Русский Бокондо

ГЛАВА 26

В тот вечер в редакции кейптаунской газеты «Аргус» была обычная обстановка: в спешке и препирательствах рождался утренний номер. Окутанный клубами табачного дыма метранпаж[16] отчитывал редактора, требовавшего заменить уже набранную новость на только что полученное по телеграфу сообщение агентства Рейтер, и одновременно отбивался от рекламного агента, пытавшегося втиснуть в номер лишнее объявление. Но вся эта суета оправдывалась: «Аргус» ежедневно демонстрировал своим слабосильным конкурентам высший класс работы и пользовался неизменным вниманием читателей.

Том перебросился парой фраз с метранпажем и приткнулся на краешке стола со своей писаниной. Чтобы не путаться под ногами, Николай отправился в кабинет главного редактора, откуда раздавались громкие голоса.

Кабинет был обставлен массивной дубовой мебелью и среди сотрудников носил неофициальное название «музей». Вдоль его стен на полках красовались морские раковины, образцы горных пород, планшеты с бабочками, маски и божки африканских племен. Хозяин кабинета, бойкий джентльмен с пышными седыми бакенбардами, лично собрал все эти сокровища во время своих многочисленных поездок по колонии. Однако его настоящей гордостью была библиотека, составленная из книг о Южной Африке.

Николай стал своим человеком в редакции не только благодаря Тому, но еще и потому, что однажды преподнес главному редактору записки немецкого натуралиста Лихтенштейна. В них рассказывалось о путешествии, которое автор совершил сто лет назад в страну «диких кафров», и содержалось много любопытных описаний местной природы. Эту книгу кто-то из подручных Карла Карловича специально раскопал в лавке старьевщика в Гамбурге и выслал в Кейптаун. Подарок был принят о восторгом, хотя сам Николай не скрывал, что не способен по достоинству оценить все экспонаты «музея».

Обстановку кабинета завершал висевший над столом портрет Сесиля Родса с дарственной надписью. Газета ревностно отстаивала интересы горнорудных компаний, и ее главному редактору частенько приходилось бывать в Хрут Скер, загородной резиденции Родса. В свое время этой чести удостоились наследник британского престола принц Уэльский и многие высокопоставленные лица. Но демократический дух не был чужд хозяину резиденции, и любой путник с белой кожей мог отдохнуть в тени окружавших ее деревьев. Родс и сам наведывался в редакцию. Николай как-то встретился здесь с этим остроносым коренастым человеком, чьи поступки и слова привлекали внимание всех, кто интересовался событиями в Южной Африке. Запомнилась заключительная фраза наставлений, которые он часто давал окружавшим его журналистам: «Сообщаю вам свои мысли, поработайте с ними».

О том, что с мыслями «поработали» очень старательно, свидетельствовали появившиеся вскоре газетные статьи. Все они прославляли деяния «великого человека, олицетворявшего Южную Африку», говорили о «всемирном значении грандиозной мечты мудрого вождя». Прочитал это и мысленно посочувствовал Тому — нелегко приходится человеку на такой работе.

Сегодня в «музее» собралось довольно пестрое общество. В центре внимания был мундир «хаки», который ладно сидел на пухлощеком офицерике. Главный редактор доставил гостя — своего дальнего родственника — прямо с парохода и сейчас не без гордости демонстрировал его друзьям и сослуживцам. Польщенный таким вниманием офицерик делился последними новостями из Лондона.

— Энтузиазм необыкновенный! Все видят, какие приготовления ведутся к экспедиции, у буров нет никаких шансов! На призывных пунктах столпотворение, сотни людей жаждут побывать в Южной Африке еще до того, как закончатся события. Роман мистера Хаггарда «Копи царя Соломона» идет нарасхват, все только его и читают!

— А как же регулярная армия?

— Чтобы не раздражать публику, военное министерство решило в первую очередь послать волонтеров. Но кадровые части тоже без дела не останутся. Наш полк провожали с музыкой и цветами, а прощальный обед такой закатили, что газеты о нем писали!

Все блюда подавались с политическим подтекстом и свидетельствовали о грядущей победе. В центре стола возвышалась кабанья голова — боевой символ мужества древних бриттов! К ней подавали баранину по-трансваальски и фазанов а-ля-Претория с белым соусом, а чтобы воины заранее были готовы к любым неожиданностям, за успех пили только голландский джин и красные вина из Южной Африки.

— Как это оригинально!

— Это глубоко символично. Джентльмены, мы живем в эпоху великих свершений. Еще никогда Британская империя не была столь обширной и могучей, — назидательно произнес главный редактор.

— Мой Бог, я чуть не забыл! — ахнул офицерик. — Специально привез вам номер лондонского «Панча», где говорится о событиях в Южной Африке. Только посмотрите, как в нем изображен Сесиль Родс.

Газета пошла по рукам и рисунок привлек всеобщее внимание. На нем Родс высился над африканским континентом, правый ботинок солдатского образца впечатался в Трансвааль, левый — в Египет. За спиной винтовка, облака проплывают у плеча, а в руках телеграфный провод, соединяющий крайние точки континента. Подпись: «Родс над Африкой». Смысл рисунка понятен каждому, великий человек, словно легендарный Колосс Родосский, вознесся над этой частью планеты, чтобы свершить грандиозные дела. Линия телеграфа — сегодня, железная дорога от Каира до Кейптауна — завтра, власть Британии — на века!

Все шумно восторгались рисунком, Родсом, политикой Лондона. От обычной британской сдержанности не осталось и следа. Говорили громко и разом.

— На севере по берегам Замбези осваиваются новые земли!

— Компания строит шахты, дороги, города!

— С португальцами договорились, они больше не претендуют на центральные плато с колоссальными запасами медной руды.

— Джентльмены, как представитель Британской южноафриканской компании, получившей королевскую хартию, приглашаю вас на новые земли. Климат здоровый, красивейшие горные пейзажи и отличная охота.

— А кафры?

— Многих из них уже замирили. Не беспокойтесь, у нашей компании хватит сил для наведения порядка.

— Кстати, как называются эти новые территории?

— Официально Британский Центрально-Африканский протекторат, но чаще — Транс-Замбезия или просто Замбезия.

— Почему бы не Родезия?

— Гениально!

— Чудесная идея! Гип-гип ура!

— Джентльмены, теперь во всех газетных материалах будем употреблять только это название новых британских владений в центре Африки. Пусть потомки в веках сохранят память о великом человеке, открывшем путь к богатствам континента!

— Этот исторический экземпляр «Панча» я сберегу в своей коллекции, — произнес хозяин «музея» и бережно достал с полки толстую папку. Аккуратно вложил в нее газету, на специальном ярлычке сделал пометку.

В этой папке главный редактор хранил экземпляры газет, посвященные каким-либо важным событиям или изданным в других странах на всяких диковинных языках. Николай интереса к этим пожелтевшим страницам не испытывал, да и сейчас в который уже раз слушать все эти патриотические славословия было скучно. Да и уйти нельзя.

Взял папку, присел у бокового столика и стал неспешно листать страницы, испещренные то китайскими иероглифами, то индийскими письменами, то арабской вязью. Среди этой экзотики неожиданно увидел листки, которым улыбнулся, как старому другу. Замелькали знакомые имена и названия улиц, театров и магазинов. На глаза попалась заметка «Средство от холеры». В ней некий журналист, господин Гиляровский, утверждал, что где-то в Донских степях излечился от этой болезни «калмыцким способом» — вскочил на коня и проскакал несколько верст галопом. После этого всю хворь как рукой сняло!

Прочитал и едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Ну и сочинитель! Надо же такое придумать — от холеры на коне галопом!

— Ты что это трясешься? Что-то смешное вычитал? — Том хлопнул по плечу. Не заметил даже, как он и подошел.

— Да буквы в этой газете забавные. Одни нормальные латинские, другие не поймешь, на что и похожи, — нашелся Николай.

— Хорошо, о буквах потом побеседуем. Тут решили торжественно отметить рождение новой британской колонии Родезии. Едем, надо успеть переодеться к банкету.

— Мистер Каупервуд, вас также просили к нам присоединиться, — обратился Том к немолодому джентльмену с редкими, тщательно расчесанными на прямой пробор волосами.

Недавно этот джентльмен стал появляться в редакциях местных газет и везде порядком надоел, предлагая напечатать свои'весьма заумные статьи об особенностях опыления вечнозеленых вересковых кустарников Капской провинции. Самое удивительное, что одна из них все-таки появилась в печати. Впрочем, газетные циники утверждали, что этому способствовали рекомендательные письма с подписями видных ученых Оксфордского университета и готовность автора оплатить все типографские расходы.

— Да-да, друзья. Непременно приму участие в банкете. Я следую за вами, — радостно закивал джентльмен.

Кабинет главного редактора быстро пустел. Мистер Каупервуд закончил изучение какого-то гербария и открыл папку с газетами, оставленную Николаем. Перевернул несколько страниц и нашел заинтересовавший его экземпляр. На прикрепленном к нему ярлычке прочитал: «Газета „Петербургский листок“, русский язык, 1892 год. Получена с парохода „Тверь“ Российского Добровольного флота».