Потерянные души Уиллоубрука - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Эллен Мари Вайсман (Глава двадцать седьмая) #28

Глава двадцать седьмая

Март 1987 года

Потягивая утренний кофе, Сейдж стояла у окна их семейной квартиры в Бруклине и глядела вниз, на тротуар, где шли и ехали на велосипедах люди в рубашках с короткими рукавами. В городе на удивление рано установилась весенняя погода, принесшая с собой безоблачное голубое небо, и Сейдж широко распахнула окно, впуская свежий воздух.

За пятнадцать лет с тех пор, как она вырвалась из Уиллоубрука, у нее усилилась потребность в свежем воздухе и страсть к уборке. Ее муж Эллиот иногда шутил, что у нее обсессивно-компульсивное расстройство, но навязчивое стремление Сейдж к чистоте было обусловлено страшным опытом. Уиллоубрук оставил в ней неизгладимый след, и хватало запаха скисшего молока, вони туалета на заправке или дуновения помойки, чтобы вернулись жуткие воспоминания. Поэтому она без конца мыла полы и проветривала квартиру.

Хорошая погода также означала, что вечером можно будет посидеть на улице у дома отца, куда Сейдж собиралась на день рождения мачехи. Кстати, не забыть бы по дороге купить подарок. Всю неделю Сейдж не могла выбраться в магазин, разрываясь между спортивными тренировками и уроками фортепиано у детей и работой в управлении по опеке оставшихся обитателей Уиллоубрука. Но о том, чтобы явиться без подарка, не могло быть и речи: она слишком многим была обязана Кэти. Та помогла ей окончить школу и поощрила поступление в колледж. Конечно, отец тоже помогал, служил опорой и защитой, но именно мачеха поддерживала ее дух. Первые несколько лет были самыми трудными: ночные кошмары, привыкание к новой школе, скорбь о сестре и выступление в суде с показаниями об Эдди и ужасах Уиллоубрука. Но все это время отец и Кэти были рядом, и благодаря им Сейдж узнала, что такое настоящая семья.

Она села на диван, прихватив чашку кофе. Покупки подождут. Муж, добрая душа, забрал детей в парк покататься на роликах, так что можно провести утро по своему усмотрению. Разложив на журнальном столике газету, она стала просматривать заголовки в поисках двух интересующих ее статей. Одна из них нашлась на пятой странице; Сейдж прочла ее, прежде чем вырезать для своего альбома.

ГОСУДАРСТВО И СЕМЬИ ПАЦИЕНТОВ ДОСТИГЛИ ОКОНЧАТЕЛЬНОГО СОГЛАШЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО УИЛЛОУБРУКА

Федеральный судья Бруклина утвердил окончательное решение вопроса о содержании в государственном центре для умственно отсталых. Реформы впервые были предложены в 1972 году и разработаны в 1975 году.

Соглашение, подписанное окружным судьей Джоном Бартелсом, подтверждает, что к концу года штат закроет центр, просуществовавший шестьдесят лет, заслуживший всенародную дурную славу как государственная школа Уиллоубрук, а ныне известный как Центр развития Стейтен-Айленда.

Вчера официальные лица штата заявили о прогрессе в перемещении пациентов из Уиллоубрука, где в палатах, некогда переполненных до отказа, сейчас содержится всего сто тридцать человек.

Новое соглашение предусматривает перевод оставшихся пациентов в интернаты, где количество мест в палате не превышает шестнадцати. Штат также пообещал к 1992 году перевести около 1200 пациентов, которые когда-то жили в Уиллоубруке, а теперь находятся в других развивающих центрах, в менее крупные учреждения.

Штат не будет выплачивать денежные компенсации семьям бывших пациентов Уиллоубрука, однако учредит специальный комитет по защите прав больных, не имеющих родственников или опекунов, которые могли бы представлять их интересы.

В 1970-х годах более 6000 пациентов теснились в устаревших палатах Уиллоубрука, кишевших паразитами. Когда родители подали в суд на штат из-за неприемлемых условий, судья Бартелс квалифицировал Уиллоубрук как бесчеловечное заведение. В 1975 году штат и семьи больных договорились о заключении мирового соглашения, согласно которому количество пациентов надлежит сократить до 250 человек.

Не верилось, что на принятие решения ушло пятнадцать лет, но начало было положено. Сейдж и сама сумела поспособствовать изменению ситуации, подыскав новый дом для многих пациентов. Даже определить личность больных удавалось не сразу, поскольку учет был поставлен чрезвычайно плохо: фотографии отсутствовали, имена записывались неверно, и для нескольких разных человек указывался один и тот же номер социальной страховки. Но, вытащив кого-нибудь из этого страшного места, Сейдж чувствовала себя на седьмом небе.

Она вложила вырезку в альбом, где хранились другие статьи об Уиллоубруке, опубликованные за эти годы. Затем вернулась к газете и медленно перелистала страницы, взволнованно просматривая заголовки. Найдя искомую заметку, она собралась с духом и медленно прочитала текст.

ЭДВАРД КИНГ, ОДИН ИЗ САМЫХ ЗЛОВЕЩИХ СЕРИЙНЫХ УБИЙЦ В ИСТОРИИ США, УМЕР В ВОЗРАСТЕ 33 ЛЕТ

По официальным сообщениям, человек, на счету которого значится почти шестьдесят подтвержденных жертв и которого называли ангелом смерти или Кропси, умер в среду в Нью-Йорке. Ему было 33 года.

Эдди Кинг, имевший проблемы с сердцем и перемещавшийся в инвалидном кресле ввиду повреждений, причиненных молодой жертвой, пережившей его последнее нападение, умер в больнице Нью-Йорка, где отбывал пожизненное заключение за многочисленные убийства. Представитель департамента исправительных учреждений Нью-Йорка Дэвис Кроу сообщает о признаках самоудавления, но официальная причина смерти будет установлена коронером.

Проживавший в Государственной школе Уиллоубрук в течение десяти лет, Кинг долгие годы отрицал свою причастность к смертям пациентов. Однако в 1975 году он открылся детективу Сэму Нолану во время допроса по поводу не связанного с Уиллоубруком убийства. В течение примерно семисот часов допросов Кинг предоставил детали множества своих деяний. К моменту смерти он признался в убийстве девяноста трех человек. Большинство преступлений имели место в Уиллоубруке или окрестностях Стейтен-Айленда.

Почти все жертвы Кинга были обитателями Уиллоубрука или несчастными детьми, отвергнутыми обществом. По словам душегуба, его жертвам хотелось покончить с ужасами своей жизни. Изначально врачи Уиллоубрука классифицировали многие смерти на территории заведения как последствия пневмонии, гепатита или неизвестных болезней. Большинство погибших Кинг душил или накачивал смертельной дозой наркотиков — обычно, как он утверждал, по их просьбе. В попытке перевести стрелки на Уэйна Майерса, санитара, работавшего в Уиллоубруке и ставшего его последней известной жертвой, Кинг перерезал запястья и горло другим жертвам, включая двух молодых женщин.

Детектив Нолан характеризует Кинга как гения и социопата одновременно, заметив, что убийца так и не смог адекватно объяснить свою мотивацию, утверждая, будто помогал людям.

Кинг почти ничего не рассказывал о своей личной жизни; известно лишь, что до девяти лет он жил в Квинсе с отцом, после чего был брошен на Центральном вокзале Нью-Йорка.

Власти задержали Кинга благодаря тому, что он был ранен во время нападения на временно проживавшую в Уиллоубруке Сейдж Уинтерз. Мисс Уинтерз была незаконно помещена в больницу после того, как Кинг убил ее сестру-близнеца, а психиатр Уиллоубрука доктор Дональд Болдуин отказался подтвердить истинную личность Сейдж Уинтерз. По требованию совета директоров Уиллоубрука Болдуин вскоре после инцидента ушел в отставку, а спустя год умер от рака.

Кинг утверждал, что обитатели Уиллоубрука считали его ангелом милосердия, поскольку он был их единственной возможностью избежать отвратительного существования. По его словам, они умоляли его о смерти. «Не думаю, что нашелся бы другой человек, способный выполнить такую работу, — заявил он программе „60 минут“. — Только у меня хватило смелости освободить мучеников. И это не проклятие — это честь».

Сейдж отложила газету и откинулась на спинку дивана. От слез все плыло перед глазами. Несколько дней назад ей позвонил детектив Нолан и сообщил, что Эдди повесился, но лишь теперь она в это поверила. «Ангел милосердия» решил положить конец собственным страданиям — хотя обитателям Уиллоубрука тюрьма показалась бы раем.

Она понимала, что Эдди выбрал простой путь, и тем не менее ей стало легче. Кошмары о том, как он врывается в квартиру, чтобы перерезать ей горло, с годами сделались реже, но все же Сейдж порой просыпалась в поту, среди скомканных простыней. Может, теперь ночные страхи наконец прекратятся.

А пока она будет по-прежнему бесконечно благодарить судьбу за спасение и являть милосердие самой себе, не оглядываясь на ужасы прошлого. Она вытерла слезы и встала, а потом, вместо того чтобы вырезать статью об Эдди и положить ее в альбом, вырвала газетную страницу, скомкала и выбросила в корзину, где ей было самое место.

Сейдж давно решила, что не позволит тяжелым воспоминаниям отнять у нее лучшие моменты жизни. И это обещание она собиралась сдержать не только ради себя, но и в память о Розмари, которая не хотела бы иного.