Рыцари веры

XII ПАЖ ГРАФА ДЮ ЛЮКА

В одно чудесное утро в начале июня, в девятом часу, из Компьена направлялись двое хорошо вооруженных мужчин. На берегу реки живописно раскинулся городок Гискар. Путешественники въехали в одни ворота и выехали в другие, не останавливаясь. Миновав его последние домики, они увидели шагах в пятистах, вправо, огромное здание, выходившее фасадом на большую дорогу; у крыльца стояли телеги.

- Вот, кажется, гостиница, которую нам указывали в Компьене,- сказал Оливье (читатель, конечно, узнал в путешественниках наших двух героев).

- Да, это гостиница «Кок-Арди»,- отвечал капитан.- Меня уже, по правде, начинает беспокоить, что до сих пор мы не встретили ни одного из наших.

Они прибавили шагу и вскоре подъехали к крыльцу.

В общей зале пили и ели извозчики, солдаты, монахи и буржуа. Немножко поодаль от других с аппетитом завтракали двое. Капитан подошел и сел возле одного из них.

- Крестник, ты, наверное, и меня угостишь? - сказал он.

- Ах, крестный! Pardieu! Только вы можете так неожиданно появляться! - обрадовался Дубль-Эпе.

Другой путешественник, завтракавший с Дубль-Эпе, был Клер-де-Люнем.

Они объяснили капитану, что все остальные - буржуа, монахи и солдаты, кроме извозчиков,- были бездельники, нарочно делающие вид, что незнакомы с ними.

- Теперь нам надо изменить путь,- сказал Клер-де-Люнь.- Мы должны дать им пароль и назначить новое место встречи.

- Но я их не знаю,- возразил капитан.

- О, это пустяки! Чего вы не можете сделать, то сделаем мы. Где мы встретимся опять?

- Я думаю,- предложил Оливье,- самое лучшее - деревня Кайлю; там мы будем почти у самого арьергарда нашей армии и, пока станем готовиться в окрестных лесах, пошлем гонца сказать герцогу де Рогану о нашем приближении. От Кайлю нам уже надо будет ехать всем вместе, а не вразброд.

- Отлично,- заметил капитан,- но отсюда до Кайлю далеко, а твои молодцы, Клер-де-Люнь, если им не дать в руку, пожалуй, так уйдут, что их и с фонарем не найдешь!

- В этом отношении, капитан, делайте, как знаете.

- Ну хорошо, я тогда сам все устрою.

Они кончили завтрак. Капитан шепнул несколько слов Клер-де-Люню, тот подозвал Макромбиша, одетого толстяком-монахом, и велел ему свести Дубль-Эне к тому месту, где бездельники стояли лагерем.

- Дубль-Эпе,- прибавил он,- собери десятерых начальников отряда и вели им как можно скорей явиться сюда; товарищи пусть подождут их возвращения в чаще ивняка.

Дубль-Эпе отправился с монахом Макромбишем, набожно раздававшим благословение встречавшимся извозчикам.

Зала гостиницы между тем мало-помалу опустела. Кроме капитана, Оливье и Клер-де-Люня, оставались только двое; один, мертвецки пьяный, спал, растянувшись на скамейке, другой - хорошенький, кудрявый, белокурый паж с черными глазами и светлыми ресницами, в потертом костюме и высоких сапогах со шпорами, сидел, облокотившись на стол и опершись подбородком на ладонь, и, казалось, задумался, на самом же деле он внимательно слушал разговор путешественников.

- Ну,- произнес капитан,- теперь нам надо ехать всем четверым вместе; ведь неизвестно, что может случиться. Как вы думаете, Оливье?

- Мне все равно, я буду делать, что скажете,- отвечал, покачав головой, граф.- У меня какое-то тяжелое предчувствие; точно какая-то опасность ждет меня. Никак не могу отделаться от этого ощущения.

- Понимаю,- сказал капитан,- и со мной это бывало перед битвой, например, в которой мне приходилось быть раненым. Но ведь, как говорил мой знакомый турок, чему быть, того не миновать.

Вошел Дубль-Эпе. Он все устроил, начальники отряда через пять минут должны были приехать.

- Не пойти ли нам к ним навстречу? - спросил капитан.

- Да ведь они сами сейчас будут?

- В том-то и дело. Нам с ними лучше говорить не здесь, где столько лишних ушей и глаз. Не люблю и,- иронично прибавил он,- этих пьяных извозчиков, которые спят с открытыми глазами, и пажей, которые притворяются, что мечтают о любви, а сами слушают чужой разговор.

Едва успел капитан выговорить эти слова, как спавший извозчик вскочил и побежал к двери. Но паж быстрее молнии бросился загородить ему дорогу и так ловко воткнул в его грудь кинжал, что тот и охнуть не успел.

Все это произошло чрезвычайно быстро; никто не успел опомниться.

- Что вы сделали? - вскричал граф, бросившись к пажу.

- Убил этого человека, как видите,- холодно отвечал тот.

- Но зачем?

- Посмотрите на него и увидите, зачем.

- › Магом! - удивился капитан, взглянув па убитого и сняв с него парик и подвязанную бороду.

- Да, Магом, правая рука Дианы де Сент-Ирем, вашего неумолимого врага! - сказал паж.

- Но кто же вы сами такой? - спросил граф.

- Я? Убийца,- отвечал молодой человек с горькой усмешкой.

Между тем прибежали испуганный хозяин и его прислуга. Граф дал ему кошелек с золотом, сказав, что Магом был убит в ссоре и что лучше скорей стащить его в реку, не дожидаясь объездной команды.

Через пять минут труп верного, преданного слуги Дианы был брошен в реку, а пол в зале вымыт, и от преступления не осталось никаких следов. Капитан подозвал пажа и предложил ему стакан вина; тот поблагодарил и залпом выпил.

- Вы так же хорошо пьете, как и владеете кинжалом, молодой человек! - сказал, смеясь, капитан,- Из вас выйдет толк. Теперь потолкуем, хотите?,

- С удовольствием,- отвечал паж.

- Кто вы такой?

- Я бедный сирота, воспитанный из милости в доме маркизы Барбантан…

- Клод Обрио! - воскликнул граф.- Теперь я вас припоминаю. А вы, друг мой, узнаете меня?

- О да, господин граф! - отвечал молодой человек с трогательным волнением.- Вы были всегда так добры ко мне, что я не могу вас забыть.

- Но каким образом вы здесь очутились? Вас так все любили у маркиза, особенно он сам и его жена!

- Да, господин граф,- начал рассказывать молодой человек,- маркиз был очень добр ко мне, и я его любил, как отца. Недели две тому назад его разорвал волк на охоте. Не успели его похоронить, как от меня все отвернулись. Маркиза сказала, что я ей больше не нужен, и только из жалости дала мне рекомендательное письмо к вам: вы теперь единственный мой покровитель.

Капитан и Оливье были тронуты до глубины души тоном искреннего горя, которым Клод сказал эти слова.

Он подал графу письмо маркизы.

- Продолжайте, дитя мое,- ласково сказал Оливье.

- Я поехал в Моверский замок; там мне сказали, что вы в Париже, на улице Тикетон, в гостинице «Шер-Ликорн». Я поехал в Париж и узнал, что за два часа до моего приезда вы уехали. Добрый метр Грипар указал мне, как вас найти, и я отправился в путь. В одном городке, недалеко от Компьена, у меня расковалась лошадь; это было воскресенье, кузнецы отказались работать в праздник; мне было очень досадно за задержку, но нечего делать, пришлось остановиться в гостинице; сквозь тонкую перегородку, отделявшую мою комнату от соседней, я услышал разговор мужчины с женщиной. Мужчину звали Магомом, женщину я узнал по голосу, который часто слышал, бывая с маркизом в Мовере; это была мадемуазель Диана де Сент-Ирем. Магом давал ей слово ехать вслед за вами и найти случай убить вас; сделав ножом отверстие в перегородке, я стал всматриваться в лицо злодея, чтобы узнать его после, а ночью тихонько спустился с лестницы, оседлал лошадь и уехал, хотя бедное животное прихрамывало, и ночь была пре-темная. Сюда я приехал часом раньше Магома и все время следил за ним. Остальное вы знаете, господин граф.

- Спасибо, Клод! - сказал Оливье,- Я не забуду твоей услуги. Теперь ты будешь моим пажом; от тебя зависит не расставаться со мной.

- Благодарю вас, граф; я постараюсь сделаться достойным ваших милостей,- отвечал Клод и почтительно поцеловал протянутую ему руку.

- Corbieux! Вы хорошо делаете, Оливье; этот паж прехорошенький; сначала он показался мне немножко подозрительным, но теперь все прошло!

При этих словах паж слегка вздрогнул и как-то особенно посмотрел на капитана Ватана.

- Я полюбил этого ребенка,- продолжал ничего не заметивший капитан.- У тебя хорошие способности, мальчуган, я их разовью!

- Постараюсь следовать вашим советам, капитан,- лукаво отвечал паж.

Между тем Макромбиш привел десятерых начальников - разбойников с головы до ног, как это сразу было видно. Но они до того упились, что на вопрос заметившего это Клер-де-Люня и усомнившегося, в состоянии ли они его понять, могли ответить только поклоном.

- Ступайте выкупайтесь! - велел он им.

Они ушли и через несколько минут вернулись в том же порядке, мокрые, как лягушки. Все десятеро храбро окунулись в водопойню для лошадей. Макромбиш тоже окатил себе голову свежей водой. После этого они могли вникнуть в то, что им говорилось.

- Слушайте внимательно! - сказал Клер-де-Люнь.- Вы отправитесь сейчас же в Кайлю, приедете туда не позже чем через десять дней и остановитесь не в городе, а в соседнем лесу. Кто опоздает хоть минутой, будет сейчас же без разговоров изгнан; все, кто приедут ровно в полдень на десятый день, получат по двадцати пистолей. Грабить на дороге позволяется, только без шума и разных крайностей. Поняли?

- Поняли, начальник.

- Каждому из вас дается на дорогу по четыре пистоля…

Они с радостным восклицанием инстинктивно протянули руки.

- Но,- продолжал Клер-де-Люнь,- если вам дать такую сумму прямо в руки, вас затем поминай как звали. Поэтому получите теперь по одному пистолю; в Кайлю вам дадут остальное.

Бездельники, видимо, были недовольны, но промолчали, зная, что Клер-де-Люню бесполезно возражать. Он отдал кошелек с деньгами Макромбишу.

- Не забудьте,- прибавил Клер-де-Люнь,- отдать и солдатам капитана Ватана их долю. Ступайте, я полагаюсь на вас! Чтобы через час здесь ни одного больше не было!

Бездельники поклонились и ушли.

- Ну, идем! - позвал капитан.- Расплатись, крестник! Есть у тебя лошадь, мальчуган?

- Есть,- отвечал паж.

- Так ступай за ней, и в путь!

Через несколько минут все пятеро мчались к Компьену.