Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

Глава 17

— Дайте мне эту книгу и вон те свитки, что у вас за спиной в шкафу, — вежливо попросила я библиотекаря. Он выглядел совсем не так, как я предполагала: вместо учёного старика с бородой до пояса моему взору предстал коренастый мужчина не старше сорока лет, с грубоватыми чертами лица и квадратным подбородком.

— Погоди, лапочка, я запишу, — пробасил библиотекарь, взявшись за перо и чернильницу, которые выглядели смехотворно в его заросших тёмным волосом ручищах. — Как, говоришь, зовут тебя?

— Дара. Я живу у тётушки Кьясы и дядюшки Риффи.

— Держи свитки и книгу, да помни, в семь закрываемся, — библиотекарь, чьё имя я не запомнила, внёс меня в свой список и кивнул на потемневшие от времени столы с расставленными перед ними скамьями. Я села, открыла книгу наугад и сделала вид, будто читаю, но мысли то и дело возвращались к королеве фей.

Мне удалось сбежать от неё, спрятаться в библиотеке, но как потом объяснить моё нелепое бегство Софи, тётушке Кьясе и Кинне? Придётся состряпать какую-нибудь историю, бросающую тень на замок Хеннет и его обитателей…

— Дара, — услышав этот голос, я чуть не подпрыгнула на месте.

Вильгерн! Он подошёл совершенно бесшумно, и, пока я приходила в себя, опустился рядом на скамью. Мой прекрасный принц! Я жадно скользила взглядом по его лицу, по чуть нахмуренному лбу и чёрным бровям, заглянула в родные карие глаза с золотыми искорками. Хотелось крепко обнять и поцеловать Вильгерна, но усилием воли я взяла себя в руки. Мы всё-таки находились в библиотеке.

— Дара, — тихим, но очень серьёзным тоном заговорил чёрный дракон, отчего я сразу насторожилась, — почему ты сбежала от Её Величества?

Выяснилось, что королева фей прилетела не одна. С ней был Вильгерн, и отстал только потому, что заглянул в таверну — поприветствовать дядюшку Риффи. След фейской магии привёл Мэйю к дочери, и она немедленно подхватила щебечущую Фиалку на руки, счастливая, распространяющая вокруг себя такое яркое сияние, что стоявшая в той же комнате Софи зажмурилась.

— Дарю этому дому и всем его обитателям своё благословение, — торжественно объявила фея. — Кто нашёл мою дочь и спас её?

Софи — вот умница! — помнила, о чём я попросила её, и выступила вперёд. Она успела предупредить и Кинну, и тётушку Кьясу, поэтому никто не вмешивался.

— Я сделаю тебе подарок, — королева призадумалась, но тут же протянула руку. На узкой ладони её появилось сияющее семечко, по форме и размеру похожее на яблочное. — Золотое семя. В легендах говорится, и в песнях поётся, что из похожего семени когда-то произросло древо жизни, а от него пошла и вся жизнь в нашем мире… Возьми, Софи, пусть мой дар поможет тебе… или пригодится кому-то из твоих друзей, — закончила Мэйя с улыбкой истинно доброй феи.

Поцеловав ей руку, как требовалось по обычаю, Софи спрятала золотое семя. А затем, когда королева улетела вместе с дочерью, рассказала Вильгерну, что я сбежала и просила обо мне не упоминать.

— И вот я здесь. Горю желанием услышать твои объяснения, — чёрный дракон испытующе смотрел на меня. Я вздохнула, откладывая книгу, которую так и не прочитала, в сторону:

— Будь по-твоему, Виль.

Я от всей души надеялась, что правда, щедро замешанная на лжи, прозвучит убедительно для его ушей. К счастью, мой прекрасный принц всё ещё верил мне.

— Госпожа Тэрль, — медленно начала я, — говорила много дурного и гадкого про Её Величество. И про весь фейский народ. Дескать, они все взбалмошные и непредсказуемые, а с драконами хорошо ведут себя лишь потому, что те — сильные союзники. На деле, феи вовсе не добрые и не справедливые, могут зло подшутить над простыми смертными, украсть младенца из колыбельки, обсыпать человека пыльцой так, что он лишится памяти, а подарки их всегда с двойным дном…

— Только не говори, что испугалась королевы Мэйи, Дара!

Я с деланным смущением кивнула.

— Испугалась. Меня и дочка её напугать успела, а уж сама королева… Я не хотела подставлять Софи, но решила, что она ведь давно знакома с феями, дружит с советницей королевы, а я никто и…

— Перестань, — Вильгерн успокаивающе сжал мою руку. — Ты не «никто», Дара. И ничего плохого фея тебе не сделала бы. Это в замке Хеннет тебя запугивали, отсюда и все страхи!

Я молчала, как будто согласившись с Вильгерном, позволяя ему додумать за меня объяснение моему странному поведению. Тем временем до нас донёсся бой часов на городской башне, а значит, пора было уходить — библиотека закрывалась.

— Ничего, — сказал Вильгерн, когда мы вышли из дверей, и посмотрел на меня с тем заботливым выражением лица, от которого таяло моё сердце, — уверен, что со временем страхи пройдут. Тогда я познакомлю тебя, Дара, и с королевой, и с другими феями.

Я поёжилась. Решив, что мне холодно, Вильгерн снял свой чёрный кожаный сюртук с чешуйками и набросил мне на плечи. В нём сразу стало уютнее.

— Значит, с малышкой теперь всё будет хорошо, — проговорила я вслух, надеясь отвлечь Вильгерна, но при мысли о том, что больше не увижу Фиалку, мне стало грустно. — Слушай, а как вышло, что она потерялась?

Вильгерн рассказал историю об удивительной девочке, которая за пять месяцев выросла на два с половиной года и смогла улететь, а потом — из-за работорговцев — оказалась в лесах неподалёку от Лейта.

— Поразительно! Софи всё верно угадала… Виль, а она — девочка, я имею в виду — теперь продолжит расти быстрее обычного?

— Вот уж не знаю, — улыбнулся Вильгерн. — Обычные феи за три года вырастают на восемнадцать, долгое время остаются молодыми, а стареть начинают только после ста пятидесяти, и то очень медленно. Не берусь предсказывать насчёт Келлиэль.

— Это её имя?

— Да. Когда она ещё была в яйце, родители придумали имена и для мальчика, и для девочки. А поскольку она уникальная, то станет основательницей нового драконьего рода — Анвен.

Келлиэль из рода Анвен. Красиво, подумала я. В самый раз для маленького чуда.

— Ты же зайдёшь на вечернюю трапезу? — спросила я, когда мы уже приближались к дому. Вильгерн оторвался от каких-то своих размышлений и обнял меня за плечи. Подул привычный осенний ветер, но, казалось, Вильгерну совсем не холодно в расстёгнутой на пару пуговиц тёмной рубашке, без верхней одежды.

— Конечно, моя нежная птичка. А потом, может быть, мы прогуляемся под луной…

От его взгляда мне почудилось, будто кровь побежала по жилам быстрее вместе с огненной драконьей магией.

— Поцелуй меня, — помолчав, вдруг попросила я.

Мы остановились напротив чьего-то сада, где через забор виднелись пламенеющие головки рыжецветов. На улицах сделалось совсем темно, но феи — покровительницы городка — недавно подарили ему рой волшебных светлячков, и то там, то здесь вспыхивали огоньки.

— Прямо здесь? — Судя по его тону, Вильгерн совершенно не возражал.

— Здесь, — выдохнула я. Мной овладело непонятное, тягостное предчувствие, и я знала, что прогнать его смогут только объятия Вильгерна, только его горячие губы на моих губах, только любовь.

Любовь. Мы никогда не произносили этого слова вслух, но сейчас я поняла, что люблю чёрного дракона сильнее всего на свете. Если он отвернётся от меня, узнав, что я — обманщица и преступница, жить дальше я не смогу. Умру и рассыплюсь прахом.

А не рассказать ли ему правду? Вот сейчас, сию — как там говорила Софи? — минуту, не дожидаясь истечения месяца…

— Дара, — Вильгерн произнёс это имя, как молитву, как я говорила его собственное, и притянул меня к себе. Я зарылась пальцами в его прекрасные чёрные кудри, и всё, что я хотела ответить, всё, в чём хотела признаться, потонуло в невероятном, отчаянном поцелуе.