Потапыч: Изнанка

10. Глупое происшествие

В общем — свалил я с этого сборища, в которое превратился суд. Причин было несколько, хотя озвученная, про разодранные сапоги, вполне имела место быть. Ну не солидно же!

— Млад, — задумчиво обратился я к дворецкому, выезжая из Шкуфьи.

— Слушаю, господин Потапыч?

— Напомни мне заказать не пару, а три… нет, четыре пары сапог. Горят на работе, — вздохнул я.

— Напомню, Михайло Потапыч. А может…

— М-м-м?

— Вы же изволите заказывать обувку у того же мастера?

— Изволю, — не стал спорить я с этим вопиющим фактом.

— Так не угодно ли вам, чтобы заказ на сапоги сделал слуга?

— Хм-м-м… угодно, — довольно покивал я. — А ты — ма-ла-де-е-ец, Млад. И ты тоже, — дополнил я, обращаясь к болтающей ножками на плече Диньке.

Последняя довольно улыбнулась и совершила какую-то фигуру фейского пилотажа, вернувшись на погон. Надо будет сотрудников премировать, причём по уму — узнать, чего сами хотят. Но это уже в Золотом, хотя до него недалеко. И интересно — Лиса уже вернулась?

Лиса «уже» вернулась и была в Услуге. Так что мои планы были несколько подкорректированы: я был ультимативно ухвачен за хобот и оттащен в места совместного досуга. Где, на удивление, совсем не отбивался, а даже предавался совместному досугу.

— А ты где был, Мих? — захлопала глазками рыжая на следующее утро, поводя ушами.

Вот реально — чудо, а не женщина. Сначала — главное, а всякие дурацкие вопросы потом. Правда с формулировками надо аккуратно. Я, как бы, как поверенный стал хранителем нескольких родовых тайн и тайн Лидари. То, что клиенты у меня были Квидые — дело десятое, оглашать эти тайны и «тайны» в Лисьей Правде — путь к заведению себе врагов, да и репутационные потери. При этом дело лишается части своего очарования без подробностей… Ну да и чёрт с ним.

Так что рассказал, зацензурив «кто убил» и ряд моментов. Это всплывёт, очевидцев среди владетелей полно, но не в моём интервью для Правды, о чём я рыжую уведомил, а она, чирикая стилом, согласилась.

— У тебя-то, Ли, как дела? — поинтересовался я после сдачи отчёта.

— Всё неплохо, — рассеянно сообщила рыжая. — Отец совсем сдурел — пробует пристроить к делу младшего братца, а тому и девяти годов нет!

— Так не хочет работать сам?

— Видимо, — пожала она плечами. — Но придётся, а пока я хочу оставить дела в образцовом порядке!

Правильный подход, мне близкий: взялся за дело — делай его хорошо или не берись вообще. А ещё я сначала выяснил у рыжей, а потом несколько раз сходил в Собрание. Меня интересовали некоторые моменты с алхимией, нелогичные и неправильные. По логике в Собрании должно быть логово Борджиа Медичивечей, владетели массово дохнуть от отравленных боеприпасов, клинков, газов, одежды… Но этого нет. И это странно, неправильно.

В итоге оказалось, что странный и неправильный я. Хотя этого не продемонстрировал, да и, потихоньку, ситуация меняется (не сказать что к лучшему). Дело в том, что на протяжении тысячелетий владетели не рассматривали владетеля врагом. Вот именно так и никак иначе! Враждовали рода, именно РОД был организационной единицей, которую надо уничтожить, причём полностью. Хотя бы один выживший член рода — род «не убит», а ранен. И скорее всего, от напавшего не останется уже никого, выживший учтёт личный опыт. Чему я сам был свидетелем и даже, можно сказать, косвенно поучаствовал.

И, в разрезе этого, алхимия просто не применялась массово, как средство индивидуального поражения. Только «жалкими людишками», которыми небогатые алхимики и рода «загоняли» плоды своего мастерства. Это был именно «затык общественного сознания», хотя и в чём-то разумное опасение: убивать ОДНОГО члена рода не на поединке — чертовски, смертельно опасно. В мире с богами и магией понятие «скрытно» — может сработать. А может и нет. Практика же показывает, что отдельные «самородки» есть, выбивающиеся из общей массы владетелей. Но они либо чертовски рискуют, либо им нечего терять. Либо они долбанутые психопаты, хмыкнул я, в очередной раз вспомнив, что косточек этого засранца, Барисула, я так и не нашёл.

Так отдыхал и разбирался с делами домашними недельку. Младу выделил отпуск на три дня, по его просьбе, на встречу с родными. Последние у дворецкого были, но жили на периферии Золотой Волости, какие-то кузнецы, причём отдалённого родства. Хотя уязвимость, конечно… Но не стоит забывать про кучу духов, напиханых мной в дворецкого. Да и вообще, с таким подходом — сирот на мои потребности не хватит. Придётся самому всех сиротить, до полного обезлюживания Зиманды. А риск — есть, надо просто его учитывать.

А вот Динька меня удивила. Я ей щедро предложил залететь в ювелирный, выбрать что угодно. Но фейка помотала головой и захлопав ресничками (у рыжей подсмотрела, точно!) спросила:

— А можно мне цветок?

— Это какой? — уточнил несколько обескураженный я.

— Чтобы рос, — вспорхнула Динька, размахивая ручками, показывая, как должен расти желаемый ей цветок.

Пристрастный разбор выявил: Динька считает место на шкафу — домом. Что, в общем, логично. Хранит там свои сокровища, любуется ими, но… Хочет вырастить себе что-то вроде фейского домика. Чтобы хранить сокровища в том числе, а возможность как-то взаимодействовать с растениями у фей есть. Не новые виды или какие-то атакующие деревяги, но например «сломать» программу роста' растения, не повредив ему — они могут. Ну и вырастить из него что им угодно. Убедившись, что на всю недвигу флористические запросы Диньки не претендуют, я с мелкой даже сходил на рынок, где были в том числе и декоративные, живые цветы — для палисадников, да и не только. Так что мой шкаф обзавёлся цветочным украшением в виде орхидей, к счастью, не слишком вонючих. Нет, пахнут они ничего, но некоторые образцы разили так сильно, что иначе как вонью их аромат и не назовёшь. К счастью, выбирающая себе стройматериал для логова фейка на особо пахучие образцы морщилась, как и я, отлетая подальше.

А через неделю Млад (уже вернувшейся от родичей, причём, судя по всему, восторга от встречи не испытавший) сообщил, что меня ожидает одарённый, которому требуется Медвежья Услуга. Завалился в кабинет, плюхнулся. действительно одарённый, лет пятидесяти, гладко выбритый, что скорее свойственно владетелям, да и те оставляли всякие там усики и прочую фигню. Даже некоторые дамы, наводя на мысли о чувстве юмора своего тотемного зверя, ну да и чёрт с ними.

Одет посетитель был не бедно, но практично: очевидно, мастер или иная, приравненная к ним категория потерпевших. Причём, даже если у него нет дела — всё равно будет потерпевшим, у меня околачивательный бивень без дела висит, непорядок.

А так дядька при моём появлении вскочил, поклонившись в пояс, что, в общем, по укладам и нормально. Но в Золотом не слишком распространено. Заставь в пояс кланяться Лаша… хотя Квадрасек может и поклониться, ему пофиг. Ну, скажем Тихого или Бешеного. Эти могучие одарённые такого надутого владетеля прибьют, и скажут что так и было. Первый из свойственного Тихому энергосбережению, а второй — потому что Бешеный. Впрочем, поклонился и пофиг.

— Почтеннейший, уделите мне толику своего внимания, — задребезжал дискантом этот тип. — Я — недостойный Варун Глупый, ничтожный ремесленник, никогда бы не осмелился беспокоить ваше почтенство, но господин Корчмарь…

— Стоп! — поднял я лапу. — Присядь. И прежде, чем расскажешь, с чем тебя прислал тебя этот прохвост, ответь на несколько вопросов. Ты меня заинтересовал, — пояснил я бухнувшемуся в кресло типу.

— Как пожелает почтенный.

— Ты не из Золотого?

Вопрос был не на пустом месте. Лёгкий… ну не акцент, а слегка иной говор. Несколько отличные черты лица, от среднего по Золотой Волости. А главное — фамилия и поведение. «Глупые», «Битые» и прочие «Гнилозубы» не практиковались не только в Золотом, но и в известной мне части Зиманды даже среди пейзан. Впрочем, пейзане фамилиев как бы не имели, но по факту назывались ро имни патриарха-матриаха, типо Коржунецами и прочими Ивановыми с Машкиными.

С поведением же совсем швах: не ведут себя так одарённые в Золотой Волости. Да даже пейзане так не ведут. То есть, если накосячат, как тот же Грошен с моей почтенной (и несколько сиволапой, прав был управляющий, не без гордости отметил я) персоной — то да. Могут не только в пояс, но и на четыре кости рухнуть, вымаливая прощение — но тут понятно. А в бытовой речи и поведении они намного свободнее, что, в общем-то, и владетелей не особо напрягает. Насколько я знал, «в среднем» от слуг и прочего обслуживающего персонала требовали услужливости и эффективности, а не низкопоклонства не по делу.

— Проницательнось почтенного велика, как звёздное небо.

— И откуда?

— Это… прошу простить, почтенный! Я не осмеливаюсь…

— Сбежал, — констатировал я. — Но мне-то что за дело? Мне просто интересно, сдавать твоим бывшим господам я тебя не собираюсь.

Дело в том, что выходил только один вариант: одарённый не из Академии. Такие были, хотя видеть мне их не доводилось: как раз следствие той самой «маго-технической» гонки, которую владетели разгромно продули Лидари. Не в последнюю очередь, как я подозреваю, из-за неправильного одарения. То есть, Лиса, например, по секрету рассказывала (секрет весьма условный, двухсотлетний, но всё же), что род Рейнар экспериментировал с одарением. И добился появления полунави, причём перекорёженной. Выбраковка чудовищная, девяносто процентов. Десять — зверолюди, способные к сознательной деятельности (но не речи), со слабыми способностями оперирования мелкими зверодухами. То есть, Рейнары не знали, не умели, не понимали — чёрт знает, что конкретно — что такое элементали. И хреначили в людей слабых (относительно тотемных зверей, само собой) зверодухов из нави. В результате получались груды трупов, безумные животные или навки. С десятью процентов нахрен не нужного выхлопа.

— Да и были бы они посильнее — не те траты, на которые род был готов пойти. Десятая часть здоровых людишек, а остальных изводить — слишком накладно. Да и жалко их, — сообщила рыжая.

Так что Рейнары свои эксперименты по одарению свернули пару сотен лет назад. Кто-то экспериментировал и, вроде бы, добивался более-менее сносного результата. Собственно, я в примере — и владетель, и одарённый, без всякого льва…

«Сравнил Потапа с кошаком драным!» — возмутился топтыгин.

— Это ты сравнивал, а не я. Ты лучше скажи, у этого одарённого разница с академическими есть?

«Да они все разные, потому что кошак криволапый», — фыркнул Потап. — «Но этот — такой же. Лучи какие-то, светляк» — дополнил он. — «Я лучше сделал!»

— Не сомневаюсь, — не стал спорить я.

В общем, кто-то за пределами Золотой Волости балуется своей Академией, со студентками и должниками. Причём успешно: у этого рода владетелей высококвалифицированный и мощный дух, способный дёргать элементалей из их элементалова. Ну и интересно, для общего образования, кто такой прошаренный.

— Надеюсь ваше благодушие, почтенный. Я родился в городе Бильбао, под сенью благословенных Арраториа…

На последнем я почувствовал хрюк и нарастающий внутренний ор от Потапа. Ор нарастать вскоре перестал, и мыслеэмоция ржача и веселья, фактически хохота, чувствовалась отчётливо.

— Ты чего это? — заинтересовался я.

«Да знаю я эту крысу», — ржал Потап. — «В своё время ржал сезон, как про него узнал, гыгы! Но выжил и вырос, однако»

— А чего там такого смешного?

«Смотри».

Пакетная передача данных показала: да, смешно. Но не сказать, чтобы сезон ржать. Впрочем, я утончённым юмором Потапа, к счастью, обделён.

А дело было вот в чём: согласно пакетной информации, Потапычи кочевали по Зиманде несколько тысяч лет назад. То ли по делу, то ли Потапу было скучно. И на южной стороне материка (ну опять же, вопрос с югом-севером открытый, но восток-запад — восходная и закатная сторона, так что юг исходя из этого). И там Потап узнал и вроде познакомился с молодым тотемным духом. От вида этого духа я немного удивился, потому что это была… крыса. С лютой чешуёй, огромным хвостом, гибкая и приземистая. Возникало ощущение, что Чебурашка достал крокодила Геннадия, который первого и сожрал, морфировав. Потому что непонятно, какая часть, крысы или крокодила доминировала.

История «становления» этой неведомой зверушки была действительно забавна. Итак, какой-то тип болотно-тропической крысы, здоровенной, как сволочь даже в виде обычного животного (полметра, исходя из мыслеобраза Потапа!), помирает и становится, соответственно, зверодухом в нави. И ведёт там продуктивную деятельность по набору духовной массы, пока её не сжирает дух-крокодил. Но данный крыс был злостен и сжираться не пожелал, а…. сожрал крокодила изнутри! Став наблюдаемым мной гибридом: перестроить столь обильное количество душатины крыс не мог физически, но удивительно удачно интегрировал в своё духовное тело «недопереваренное». Более того, за счёт этого акта пожирания пожирателя энергобаланс гибрида пошёл в разнос — но крысюк стал тотемным животным, стабилизировавшись.

А сейчас, похоже, занимается тем, что дёргает элементалей и одаряет людей этим надёрганным.

«Этот — может», — экспертно подтвердил Потап. — «Изворотливый, пронырливый, жить хочет так, что страшно: на меня кидался, когда я его загнал, чтоб разглядеть это чудо-юдо»

— Ну про крысу, загнанную в угол и у нас поговорка есть, — философски рассудил я. — А крыса, загнанная в крокодила — вообще страшная вещь.

Потап в ответ хрюкнул, послав эмоцию согласия, а я вернулся вниманием к посетителю. Который рассказывал, как за одарение «против нашего согласия, почтенный!» его и семью имели во все дыхательные, пихательные, даже делали новые и в них имели. В прямом и переносном смысле.

В общем, если не врал — Арратори делали из одарённых рабов в жёстком, типа Пряного, варианте. Как понятно, не считаясь с мнением одаряемых, желают ли они мириться с одарением, ну и последующей судьбой. Ну и сбежал с семьёй, покуролесил по Зиманде, пока не вынесло его в Золотой, где он обосновался и занялся мастерством.

— А простым людишкам как живется у Арратори? — уточнил я.

На что последовал ответ, что как в среднем по Зиманде. Прав особых нет, но даже к земле не прикреплены, как и везде. То есть Арратори «прессовали» именно своих одарённых, «за любовь и ласку». И чёрта с два они с таким подходом построят какое-то вменяемое конкурентное Корифейству общество-социум-государство. Вот создать могучего одарённого, который устроит «восстание Спаратака», причём не факт, что провальное — могут.

А вот дальше Варун рассказал мне интересненькую историю, с которой Корчмарь послал этого потерпевшего ко мне. И история действительно интересненькая, во всех смыслах. Итак, Глупые в Золотом занялись мастерством. Не нашенским, посконно-традиционным, с дёрганьем всяческой душатины из нави, а воим, самобытным-колоритным. Даже антуражным, местами.

А именно, они работали ТОЛЬКО своими духами, не прибегая к схемам и призывам духов вообще. Кажется — хрень, но с поклоном протянувший кинжал Варун меня разубедил. Это было «как алхимия», но ей не являлось. Кинжал был прочный, зарраза, реально звиздец какой прочный.

— А если сломаю? — уточнил я.

— Как будет угодно почтенному, но осмелюсь сообщить — возможно, вам это окажется…

— Маловероятно, — хмыкнул я, сгибая кинжал, от чего немного офигел.

Дело в том, что хоть я не металлург какой, но корреляция прочность-хрупкость, она, как бы — вещь известная. Есть композиты типа булата, но тут был нож как нож (кстати, похожий на тыкало воровки, которой я в своё время околачивал её подельников). Я даже морду отвернул и держал ножик на отлёте, чтоб самому стальных заноз не нахвататься и потенциального клиента не посечь, но нож… согнулся. И вернулся в прежнее состояние. Это при том, что он вообще не поддавался усилию, до того, как я не начал морфировать мышцы!

— Из чего он?

— Сталь, почтеннейший.

— Сталь согнулась бы раньше. Или сломалась в навь.

— Познания почтеннейшего достойны преклонения, но молю не гневаться — эта сталь, которую мы с сыном варили седмицу…

В общем, судя по описанию действий, передо мной была сталь. С идеальной, именно идеальной кристаллической решёткой. Где клетки из стали охватывали упорядоченные кристаллы присадок, без изъянов. По крайней мере так я понял из бормотания дядьки — терминологии не было, а он рассказывал поэтическими иносказаниями, про «создания красоты и порядка, удаления излишнего» и прочее такое.

— Занятно, — констатировал я. — Много вы такого не сделаете, но само по себе интересно. Возможно, будет заказ, а возможно — не только, — скорее себе сообщил я. — А теперь говори, что случилось.

И началось не интересное, а интересненькое. А именно, четыре года назад семейство перебралось в Золотой. И Корчмарь «взял под крышу», довольно гуманно, судя по рассказу. Десятина с доходов, предоставил место для жизни-работы, не лучшее, но семейство было довольно.

Через полгода к семейству припирается мытарь, требуя «долг Академии». Немного офигевшая семейка сообщила налоговику, что они, как бы, ничего Академии Золотого не должны. Мытарь похмыкал, записал всякие данные. И всё, до пяти дней назад никаких известий от администрации Золотого. А вот пять дней назад отправившегося за покупками Варун останавливает какой-то жулик Корчмаря, и сообщает «туда не ходи, но можешь посмотреть, аккуратно». Ну а из подвала небольшого жилого дома, где мастерили Глупые, выносили всё неприколоченое, а его семейку конвоировали стражники.

А сейчас вся семья кроме Варуна томилась в каталажке, ожидая суда. Имея «долг перед Корифейством» в пару тысяч авров. Мягко говоря, немаленькая, точнее — запредельная сумма. «Долг перед Академией, злостно не отдаваемый». Суд через три дня, полсотни авров Варун (а, подозреваю, Корчмарь) готов предоставить.

— Погоди с золотом, — хмыкнул я. — Я тебя услышал. Надо кое-что проверить, посиди пока. Попей кофе, — оделил я клиента чашкой.

А сам углубился в свои записи. Были у меня довольно неприятные для потенциального клиента подозрения.