох. Еще раз. Полегчало. Открыл глаза и, не теряя концентрации, опустил голову в легком поклоне.

– Благодарю тебя, Чарльз. Это было как минимум два ценных урока – наука, как держать себя в руках и никогда не расслабляться. Я совсем недавно в вашем мире и мне еще многому стоит поучиться.

– Вы быстро делаете успехи, сэр. Уверен, в ближайшем времени научитесь самоконтролю. Еще один совет на сегодня – не торопитесь. Погуляйте, пообщайтесь. И поешьте.

И, также, как и я, дворецкий обозначил кивком головы поклон и удалился на свой пост. Приглядевшись ему вслед, я обратил внимание на его эмоциональную ауру – она была, что было логично, ведь он живой и разумный. Но была более спокойной, чем у любого из гостей в зале и не такой яркой. Интересно, это связано с тем, что Чарльзу, скорее всего, намного больше лет, чем всем нам здесь вместе взятым?

Много вопросов, мало ответов. Что ж, не буду откладывать выполнение рекомендаций в долгий ящик – пойду проверю, чем сегодня кормят местные повара. Интересно, а макароны с сосисками тут есть?

* * *

Конечно же, макарон никаких я не нашел, а уж тем более сосисок. Зато столы ломились от множества блюд, которые были не то, что мне неизвестны, а я даже не мог предположить, из чего они были приготовлены. Голода по-прежнему не чувствовал, поэтому решил не рисковать – указателей с отметкой "уборная" я не встретил. Не хотелось бы попасть в конфуз в таком приличном обществе. Поэтому я сильно обрадовался и даже с облегчением выдохнул, когда увидел знакомые брускетты с какой-то красной рыбой. Взял кусочек, аккуратно понюхал, вроде съедобно. Откусил. Пожевал. Мммм, вкусно. Быстро съел. Взял еще. Второй вкушал уже куда более вдумчиво – мои вкусовые рецепторы тоже стали более чувствительнее. И таким нехитрым (и приятным!) способом я стал учиться контролировать свою экстрасенсорику. Заодно смог распознать все знакомые ингредиенты – свежий хлеб, мягкий сливочный сыр, копченая радужная форель (пойманная в каких-то исключительно чистых водах) и еще какие-то неизвестные для меня травы, что-то среднее между укропом и петрушкой. Укрошка? Петропом?

И именно в тот момент, когда мой рот медленно пережевывал закуски, а я находился в задумчивости, пытаясь анализировать, что у меня на языке (каюсь, увлекся, уж больно рыбка была вкусная, и в итоге ситуация получилась неловкая) ко мне подошла уже знакомая мне девушка Алла, которая прибыла сюда в компании своих подруг. Что интересно, я почувствовал ее приближение со спины – отчетливо ощутил ее взгляд, направленный в меня, словно гигантские спицы воткнули в затылок и теперь мне стало сложнее двигаться. Куда я – туда и эти металлические прутья. А еще ощутил ее эмоции – словно стою на берегу холодного моря и сейчас как раз прилив, который плавно подбирается ко мне и грозит поглотить с головой.

– Александр, еще раз здравствуйте. Хотя в этом месте не принято так приветствовать, но я только сейчас поняла, что, в отличии от меня, вы – не умирали. И хотела бы пожелать вам здоровья. Думаю, это будет… по-человечески, словно и я все еще живая.

В ней я увидел скорбь. В ее словах, движениях, взгляде, в сплетенных пальцах рук, в маленьком, совершенно незаметном подергивании мышц снизу правой щеки и напряженных мышцах шеи. А также в ее "холодной" ауре, которая была сжата и слегка вибрировала к полу. Понимание совокупности всех этих сигналов само пришло ко мне в голову. Раньше я бы понятия не имел, что все это означает. Да и сейчас, если кто-то мне позвонит и перечислит – я не смогу помочь. Мне необходимо быть рядом, чувствовать чем-то еще… Душой? Сердцем? Каким-то шестым чувством?

– Я… сочувствую вашей смерти, Алла, – я просто не знал, как еще можно успокоить и утешить столь расстроенную девушку. Никогда не мог спокойно относится к тому, что девушки тоже могут грустить, всегда старался их поддерживать. Хотя поддержка – это не мой конек, признаюсь.

– Да ничего страшного, это было быстро и безболезненно. Мы с подругами ехали на экскурсионном автобусе в горы и в нас врезался бензовоз. Ну а дальше взрыв, за несколько секунд наш автобус заполнился огнем и черным дымом – это все, что я запомнила. Но правда, не переживайте – только оказавшись здесь я смога выдохнуть и расслабиться. Жизнь была ко мне сурова – родители покинули меня за несколько лет до моей собственной гибели. Их жизнь забрала чума нового вида, которая выбралась из лабораторий ученых до того, как они придумали лекарство от нее. Вот их смерть была тяжелой и мучительной, я все время была рядом с ними. Думала, что болезнь и меня заберет. С тех пор не было и дня, чтобы я не тосковала по ним… – девушка склонила голову, я еще острее ощутил ее скорбь и печаль, а затем сразу что-то светлое и теплое. Алла подняла голову и уже искренне улыбалась. – Но зато теперь я вскоре встречусь с ними! А еще с бабушкой и дедушкой – я их тоже очень любила. Они погибли во время бомбардировки, когда еще шла война за Перламутровые острова. То время я помню плохо – была еще малышкой. Родители рассказывали, как мы с ними бежали подальше от линии фронта, как прятались с нашими соседями с улицы в бомбоубежищах и подвалах. А бабушка и дедушка остались, чтобы выиграть для нас время…

Как интересно. Пожалуй, я тут задержусь. Нет, война и смерти – это все плохо и грустно. Но жизнь уж так устроена и я здесь ничего не смогу поделать – всегда будут конфликты. К тому же, важная деталь – какие еще Перламутровые острова? Впервые слышу… Видимо, эта девушка как раз из какого-то другого мира, отличного от моего. Может, смогу встретить тут и того, кто пришел из мира, где есть магия, и он меня чему-нибудь научит? Ну или хотя бы объяснит что-нибудь.

– Знаете, Алла, я очень рад тому, что вы в любой ситуации находите позитив и светлые стороны, – нет, ну надо ведь мне ее все-таки поддержать? Я же ведь искренне хочу этого, без всякой задней мысли!

В этот момент я почувствовал, словно от меня что-то отделилось невидимое, какая-то прозрачная густая волна, и направилось в сторону трагически погибшей девушки. И лицо девушки стало светлее, будто включили слабенькую лампу внутри нее, она улыбнулась, в глазах сразу же высохли слезинки, которые там уже приготовились пролиться.

– Спасибо вам, Александр. Общаясь с вами, мне становится намного легче переносить боль утраты своей жизни и уже не так страшно идти туда, где меня ждет моя семья. Я не знаю, как и зачем вы попали сюда, но уверена, что это важное дело. Поэтому желаю вам удачи на вашем пути.

После этих слов Алла развернулась и ушла к своим притихшим подругам, стоявшим неподалеку. Я же сам был доволен собой – девушка уже практически успокоилась, стала более стабильная в эмоциональном фоне. Да, я справился, я смог помочь ей. Красавчик. Надо бы еще с кем-нибудь повторить тот фокус с воздействием на хорошее настроение.

Интересно, а существует ли аспект Удачи? Хотелось бы с ним увидеться, потому что теперь он числится у меня в списке тех, кому надо начистить морду. Пока что на втором месте, ведь на первом – аспект Судьбы, но чувствую, что они словно борются между собой за титул “кто сильнее поднасрал Александру Невскому”.

А все потому, что в тот момент, когда Алла вернулась к своим подружкам, я увидел то, от чего мое сердце ушло в пятки, в груди похолодело, а на лбу вышла испарина. В зал вошла девушка в красивом голубом (и подчеркивающим ее глаза) летнем платье до колен, волосы собраны в хвост, на ногах белые кроссовки на высокой подошве. Она растерянно оглядывалась по сторонам, явно не понимая, что она здесь делает. Но стоило ей только увидеть меня, как она тревожно улыбнулась и быстрым шагом направилась в мою сторону.

А я только и смог тихо прошептать – “Алина?...”