Путь неофита

Глава 33

Никаниэль вернулся в Ночной Базар, ожидая услышать крики о помощи или, может быть, даже звуки сражения. Однако реальность преподнесла сюрприз, продемонстрировав принцу весьма мирную, по тикийским меркам, картину.

Ни размазанной по стенам крови, ни растерзанных тел вперемешку с дерьмом и внутренностями, ни оторванных голов с выпученными глазами. Тишь да гладь. Двое мужчин в рваной одежде усердно пинали третьего, лежавшего на земле и вяло отбивавшегося, но этим тут никого не удивишь.

Ник брел, сжимая под плащом рукоять Люминистилла, готовый в любой момент продолжить бой с демоном, но тот как сквозь землю провалился. Эльф хотел даже обратиться с вопросом к кому-нибудь из прохожих, только не смог придумать ничего умнее, чем: «Простите, тут одноглазая тварь с кучей щупалец не пролетала?». Скорей всего, его послали бы в кфханову задницу или еще куда подальше.

Да и он сам, положа руку на сердце, в схожей ситуации ответил бы так же.

Безрезультатно прошатавшись по городу до самой темноты и кляня себя последними словами, Никаниэль решил все-таки вернуться на постоялый двор. В этом ему помогла девочка, родившаяся не иначе как от союза орка и гнома. Ну или кендера, если это вообще возможно. По крайней мере выглядела она точь в точь как сильно уменьшенный в размерах орк, а застиранный сарафан и вовсе переводил комичность образа на совершенно иной уровень.

Окажись рядом Малеммил, он непременно залился бы неудержимым смехом. Да и сам Ник, скорей всего не удержался бы от улыбки. А может статься и пожалел бы несчастного ребенка. Ей явно приходилось нелегко с подобной внешностью. Однако погруженный в тяжкие думы принц не обратил на малышку большего внимания, чем необходимо, чтобы произнести фразу:

— Отведи меня в «Птицу Удачи».

Не заходя в харчевню, эльф обошел здание с другой стороны и скоро уже запирал за собой дверь их с Малемом временного жилища.

Друга Никаниэль обнаружил в его любимом месте на диване. Тот сидел в полоборота, так чтобы не касаться раной спинки мебели, и, не спеша, закидывал в рот мелко порезанные кусочки овощей и мяса, предварительно макая их в пиалу со сметанным соусом. Кто бы сомневался, но на столе стоял кувшин местной браги.

— Тебя только за смертью посылать. — беззлобно посетовал Малеммил, не подозревая насколько близко к истине оказался. Он явно успел уже пропустить пару кружек и теперь находился в весьма приподнятом настроении. — Ты что, не нашел аптекаря и решил сам собрать все что нужно в лесу?

Даже будучи навеселе раненный эльф не утратил внимательности и сделал верные выводы, увидев на накидке друга следы земли, травы и ошметки паутины.

Не говоря ни слова, принц выложил на стол приобретенные зелья и, медленно стянув плащ, повесил тот возле двери.

— Присоединяйся. — Малем скупым жестом, чтобы лишний раз не тревожить рану, указал на стол. — Должен признаться, готовят тут ничуть не хуже, чем в «Толстам Боцмане», хотя цены конечно не… — тут он заметил следы крови на теле Ника. — Мать моя отец и полюби меня семь гномов! — воскликнул эльф, всплеснув руками, от чего тут же скривился, побеспокоив поврежденную спину. — Хотя на вид, вроде, ничего серьезного…

Никаниэль, бросив на товарища усталый взгляд, молча сел и, закинув в рот горсть еды, принялся сосредоточенно жевать. А Малеммил, не поняв намека, все не унимался:

— Ну и что на этот раз? Хотя погоди, не отвечай. Я сейчас угадаю сам. Разнимал подравшихся шлюх и они в итоге вместе тебя отделали. Нет? Тогда споткнулся на ровном месте, покатился кубарем и врезался в мужиков, которые как раз несли стекло для дома какого-нибудь богача. Снова мимо? — Малем изобразил задумчивость. Он откровенно развлекался, и, удивительное дело, Нику и самому от этого стало немного легче.

— Упал с дерева? Отнимал у собаки игрушку маленькой девочки? Отнимал у девочки игрушку маленькой собаки? Отнимал у маленькой игрушки… Нет, стой, я понял! Ты напал на большого, страшного орка в плаще, а когда оказалось что это два кендера, залезшие друг-другу на плечи, чтобы их пустили в бордель, то со стыда ушатался об стену!

— Да нет. Призвал слишком сильного демона, не смог с ним справиться, и теперь он бродит по городу и жрет людей.

Малеммил разразился прямо таки истерическим хохотом, из-за которого вновь сморщился от боли, но так и продолжал смеяться, периодически охая от прострелов в спине.

— Нет, ну такое даже я бы не придумал. Призвал демона. — Малем утер кулаком слезы. — Бродит и жрет. — он икнул, плеснул себе браги из кувшина и залпом выпил. — Ник, если твоя затея с воскрешением не выгорит — можешь на площадях выступать. Тебя деньгами забросают, зуб даю.

Однако принцу было отнюдь не до смеха. Без тени улыбки на лице он пристально смотрел другу в глаза в ожидании, когда тот успокоится.

И до Малема начало доходить.

— Ник, погоди, ты же не серьезно, правда?

Все тот же молчаливый взгляд.

— Не серьезно, правда?

Никаниэль взял с подноса кусок морковки, макнул в соус, закинул в рот и, откинувшись на спину, захрустел, сосредоточенно двигая челюстями.

Вот теперь уже и Малеммил, стремительно трезвея, растерял остатки веселья и, отставив в сторону кружку, внимательно уставился на друга.

— Ник, шутка затянулась. Самое время сказать «А-ха-ха, Малем, вот я тебя и подловил. С тебя пиво». И, клянусь богами, Ник, я найду тебе лучшее пиво в этом кфханом забытом городе!

Как же хотелось сейчас Никаниэлю, чтобы это все действительно оказалось шуткой. Простой забавой. Безобидной шалостью, придуманной, чтобы разыграть друга и повеселиться самому. А еще лучше неудачным, через чур реалистичным сном. И желательно с момента когда ему впервые удалось случайно призвать в этот мир созданье хаоса.

Однако жизнь — суровая штука. И за ошибки нужно платить. За маленькие порой удается откупиться деньгами или другими незначительными потерями, а вот серьезные чаще всего приходится смывать кровью. Причем если не сделаешь этого ты, то за тебя рассчитается кто-то другой. Например мужчина в соломенной шляпе, ими маленькая девочка, что так и не дослушала сказку…

— А-ха-ха, Малем. — бесцветным голосом произнес принц, глядя в пустоту. — Прости, но это правда.

Малеммил выругался. Длинно, звучно и настолько грязно, что окажись рядом портовая шлюха и она непременно упала бы в обморок, предварительно сгорев со стыда. Нику показалось, что даже овощи на столе стремительно завяли, будто их зацепило заклинанием гниения.

— … кфхана в душу, в сердцу мать! — завершил эльф свою тираду и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы отдышаться. Затем поднес ко рту кувшин, одним глотком его осушил, вернул на место и уже гораздо спокойнее проговорил. — Ладно. Разберемся. Одной проблемой больше, одной меньше. В набат не звонят, значит твари хватает мозгов скрываться. А если кто-то пропадет… В Тике постоянно кто-то пропадет. В любом случае с тобой это никак не свяжут. Да и нас тут и так весь город ищет.

— Ты не понял… — начал было Никаниэль, но Малем его перебил.

— Нет это ты не понял! — взорвался эльф. — Ник, прости, но ты, честно, уже достал. Сотворишь какую-нибудь хрень или даже просто увидишь — и все! Вся скорбь расы гоблинов на твоем лице. Ранили охотника — Ник страдает, голодают дети — Никаниор мчится их спасать, а потом снова страдает. Демоны вырезали деревню — так ты же неделю потом ходил как в воду опущенный! Очнись, Ник! Этот мир — сплошное дерьмо, сшитое дерьмовыми нитками, а никак не сказка про радужных пони. Тут каждый день грабят, насилуют, врут и убивают. Сильный тянет жилы из слабого, а слабый или терпит или дохнет под каким-нибудь забором. И чем скорее ты это поймешь, тем больше у тебя шансов выжить и добиться того, чего ты хочешь.

Малем, забыв про рану, откинулся на спину и тут же поплатился приступом сильнейшей боли.

В комнате повисла гнетущая тишина.

Умом Ник понимал, что друг прав. Он собственными глазами все это видел за время своего путешествия. Более того, принц подозревал, что в Эльфхейме жизнь за пределами дворца сильно отличалась от того, к чему он привык с детства. И пусть дела в стране длинноухих и обстояли наверняка лучше, чем в людских королевствах, но явно не на много. Принцип оставался тем же.

Никаниэлю ужасно не хотелось этого признавать, но Малем, каким бы легкомысленным и ветреным порой не казался, говорил правильные вещи. Еще удивительно, что он столь долго держался и сюсюкался, перед тем, как высказать все это в лицо. Видать надоело терпеть рядом с собой сопливую размазню. Скорей всего именно так Ник порой и выглядел в глазах нашедшего свое место в жизни Малеммила.

Да.

Малем прав.

Но, все же…

Что мешает Нику попытаться изменить этот мир? Начать, правда, похоже, придется с себя самого.