После майдана 2005-2006

12 января

Кучма вмешивается в работу правительства, парламента, занимается вопросами, выходящими за рамки его компетенции и

т. д., и т. п. Такие обвинения сопровождали весь период моего президентства.

Было. Вмешивался! А что оставалось делать, если парламент, ни за что не отвечая, тормозил реформы и вставлял палки в колеса исполнительной власти! И ведь вмешивался-то я часто по прямой просьбе тех, кто меня потом в этом и обвинял. Разве Виктор Ющенко, будучи премьер-министром, то и дело не обращался ко мне с мольбами «повлиять на депутатов»? Когда пропрезидентские фракции выразили ему недоверие, он ушел с этого поста обиженным на меня, считая, что я «как следует» не «надавил» на депутатов.

Мне припоминают интервью газете Financial Times (от 14 апреля 2001 г.), в котором я пообещал поддержку Виктору Андреевичу (а он тогда же заявил с телеэкрана, что испытывает ко мне «почти сыновние чувства»). Но я ставил ему непременное условие: найти общий язык с Верховной Радой, с депутатским большинством - иначе плодотворной работы не получится.

28 декабря 2000 года (тогда стоял вопрос об имплементации итогов референдума), выступая на первом заседании Национального совета по согласованию деятельности общегосударственных и региональных органов местного самоуправления, я как раз и указывал на необходимость «кардинальной политической реформы», которая «…позволит освободить меня от несвойственных мне функций, связанных с необходимостью часто подменять правительство (премьером, напомню, тогда был Виктор Ющенко. - Л. К. ), и давить на парламент для принятия тех или иных решений».

Но меня от «несвойственных функций» не освобождали, а за исполнение их продолжали клеймить! В таких случаях я говорю: это может быть только в Украине.

Провал политреформы 8 апреля 2004 года во многом определил характер президентских выборов со всей их остротой, противостоянием и расколом страны. Последнего я особенно опасался. Все то, что далось таким огромным трудом - уберечь страну от жестокой междоусобицы, в один момент могло быть разрушено. Я пытался донести до украинских политиков мысль о хрупкости конструкции под названием «Украина». К началу XXI века все уже как-то утвердились в мысли, что Украина - одна, что стираются грани между ее западной и восточной частями. Но мне было понятно: все может обрушиться в одночасье, от одного-единственного неосторожного толчка.

Таким толчком - если не осуществить политреформу, не поднять роль парламента и правительства - неминуемо станут президентские выборы. Ведь один из кандидатов, стартовавший фактически сразу после ухода в отставку с поста премьера, уже сделал ставку на электорат Западной Украины. Таким образом, его сопернику ничего не останется, как противопоставить ему избирателя востока. Все остальное будет делом пропагандистской техники.