Потерянные души Уиллоубрука

Глава двенадцатая

Отчаянно пытаясь совладать с нервами, Сейдж следовала за Эдди по узкому туннелю, готовая броситься наутек, если кто-нибудь выйдет из-за угла. Раздираемая страхом быть схваченной и давящим чувством клаустрофобии, она могла лишь ставить одну ногу перед другой. Казалось, только вчера ее протащили по туннелям в невообразимый ад шестого блока, но в то же время словно прошла целая жизнь и Сейдж постарела на тысячу лет.

Эдди медленно шел впереди, прислушиваясь в ожидании шагов или голосов; при любом звуке он поднимал руку. К счастью, туннели пока были пустынны.

В холодном воздухе реяли пещерные запахи грибка и влажного камня; жирные крысы шныряли по дренажным канавам вдоль стен, исполосованных зеленовато-серыми потеками жесткой воды и плесени. По потолку тянулись металлические водоводы и ржавые трубы, роняющие на цементный пол капли бурой сточной воды. Пыльные лампочки в металлических сетках источали слабый дрожащий свет; то и дело казалось, что он может погаснуть, оставив их в полной темноте. И тогда, подумалось Сейдж, она не удержится и закричит. К счастью, в заднем кармане у Эдди был фонарик.

По наивности она полагала, что туннели только привиделись ей тесными, с низкими потолками, а на самом деле они просторны, как метро под Манхэттеном. К сожалению, ее память оказалась точной. Сейдж чувствовала себя великаном, ползущим по кроличьей норе. А впереди еще был долгий путь.

Прошло лишь десять — двенадцать минут с тех пор, как съемочная группа вломилась в дневной зал шестого блока, преследуемая перепуганной сестрой Вик, которая, не в силах помешать газетчикам, лишь лихорадочно и тщетно приказывала им убираться. Когда прожектор оператора пронзил скудно освещенное пространство, кто-то выдохнул:

— Господи, это же дети!

Другой ответил:

— Добро пожаловать в Уиллоубрук.

Журналист и операторы стояли с широко раскрытыми глазами, заметно оглушенные и потрясенные увиденным. Прожектор шарил по комнате, выхватывая снопом прямого света жуткие образы и вновь превращая их в размытые пятна. В ярком плавающем освещении обитатели казались дергаными фантастическими фигурками, наподобие мелькающей добычи, пойманной в прицел охотничьего ружья. Искривленная, тощая длинная нога. Чудовищно раздутая голова. Стена, покрытая размазанными фекалиями. Грязная белая ткань смирительной рубашки на смутной фигуре в углу. Голый ребенок, скорчившийся на полу спиной к публике; и двое таких же рядом с ним.

Когда репортер велел оператору начать съемку, Уэйн попытался угрозами заставить их уйти. Он толкнул журналиста в плечо, но тот пригрозил, что в случае вмешательства Уэйн после выхода материала будет фигурировать на всех новостных каналах как соучастник преступления. Уэйн поднял руки, показывая, что сдается, отошел в сторонку и предпочел не лезть.

Воспользовавшись суматохой, Эдди и Сейдж выскользнули из дверей и опрометью кинулись к сестринскому посту. Позади них из дневного зала неслись вопли сестры Вик, крики и плач обитательниц и ошеломленный, дрожащий голос репортера, начавшего описывать окружающий хаос. Перебежав на другую сторону от стойки поста, Сейдж последовала за Эдди в кладовку. Она чуть не взвыла, пока он перебирал связку, отыскивая ключ от двери в туннели. Наконец они вошли, и Эдди, заглушив растущий в дневном зале переполох, захлопнул за собой дверь и снова запер ее. На верхней ступеньке лестницы, ведущей в туннели, лежал объемистый бумажный пакет; Эдди поднял его и вручил ей.

— Что это? — не поняла Сейдж.

— Запасная одежда. Давай одевайся быстрее.

В пакете обнаружились вельветовые брюки, длинное шерстяное пальто и пара поношенных мужских ботинок. Натянув брюки — слишком широкие в талии и почти до дыр протертые на коленях, — Сейдж облачилась в пальто и сунула босые ноги в ботинки. Они оказались велики, но было приятно снова ощутить на ногах обувь. Затем вслед за Эдди она спустилась в туннель по щербатым ступеням.

Теперь казалось, что они уже несколько часов бродят по лабиринту, сворачивая влево, вправо, снова влево.

— Мы уже близко? — шепотом спросила Сейдж.

— Пока нет, — через плечо бросил Эдди. — Сперва пройдем морг и прозекторскую, потом спустимся под залы неотложной хирургии и стоматологии. А там поднимемся наружу возле парковки рядом с больницей.

Сейдж испугано дернулась:

— Морг и прозекторская?

Он кивнул.

— Господи, — выдохнула она. Ей и без того было страшно.

Позади них, взревев, пробудился двигатель, и Сейдж обмерла. Скрежет механизмов эхом отдавался в узкой шахте, словно рык неведомого зверя.

— Что это было?

Повернувшись к ней, Эдди приложил к губам палец.

— Просто генератор, — прошептал он. — Не беспокойся.

Преодолев страх, она двинулась вперен.

Снова повернув направо, они пробрались по очередному промозглому туннелю мимо распашных двустворчатых дверей с табличкой «Морг». Сейдж не хотела заглядывать в окна в верхней части дверей, однако не удержалась. За стальным секционным столом возле трехместного умывальника виднелась стойка с сосудами, на которых значилось: «Бальзамирующий состав». Почти четверть помещения в дальнем углу занимала холодильная камера с шестью дверцами; петли и ручки были ржавые и тусклые, а переборку под каждой дверцей украшали темные пятна, словно внутри что-то сгнило и протекло. От дверей тянуло плесенью, формалином и еще чем-то металлическим вроде нагретых мелких монеток. Сейдж зажала рукой нос и рот: омерзительный сладковатый запах напомнил ей об уроке биологии, на котором они препарировали лягушек и у нее начались такие рвотные позывы, что учительнице пришлось отправить ее к медсестре. Отводя взгляд от дверей морга, Сейдж старалась не думать о том, что происходит в этом помещении, и не задаваться вопросом, лежат ли в камере холодные мертвые тела.

В конце этого прохода они повернули налево, спустились до середины второго коридора и повернули направо, пробираясь среди старых каталок, тележек, ржавых коек и обтянутых винилом сидений с ремнями и колесами. Чем дальше они шли, тем выше становились груды списанного инвентаря. Пол усеивали изъеденные плесенью картонные коробки и пластмассовые кувшины, под ногами хрустели засохшие ошметки цемента и старой краски.

— Блин, откуда тут такая вонища? — спросила Сейдж.

— Крысы, — пояснил Эдди. — Здесь для них раздолье. А люди сюда если и спускаются, то разве что выкинуть что-нибудь. По большей части тут только старый хлам, но нам не разрешают от него избавляться.

В конце коридора показалось широкое стальное заграждение, похожее на дверь грузового лифта. Сейдж с облегчением вздохнула: наконец-то они выберутся отсюда. Но вместо того чтобы направиться к лифту, Эдди остановился, вынул фонарик и включил его.

— Что ты делаешь?

Эдди посветил фонариком в другой туннель.

— Нам нужно туда.

На потолке еще более узкого и мрачного коридора ламп не было, и за лучом фонарика стены и пол тонули во тьме.

— Ты точно знаешь? — усомнилась Сейдж.

— Конечно, — ответил он. — Это короткий путь к служебной стоянке, по которому больше никто не ходит.

— А лифт как же?

— Не работает, — ответил Эдди. — Поэтому тот туннель и забит хламом. А в конце вот этого, — он указал на узкий темный проход, — есть лестница наверх, к крышке люка. Как только пройдем по нему, сразу попадем к машине. — Он обернулся и посмотрел на Сейдж: — Не бойся, все будет в порядке.

Ей отчаянно хотелось ему верить. Но она вздохнет с облегчением только тогда, когда они выберутся из туннелей, сядут в его машину и покинут Уиллоубрук. И даже тогда Сейдж не будет чувствовать себя в безопасности, пока не узнает, что случилось с Розмари и кто в ответе за ее исчезновение. Первой остановкой будет полицейский участок. А вдруг ей там не поверят? Вдруг копы позвонят в Уиллоубрук и доктор Болдуин убедит их, что она сбежавшая пациентка? Вдруг пошлет кого-нибудь притащить Сейдж обратно и снова запереть.

— Давай просто побыстрее уберемся отсюда, ладно? — сказала она.

Эдди кивнул, затем повернулся и направился в черный туннель. Сейдж последовала за ним, не поднимая головы на тот случай, если потолок окажется слишком низким. Проход выглядел более старым, чем предыдущие, с каменными арками и узкими крошащимися стенами, и там невозможно было идти рядом. Пол покрывали сгустки черной плесени, воздух насыщала затхлая вонь, словно в туннеле кто-то умер. Сейдж держалась поближе к Эдди; единственным источником света служил луч его фонарика, мечущийся по каменным стенам и влажному полу. Сейдж не могла отвязаться от ощущения, что кто-то идет следом за ней. В любую секунду сильные когтистые лапы могли вынырнуть из темноты и утянуть ее в потайные глубины. И там она раз и навсегда узнает, что случилось с Розмари. Инстинктивно Сейдж подалась к Эдди, надеясь ухватиться за его рубашку, ремень или палец, за что угодно, только бы не поскользнуться, только чтобы не сцапали сзади. Почувствовав ее прикосновение, он остановился, взял ее за руку и снова двинулся вперед, ведя ее за собой. Сейдж смахнула облепившую лицо паутину. Неудивительно, что этим туннелем больше никто не пользуется: жуткий до чертиков и воняет дохлым зверьем. Чем дальше заходили беглецы, тем сильнее становилась вонь.

— Далеко еще? — не выдержала она.

— Скоро придем, — пообещал он. — Идем.

— Я почти ничего не вижу.

— Просто держись. Я поведу. — Внезапно Эдди остановился и выпустил ее руку. — О боже. Господи Иисусе. — Он повернулся, все еще высоко держа фонарик и ослепляя Сейдж.

Она подняла руку, прикрывая глаза; Эдди опустил фонарик, отхода в сторону и будто намеренно загораживая ей обзор. Глаза у него расширились, лицо побелело.

— Что случилось? — спросила Сейдж.

— Там, э-э…

— Что?

— Придется в обход, — выдавил Эдди.

— Почему? В чем дело? Дай посмотреть!

— Не нужно. Ладно, идем назад. Я знаю другой выход.

— Почему? Что там?

— Делай, как я говорю, хорошо?

Ей стало не по себе: смущали глубокая морщина на лбу Эдди и этот странный взгляд. Нужно узнать, что уборщик там увидел. Сейдж выхватила фонарик, протиснулась мимо Эдди и направила луч в черную пустоту туннеля.

Ей открылось бледное обнаженное тело молодой женщины, втиснутое между стеной и грудой камней. Девушка скорчилась на каменном выступе лицом к проходу, с голубыми глазами, широко раскрытыми словно в ожидании их появления. Соломенные волосы, хотя и обкромсанные до нескольких дюймов, были знакомы Сейдж, как свои собственные. Она узнала и эти стройные ноги с изящными пальчиками, и ямочки на коленях, и тонкие пальцы рук. Но рот покойницы был вымазан клоунским гримом, запекшаяся красная помада растянулась до ушей в утрированной скоморошьей ухмылке. Вдоль запястий залегли черные разрезы, по бедрам и икрам темными ручьями струились кровавые полосы. Еще одна неровная черная линия пересекала стройную гибкую шею, и кровь раскрасила полосами грудь и мягкий холмик живота.

Сейдж уронила фонарик; жар хлынул ей в лицо, которое мгновенно покрылось потом. Руки и ноги обмякли, и она чуть было не осела на пол рядом с сестрой. К горлу подкатила тошнота; Сейдж согнулась пополам, и ее несколько раз вырвало, пока не осталось ничего, кроме бесплодных позывов. Потом она отшатнулась, прислонилась к стене туннеля и прижала руку к горлу, пытаясь унять сердцебиение.

— О боже. О боже мой. — Она повалилась на колени и разрыдалась.

Эдди присел рядом с ней.

— Не надо, — мягко сказал он. — Не плачь.

Закрыв лицо руками, Сейдж взвыла. Она опоздала. Розмари не стало — теперь уже на самом деле. Ее убили. Но кто мог сотворить такое? И почему?

«Люди до сих пор ищут в лесу останки пропавших детей».

Слова Хэзер и Дон пронзительным криком отдавались у нее в мозгу. Она уставилась на Эдди, чувствуя, как скорбь и страх стискивают ей горло.

— Ты думаешь, это Кропси? — прохрипела она.

— Нет. — С искаженным от шока лицом Эдди яростно затряс головой.

Внезапно ее пронзила догадка.

— А если это Уэйн?

— Откуда мне знать. Но давай не будем выяснять это прямо здесь. — Эдди взял ее под руку, помогая встать. — Давай, идем. Нужно двигаться.

Сейдж вырвалась и отползла на четвереньках. Мелкие острые камешки впивались ей в ладони. Она встала и, тяжело дыша, повернулась к нему с криком:

— О чем ты? Куда двигаться?! Это же Розмари! Моя сестра!

— Я знаю, — кивнул он. — И мне очень жаль, но надо идти.

— Нельзя никуда идти! Нужно кому-нибудь рассказать, что ее убили!

— Да кому мы, черт подери, можем рассказать! — Эдди уже почти кричал. — Сотруднику Уиллоубрука? Как ты думаешь, что тогда сделает Болдуин? Позвонит в полицию, чтобы все узнали об убийстве пациентки? Пациентки, которую еще даже в розыск не объявили?

— Не знаю, — всхлипнула Сейдж. — Не знаю. — Она ничего не соображала, и ее немилосердно трясло.

— А вот я знаю. Врачи отмахнутся и никуда тебя не выпустят, а тело Розмари отправят в крематорий, словно ничего и не было.

У Сейдж закружилась голова. Эдди прав: никто не заявлял об исчезновении Розмари. Если доктор Болдуин способен выдумать ложь о враче, растлившем пациентку, чтобы прикрыть происходящее в Уиллоубруке, кто знает, на что еще он способен? И Норма, и Эдди говорили, что больные здесь постоянно умирают и никто не разбирается как и почему. Люди пропадали идо Розмари — одной больше, одной меньше.

Но сестру убили. Ее привели сюда, в эти страшные туннели, вскрыли ей запястья и перерезали горло. И надо узнать, кто это сделал: Уэйн, Кропси или кто-то другой. Надо предупредить людей. И тут ее осенило.

— Как думаешь, телевизионщики еще здесь?

— Не знаю. Возможно.

Сейдж встала и направилась назад, туда, откуда они пришли; ноги подкашивались, и она хваталась за влажные стены туннеля, чтобы не упасть.

— Нужно сказать им, пока не уехали.

— Постой, — возразил Эдди, — вдруг журналистов уже нет, а нас кто-нибудь увидит?

— Нужно попытаться!

— Ладно. Но этим путем будет быстрее. — Он махнул рукой туда, куда они шли до этого. — Если поспешить, можно обогнуть корпус снаружи и перехватить газетчиков на выходе.

И верно: они двигались такими зигзагами, что, казалось, преодолели сотню миль. Быстрее будет срезать дорогу к шестому блоку поверху.

Но тогда придется пройти мимо мертвой сестры.

Впрочем, других вариантов не было. Сейдж вернулась к Эдди.

— Давай ты первый.

Держась поближе к противоположной стене, он протиснулся мимо Розмари, потом повернулся и протянул руку Сейдж:

— Идем. Скорее.

Набрав в грудь воздуха и не сводя с него глаз, Сейдж скользнула мимо тела сестры, затем обернулась и в последний раз посмотрела на нее.

— Я тебя здесь не оставлю. И найду тех, кто тебя убил, даже если это будет стоить мне жизни.

Затем она последовала за Эдди еще на несколько ярдов вглубь, вскарабкалась по приставной лестнице и через люк выбралась на свежий воздух.