Путь тьмы

Глава 36

Из Леса Погибели Никаниэль вынес не только обширные знания и умения по части магии смерти, но прихватил он и несколько вполне себе материальных объектов. Чего только стоил похожий на корягу посох Учителя, естественно оказавшийся гауинтом.

Внутри Ник обнаружил с десяток призраков, несколько духов, пару банши и какой-то похожий на медузу сгусток. Последний, если верить воспоминаниям Дредерса, должен быть особенно эффективен против людских магов.

Всю эту нежить еще предстояло подчинить своей воле, но, в любом случае, это гораздо проще, чем создавать ее самостоятельно. Тем более, что запасы взятой с собой некроэнергии отнюдь не безграничны.

Принц вообще ощущал себя, словно рыба, выброшенная на берег безжалостным прибоем. Долгое время имея под рукой безграничный запас маны смерти, новоиспеченный некромант теперь остро чувствовал ее нехватку. Понятно почему Учитель не желал надолго покидать зону своего обитания.

Хорошо хоть благодаря королевскому перстню и пластинам с рунами удалось унести часть с собой. Так что в ближайшее время проблем возникнуть не должно. А позже Никаниэль надеялся пополнять резервы на кладбищах королевств.

Так же Ник увел и пятерку созданных Дредерсом личей. Те были слишком сильны, чтобы вот так запросто разбрасываться подобными слугами. Он бы не отказался взять и еще кого-нибудь из свиты мертвого колдуна, но прочая нежить бродила где-то далеко, а тратить время на ее ожидание принц не желал. Он рвался скорее вернуться домой и воскресить возлюбленную.

Кроме того, Малем весьма неодобрительно отнесся к новой компании. Вот только его мнения больше никто не спрашивал. И тему о несостоявшемся поединке они тоже не поднимали. Каждый знал ради чего Малеммил пытался принести себя в жертву, и не было никакого смысла зря сотрясать воздух.

За прошедшее время домик, где Никаниэль обрел воссоединение с друзьями, практически не изменился. Разве что огород зарос сорняками, да появились сохнущие на солнце шкуры диких животных.

Едва завидев курящийся над печной трубой дымок, Малеммил сорвался с места и в два прыжка влетел на крыльцо, а следом и в сени. Зайдя чуть позже, Ник застал разгар спора Малема с угрюмым косматым мужиком неказистой наружности. Причем, судя по пышной бороде и широким плечам, тот явно имел в роду как минимум одного дварфа.

Воспользовавшись сумрачным взглядом, принц подтвердил свою догадку. Белесая тень, облегавшая тело бородача, была слишком плотной и яркой, чтобы принадлежать обычному человеку.

— Да я скоро два года уже как тут и никаких юл и волчков не видел. — басовито прогудел мужчина, скрестив на груди мускулистые руки.

— Да не юл а, а Ю ла! Юллан а й. Имя такое, женское. Ондатра ты тоскливая! — ругался Малеммил, наседая. — Жил а тут до тебя!

— Никого до меня тут не было. — буркнул человек. — Как барон сюда отправил, так и живу.

— Ну может записку хоть какую видел или послание? — не отставал Малем.

— Записку? — бородач задумался. — Да, точно, была одна. На столе лежала. Но я читать-то не умею, так что для растопки сподобил.

— Ах ты!..

Малеммил с кулаками накинулся на мужчину.

В прежние времена Ник обязательно его бы остановил и утихомирил, ведь, по сути, новый егерь не был ни в чем виноват, но теперь принц лишь молча наблюдал за дракой.

А продлилась она не долго.

Бородачу явно не раз доводилась участвовать в потасовках и он, сжав кулаки, встал в стойку, какую обычно принимают бывалые драчуны в кабаках и тавернах. Но Малем не был бы собой, если бы его подобное могло остановить.

Быстрее атакующей ласки он сократил расстояние, легко поднырнул под один удар, уклонился от второго и сильно пнул противника чуть ниже колена. После чего дважды прописал ему в подбородок, заканчивая поединок.

Егерь, как подкошенный, рухнул на пол, а Малеммил даже не запыхался. Смерть ничуть не умалила его боевых навыков.

— Полегчало? — хрипло поинтересовался принц и закашлялся. Не так-то легко привыкнуть, что собственное горло тебя не слушается.

— Не особо. — признался Малем, потирая костяшки. — Записку он сжег, видите ли. Кретин ослолюбский…

Малеммил быстро пробежался по дому, заглядывая в сундуки и ящики, но так и не нашел никаких посланий. Разве что прикарманил три пучка лечебных трав. В качестве компенсации.

Никаниэль тоже не сидел без дела и добыл пару плащей да еще кое-какую одежду. С ее помощью он слегка замаскировал послушно стоявших снаружи личей. Конечно, при ближайшем рассмотрении даже слепой гоблин узнал бы в них нежить, но теперь хоть издали они стали походить на поиздержавшихся путников.

Закончив с сей процедурой, Ник чуть задумался, вернулся в дом и высыпал на стол горсть медяков, немало удивив подобным Малема.

— А жертвам Призрачной Плети ты тоже компенсации выплачивал? — спросил он. Однако принц оставил вопрос без внимания и вновь вышел наружу.

— Полагаю, к Ревиллу мы не пойдем? — заранее зная ответ, уточнил Малеммил и, не видя никакой реакции, добавил: — Впрочем, вряд ли Юла решила остаться в Аларде. Не тот она человек, чтобы просиживать зад в этой дыре. Я скорее поверю, что она уже во всю обучает нашего сына волшбе, путешествуя с какой-нибудь группой нелегальных магов.

— А если родилась дочь?

Малем пожал плечами:

— Значит делает это вдвойне усерднее. — он бросил последний взгляд на домик егеря. — Уверен, я смогу ее найти. Может быть даже очень скоро.

Утешив себя подобным образом, Малеммил выдвинулся по направлению к Стеулсу. Следом направился и Ник, думая о том, как бы поступил он, если бы пришлось выбирать между любовью и долгом.

Ответ очевиден.

Впрочем, даже оба являясь эльфами, они с Малемом не обязаны принимать одинаковых решений.

Идя сквозь лес — обычный, а не искореженный влиянием некроэнергии — Никаниэль не переставал с наслаждением слушать пение птиц, стрекот сверчков и нежный шелест листвы. Отвыкнув от подобного, он подставлял лицо веянию жизнь, хоть и не мог вдохнуть его полной грудью. Повреждение, пусть и не несшее угрозы существованию, отравляло радость бытия и раздражало сильнее камня в ботинке. Тот хотя бы можно было в любой момент вытряхнуть.

Ник в очередной раз посетовал, что на Альйоне не существует расы каких-нибудь сказочных пикси или, например, говорящих жаб, наделенных магией исцеления. Принц многое бы отдал за возможность изучить магическое искусство такого народа. Даже если бы для каждого заклинания приходилось плясать голышом или научиться свистеть на самодельной флейте.

Тяжко чувствовать себя старой развалюхой, когда тебе еще даже сотни не стукнуло. Как Учитель вообще мог существовать в практически полностью сгнившем теле?

— Эй, Дредерс, слышишь? — крикнул Никаниэль мысленно. — Ты, может, извращенец? Я слышал, бывают такие, которым неудобство и боль доставляют удовольствие.

Ответа не последовало.

Что еще сильнее ухудшило настроение Ника.

Мертвый колдун вообще не спешил являться по первому зову и давал о себе знать исключительно когда сам того желал. Ну кфхан бы с ним. Главное что управлять телом тот, похоже, не мог, а уж голос в голове принц как-нибудь потерпит. Пока не найдет способ окончательно выселить непрошеного гостя. А если повезет, то и жрецы в храме помогут.

За время ученичества Ника стеулсцы успели-таки достроить стену, полностью окружив ею город. Внушительный частокол плотно подогнанных брусьев смотрелся не сказать что неприступно, но, судя по следам, уже успел подвергнуться нападению. Выщербины и вмятины запросто могли оставить как не очень сильные демоны, так и какая-нибудь безмозглая нежить.

Ну или поселение пытались штурмом взять идиоты, решившие мечами и кистенями пробить ограждение явно немалой толщины и высотой практически в два человеческих роста. Хотел бы Ник глянуть на подобное представление. Его личи наверняка второй раз сдохли бы от смеха. Пришлось бы снова воскрешать.

Несмотря на светлое время суток и вполне спокойную обстановку, ворота оказались закрыты. А лучник на крохотной башенке за стеной смотрел на путников сквозь натянутую тетиву короткого лука.

— Смотри не чихни случайно! — крикнул ему Малем. — На мне последняя рубашка и латать ее я не намерен.

За воротами послышались приглушенные смешки.

— Эй! Есть там кто живой? — Малеммил сделал шаг вперед, но вонзившаяся у его ног стрела недвусмысленно обозначила, что приближаться дальше не ст о ит. — Дерьмо Мерфала, пустите, ироды! Я уже два года нормально не жрал! И не мылся… И еще много чего не делал!

— Иди в реке помойся, рвань. — приказали из-за стены. — Не то мы с тобой много чего сделаем.

Опять приступ веселья.

— А в лицо мне это повторить сможешь? — решил не оставаться в долгу Малем. — Шары-то с собой или жене на хранение сдал?

На этот раз подтрунивать начали уже над невидимым стражником, вот только ворота, так и не думали сдвигаться с места.

— Иди своей дорогой, странник. — раздался с другой стороны спокойный голос, разом оборвавший все шутки. — По распоряжению мэра мы не пускаем никого без приказа короля или хотя бы барона Ревилла. У тебя есть такой?

Малеммил обернулся и вопросительно посмотрел на Ника. Тот покачал головой. Конечно, никаких бумаг у него не было. Да и откуда? Но и тратить время на их получение принц не собирался.

Никаниэль начал перебирать доступный ему магический арсенал, способный открыть путь вперед. В одной только некромантии он насчитал с пяток подходящих заклинаний. И это не говоря уже о Глыбе, прекрасно показавшей себя при штурме Лемилша. Кроме того, отличная возможность на деле испытать навыки личей.

Принц обернулся, высматривая спрятанную среди деревьев нежить.

Да, определенно стоило взглянуть, что из себя представляют мертвые маги, поднятые и улучшенные Учителем.

По глазам и нехорошей ухмылке на лице Ника Малем понял, что тот задумал что-то выходящее за рамки обычных переговоров. Он вновь обернулся к стражникам и уже без всяких шуток крикнул:

— Откройте, дебилы! Для вашего же блага!

Вот только ответа не последовало. Да и лучник с башни, тихо вскрикнув, свалился на землю, исчезнув из поля зрения.

После чего послышался шум возни, ворота медленно отворились и из них показалась зеленокожая голова Жабы.

— Давно не виделись, Капитан. — сказал он, расплывшись в довольной улыбке. — А Ведьма-то не ошиблась, чтоб ее!