Пешка дьявола

ГЛАВА 16

РАКЕЛЬ

После того, как он ушел и я вернулась в нашу комнату, мне больше всего на свете хотелось спуститься обратно и прокрасться в подвал. Я хотела знать, правду ли он говорит о тех мужчинах. Но я также хотела увидеть, что он с ними сделает, чтобы понять, на что он способен.

Когда я впервые увидела мужчин, которых тащили, как скот, и демонический взгляд Данте, меня парализовал страх. Дело не в том, что я боялась его. Я была в ужасе от всей ситуации, так как поняла, что снова нашла кого-то похожего на своего отца.

Всю свою взрослую жизнь я не хотела иметь ничего общего с преступным миром, в котором родилась. Но он всегда находит меня в тени, как будто это часть меня, даже если я отбросила ее.

Но я надеюсь, что Данте другой. Я надеюсь, что он совсем не похож на моего отца. Пусть у нас нет вечности, но у нас есть сейчас. И сейчас я все еще хочу его.

Час спустя я все еще в спальне, дверь приоткрыта, как он и просил. Не зная, когда он закончит, я направляюсь в душ и включаю почти обжигающую воду, прежде чем снять одежду, оставив ее в куче на полу. Я захожу внутрь, нуждаясь в том, чтобы тепло разлилось по моему телу и растворило жестокость моего существования.

Как моя жизнь превратилась в такой беспорядок?

Интересно, что делают мои родители? Ищут ли они меня? Думают ли они, что мне больно?

Я чувствую себя виноватой за то, что заставила их пройти через это, но не настолько плохо, чтобы увидеть их до того, как я сбегу в другую страну. Я отправлю им письмо, когда уеду, чтобы они знали, что я в безопасности, но никогда не вернусь. Надеюсь, они поймут, почему я так поступила, но если нет, то я с этим смирюсь.

Вода падает на мои волосы, стекая по спине. С шампунем в ладони и закрытыми глазами я начинаю массировать кожу головы.

Мои мысли устремляются к Данте, задаваясь вопросом, покончил ли он с…

С убийством? Боже, даже думать об этом — безумие.

Парень, который мне нравится, возможно, кого-то убивает. Прямо сейчас.

Когда я беру гель для тела, я слышу скрип двери позади меня, затем звук мягко закрывающейся двери.

Он здесь.

Мое тело колет от осознания, такого же плотного, как пар, распространяющийся по комнате, а туман поднимается выше, затуманивая мое зрение.

Я не могу его увидеть. Но я чувствую его ауру, как призрак, от которого невозможно отделаться, или присутствие, проникающее сквозь кожу. Но когда я смещаюсь вправо и смотрю в сторону двери душевой, я нахожу его темную тень.

Он останавливается, положив руку на дверь, и мои нервные окончания оживают. Мое тело жаждет его прикосновений, мой пульс пробуждается от интенсивности, которую он пробуждает во мне.

Я не доверяю себе с ним. Я — другая, когда мы вместе. Кто-то, кем я не против быть.

Мое тело согревается изнутри, желая, чтобы он был здесь. Со мной.

Кожа к коже.

Тело к телу.

Сердце к сердцу.

Этот человек что-то делает со мной. То, чего я никогда не испытывала раньше, и то, чего я никогда не испытаю снова.

Химия, которую мы разделяем, не всегда приходит со временем. Иногда она присутствует в нас с самого начала, чтобы мы взяли и сделали ее своей. И я хочу сделать его своим, пусть даже на мгновение.

Дверь понемногу открывается. Мое тело томится, мокрое, обнаженное, готовое к тому, чтобы этот мужчина взял то, что принадлежит ему. То, что я хочу дать ему.

Мое сердце колотится в груди, когда я вижу его лицо, волосы падают ему на лоб, он молча смотрит на меня, эмоции напрягаются на его лице. Мои выдохи учащаются, когда я перевожу взгляд с его черной толстовки на черные треники. Его пальцы в крови.

Я должна испугаться.

Отвернуться.

Я должна хотеть убежать. Но я не хочу. Я хочу его еще больше.

Не все черное и белое. В мире существует огромное количество серых цветов, и он — самый темный оттенок серого. Мой любимый цвет.

Я отступаю назад, освобождая для него место. То, как он смотрит на меня, полный желания и нужды — эти глаза скользят от моего лица по груди и ниже, к бедрам, — заставляет мое тело трепетать от предвкушения. Я жажду почувствовать, как он погружается в меня в первый раз. Чем больше он смотрит, тем больше расширяется его грудь, и тем более влажной и переполненной желанием я становлюсь.

Моя ладонь тянется к его ладони, приглашая его присоединиться ко мне. И не отрывая глаз, он снимает кроссовки, отталкиваясь от них пятками, прежде чем подойти ближе.

Не в силах удержать еще одно потерянное мгновение, я двигаюсь к нему, хватаюсь за его толстовку и тяну, пока мое тело не прижимается к нему, мои губы встречаются с его губами в исступлении, а мои ногти впиваются в мышцы его спины.

— Мм, — пробормотала я, наконец поддавшись тому, чего мы оба так отчаянно хотим.

Его стон дрожит на моем языке, когда он сосет его, а его рука ложится на мой затылок, толкая меня глубже в его рот. Подушечки моих пальцев хватаются за молнию его толстовки, торопливо спуская ее вниз по его телу, пока она не падает на пол.

Он разлучает наши губы на несколько секунд и, не отрываясь, с тревогой снимает толстовку, футболка следует за ней. Его толстый, длинный член вырывается наружу, и желание сжимается и пульсирует в моем центре. Я не в состоянии утолить его, да и не хочу. Я хочу этого мужчину в каждую чертову дырочку.

Мой голод ждет, пока мой взгляд пирует на нем. Похотливый вздох проносится мимо моего рта, мои глаза встречаются с его глазами, когда он заходит в душ. Он не дает мне и секунды, чтобы сделать еще один вдох, прежде чем с рычанием резко прижать меня к стене.

Одной рукой он обхватывает мое лицо, а другой цепляется за шею, когда его губы находят мои. Жестокий поцелуй — это дни желания, дни отталкивания и притяжения, наконец, взорвавшиеся безумием. Его дикие стоны сливаются с моими развратными стонами, а рука опускается к основанию моей челюсти, пальцы грубо вгрызаются в мою кожу, и наш поцелуй становится грубым. Безудержным.

Он — кто-то другой. Кто-то, кого я хочу с отчаянием. Я хочу, чтобы его руки проникали в меня, навсегда запечатлев во мне его вкус. Когда меня не станет, я хочу помнить его прикосновения к моей коже, как будто он никогда не уходил. Его руки — постоянное напоминание о нашем всепоглощающем влечении.

Его рот сейчас на моей шее, он прокладывает огненную дорожку поцелуев вниз к моей груди.

— Данте, — хнычу я, перебирая пальцами его волосы.

Его губы смыкаются вокруг моего затвердевшего соска, и он смотрит на меня сверху, в сузившихся уголках его взгляда таится безумие.

— Правильно, детка. — Он проводит языком по затвердевшему бутону, захватывает его зубами и безжалостно тянет, когда я вскрикиваю. — Повторяй мое имя вот так. Умоляй меня дать кончить, как маленькая шлюшка.

Моя сердцевина пульсирует от напряжения. Мне нравится, как он говорит со мной, когда он возбужден. Я крепче сжимаю его мокрые волосы, грязные слова заставляют меня становиться еще более влажной. Мой второй сосок исчезает в его рту, и он обращается с ним так же жестоко, стонет вокруг моей груди, что посылает толчок вниз к моей киске. Со мной никогда не разговаривали таким образом, но я хочу большего. Мне нужно это.

— Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Пожалуйста. Ты нужен мне до того, как…

Он поднимается по моему телу так быстро, что я задыхаюсь. Его рука обхватывает мое горло, а его рот накрывает мои губы диким дыханием.

— До того, как ты покинешь меня? — рычит он.

Горячо. Яростно.

Взгляд его глаз такой собственнический и властный. Все то, о чем я никогда не знала, что хочу видеть в мужчине. Так и должно быть.

Я бы не хотела уходить. Я бы осталась. Я бы позволила ему обладать мной и сделать меня своей. Но мечта — это не моя реальность.

— Почему ты думаешь, что я когда-нибудь отпущу тебя, Ракель? — И тут он захватывает мои губы, его рука сжимает мою шею и заставляет мое нутро трепетать и сжиматься для его члена.

Другая его рука скользит по моему телу, пока не оказывается там, где я хочу. Обхватив меня ладонью, он массирует чувствительную плоть, заставляя мою киску страстно желать разрядки. Я стону ему в рот, его зубы касаются моей нижней губы, прежде чем он пропускает палец внутрь, медленно обводит мой клитор, затем отстраняется, затем снова делает это.

Он не прекращает пытку. Он продолжает подводить меня к краю, а потом отдергивает, заставляя меня страдать по нему еще сильнее, чем раньше.

— Почему ты вообще хочешь оставить это, детка? — говорит он, отступая назад, чтобы поймать мой взгляд, прежде чем ввести два пальца в меня, проникая так глубоко, что мои глаза загораются фейерверком.

Мои ногти пытаются вцепиться в стену, но это бесполезно.

— Эта киска моя.

— Да! — кричу я, мой рот складывается в букву «О», когда он безжалостно ударяет по моей точке G, заставляя мои ноги дрожать.

— Скажи это, Ракель. Скажи, что она моя.

Я едва могу говорить. Такое ощущение, что я плыву. Хотеть Данте — все равно что идти по тонкому стеклянному полу, установленному высоко вверху: восхищаешься красотой открывающегося внизу вида, но молишься, чтобы не упасть и не покалечиться на всю жизнь. Но даже несмотря на это, он может того стоить.

— Она твоя! Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так хорошо, — простонала я.

— И никто никогда не сможет.

И как будто он сам так решил. Завещал, чтобы я навсегда принадлежала ему.

Одним быстрым движением он поднимает меня в воздух за талию и смотрит на меня сверху.

— Не бойся, и помни, что нужно держаться крепче.

— Что…

Но я не успеваю закончить, как он ловко переворачивает мое тело так, что мои бедра обхватывают его шею, а мой рот оказывается на уровне его твердого члена. Это позиция — шестьдесят девять, какой я никогда не пробовала в своей жизни. Я сжимаю его бедра, когда он поворачивает мои бедра так, что моя сердцевина оказывается ближе к его рту, а его властные руки обхватывают мою задницу.

— Какая красивая киска. — Он дует на нее. — Я собираюсь насладиться ей.

И когда его язык приближается к моей киске и медленно, маняще погружается в нее, я почти теряю сознание от ощущения. Но он держит меня крепче, а мои руки делают то же самое вокруг его массивных ног.

Я опускаю губы на головку его члена, впалые щеки медленно опускаются вниз. И когда он рычит вокруг моего пульсирующего клитора, я почти кончаю, принимая его на всю глубину.

Я начинаю двигаться, сжимая губы и принимая его быстрее, пока мой язык проводит вверх и вниз по его длине. Он вздрагивает, его стоны усиливаются, и мои стоны присоединяются к его.

— Продолжай сосать этот член, малышка, — прохрипел он. — У тебя так хорошо получается.

Я сжимаюсь вокруг его языка, когда он входит в меня, мое тело ревет от прилива возбуждения, когда кончик приближается к моему клитору, посасывая его, пока его зубы мнут его. Меня заливает. Я чувствую тепло в своей сердцевине. Чувствую, как я дрожу и пульсирую от восторга.

— О, бл-блять! — кричу я, когда разрядка накатывает на меня.

Мои руки дрожат, а тело подхватывает волну. Я снова заглатываю его толстый член, двигая головой быстрее, зная, что я почти у цели, и желая, чтобы он присоединился ко мне.

Он пожирает меня так нагло, что все отдается на его милость. Его язык пробирается вверх от моего узелочка к моей попке, кружась в том самом интимном месте, где еще никто не был.

Я готова отдать ему все. Без вопросов. Он сделает это невероятным. Я знаю, он сделает это.

Ощущения достигают моей киски, и он проводит языком по моей пульсирующей сердцевине. Я сокрушаюсь, насаживаясь на его член, пока он пожирает меня, вырывая каждую волну удовольствия из моего тела.

— Я еще не закончил с тобой, детка, — хрипит он, одной рукой как-то удерживая меня на месте, а другой сжимая мой затылок, прижимая меня еще больше, пока я всасываю его глубже. — Да, вот так. Ты принимаешь его как хорошая девочка.

Я практически задыхаюсь, мои глаза слезятся, но я не останавливаюсь. Его требовательность заводит меня, заставляя мое тело требовать большего.

Его пальцы проникают сквозь мои волны, крепко хватая, пока он толкает меня вверх и вниз по своей длине, снова и снова, пока я не чувствую, как он пульсирует на моем языке.

— Блять! — рычит он, его рука все еще лежит на моем затылке и удерживает мой рот, крепко обхватывающий его основание, пока он извергает струи своей теплой спермы в мое горло.

Мои стоны дрожат над его затвердевшим членом, пока я высасываю его досуха.

— Моя хорошая маленькая шлюшка, — рычит он.

Как только каждая унция его освобождения выливается, он переворачивает меня обратно, его рука ложится на мою щеку.

— Не уходи. — Его мольба проникает в мое сердце, заставляя его кровоточить. — Я могу защитить тебя от всех них. Ты будешь счастлива со мной, детка. А я, черт возьми, буду счастлив с тобой.

— Данте, я…

Но он не дает мне закончить. Его пылающий взгляд прорезает сожаление в моих словах, его челюсть пульсирует со свирепостью, плавясь в желании.

— Повернись. — Его требование так же резко, как и его тон. — Я приложу немного больше усилий, чтобы убедить тебя остаться.

И даже после оргазма, который я только что испытала, я хочу его снова. Мое тело нагревается просто от этого взгляда в его глазах. Тот, который говорит, что он может сломать меня и в то же время собрать обратно.

Он обхватывает мою шею, притягивая мое лицо к себе, а его язык скользит по моим губам.

— Прижми ладони к стене, милая. — Его слова дьявольски вьются над моим ртом, прежде чем он безжалостно разворачивает меня, не дожидаясь, пока я сделаю это сама.

Мои руки хлопают по стене, когда его руки падают мне на спину, толкая меня ниже, пока моя задница не выгибается.

— Хорошая девочка. Стой так и не двигайся. — Он открывает дверь душа, впуская в меня холодный воздух, от которого по коже бегут мурашки.

Секунды спустя он снова внутри, берет одну мою руку и тянет ее за собой, прежде чем схватить другую. Я сохраняю равновесие, прижавшись щекой к плитке для устойчивости.

— Что ты делаешь? — пробормотала я, повернув голову и обнаружив, что эти глаза прикованы к моим.

Смотреть в них — все равно что смотреть в глаза дьявола: манящие и пленительные, но наполненные непроглядной тьмой и непрозрачной тайной.

Кто этот человек, в которого я безостановочно влюбляюсь? Может ли он действительно стать тем, за кого я смогу держаться, когда все, чего я хочу, — это уехать и найти утешение в безопасном месте, где мне больше не будет больно?

Он не отвечает, когда что-то фиксирует мои запястья, связывая их вместе на пояснице.

— Твои трусики выглядят намного лучше, когда ты в них. — Его голос гремит над шумом воды.

Затем его ладонь с громким хлопком опускается на мою задницу, заставляя мою кожу вспыхнуть от жара.

Мне нравится быть уязвимой перед ним. Потребность изнутри сворачивается в животе, и я жажду большего. Больше нас.

Быть с ним — это как погрузиться в волны неизвестности, и сейчас я отчаянно хочу знать, выберусь ли я оттуда целой и невредимой.

Я хнычу, когда его пальцы обхватывают мои бедра сзади, находят мое лоно и проникают внутрь.

— Я знал с того момента, как увидел тебя, что хочу тебя. Хочу эту киску. Это тело, — говорит он против моего уха, заставляя мои соски затвердеть. — Но я понял, что теперь хочу большего. Я хочу этого с тобой, Ракель.

Он хватается за мои волосы, откидывая мою голову назад.

— Ты заставляешь меня хотеть того, о чем я никогда не думал, что могу иметь. И если я не могу получить это с тобой… — Ощущение его прикосновения исчезает из моей глубины, когда он прижимает свой член к моему входу, позволяя кончику протолкнуться внутрь. — Я не хочу ни с кем другим.

А затем он толкается бедрами, полностью погружая себя в меня и растягивая меня до жжения.

Мои крики вырываются, как капли воды, стекающие по спине, когда его толчки становятся все сильнее. Его темп дикий, звериный, до предела. Мои крики увеличиваются, и я не могу их контролировать. Да я и не хочу. Мое тело как будто принадлежит другому. Как будто я арендую место внутри него.

Я карабкаюсь выше, снова поднимаясь к порогу.

— Да, не останавливайся, — умоляю я. — С тобой так хорошо.

— Не так хорошо, как с тобой. — Его хриплый голос сменяется глубоким эротическим ворчанием.

Его свободная рука перебирается на мое бедро и находит мой клитор, щиплет и шлепает его, пока я не теряю сознание от вырывающихся из меня стонов.

— Да, вот так. Возьми каждый дюйм моего члена.

С очередным безумным толчком его бедер я кончаю, мои стены сжимаются вокруг него, а мои крики становятся истошными.

Он держит в кулаке мои волосы, пытаясь освободиться, а его член проникает в меня еще глубже. Мне не нужно просить его выйти. Он делает это сам, выскальзывает из меня и поглаживает свой член ладонью, а я наблюдаю за ним, возбуждаясь снова и снова.

Эти глаза прикованы к моим, не отпуская их, пока его стоны становятся все отчетливее. Затем он извергается на мою спину. Я чувствую тепло, прежде чем оно стекает в мою задницу.

— Мм, — вздыхает он. — Ты выглядишь чертовски сексуально со своей задницей, покрытой моей спермой.

Тяжелые вздохи — мой единственный ответ, пока я пытаюсь успокоить свое неровное дыхание. Он поднимает меня за волосы, поправляя меня так, что я оказываюсь вровень с ним, его рот прижимается к моему.

Но на этот раз поцелуй нежный, медленный, но в то же время пылкий. Перерастает в то, чего я боюсь.

Я поклялась, что никогда не отдам ему свое сердце, но теперь понимаю, что оно больше не принадлежит мне. Он собирается украсть его, так или иначе.