Правильный ход

Глава 30

Миллер

Мы вернулись в Чикаго на пару дней, и я усердно работала на кухне. Фотограф для съемок приедет в конце этой недели, а это значит, что мое возвращение к работе не за горами.

Сегодня вечером дом в моем полном распоряжении. Кай, Макс и мой папа все еще на командном ужине. Я привыкла быть одна — снимать пустые гостиничные номера или дома, когда я в разъездах, — но я не осознавала, насколько одинока, пока не попала в Чикаго. Пока в моей жизни не было Макса и Кайя.

Миски для смешивания, сухие ингредиенты и противни для выпечки расставлены по всей столешнице на кухне, поскольку я стараюсь работать в этом на редкость тихом месте.

Я точно помню, каково это, когда шеф-повар дышит мне в затылок, пока я пытаюсь что-то приготовить, или каково это, когда на тебя кричат в присутствии коллег из-за того, что один из моих соусов не получился нужной консистенции. По мере того как я росла в своей карьере, я разрешала моему внутреннему голосу подталкивать меня, когда я что-то делаю не так.

Но оглядывая кухню Кая, я понимаю что меня не волнуют эти голоса. Я не хочу слышать никого из них. Я не хочу слышать звон кастрюль или общение другого персонала. Я не хочу чувствовать жар от пламени плиты или давление шеф-повара, ожидающего свой следующий заказ.

Я только хочу услышать бессвязные слова Макса и успокаивающий тембр Кая, говорящий мне, что я хорошо справляюсь, две вещи, которых у меня не будет, когда я покину это место.

Выключив огонь на плите, я достаю наполовину растопленный шоколад. Я развязываю фартук, бросаю кухонное полотенце на столешницу. Какая пустая трата моего вечера. Это все, чем я буду заниматься, как только вернусь к своей насыщенной жизни, и у меня нет никакого желания делать это сейчас.

Кай пригласил меня на командный ужин, но я отказалась, потому что решила поработать, но если быть до конца честной с самой собой, мне наплевать на работу. Они рядом всего на несколько дней, так какого черта я здесь делаю одна?

Когда я достаю телефон, чтобы позвонить ему, желая узнать, где он, приходит сообщение.

Неизвестный: Привет! Это Инди. Подруга Кая. Это может показаться странным, но я хочу напиться сегодня вечером, а моя лучшая подруга не может поддержать меня в этом, потому что она беременна. Итак, не хочешь ли ты зайти и выпить со мной?

Инди — светловолосый лучик солнца, который устраивал семейный ужин Кая. Встреча с Каем и его товарищами по команде звучит заманчиво, но идея устроить девичник мне нравится еще больше. Я никогда не участвовала ни в одном из них.

Этим летом у меня появилась только одна подруга, но она так занята, что мы редко видимся, когда находимся в разъездах.

Но, как и я, Кеннеди не привыкла находиться в окружении большого количества девушек, так что, возможно, она тоже захочет присоединиться, и больше всего на свете мне нужно выговориться о том дерьме, которое творится у меня в голове.

Я: Рассчитывай на меня. Есть ли шанс, что я могла бы пригласить еще одного собутыльника?

Неизвестный: Чем больше, тем веселее! Скоро увидимся!

— Мы собираемся сделать это прямо там.

Инди указывает на заднюю дверь, ведущую на ее задний двор. — Он будет небольшим. Около пятидесяти человек. Идеально для нас.

Я удивлена, что для них достаточно пятидесяти человек. Ее жених Райан — известный баскетболист, а она — светская львица. Это довольно очевидно, судя по тому, как приветливо она отнеслась ко мне, хотя мы встречалась всего один раз, и к Кеннеди, с которой познакомилась только сегодня вечером.

— Не могу поверить, что буду на свадьбе Райана Шэя, — вздыхает Рио. — Для меня это действительно мечта, ставшая явью.

— Ты ведь знаешь, что сидишь на моей стороне, верно?

Рио отмахивается от Инди. — Семантика.

Инди хихикает и подносит свой коктейль к губам, явно не задетая тем, что ее лучший друг-парень жалеет, что он не шафер, а стоит рядом с ней в качестве подружки невесты.

Стиви, единственная трезвая из нас, сидит на диване с Кеннеди, пока Рио, Инди и я занимаем пол в гостиной. Кеннеди заехала за мной по дороге, и через час Рио ворвалась в дверь, чтобы присоединиться к нашему девичнику.

–;Миллер, когда ты отправляешься в Лос-Анджелес на свою следующую работу? Спрашивает Стиви.

Если бы я сейчас не была на взводе, этот вопрос отрезвил бы меня.

— Воскресенье.

— Вау, — выдыхает она. — Я и не думала, что так скоро.

Я чувствую, что все пары глаз устремлены на меня.

— Что ты об этом думаешь? — Спрашивает Кеннеди, делая еще один глоток из своего бокала, явно зная лучше, чем кто-либо другой здесь, что мне не нравится эта идея.

Я облокачиваюсь на спину, смотрю в потолок, держа свой коктейль над головой, потому что, ну… я пьяна и не понимаю, что говорю. — Тебе нужен трезвый ответ или пьяный?

Я поднимаю голову и вижу, как брови Стиви хмурятся, когда она потирает живот. — Очевидно, пьяный.

— Есть часть меня, которая не хочет уходить.

— Тогда не делай этого.

Слова Рио кажутся такими простыми.

— Это работает не совсем так, — говорит Кеннеди. — Эта девушка — всемирно известный шеф-кондитер, у нее трехлетний список ресторанов, в которых она собирается работать.

— Уже четырёхлетний.

Я указываю на Кеннеди поверх моей головы. — Но, да, именно так.

— Что удерживает тебя от желания вернуться на работу?

Склонив голову набок, я сразу же нахожу Инди, на лице которой самая широкая дерьмовая ухмылка из-за ее вопроса, на который она, кажется, уже знает ответ.

Я прищуриваюсь, глядя на нее. — Хорошо, мисс романтик. Почему бы тебе не рассказать мне, раз ты, похоже, уже знаешь.

— Потому что ты влюблена в Кая.

— Неправильно. Я не влюбленна.

— Ну, я знаю, что ты влюблена в Макса и даже не пытайся это отрицать.

Выдыхая, я опускаю голову обратно на спинку дивана, держа стакан на животе. — Да. Боже, я так сильно люблю этого ребенка. Разве это странно?

Инди, сидящая со скрещенными ногами, смотрит на меня сверху вниз. — Нет, Миллер. В этом нет ничего странного. Иногда мы не можем объяснить, как или почему мы любим того, кого любим. Мы просто любим. На самом деле ты не можешь указывать своему сердцу, что делать.

— Это алкоголь говорит, или ты действительно такой романтик?

Стиви смеется. — Она защитница любви номер один. Пьяная или нет.

Я сажусь на пол лицом к остальным. — Когда я смотрю на Макса, я думаю о том, как он идет в свой первый школьный день, и насколько я знаю, Кай будет плакать из-за этого. Я думаю о друзьях, которые у него появятся, и я просто надеюсь, что они окажутся хорошими людьми. Это ненормальные мысли, которые должны быть у няни, верно?

Поднимая глаза, я обнаруживаю, что все наблюдают за мной, выражение лиц варьируется от понимающих улыбок до сияющих глаз.

— Миллер, я не думаю, что ты просто няня для кого-либо в этой семье, — говорит Кеннеди.

— Нахуй мою жизнь.

Рио отставляет свой стакан, прежде чем пойти на кухню за другим. — Я собираюсь остаться единственным неженатым, и это так чертовски восхитительно, что я даже не возражаю против этого.

Инди сжимает мою ногу. — Это нормально, когда важные вещи в твоей жизни меняются, понимаешь?

Стиви кивает. — И это нормально — менять направление, даже если ты всю свою жизнь двигалась по улице с односторонним движением.

— Это не так просто. Это все, над чем я когда-либо работала. Все в моей отрасли знают мое имя. Я получала награды, к которым люди стремятся всю свою жизнь, а мне всего двадцать пять. Люди просто так не бросают такую карьеру.

— Они делают так, если им это больше не нравится. Если они больше любят что-то или кого-то другого.

Это говорит Кеннеди, и сказать, что я шокирован тем, что она предлагает мне уйти с работы, — это ничего не сказать. Кеннеди — это все, что касается ее карьеры. Она даже не общается с командой, потому что боится, что это бросит тень на ее репутацию или что парни не воспримут ее всерьез.

Рио возвращается в комнату с остатками текилы, которых немного, и протягивает Стиви еще стакан.

— Я не знаю, что ддела, — пьяно признаюсь я. — Все так беспорядочно. Я просто взяла перерыв в работе, и теперь я по уши влюблена в Макса, и у меня лучший секс в моей жизни с его отцом.

— Вот так! — Стиви садится прямее. — Это то, что мы хотели услышать. После того, как мы увидели вас двоих вместе за ужином, мы поняли, что это произойдет. Расскажите нам подробности. Это было хорошо?

— Это так хорошо.

— Я так и знал. Я же говорила тебе! — Инди указывает на Стиви. — Ты видела глаза Кая.

— Глаза говорят сами за себя, — соглашаюсь я.

— Черт возьми.

Рио качает головой. — Это официально. Я последний

— Я не знаю, что делать. Кто трахается с отцом-одиночкой ребенка, с которым они нянчатся?

Стиви беспечно пожимает плечами. — Я трахнулась с хоккеистом из команды, в которой работала.

Инди указывает на Стиви. — Я трахнула ее брата.

— Я ни с кем не трахаюсь, — вздыхает Рио.

Кеннеди делает большой глоток своего коктейля.

— Мой бывший жених трахает мою сводную сестру.

Словно заскрежетала пластинка, вся комната замирает в тишине, все взгляды устремлены на нее.

— Хорошо, ты победила, — говорит Стиви. — Но тебе, наверное, стоит рассказать об этом подробнее.

Кеннеди поднимает бутылку текилы, прежде чем сделать еще глоток. — Мой бывший жених расторг нашу помолвку, потому что я не хотела увольняться с работы после прошлого сезона. Его эго было слишком хрупким для того, чтобы его партнер путешествовал с кучей мужчин-спортсменов, поэтому он отменил помолвку. Затем, в результате поворота событий, прямо перед началом этого сезона, я узнала, что его новая девушка — моя сводная сестра. И только в прошлом месяце я увидела фото кольца в ее Instagram, что теперь они помолвлены.

Какого хрена?

Я пытаюсь сдержать выражение лица, но я слишком пьян, чтобы удержать отвисшую челюсть.

— О! — она мрачно смеется, не выказывая никаких признаков слабости. — Я еще не закончила. Упомянутое обручальное кольцо было тем самым, которое я выбирала, но не тем, с которым мне сделали предложение. Однако он обменял мою квартиру на квартиру моей сводной сестры, и теперь я могу проводить каждый семейный праздник с ними обоими до конца своей жизни.

Она поднимает свой бокал с коктейлем.

Кеннеди не растроенна, но она взбешена. Я вижу это по тому, как она рассказывает историю. Она крошечного роста, но довольно пугающая, когда злится.

— Черт. — Инди поднимается с пола. — Я думаю, после этого нам нужно больше алкоголя.

Рио прочищает горло. — Знаешь, если тебе нужна помощь двигаться дальше…

— Рио, — со смехом ругается Стиви. — Нет.

— Я просто говорю, Кеннеди, в этой группе ты не единственная одиночка. Мы могли бы помочь друг другу.

— Разве Исайя не входит в эту группу?” — спрашивает она. — Он холост.

Я озорно приподнимаю бровь. — Верно. Так и есть.

— О, нет. Ни в коем случае. Не смотри на нее так.

Рио указывает между мной и Кеннеди. — Если Исайя, из всех людей, успокоится раньше меня… Этого не произойдет. Вы двое. Перестаньте подкидывать друг другу идеи.

— Не волнуйся, Рио, — вмешивается Кеннеди. — Я не отказалась от своей карьеры даже ради своего жениха. Последнее, что я собираюсь сделать, это выбросить это из-за гребаного Исайи Роудса.

Стиви снова зевает, скатываясь с дивана. Бедняжка была чемпионкой сегодня вечером, тусовалась с нами трезвая и измученная. — Этой беременной леди пора в постель. Это было весело, и Кеннеди, было здорово познакомиться с тобой. Инд, я занимаю комнату для гостей!

— Хорошо! — кричит она из кухни. — Увидимся утром.

Инди возвращается в гостиную. — Рио, ты остаешься, да?

— Да! И я сплю в постели Райана Шэя.

— Нет, это не так.

Она поворачивается ко мне и Кеннеди. — У меня есть еще две комнаты для гостей. У каждого из вас может быть по комнате.

Мой пьяный мозг не хочет затыкаться сегодня вечером. — Я думаю, что хочу вернуться к Каю. У меня осталось не так уж много ночей, и я хочу провести их в его доме.

— Вау, хорошо.

Глаза Инди расширяются. — Это было чертовски мило.

Мне никогда не нравилось слово мило, особенно когда оно обращено ко мне, но в этом двойнике Кларка Кента есть что-то такое, от чего я в эти дни чувствую себя зефиркой.

— Кеннеди? — спрашиваю я. — У Кая есть комната для гостей.

Та, в которой я бы остановилась, но пьяная я, не хочу спать нигде кроме кровати Кая.

— Меня это устраивает. Эйс, наверное, единственный игрок, которого я не против видеть вне работы.

К сожалению, уже поздно, я знаю, что Макс спит, и я не знаю, сможет ли Кай забрать нас, не разбудив его.

С гудением в голове и пьяной улыбкой на губах я достаю свой телефон.

Я: Привет.

Он реагирует немедленно.

Папочка бейсболист: Привет, Миллс.

Я: Я скучаю по тебе.

Папочка бейсболист: Ты пьяна?

Я: Если я скажу "да", ты все равно воспользуешься мной позже?

Папочка бейсболист: Нет.

Я: Тогда я трезвая как стеклышко и хочу вернуться домой, но ни Кеннеди, ни я не умеем водить.

Папочка бейсболист: … потому что ты пьян.

Я: Нет.

Папочка бейсболист: Я заеду за тобой.

Я: А как же Макс?

Папа бейсболиста: Исайя останется у нас ночевать. Он может остаться с ним.

Я: Хорошо!

Папочка-бейсболист: Хорошо. Увидимся через десять минут.

Я: Ты злишься на меня? Кажется, ты злишься на меня.

Папочка бейсболист: С чего бы мне злиться на тебя?

Я: Я не знаю, но ты ставишь точку после каждого предложения.

Папочка бейсболист: Я всегда использую точки. Ты бы предпочла, чтобы я вместо этого использовал восклицательный знак?

Я: Возможно! Давай посмотрим. Попробуй.

Папа бейсболиста: Исайя остается с Максом! Я буду там через десять минут! Кеннеди может переночевать у меня дома, если захочет!

Я: Иисус. Я понимаю. Прекрати орать.

Папочка бейсболист: Я тебя ненавижу.

Я: Ты меня не ненавидишь.

Папочка бейсболист: Ты права. Все как раз наоборот. Перестань писать мне сообщения. Мне нужно садиться за руль.

Будь я чуть более трезвой, это сообщение могло бы вывести меня из себя, но пьяную и распущенную Миллер это ничуть не смущает.