Самадхи

Глава 54. Грани волшебства

Праздник подкрадывался ко мне с грацией Нуара. Мой Кот, если он того хотел, мог с лёгкостью затеряться даже в самой светлой тени, чтобы потом выскочить из неё с объятиями или щекоткой; с последней всё-таки меньше, потому что на неё я не реагировала.

Подсказка: задержи дыхание, расправь нижние рёбра и терпи секунд десять с каменным лицом. Все щекотаторы тут же отвалятся. А уж если пафосно добавить что-то типа «Я не боюсь щекотки», то тебя потом и вовсе трогать не будут. Нуар, наивная душа, повёлся на моё спокойствие, как и все остальные.

Дни листались, словно в каком-то фильме. Я была увлечена укулеле и Нуаром, так что не особенно замечала, как рассвет и закат меняются друг с другом. Мне было хорошо, в конце концов, и даже про Злого Купидона думать не хотелось.

Спокойствие текло ровно до того момента, пока Алья не решила меня пристыдить невинным вопросом:

— Ты мне камеру-то возвращать будешь?

Я от её ровного тона и смысла вопроса поперхнулась. Не особенно у меня вязалось спокойствие Сезер и камера, которую я умыкнула почти месяц назад. И про которую я успела благополучно забыть!

— Прости-и…

— Да ничего, — пожала плечами креолка. — Мне мать новую купила, так что охотиться на тренировки героев мне есть с чем. Просто я была уверена, что ты забыла про мою малышку.

— Да вообще из головы вылетело, — согласилась я, потирая лоб. — Слишком много всего.

— Ага. Зимние экзамены вообще отстой! Вот у меня с химией вылезла проблема, там мадам Менделеева…

Слушая пересказ злоключений подруги, я рассеянно кивала. Эх, хорошо, когда все твои проблемы заканчиваются на табеле коллежа. Мои-то слегка переросли учебные бумажки.

Ну так, с другой стороны, и я уже не школьница. Большим мышам большие куски сыра.

После уроков я отказалась от прогулки не только с Альей, но и с Адрианом. Агрест смотрел на меня грустно-грустно, потому что его учитель китайского опять болел, и у парня было свободное время. Которое, к сожалению, пропало у меня. По крайней мере, на сегодня.

— Ла-адно, — протянул Адриан после того, как я объяснила ему весь затык ситуации. — А что ты снимать хочешь?

Мы стояли в раздевалке. Адриан уже успел застегнуть все свои пуговки на тренче, тогда как я пыталась красиво завязать бантик на поясе от куртки. Несчастные петельки всё время перекручивались или висели, словно у них была депрессия.

На улице не осталось ни следа зимы. Странный мир расцветал, и четырнадцатое февраля мы, видимо, сможем праздновать в окружении ярких клумб. По телевизору говорили про аномально быстрый конец зимы, и каждый раз, слыша эту сводку от синоптиков, я не могла сдержать хихиканье.

— Личное.

— М. Дай сюда, — он в несколько молниеносных движений завязал идеальный бантик. — Вот так.

— Бытие модели учит потрясающим вещам.

— Ты даже не представляешь… Нино! Есть свободное время?

— Ну типа да. Но не совсем.

— Так типа да или типа нет? — подняла я брови.

Ляиф скривился.

— Типа от компании не откажусь, но о свободном времени разговора и не будет.

— Сойдёт, — показал другу большой палец Адриан.

Спровадив жаждущего общества Агреста, — слава богу, он был не таким забитым, как в мультфильме, — я поспешила домой. Меня ждала камера и эксперимент, с которым я знатно затянула.

Перед тем как подняться в квартиру, я заскочила в пекарню. Обычно у Сабины были для меня какие-нибудь просьбы. Вроде помочь с наплывом посетителей или постоять за кассой, чтобы мать Маринетт могла спокойно пообедать. Однако сегодня мне в руки вручили пакет с выпечкой, — Сабина знала, что ко мне регулярно шатается Нуар, так что положила еды с запасом, — и отправили наверх, делать уроки.

У меня была идея получше.

Дома, едва скинув куртку в прихожей, я побежала в свою комнату. Для конспирации занавесила плотными шторами все окна, — даже то, что было над кроватью, отлично матировалось по нажатию кнопочки, — закрыла люк на балкон и в квартиру, и вытащила Тикки из почтальонки. Квами сонно моргала всё то время, пока я перерывала комнату в поисках камеры Альи.

— А, — зевнула Тикки, поняв мои манёвры. — Ты о ней вспомнила?

— Да. А ты и не забывала, видимо. Чего не напомнила-то?

— Надо было?

Я удивлённо посмотрела на квами. Мда. Другие ценности, всё такое. Тикки вообще не понимала смысла моих действий; для неё попытки разобраться в волшебстве казались блажью. Раз работает — так и не лезь никуда грязными пальцами.

Может она и была права, однако меня глодал интерес. С момента рассекречивания перед Вероникой из молла я думала над тем, как сохранить геройское инкогнито и как мы с Нуаром его можем потерять. Но у меня просто не было даже начальных знаний о том, как работает магия сокрытия.

— Ага. В следующий раз напоминай, ладно?

— Договорились.

К примеру, из канона я знала, что для камер нет никакой разницы: девочка-робот из спешла Нью-Йорка спокойно узнала, кто под масками. Однако сохранится ли это отсутствие инкогнито для обычных камер? Или там нужен искусственный интеллект?

Жалко, что под рукой у меня не было программы для распознавания лиц…

Как вообще работает съёмка супергероев? Я знала, что, если мы с Нуаром против, то наши лица на кадрах размазываются. Как и картинка в целом, будто у фотографа дёрнулась рука. При этом, если мы не возражаем, то фотки выходят чёткими и крутыми даже на высоких скоростях. Алья же нас как-то снимает во время тренировок, и нормально.

При этом нужно, чтобы мы с Котом вдвоём не были против; если один согласен на фото, а другой нет, то картинка всё равно размывалась. Я немного экспериментировала с фанатскими фотографиями, каюсь.

Установив камеру на стол, я включила запись и отошла в центр комнаты.

Тикки потянулась.

— Абракадарба!

Съёмки с разными ситуациями я вела до семи часов вечера. Может, я бы и продолжила, но вскоре мог прийти Кот, а мне ещё нужно было пересмотреть отснятый материал.

Вместе с камерой я забралась на кровать. Квами уселась на моё плечо, готовая любоваться: Тикки очень нравилось, как мы с ней выглядели в превращении. Раньше-то у неё, ясное дело, были проблемы с тем, чтобы понаблюдать за собой и носителем Талисмана со стороны.

— Включай уже! — нетерпеливо потребовала малышка.

Я хмыкнула и нажала плей, чтобы выпасть из реальности где-то на час.

Итак, резюме: в основном видео не дрожало и не рябило. Я осознанно вела съёмку, так что никаких помех не было. Степень размытости моей фигуры варьировалась и зависела от мысленного посыла. «Никаких съёмок!» — и вместо меня двигается размытое красное пятнышко. Цензура от магии, однако.

Когда же я ничего не думала, — вроде как меня снимают, а я об этом не знаю, — то цензурилась только голова. Ну и фигура слегка расплывалась.

Зато с превращениями вышло весело.

Во-первых, Тикки не отображалась на видео, никогда. Я общалась с пустотой.

Во-вторых, розовый свет, — мы немного уменьшили его интенсивность, однако так и не смогли избавиться полностью, — так же не попал на камеру. Его не было! И это принесло мне облегчение, которое я не знала, с чем можно сравнить.

А вот дальше начались интересности. К примеру, я командую Абракадабру, но на камере дальше ничего не происходит. Вообще, никаких изменений: как стояла Маринетт, так и стоит. Я этот момент помнила, мне тогда стало интересно, закину ли я ногу за голову, стоя на другой. Получилось.

На камере эти же действия повторила Маринетт. Ну, то есть я. Закинула ногу, показав монструозно потрясающий шпагат, и снова спокойно встала. Затем меня отвлёк телефон, — он был за зоной съёмок, — и я пошла за ним…

В кадр вернулась уже Ледибаг, печатающая на смартфоне. Адриан присылал фотки Эрика, — младшего брата Нино, — который надулся и визжал, как маленькая пожарная машина. Ляиф-старший не дал Ляифу-младшему шоколад до супа.

Пожелав на видео Адриану удачи, я скомандовала Алаказар. И снова: ни вспышки, ни снятия костюма.

— Интересно, — пробормотала я, форматируя память камеры.

Нечего оставлять Алье такой шикарный материал.

— Магия, — лениво отозвалась Тикки, копаясь в пакете с выпечкой.

Я улыбнулась, смотря на эту маленькую обжорку. На душе у меня было легко; не настолько, будто я избавилась от Бражника, однако часть стресса покинула чат. Если синхронизация слетит на улице, то нам с Котом нужно будет беспокоиться только о живых свидетелях.

В балконный люк поскреблись. С лёгким сердцем я крикнула Нуару подождать и спрыгнула с кровати.

Камеры — наши друзья!