Потапыч: Изнанка

22. Привратная водка

Золотой, по приближении, руинами не красовался, боевой магией не эманировал, да и стражи меня в город впустили без дурацких вопросов в стиле: «ты нашенский или ихний⁈» Проезжая по городу, я любовался снующими прохожими: прохожие были не зашуганы, целы и не разграблены. Дома тоже не несли на себе признаков насилия, сексуального и не очень. В общем, на вид — никакой гражданской, как я опасался, не происходило. Впрочем, внешний вид — не показатель, так что я юркнул в Услугу. Ознакомился с прессой, потрепался с Младом и Грошеном насчёт обстановки в городе. И облегчённо выдохнул: ситуация стабилизировалась. Не гарантия, конечно: надо и с владетелями в собрании пообщаться, да и вообще своими глазами посмотреть. Но ощущаемое, «предвоенное» ощущение спало.

Ну и обдумывать, не интрига ли Лидари была в Лакоте, я тоже перестал. Скажем так: вероятно. И мне стоит считать Лидари именно такими, злостными и вывернутыми продуманами, строя исходя из этого свои планы. В противном случае я могу оказаться потерпевшим, причём по собственной дури, что вообще оскорбительно.

Расслабился, отдохнул. Отоспался почти на сутки — уж не знаю, насколько это вообще необходимо териантропу, но после нескольких бессонных дней просто приятно. И стал думать уже не о всякой дурацкой геополитике, а о деле. Просто ко мне заскочила моя агентша-бобриха (она и пока меня не было, заскакивала, но меня, как ни удивительно, не было). Осыпала меня новостями, прибрала к лапками денежку, постреляла глазками и ускакала, подвергать сексуальному надругиванию владетелей Золотого.

Ну и помимо новостей и слухов владетелей Золотого, принесённых на хвосте (а у бобров этот аксессуар более чем подходит для транспортировки всего и побольше), натолкнула меня Дарса на не то, чтобы «забитый», но отложенный в дальний ящик момент. Я как бы собирался познакомиться с наёмничей тусовкой Золотого. Наёмники-силовики, видоки-топтуны, даже воры вроде как: не жулики, а вполне себе наёмные специалисты. Тут законодательство Корифейства очень чётко делило «наёмника» и «ворюгу». То есть, если какой-нибудь карманник или форточник реализовал свои профессиональные навыки для прямого обогащения, он — ворюга. А вот если наёмник — то вопрос к нанимателю (если он его сдаст, попавшись, и сдавали впереди своего визга, как понятно — просто профессионалы не попадались), сам наёмник выходил из правовых взаимоотношений. Хотя если в процессе осуществления того, зачем нанят, он прикарманит в личное пользование хоть сломанный купр — всё, ворюга… Впрочем, вопрос правопологания и правоприменения — десятый, в данном случае. Мне эти полезные персонажи, которые наёмники, вполне могут понадобиться: и как адвокату, и как видому. Чтоб не бегать, как в жопу ужаленному, когда это дурацкое занятие можно переложить на чужие, оплаченные плечи.

И я от местного мента, который высоко поставленный одарённый в городской страже, знаю место, где эти персонажи тусуются, причём знаю довольно давно. Даже адресочек записал: «посолонь от северных врат Золотого, там не промахнётесь, почтенный». При этом, хотя намерение у меня именно «ознакомиться», вваливаться в некий приватный трактир с воплями «я тока посмотреть!» — не слишком рационально. Надо какой-то заказ, что ли, изобразить… Хотя с этим делом сложностей не предвидится, да и лишний контроль над сотрудниками — не лишний. И заодно проверка возможного профессионализма возможных наёмников.

Так что решил я не тратить время: опять какие-нибудь дела навалятся, а то и просто лень станет. А перепоручить беготню и сбор данных каким-то специальным типам — я только «за». Если они работают хорошо и денег хотят в разумных количествах. Позвал Млада: а то у дворецкого жопа жиром заплывёт на кресле управляющего. Да и в целом — не лишнее с бывшим стражником, несколько получше меня разбирающегося в местных реалиях, проконсультироваться или совет там какой выслушать.

Добрались до Северных Ворот, а налево от них, фактически первое здание — не маленький такой трехэтажный домик, с вывеской «Привратный». Я как-то, когда мне говорили про Приватный трактир, думал — это связано с его положением, а не названием. Впрочем — пофиг, заключил я, вваливаясь, сопровождаемый Младом, в здание общепита.

Внутренности здания как-то общепит не напоминали: от деревянной стойки расходились два коридора, вествясь вглубь здания вдали. А за стойкой обитал просто красавец-полмужчина. Красавец, потому что весу в одарённом дядьке было кило под стопятьдесят, ну а фактически все сословия Зиманды почитали жирноту за красоту. Владетели — скорее полноту, к жирноте относились с понятным скепсисом, но в среднем по Зиманды — красавэц, куда деваться. Причём, будь дядька в полной мере комплектен, то за двести он бы точно перевалил. И составлял его организм далеко не только жир — лапища бугрилась мышцами, а могучие сисяндры, видимые через рубашку, бултыхались, как силиконовые. Последнего в Зиманде вроде как не водилось, а значит, под слоем жирноты ныкалась пристойная и рельефная мускулатура. Ну и причина, почему этот дядька «наполовину» — тоже бросалась в глаза. Ног и правой руки у этого одарённого не водилось, рожа были изукрашена шрамами, вплоть до косой проплешины в пару сантиметров через голову, от шрама же. Колоритный дядька, на наше появление на удивление ловко поклонившийся с кресла на колёсах — судя по рычагу, под имеющейся рукой аналог инвалидного.

— Добро пожаловать в Приватный… — прищурил толстяк свои почти исчезнувшие глазки, — почтенный видом.

— Привет, — помахал я лапой.

Спрашивать «как узнал?» — я, естественно, не стал. Не блином Ньютона для читающего газеты и слушающего слухи в Золотом, вплоть до того, что моя одежда эксклюзивна. Хотя видел я в собрании всякие попытки в плагиат, ну да и хрен бы с ними, у меня красивее и лучше.

— Какого рода услуги интересуют почтенного? — не стал дальше блистать красноречием этот тип.

— Представляться тут не принято? — приподняв бровь, уточнил я.

Не то, чтобы я был великим сторонников этикета и формализма (кроме случаев, когда это надо, но тут явно не он), но есть определённый «код поведения». И он нарушен, причём, если в случае с владеющим повышенной злостности и говнистотсти или некоторыми адвокатами — это оправдано. То в данном случае вопросы стояли так: толстяк — быдло неприлично? Или мнит себя таким толстым (это — небезосновательно), что считает, что «правила не для него»? Или это местный код: не представляться «до дела»?

Интерес не праздный, так что вопрос я задал совершенно спокойно, без битья пяткой в грудь. Вот если этот инвалид начнёт орать «ещё самому мне представляться⁈» — тогда можно и побить. И пяткой, и не пяткой, и в грудь, и не только.

— Прошу простить, почтенный, — ни хрена не извиняющимся тоном выдал тип, — но традиция Привратного — обходиться без имён. Меня вы вряд ли наймёте, так что называть прозвище я не стал. Но Шустрый, к вашим услугам, управитель Привратного.

— Видом, очень приятно, — ответил я, не став ржать над прозвищем. — Млад, доверенный слуга, — кивнул я в сторону дворецкого.

Последнее я сообщил, не «отчитываясь», а по делу: если я буду пользоваться услугами местного наёмного персонала, то таскаться своей почтенной мордой в заведение мне неохота. Да и может быть неуместно. Так что Млад изначально представлен как «довереный слуга», представитель меня, если что.

— Так вот, Шустрый, — продолжил я. — Мне нужны прознатчики, проследить за владетелем. Разузнать, с кем общается, чем занимается.

— В Золотом, почтенный?

— В Волости. А есть разница?

— Да, есть, — кивнул тип. — Есть прознатчики, которые не гожи для леса, есть — не гожи для города. Притом в своём деле — доки, но в вашем деле не годятся.

— Кроме того, я бы хотел вообще узнать про Привратный. Расценки, кто что может, кого имеет смысл искать.

— Это… сделаю, почтенный. Но не сам, прошу простить…

— Обязанности, понимаемо.

Через четверть минуты Шустрый организовал полового, с поклоном взявшегося нас провожать. Половой, конечно, был ещё тот: таким полы ломать, а не мыть. Впрочем, понятно: специфика заведения. Поход по коридору обнаружил массу кабинок и некое центральное помещение, с умеренно гудящим народом: каким — неясно, а гонять Диньку смысла не вижу.

— Я в середине посидеть желаю.

— Прошу простить, почтенный, не можно… не гневайтесь, — правильно интерпретировал мою морду половой. — Не из неуважения: просто там отдыхают и ждут дела работники. А дела-то разные, да и многие лица скрывают, а при найме такое никак не можно. Так что провести могу, только вы там работников не найдёте, да…

— Отдыхать всяким помешаю, — фыркнул я, на что половой поклонился, извиняясь.

— Так что, ваше почтенство, пожалуйте в комнату, там вам и стол организуем, и работники нужные подойдут. С девками у нас не очень…

— Морды попроще делать не пробовали? — светские поинтересовался я.

— Э-э-э…

— Морды, лица, в смысле, попроще делать не пробовали? Тогда и с девками попроще будет. А то две рожи в вашем Привратном встретил — так не будь я собой, испугался бы. Потому и с девками «не очень», — наставительно сообщил я.

— Э-э-э… м-м-м… как вам будет благоугодно…

— Да мне, вообще-то, всё равно, — пожал плечами я, заваливаясь в переговорную.

Потому что ничем иным комната с магическим освещением быть не могла: большую часть пространства занимал стол, а «председательское» в глубине — явно для нанимателя. Ну и остальная часть с табуретками для наёмников, тут понятно.

— А благоугодно мне, любезный, — выдал я с широкой улыбкой, на что полового аж передёрнуло.

Дело в том, что «любезный» в большинстве своём использовался в Зиманды для обозначения полового партнёра или сожителя. Ну и «любезная» — наоборот. Собственно, лексически так и выходило. При этом в восточных зажопинсках Зиманды, откуда я (ну, точнее Михолап, но всё равно я) «любезный» использовался и для обозначения обслуживающего персонала. И в прямом смысле использовалось — для половых девок и парня в плане потрахаться. И в переносном, как определение обслуги, причём не пренебрежительное а, скорее, уважительное (насколько владетель вообще может иметь уважения к простым людишкам).

Но в Золотом так было не особо принято, соответственно, моё обращение, да ещё в свете предыдущего «с девками не очень» очень даже забавно передёрнуло полового, рефлекторно потянувшегося к поясу. И не «снять», естественно, а к отсутствующим ножнам-кобуре. Полюбовался я этим, выдал паузу, ну и продолжил:

— Так вот, для начала мне угодно мне кофия свежего большой кувшин. Водки… Млад, водку будешь?

— Предпочту употребить в особняке, господин, когда у вас для меня не будет распоряжений.

— Тогда водки штоф. Закусь к ней какую-нибудь, а главное: нужен человек, который мне расскажет о Привратном, что здесь за работники есть, чем занимаются, помимо моей теперешней нужды. Шустрый грозился, что есть такой.

— Осмелюсь уточнить — в каком виде вашему почтенству угоден…

— В живом. И одетом. И способом на разговор. И я про человечка, а не про стол.

— Сей миг исполню, — сведя глаза на переносице исчез слуга.

— Михайло Потапыч…

— Интересно? — усмехнулся я негромко, благо Динька шуршала, я причувствовался — приватность наниматели в Привратном похвально соблюдали.

— Да, господин.

— Ну, во-первых — мне весело. Ты его рожу видел?

— Признаться да, потешная. И всё?

— Конечно, не всё. Сейчас этот парень шебуршит в зале работников, ища мне рассказчика. И был бы я надменным владетелем, с носом в потолок — нашёл бы мне этот парень лизоблюда и подхалима, чтобы моё почтенство не гневить.

— А сейчас он либо поймёт, что вы шутковали, и пришлёт человечка не подхалимажного, а знающего…

— Либо ни нави не поймёт, но человечка тоже пришлёт толкового, чтоб у бестолкового заворота ума в беседе со мной не приключилось.

Результат моего запроса появился практически сразу, после еды. Причём, похоже, сработал второй вариант: половой ни черта не понял и призвал владетеля. Лет тридцати с хвостом, в «рабочей» одежде, кожа и кольчуга (что довольно редко — обычно использовались кирасы, хотя меня в кожаном пальто под подкладкой были большей частью кольчужные вставки). Известного рода, так что вопросов «с хрена ли наёмничает» не возникало. Правда, полумаска волка добавляла шарму к «маскировке». Впрочем, и без полумаски даже слабый владетель прекрасно почувствовал бы вблизи, кто перед ним.

— Приветствую, почтенный, — кивнул мне этот тип. — Меня стоит называть Хвостатый, я пришёл побеседовать с вами.

— Приветствую, уважаемый Хвостатый. Меня стоит называть Михайло Потапыч, — ответил я, вызвав усмешку. — Водку будете?

— Водку? Буду! — решительно сообщил он, плюхаясь за стол.

В общем, побеседовали (два штофа выжрал, проглот, полового пришлось вызывать!), ну и более ли менее ввёл меня наёмник в курс дела. Например, можно было нанять наёмника «за клятву», что стоило на порядок, а то и порядки больше. И не каждого: мой собеседник «на такое не пойду, почтенный, ни за какие деньги». А именно: наёмник давал клятву богам о неразглашении ни при каких условиях. То есть провал дела автоматически означал конец жизни такого, почему и ценник запредельный. Но было тут и некоторое лукавство: заинтересовавшись Кацлом, в свое время я навестил Пантеон и потрещал с жрецами. И в «клятве богам» была некоторая лазейка, то есть боги, при обращении к ним жрецов и при соблюдении ряда условий, вплоть до хорошего божественного настроения, могли эту клятву снять, полностью или частично. Точнее, избавить клятводателя от своего гнева за нарушение клятвы. Но дело это было «тайное», в книгах не отражённое. При этом, обычно боги требовали за такой выверт что-то равнозначное жизни нарушителя клятвы — в большинстве своём… служения себе в качестве религиозного служки. В общем вариант «откосить» был. И я, кажется, знаю откуда в пастве Авара столько прощелыг различного толка, помимо обычных и приличных жлобов и жадин. Хотя и немного, понятно, что такой способ — редкий и нераспространенный. Если те же Лидари с таким обратятся — то их и жрец пошлёт в жопу, и боги.

Ну а в целом — Хвостатый подтвердил уже известное. Телохранители-силовики, отбойщики, силовая поддержка. Наблюдатели-прознатчики, взломщики, карманники, вскрыватели домов (много чести им будет «медвежатниками» называться!) и прочий добывающий нужное контингент.

— И с вашей нуждой я и мои ребятки справятся, — заверил меня Хвостатый.

Ну, в общем, логично: не просто так ко мне этого типа подвели. Можно повыделываться, на тему «предоставьте весь ассортимент на пощупать», но смысла никакого. Я пока оцениваю Привратный в целом, как некое место, где быстро и без проблем можно нанять нужного спеца. Если мне заведение в целом подсунет некомпетентного засранца — так и нафиг этот Привратный. Найти нужных спецов можно и из бывших сослуживцев Млада, из выпускников Академии, да много где. Да, «ле-е-ень» — ими заниматься придётся. Но если в Привратном придурки, подсунувшие мне криворучку, то всё равно экономия времени сил и нервов выйдет. Потому что «свой» специалист — это инвестиция. Или всё же самому заниматься, хотя тоже неохота. А наёмник, которого надо постоянно проверять — это пассив, трата сил и времени на то, за что УЖЕ заплатил, причём без вменяемого выхлопа в будущем.

Так что обозначил я Хвостатому задачу: слежка и сбор данных по некоей Дарсе Дабар, владетельнице. Тайное, но пристальное.

— На пару седмиц, с детальными отчётами… докладами: где была, чем занималась, с кем встречалась.

— Проверка, почтенный?

— А тебе-то что за дело, уважаемый? — хмыкнул я.

— Так дело-то вот в чём: а коли попадёт сия девица в неприятность? Сама по глупости, или неудаче. А мне что делать? Наблюдать, вмешаться? И как: помочь девице, или… наоборот?

— Хм-м-м… — задумался я. — Помочь в случае прямой угрозе жизни. В остальных случаях — доложить мне, как в ряде будет.

— В Привратном…

— Похер, уважаемый, как тут принято. Работать со мной будешь по ряду, как и ещё кто, если понадобится. Скрывать свой род и прочее — скрывай. Но не в деле: да и толковали мне, что для дела все эти традиции неприменимы.

— Так-то так, да не совсем…

— Я — поверенный. И орать на каждом углу, кто ты такой, уважаемый Шкавич, не намерен. Но не желаешь — могу поискать кого посговорчивее.

— Эх… — с видом потерпевшего вздохнул наёмник. — А денег-то сколько положите?

— А сколько надо?

— Много!

— Много — не дам!

В общем, поторговались немного, ну и нанял я именно Шкавича. Понятно, что у него отряд, но это уже его дело. Подписали ряд (в двух экземплярах), я наёмника осыпал деньгами, и направились мы с Младом из Привратного.

— Хм, господин, у меня есть вопрос, — по дороге поинтересовался дворецкий.

— М-м-м?

— Этот Шустрый — калека.

— Я понял. Можешь сообщить, если будем работать с Привратным. Тебе в таком случае здесь бывать придётся. А можешь нет. Дело в том, Млад, что этот управляющий — управляет теми же прознатчиками. И тайны в том, что Медвежье Товарищество делает железные руки-ноги — никакой. Либо денег нет ни черта, либо слепоглхонемой этот Шустрый, либо копит. Так что сам смотри, я говорить ему смысла не вижу.

Добрались до Услуги, где Грошен с ходу озадачил моё почтенство: в приёмной меня ожидают, уже не менее часа, два владетеля.

— Уважаемый воевода Серпент, ваше почтенство. И, если я не ошибаюсь, уважаемый Рейнар — в возрасте, имени не назову.

— Вместе пришли?

— Раздельно, но почти в одно время, к вам, Михайло Потапыч.

— Да понятно, что если бы в Счёты, то в другую дверь бы щемились. Ладно, пойду узнавать, что этим деятелям понадобилось, — риторически оповестил я округу и потопал в приёмную.