Слепой царь (СИ)

Клик девятый

Утро началось, согласно моим представлениям, совсем не так, как должно было начаться. Первой мыслью, после пробуждения, было: "А какого ляда я сплю один? Мой комплекс имеет отдельный вход. Он никак не связан с нашими общими апартаментами. Поэтому всё, что здесь могло бы происходить не могло стать всеобщим достоянием. Сяомин неприятно? А что именно? Никаких звуков до её комплекса не доносилось бы. Просто слишком далеко. Между нами наши общие апартаменты. Кроме того, есть двери с замком, между прочим. Вот и получается, а на кой я таскался, фиг знает куда? От кого прятался? Или я уже не хозяин в своём дворце? И это дикое совпадение? Причём не одно! Дженни оказывается у телефона Лины, а Лина, как и Сяомин, почему-то не может. И моя жена отправляет меня хрен, знает куда, из дому. Да, её комплекс не имеет отдельного выхода, он напрямую связан с общим семейным комплексом. А вот мой нет! интересно? Почему это вчера мне не пришло в голову? Почему я бросился, как голодный кот на случку? Ведь можно было прекрасно провести вечер вдвоём здесь, проснуться не одному, и не бегать по замку, как ужаленному!.. Нет!.. Тут что-то не так. Китаянка ведёт какую-то игру. Надо быть осторожнее с ней и внимательнее. Возможно, она хочет отдалить от меня Лину? А! Нет! Она просто хочет растворить меня в этих любовницах, чтоб никто из них не был ко мне ближе определённой ею дистанции. А сама станет незримым оператором моей сексуальной жизни?.. Хм. Бред какой-то получается. Зачем ей это? Затем, чтоб она осталась единственной и неповторимой. Когда их будет много, то и отношение к ним будет соответствующее. Нет, дорогая моя жёнушка, так дело не пойдёт. Не так ты проста, как хочешь казаться. С тобой надо будет поаккуратнее. Книгу мою ты больше не увидишь. Кстати, а свою-то ты мне так и не показала. Мне до сих пор неизвестно, что там у тебя скрывается? Чего нет у меня? А Катя? Вчера вечером она должна была прийти, но не пришла, а я, разумеется, забыл. Или это был пробный камешек? Дьявольщина… Эти бабьи интриги… Выходит, что и Лине доверять нельзя, и Дженни? Они явно договорились? Но зачем? И когда успели? Лина целый день была со мной. Ах, да! Я же отпустил её раньше. А потом удивлялся, откуда у неё столько информации за такой короткий отрезок времени! И на военном совете её не было. Смысла в её присутствии там не было. Нет. Лина сделать этого не могла. Не верю. Опять интриги китаянки. Бляха муха! Во вляпался?!"

Завтракали мы вдвоём. Никаких гостей, никаких обсуждений. Сяомин объяснила это до зубовного скрежета логично, мол, присутствие большого количества людей не позволяют тебе (в смысле мне) хорошо питаться, так можно испортить желудок и вообще, беседы за едой не только мешают пищеварению, распределяя кровь по организму искажённо то есть не к желудку, а к голове, что есть великое нарушение законов природы. Да к тому же ещё и портит аппетит. На что я возразил, мол, кровь-то в ноги идёт, а не в голову. Я же сижу, а не лежу, задрав нижние конечности? Но мои уточнения не смутили китаянку, она продолжала, как ни в чём ни бывало, говоря, что подчинённые видят, как я жру чёрную икру килограммами. Тут я, конечно, возмутился, заявив, что никогда в жизни не ел чёрной икры килограммами, не говоря уже о том, что съесть такое количество этого деликатеса не под силу никому. Сдохнешь от переедания. И вообще, не фиг вмешиваться в моё пищеварение. Оно как-нибудь само разберётся со своими проблемами. Тем более что китайцам не понять процесс употребления пищи русскими. На что моя супруга явно обиделась и до конца завтрака больше не издала ни звука.

Отодвинув опустевшую посуду, вытерся салфетками, и попросил:

— Дай-ка мне твою книгу?

— Зачем? — Насторожилась китаянка.

— Гм! Кажется, первое неповиновение мужу?

— Держи. — Нехотя, как мне показалось, сказала Сяомин, протягивая книгу.

Я взял. Опасаясь запачкать, положил себе на колени для удобства. Раскрыл на какой-то странице. Извлёк свою и приложил, плотно прижав.

— Это что ещё за манипуляции? Поинтересовалась Сяомин.

— Не знаю. — Честно ответил я. — Мне кажется, что теперь всё содержимое твоей книги отразится и у меня.

— Ты думаешь, что в твоей книге нет чего-то, что есть у меня? — Откровенно удивилась жена.

— Предполагаю.

— Мне говорили, что все слепые мнительные. Я не верила. Оказывается, правда. — Сообщила она, забирая книгу.

— Возможно. — Согласился я, не имея ни малейшего представления о психологии слепых. Мне показалось, что вес моей книги, как и объём, не изменился. Но проверить всё же надо было.

"Обязательно проверю при первой же возможности", — Подумал я, поднимаясь из-за стола.

И вот после такого бурного утра началось!..

Оказывается, моего приёма ждала куча народа. Когда появилась Лина и объявила о том, что своей очереди ждут не менее полусотни человек, желая лицезреть мою совсем не скромную, по словам китаянки, персону дабы внести некоторые ясности и корректировки в свои жизни. Я открыто почесал в затылке, поинтересовался на предмет личного кабинета. Тут же выяснилось, что таковой разумеется, имеется. И что временно исполняющим обязанности секретаря будет Лина. Мои утренние подозрения получали подтверждение.

— Ладно, — сказал я. — Пошли в кабинет. Надеюсь, там имеется и приёмная.

— А как же. — Усмехнулась Лина.

Изучив комнату и мебель в ней находящуюся, уселся в кресло за громадным столом и тут же спросил:

— А на фига такой здоровый стол?

— Для обсуждения в узком кругу.

— Ага, понятно. Значит, общие посиделки, как это было раньше, теперь отменяются?

— Да.

— и кто так решил?

— Твоя супруга. Но не одна. — Поторопилась добавить девушка.

— Понял, понял. Не дурак. С Вами посоветовалась вчера ещё.

Лина промолчала, а я сказал, укоряюще:

— Эх ты, Лина. А я-то ведь тебе верил. Давай. Кто там первый?

— Вообще-то первыми просились три инженера. Но!..

— Слушай, не тяни кота за… Хвост. Говори быстрей. Времени нет. Надо срочно обойти все башни, проверить на наличие новичков, и отправиться в гости к соседям. Давно пора познакомиться.

— Катя ещё вчера просила у тебя аудиенции.

— Она там есть?

— Да.

— Тогда зови.

В кабинет вошла Катя, тихая, спокойная, решительная.

— Здравствуй, Екатерина! Извини, я вчера забыл… Закрутился и забыл…

— Да ладно. Не печёт… Я вот по какому делу.

— Слушаю. Да, Лина, — спохватился я. — Выйди. Посиди в приёмной с народом.

— Не надо, пусть присутствует. — Остановила Лину Катя. — У меня ничего личного. Нет! Не личного, секретного.

— Хорошо, говори. — Позволил я.

— Я хочу выйти замуж.

— М-м-м?! — Промычал я, растерявшись и, не найдя ничего лучшего, спросил: — И что тебе мешает сделать это?

— Ни что, а кто. — Уточнила девушка.

— Хорошо. Кто?

— Ваше сиятельство.

— Во-те на?! — Поперхнулся я. — Это каким же образом?

— Самым банальным. Без Вашего разрешения я выйти замуж не могу.

Я второй раз за утро почесал в затылке.

— Ну и дела творятся в Датском королевстве. И кто тебе это сказал?

— И Сяомин, и Лина.

— Лина?

— Да.

— Лина, поясни?

— Вы лучше решайте проблему, а подробности я Вам позже поведаю. — Ответила Лина.

— Да, действительно. — Согласился я, и задал просящийся на язык вопрос: — За кого?

— Кичиро Кумагаи.

Если бы она сказала, что собирается взять в мужья убитого тигра, я бы не так удивился. Пока мои мысли метались в поисках объяснения происходящему, а заодно и выходу из создавшегося положения, девушка решила помочь.

— Я вижу, Вы удивились. Так получилось, что мы с Кичиро Кумагаи провели вчерашнюю ночь вместе. А утром он поинтересовался некоторыми интимными подробностями. М-м-м!.. В общем, он спросил о моём первом парне. Я честно призналась. И тогда он сделал мне предложение.

— А почему ты сама пришла, без него? — Поинтересовался я не ради знаний, а просто потянуть время.

— Почему без? Он там остался, в приёмной. Аудиенцию ведь я просила.

— Та-ак! Лина, пригласи сюда мастера и заодно вызови Сяомин.

— А если она не захочет?

— Тогда пошли её на три буквы. — Разозлился я. — Или сколько знаешь.

Лина вышла. Дверь тут же открылась. Вошёл японец.

— Доброе утро, Кумагаи-сан. — Приветствовал я его.

— Доброе утро, господин.

— Э-э-э! Только не так официально. — Запротестовал я, поднимая руки в запрещающем жесте. — Не надо ставить меня выше всех.

— Но это так и есть. — Возразила Катя.

— Ладно, ладно. Я не за этим пригласил мастера. Скажите, Кумагаи-сан, с каких это пор я должен давать разрешение на совместное проживание?

— Вы хозяин, господин граф. Вы определяете наше дальнейшее существование. Вам решать наши судьбы.

— Ничего подобного. — Возразил я. — Я определяю лишь общие направления для всей общины, но никак не личные дела. Это не моё дело решать за людей кто и с кем должен спать.

— С кем нам спать — мы решаем сами, а вот с кем связать судьбу решать не нам.

— Но и не мне. Я не бог. Это вам, обоим решать. Без меня.

— Без вас никак. — Возразила Катя.

— И что я по-вашему держать свечку должен?!

— Не утрируйте, ваше сиятельство.

— вы решили объединить свои судьбы. А я тут причём? Я только рад буду за вас. Что от меня требуется?

— Разрешение, Алишаньдэ-сама. — Сказал японец.

— Нет. Никаких разрешений. Вы люди взрослые, самостоятельные. Вы решили, и это не обсуждается. С моей стороны что требуется? Вы хотите жить отдельно? Вам нужен дом? Вы желаете жить за пределами цитадели? Чего от меня-то надо?

— Я бы хотела жить вообще за стенами крепости в своём доме. Заниматься домашним хозяйством. — тихим голосом призналась девушка.

— Понятно. А Кичиро Кумагаи возражает?

— Нет. Но считает невозможным жить за пределами крепости потому, что его дело здесь, внутри крепости.

— Правильно считает. Во-первых, основная его работа здесь, и каждое утро бегать по десять километров, а то и больше, здоровья не прибавит. К тому же его знания и помощь могут потребоваться в любой момент. Во-вторых, а кто сказал, что в во втором кольце нельзя строить дома?

— Это как раз и был мой второй вопрос потому, как я не желаю жить в этих страшных стенах.

— Не вопрос. Кумагаи-сан, Ваше мнение?

— Я сказал, что не хочу покидать стен цитадели, Алишаньдэ-сама.

— Очень правильное решение. Катя, тебя устроит дом внутри цитадели? Ваш дом, отдельный?

— Конечно. Только хотелось бы ещё иметь право покидать крепость, ну, хотя бы для прогулок, или за тем, чего здесь нет.

— Не вопрос. Кумагаи-сан, я объявлю вас мужем и женой только на свадьбе при свидетелях. Кстати, позаботьтесь об этом. Предлагаю выбрать место для строительства дома. Решите архитектурный вопрос, а потом займёмся воплощением дела в жизнь. Если вы хотите устроить вечеринку для друзей, тоже не проблема. Согласуйте все детали с Ядвигой, она поможет. Определитесь с датой, может, торжественную часть какую нибудь хотите провести… Или по японскому обряду… В общем, решайте. Держите меня в курсе, и не стесняйтесь обращаться. Ещё вопросы есть?

— Спасибо, Алишаньдэ-сама. — Поклонился японец.

— Блин, ну правда, не за что! Живите счастливо!

— А Вы придёте на свадьбу? — Робко поинтересовалась Екатерина, теперь уже практически жена.

— Разумеется. Как я могу не прийти на свадьбу друзей? Тем более, без моего объявления, как вы утверждаете, вы не станете официально мужем и женой.

— Тогда пока, мы пойдём. Дел много. — Сказала девушка, беря своего суженного под руку и направляясь к двери.

В этот момент в кабинет ворвалась разъярённая Сяомин.

— Ты меня звал! — С порога чуть ли не заорала она, и осеклась.

— Я не звал, я требовал. — Ледяным тоном произнёс я. — У нас намечается новая пара.

— Сяомин, прикройте дверь, пожалуйста. — Попросила Катя.

— Закрой дверь! — Рявкнул я и, успокоившись, продолжил нормальным голосом: — У нас намечается новая супружеская пара. Надо продумать обряд. Или выяснить, если таковой уже имеется в книге. А теперь, будь любезна, иди и займись этим вопросом.

— Извините, граф. — Едва слышно повинилась китаянка. — Слушаюсь и повинуюсь.

Все вышли, и тут же вернулась Лина.

— Всё уладил? — Спросила она.

— Вроде да. Кто там следующий?

— Три инженера.

— Зови. — Устало сказал я.

В кабинет шумной толпой вошли три здоровенных мужика.

— Здравствуйте! — Почти хором поздоровались они.

— Здравствуйте, здравствуйте. — Приветствовал я их. — Рассаживайтесь, говорите.

— Да дело то в общем пустяковое. Мы геологи. — Начал разговор один из трёх.

— Что?! — Не поверил я своим ушам.

— Да! — Немного опешил говоривший. — Мы геологи, а что тут такого удивительного?

— Как раз это и есть удивительное. Я только вчера мечтал о геологах. Мне даже сказали, что таковые имеются. Но я не поверил. Думал, опять врут. А тут!.. Кстати, я не знаю, есть ли среди вас какие-то профессиональные различия, ну, в том смысле, кто-то исключительно по камням, а кто-то по нефти, кто-то по газу…

Мужики рассмеялись.

— А это сейчас важно? — Спросил другой.

— Наверное нет. — Немного смутился я. — Так, давайте для начала познакомимся. Не то очень неудобно разговаривать.

— Хорошо! — Громовым басом заговорил третий. — Иван Анатольевич Вамерфеев, тридцать семь лет.

— Владимир Антонович Рихтенберг сорок два года. — Приятным баритоном сообщил второй.

— Василий Иванович чеплыгин, тридцать один год. — Представился тот, что заговорил первым.

— Великолепно. — Сказал я, откидываясь на спинку кресла. — Как меня зовут, знаете?

— Нет, конечно. Ответил за всех Вамерфеев.

Я представился. Потом немного помолчал, собираясь с мыслями, и заговорил:

— И так, каким-то невероятным образом вы сумели собраться и даже кое о чём договориться. Слушаю вас внимательно.

— Я буду говорить за всех. Сообщил Вамерфеев. — Собрались мы не случайно. Долго бы ещё нам друг друга разыскивать, но тут Ядвига Каземировна, проглядывая анкеты, увидела наши профессии, пригласила на беседу. Там и познакомила. Объяснила обстановку. Вот мы и решили, что надо бы за дело взяться. Чего баклуши бить? Собрались, обдумали, пришли к общему знаменателю. Вот с готовыми предложениями попросили аудиенции.

— Бред какой-то. Что значит, попросили аудиенции? Просто так нельзя было прийти?

— Нет. Вступился за товарища Рихтенберг. — Вчера весь день проходили собеседования на самых разных уровнях, где объясняли, кто и что.

— Гм!.. Что это такое? Кто проводил? О чём говорили? — Напрягся я.

— Мы не за этим пришли. Здесь всё правильно. Надо соблюдать субординацию, и вообще, должен же быть хоть какой нибудь орднунг?

— Вы немец? — Почему-то решил уточнить я.

— Видимо, да. Но я совсем не знаю немецкого. Хотя фамилия вроде немецкая.

— Ладно. Продолжайте, Иван Анатольевич. Извините, что перебил. Действительно это не существенно.

— Так вот. Мы решили начать изучение нашей землицы и её недр исходя из реалий времени. Понятное дело, что никаких технических средств у нас нет, а потому работать начнём визуально, используя богатейшую библиотеку. Конечно, многого таким Макаром мы не узнаем, но хоть что-то?.. Поэтому хотели бы попросить небольшую комнатушку для работы, парочку молотков, кирок, лопат, может ещё что-нибудь из инвентаря заведующего хозяйством.

— М-да! — Многозначительно произнёс я, когда Вамерфеев замолчал. — Не многовато ли просите?

— Нет. Уверенно ответил Чеплыгин. — Это минимум. Без него никак. Не руками же камни ломать?

— Правильно. Не руками. И так, господа, сейчас произойдёт то, чего я никогда не делал, а вы не видели. И даже не представляли себе, что такое может быть. Об одном прошу, не перебивать до тех пор, пока сам не разрешу. Договорились?

Мужики одобрительно загудели. Я поднялся из-за стола. Принял торжественную позу.

— И так! От сего дня, сей минуты и секунды, провозглашаю создание академии наук, в коей будут первыми академиками геологи Владимир Антонович Рихтенберг, Иван Анатольевич Вамерфеев, Василий Иванович чеплыгин. Отныне они имеют право набирать учеников, обучать, присваивать степень мастерства, вплоть до грант-мастера, проще говоря, звание академика могут присваивать исключительно данным составом, и ни в коем случае не поодиночке. Их совместное решение имеет статус закона в их области науки. Им решать, что и как надо делать. Их голос в академии наук имеет силу равных. Все организационные работы ложатся на их плечи, как первых, решившихся заняться этим сложным, но очень необходимым для нашей общины, делом. Да будет так!

Мужики, вскочив со своих мест, как по команде, повторили за мной: "Да будет так!". В руках у меня появилось три книжки. Я немного удивился и позвал Лину.

— Ну-ка, глянь, что это?

— Это сертификаты. — Шёпотом ответила девушка.

— Тогда давай разбирать по фамилиям. Я так понял, их надо раздать?

— Наверное.

Мы ещё немного пошептались, и я торжественно вручил документы первым академикам.

— Ну, что ребята? Здание академии, оборудование, библиотеку, учеников и прочее теперь организовывать вам.

— Не совсем понятно, каким образом? — Выразил общее недоумение Чеплыгин.

— Что, каким образом? — переспросил я.

— Каким образом совместить полевые изыскания, одновременно заниматься организацией учебного процесса и строительствам здания академии? Мы можем делать это только для геологического университета или института. Академия — это нечто другое.

— Ваша задача заниматься всеми этими делами. И академией, и институтом, и даже техникумами если понадобится. Вам решать, что первично, что вторично, и с чего начинать.

— Я думаю, — заговорил Рихтенберг, — что начать необходимо с нашего института. Строительство необходимо начинать снизу, а не с головы.

— Согласен. — Подтвердил Вамерфеев. — Только кто строить будет? У нас ведь нет подрядчиков?..

— Господа, — вмешался я. — Давайте решать задачи, по мере их возникновения. У вас есть план здания? Вы уже выбрали место для его строительства? Вы уже согласовали между собой? С чего начнёте, и как будете действовать дальше? Кто из вас возглавит ваш институт? Устав, программу и форму обучения. Кто и по какому принципу будет представлять вас в академии, когда там добавится народа?

— Ну, Вы и хитрец! — Рассмеялся Рихтенберг. — Одним махом сняли с себя кучу проблем и переложили их на нас! Вы, случаем, не из Одессы?

— Нет. — Хмуро ответил я. — И так, у вас остались ещё вопросы ко мне?

— Да, ещё один. Не вопрос, а просьба. — Заговорил Иван Анатольевич. — Нам бы образцов побольше. И обязательно место, откуда их взяли.

— В смысле образцов? — Не понял я.

— Камней, желательно не совсем стандартных. Хотя, для начала, и такие сгодятся.

— Понял. Будут вам доставлять образцы. Да, кстати, продумайте очень тщательно, какое оборудование вам необходимо для качественной работы? Полный список. И постарайтесь не тянуть с этим. Ах, да, ещё. Нигде нет электричества только у нас, а то, что здесь горят лампы и прочее — это временно. Во всяком случае, мне так кажется. Очень скоро всё это исчезнет, и нам придётся пользоваться факелами. Догадываетесь, какое оборудование надо заказывать?

— Разумеется. — Ответил за всех Чеплыгин.

— Что первично, а что вторично, я не знаю. Думаю, что нефть очень важно, но не первично. Без железа, без меди, нам никуда. Про цивилизацию и её блага придётся забыть до тех пор, пока не найдутся умельцы, которые воссоздадут утерянное.

— Вы хотите сказать, что всё, нас окружающее, со временем преобразится? Изменит свою сущность, вернувшись в первоначальное состояние? — Уточнил Вамерфеев.

— Не думаю. Точнее сказать, предполагаю, что не всё. Кое-что останется. К примеру, эта цитадель, крепость, стены, сады, что за крепостными стенами. Многое из мебели, а вот блага цивилизации, скорее всего, исчезнут.

— Лампы, телефон, водопровод. — Дополнил меня Стаховский.

— Да. — Согласился я. — Но, возможно, я и ошибаюсь. Не исключено, что что-то и останется, как напоминание. Нам вообще-то очень много специалистов надо.

— Вы знаете, — медленно, как будто прислушиваясь к чему-то, заговорил Владимир Антонович. — Я вот заглянул в книгу, что мне дали, и вдруг выяснил, что я, как академик, могу очень многое. В том числе определять пароды без оборудования. К примеру, вот на столе стоит стакан, а он из горного хрусталя, добытого в горах… Я не знаю, как они называются. Горы я имею ввиду.

— вот и назовите. — Довольно улыбаясь, предложил я. — Теперь вы поняли, что вам сейчас придётся в срочном порядке всё переосмыслить заново, исходя из новых вводных?

— Теперь поняли. — Сказал Иван Анатольевич, поднимаясь. — Всё, господа, нам пора. Не стоит задерживать графа. Мы получили много больше того, чего просили и о чём мечтали. Пора и честь знать.

— Вам известен мой номер телефона?

— Нам достаточно телефона Элины Сигизмундовны.

— Кого? — Переспросил я.

— Элины Сигизмундовны. — Повторил Вамерфеев.

— А кто это?

— Простите, граф, забыла представиться. — Вмешалась Лина.

— Тьфу ты!.. А я-то думал, кто это?! Всё, господа, ежели чего, звоните. Вам зелёный свет.

Мужики вышли, тихо прикрыв за собой дверь.

— Ну, ты даёшь! Ты хоть понял, какую власть ты им дал? — Поинтересовалась Лина, когда дверь за геологами закрылась.

— Знаю. Но не доверять людям нельзя. Иначе мы не проживём. Кто там следующий? Давай скорей. Времени нет.

Следующей оказалась скандальная баба, требовавшая срочно восстановить справедливость. А несправедливость заключалась в том, что ей не предоставили отдельную комнату в общежитии, согласно каким-то законам о возрасте.

— Гм! — Обернулся я к Лине. — Это как понимать? Неужто я должен заниматься такими мелочами?

— Нет, конечно. Здесь проблема в другом. В общежитии нет отдельных комнат. Там и так перенаселение скоро наступит. — Пояснила Лина. — А эта дамочка желает открыть свой бордель.

— Чего? — Не поверил я собственным ушам.

— Что ты буровишь?! Ссыкуха! — Заорала бабёнка на Лину.

— Заткнись. — Рявкнул я. — Ещё одно слово и ты окажешься в пустыне, где и откроешь свой маленький бордельчик. Вот ещё новости?! Оскорблять людей при исполнении служебных обязанностей. Лина, ну-ка, вызови сюда срочно наших блюстителей порядка.

— Вы что тут себе возомнили? Богов из себя строите? — Продолжала орать скандалистка.

— Цыц! — Грохнул я кулаком по столу.

В кабинет ворвались три человека вместе с Матвеем.

— Что тут происходит? — Спросил он.

— Матвей, возьми эту склочницу, и 15 суток ей общественных работ. С обязательным наблюдением, чтобы не филонила. Если будет нарушать, добавлять наказание. Час впустую, сутки в плюсе. Посадить на арестантское довольство, на всё время отбывание наказания. Она позволила оскорбить человека, выполнявшего свои служебные обязанности. Я уж не говорю, что и на меня орала. Так что… Давай, работай. Да, и заодно, обязательно распространить информацию об инциденте в общине. Чтоб знали, я никаких оскорблений не потерплю.

— Будет сделано, Ваше сиятельство. — Щёлкнул воображаемыми каблуками Матвей. — Пошли, мадама, теперь у тебя будет время подумать.

Ошарашенную происшедшим скандалистку, вывели, а я спросил:

— Лина, как по-твоему, это можно было решить без меня?

— Нет. Видишь, она требует, а законов у нас пока что нет.

— Тогда пиши первый закон: Никто не имеет право оскорблять людей, находящихся при служебных обязанностях. Сформулируй, как следует, и на подпись.

— Договорились. У нас тут юрист имеется. Вот он и займётся.

— Тем более. А дамочке, если одумается, предложить строиться за пределами крепости. Желательно подальше. Кстати, у нас уже имеется план будущих застроек окрестностей?

— Откуда? Ты думаешь, что за одну ночь можно переделать все дела?

— Интересно, а чем же ты занималась этой ночью?

— Спала, Ваше сиятельство. — Сказала Лина, и добавила: — Сама спала.

— Точно сама? — Переспросил я.

— Опа! Это что? Допрос или ревность?

— Как хочешь так и считай. — Буркнул я.

— Можете считать, как вам заблагорассудится.

— Ладно. Давай, кто там следующий.

В приёмной послышался шум и в распахнутую дверь ввалился какой-то мужик, отбивающийся от очереди. Ему это почти удалось, но тут видимо подоспел кто-то из охраны, и мужик исчез за захлопнувшейся дверью.

— Пойди, выясни, что там за шум? Почему он рвался без очереди?

Девушка вышла, а я, обхватив голову руками, задумался. Мне никогда не приходилось играть в стратегические игры, или как они там назывались?.. Я не собирался становиться у государственного руля. Даже министром самой захудалой страны. Оно мне надо? Как говорил Емеля в сказке: "Министром не хочу. Мне лень". Вот так же и я. Не интересно мне это было. Да и никто не предлагал. А предложили бы, послал бы подальше. А тут надо управлять людскими судьбами. Не, ответственность не для меня. Но кто меня спрашивал? ДА ещё вслепую!!!

Вернулась Лина.

— О чём задумался, детина? — Спросила она, подходя к столу.

— Да не знаю я, что надо делать? С чего начинать?

— А, по-моему, ты уже начал. И начал неплохо.

— Ага, как говорит Сяомин: "Окучивать общину".

— Ну, не без этого.

— Может, сделаем перерыв и оплодотворим тебя?

— Кто-то сильно спешил, башни проверять?

— Подождут.

— Нет, не подождут. — Упрямо заявила девушка.

— Это надо понимать, как отказ?

— Понимай, как знаешь.

— К чертям собачьим! Не бывает этого! Это же цифра?!

— У тебя появились доказательства?

— Да я уже тысячу их тебе приводил.

— Какие? Назови хоть одно доказательство.

— Птиц нет.

— Уже есть. Ты когда в последний раз на улице был? Хоть в окно глянь, да послушай. Опережая твой очередной выпад, сразу скажу, что и насекомые имеются.

— Понятно. И у женщин критические дни начались. Одновременно… У всех…

Девушка обиженно замолчала.

— Что там было?

— Физик какой-то рвался к тебе объяснить, что этого быть не может, что законы физики ещё никто не отменял.

— Не исключаю варианта, что он прав. Хотя в этом мире всё не так. — Сказал я, растирая лицо. — Ладно. Зови, кто там следующий? Да, и сколько их ещё?

— Три человека.

— Но ты говорила, что их больше пятидесяти?

— Ну, начал работать твой указ о защите прав служащих.

— Я его ещё даже не видел. А он уже действует?

— Одну ты уже наказал, а слухами земля полнится.

— Ладно тебе. Какая проблема у следующего?

— Наконец-то ты начал работать. — Облегчённо перевела дух Лина. — С этого и надо было начинать. Может и не пришлось бы никого наказывать.

— Наказывать надо, чтобы неповадно было. — Отрезал я. — Так что там?

— мужик просит разрешения на построение своего дома за пределами крепостных ворот.

— Он видел местность?

— Не знаю. Возможно.

— Ладно, зови.

На самом деле мужик хотел построить свой дом километрах в десяти от крепости. Дельта-планировщик, сверху видевший рельеф местности, посоветовал ему построиться у оврага на юго-западе. Почему он решил, что там хорошо, я так и не понял. А вот мужик поверил без уточнений.

— Ну, и как Вы собираетесь туда добираться? — Спросил я.

— Вы мне лошадей дадите. — Безапелляционо заявил мужик.

— С какой стати? Я никому ничего не должен. Хотите строиться, пожалуйста, стройтесь. Но лошадей я Вам не дам. У меня их не тысячи бегают. Каждая голова на счету.

— Вы обязаны…

— Ты хорошо слышал, что я только что тебе сказал? — Повысил голос я. — Я никому, ничего не обязан.

— Но Вы обязаны…

— Пшёл вон!.. — Я грохнул кулаком по столешнице. — Когда будешь готов обсуждать этот вопрос, тогда и приходи. А пока что освободи место другим.

Мужик поднялся и, молча, покинул кабинет. Минуты три никого не было. Потом робко повернулась дверная ручка.

— можно? — Раздался тонкий голосок.

— Пожалуйста, пожалуйста. — Пригласил я.

В кабинет вошла девушка такой тонкости!!! Нет, не тощая, а тонкая. С виду просто девочка-подросток.

— Проходите, присаживайтесь. — Предложил я, ещё не зная о некоторых физических странностях данного субъекта.

Наверное, так нельзя говорить о людях, тем более о девушках. Но я так растерялся, когда узнал подробности внешнего вида, что мне даже стыдно стало за своё поведение. Хотя ничего особенного я не сделал и ничего оскорбительного или грубого не сказал. Даже намёка не было, и, тем не менее, какое-то неудобство от встречи осталось.

— Представьтесь, пожалуйста, и рассказывайте, какое дело привело Вас в этот кабинет.

— Меня зовут Регина Александровна Брудкевич. Мне почти сорок лет. Точнее, мне так кажется. Хотя внутреннее ощущение говорит о другом возрасте.

— Как я Вас понимаю. — Вставил я свои пять копеек. Я тоже знаю, что мне не тридцать, а много больше, и, тем не менее, советую Вам доверять внутренним ощущениям, то есть если Вы чувствуете, что Вам двадцать, то поверьте мне, это так и есть.

— Благодарю за комплимент. — Поклонилась женщина.

— Это не комплимент, это совет. Так насколько вы себя чувствуете?

— Не более двадцати пяти.

— Значит, так и есть. Прошу прощения, что перебил. Слушаю.

— По образованию я бухгалтер. Экономист.

— Не понял. Бухгалтер или экономист?

— По образованию экономист, а по последнему месту работы — бухгалтер.

— Вы помните своё последнее место работы?

— Нет. Просто знаю и всё.

— Понятно. Только вот проблемка. У нас нет денег. Считать нечего.

— Это как раз и есть огромная проблема. Очень скоро у нас начнут появляться товары, и расцветёт ярким цветом натуральный обмен. Затем начнутся очень большие проблемы. Поэтому организацию финансов и сопутствующих структур надо инициировать сейчас, а не завтра.

— Согласен. Что Вы можете по сему вопросу предложить?

— Я так понимаю, что у Вас нет точки отсчёта. Оценочного отсчёта.

— Правильно понимаете. У нас вообще ничего нет. И я представления не имею, откуда у денег растут ноги.

— Вот я и пришла предложить свои услуги. Среди девочек я нашла парочку кассиров. Они заканчивали бухгалтерские курсы. Их не трудно будет ввести в курс сложившейся ситуации. Нам только надо найти оценочную таблицу. Вернее, договориться о ней.

— Давайте так, у Вас наверняка уже имеются конкретные предложения. Поскольку я в финансах ничего не смыслю, то и флаг Вам в руки. Я назначаю Вас главным казначеем нашей общины. Начинайте оценивать недвижимость. За основу будем брать золото. Так привычнее.

— Я хотела предложить тоже самое, кроме себя, в качестве главного казначея. Это несколько высоковато для меня.

— Я думаю вполне по росту. Ведь никто до Вас не пришёл и не заявил о себе.

— Видимо, среди присутствующих здесь нет бухгалтеров. — Пожала плечами Регина Александровна.

— Такого уровня, видимо, нет. — Согласился я.

— Не стоит льстить. Мне ещё предстоит оправдать оказанное вами доверие. Поэтому давайте ближе к делу. Я хотела бы предложить задуматься о чеканке. Кроме этого, необходимо ещё и договориться о номинале. К примеру, 1 золотой равен ста серебряным монетам. Сто медных монет равны одной серебряной. Это удобно для счёта. Некоторые предлагали за десять серебряных монет один золотой, но я думаю, что это будет несправедливо. Но, если серебро в этой местности окажется крайне редким металлом, то можно подумать и об изменении номинала.

— Нет, я согласен с Вами полностью.

В кабинет вошла Сяомин.

— Тогда необходимо будет сделать следующее… — Продолжала Регина, но я её перебил:

— Извините, Лина, это…

— Это я. — Опередила Сяомин. — Вопрос по свадебному обряду решён.

— Зато другой появился. Сяо, вот девушка, она бухгалтер. Её зовут Регина Александровна Брудкевич. Прошу любить и жаловать. У неё имеются соображения об организации и упорядочивании наших будущих финансовых отношений, основания денежной единицы и так далее. Для работы ей понадобится как минимум кабинет. На будущее, банк. Возьмёшь на себя курирование данного направления?

Хм!.. Трудный вопрос. Я с деньгами, как Вы понимаете, никогда не работала. Соображения всякие имелись, но это лишь соображения.

— Я тоже никогда государством не управлял. Даже в кошмарном сне. — В тон ответил я. — Поэтому, принимайся за дело. Заодно и подучишься. Кстати, казначею надо выделить место во дворце. Негоже человеку, заведующему сокровищницей и казной, жить в общаге.

— Согласна. — Кивнула китаянка. — Место есть. Специально просматривала сегодня наши возможности.

— Кстати, насчёт охраны не забудь. Мурзикова напряги. — Распорядился я.

— Пойдёмте, м-м-м?.. Регина Александровна.

— Регина Александровна, — Обратился я к поднявшейся со своего места девушке. — Это не значит, что Вы полностью замыкаетесь на Сяомин, у Вас всегда есть возможность прийти ко мне и решить самые неотложные вопросы. К примеру, как должны выглядеть наши деньги.

— Поняла. — Просто сказала казначей. — И как?

— Красиво. С обратной стороны обязательно должен быть наш герб.

— А где его можно увидеть?

— Сяо-тян, покажешь. Он на книге должен быть, непосредственно на обложке.

— Покажу, конечно.

— Тогда до встречи. — Попрощался я и откинулся на спинку кресла. Девушки вышли, а я спросил: — Лина, там ещё есть люди?

— Да. Ждёт физик.

— Физик? Что-то не припомню, чтоб Колявицька упоминала о нём. Ладно, зови.

вошёл мужичок, скорее пацан, лет двадцати, в очках, поздоровался. Я не удержался, спросил:

— Извиняюсь, конечно, но хотелось бы узнать, откуда очки?

— Не знаю, я с ними здесь появился.

— Пытались снять?

— Разумеется.

— И как?

— Никаких проблем. — Он снял очки, положил на стол передо мной.

— Тогда не понимаю, а зачем они Вам? Вы хуже видите без них?

— Нет. Абсолютно одинаково.

— Зачем тогда носите?

— По привычке.

— Понятно. — Сказал я, хотя ничего не понял. — А разбить пытались?

— Нет. Зачем?

— Для эксперимента.

— А если разобьются, где я новые достану?

— Вы не физик. Физики все любопытные, а Вы нет. Зачем обманываете?

— Я физик-ядерщик.

— и какая разница между обычным физиком и термоядерщиком?

— Наше любопытство дорого обходится человечеству. — Возразил мнимый физик.

— Не думаю. Это человечество использует достижения физиков не так, как им бы хотелось. Тут я с физиками согласен. Так что Вы от меня хотите?

— Я бы хотел заняться полезным делом, но ничего не умею.

— А я тут причём?

— Я слышал, что в цитадели есть порталы. Их бы интересно изучить.

— Ага, Вам… Физику-ядерщику?..

— А кому же ещё?

— и много Вы поймёте в пространственном перемещении? вы с аэродинамикой знакомы? Вам известны законы астрофизики? Что Вы знаете о физических свойствах меж планетарного вакуума?

— Ну, в библиотеке достаточно книг, чтоб переучится.

— Так почему же до сих пор не переучились?

— Допуска в библиотеку нет.

— Враньё. Туда всех пускают.

— Меня не пустили. — Пожаловался посетитель.

— А откуда же знаете, что там книги на эту тему есть?

— Друзья рассказали.

— Значит, друзей пустили, а вас нет?

— Нет. — Коротко ответил проситель.

Ладно, разберёмся.

— А чего там разбираться? Дайте разрешение, и всё. Пойду учиться.

— Вы уверены, что сумеете это сделать? — неподдельно удивился я.

— Думаю, да.

— Тогда ответьте на последний вопрос: Почему не решили этот пустяковый вопрос непосредственно с заведующей библиотекой, а пришли ко мне?

— Мне нужна протекция.

— Что?

— протекция.

— Это, в каком смысле?

— Указание свыше.

— понятно. Извините, но в этом вопросе я вам не помощник. У нас приветствуется инициатива, а не приказ свыше. Займитесь восточными единоборствами.

— Мне это не надо.

— А порталы Вам нужны?

парень смутился, но по его лицу было ясно, очень уж ему хочется знать принцип работы портального перемещения.

— Я думаю, что и Вам было бы не безынтересно не только знать, но и пользоваться порталами в любом удобном или не очень месте.

— Начитались фантастики?

— Вообще-то почитываю иногда. — Согласился самозваный физик.

— Значит, фантастику почитываете, а откуда берёте? Неужто друзья из библиотеки выносят?

— Нет, конечно. Раньше читал.

— Хорошо. Тогда скажите, на каком принципе работает нуль-транспортировка?

— Это неизученная часть физики.

— Вы так думаете? А кто стоял у истоков этой науки?

— Никого! — искренне удивился парень.

— Вот видите, Вы не физик. Вы самозванец. Идите и займитесь подметанием дворов. Это Вам больше подойдёт.

— Спасибо, — поблагодарил посетитель, поднимаясь. — Скажите, а кто же всё-таки родоначальник этой теории?

— Дмитрий Малянов. Знать надо. — Ехидно ответил я, поднимаясь. — Лина, там ещё кто-то есть?

— Есть. Весь военный совет. — Ответила Лина, когда дверь за лжефизиком закрылась.

— Зови. Будем разбираться.

Заседание затянулось почти до обеда. Столько оказалось дел!.. Мне и в голову не могло прийти такое количество. Я поднял вопрос о внутренней разведке, и неожиданно получил поддержку от всех военных. Нужна не просто разведка внешняя, но и внутренняя, нечто похожее на ФСБ или КГБ. Лично мне больше импонировала аббревиатура КГБ. Однако вопрос о названии отложили за отсутствием таковой.

Здесь же выяснилось, что ни один портал не работает без моего присутствия. Некоторые теоретики предположили, что при возвращении меня в родные пенаты все порталы закроются, и те, кто не успел, останутся на своих местах. Теоретические изыскания необходимо было подтвердить экспериментально, что мы тут же и воплотили в жизнь. Всё равно надо было обойти башни, проверить на наличие новичков.

В нижнем холле мы остановились. Я решил начать проверку с догадок, высказанных кем-то из моей свиты. Подойдя к ближней колоне, потрогал рукой, но ничего не произошло. Тогда я попросил Лину сориентировать меня на центр, но самой при этом оставаться на месте. Как, впрочем, и остальным.

Зашёл за колонну и медленно начал продвигаться к центру. Лина корректировала короткими фразами, что позволяло мне реагировать адекватно. Центр я почувствовал сам. Лина только успела сказать: "Полшага влево!", как я ощутил, что окружающий мир изменился. Я, откровенно говоря, струхнул. Ещё бы! Никого из видящих рядом не оказалось, и любой мой шаг мог увести меня бог знает куда. И вряд ли бы я сумел вернуться самостоятельно. Я поднял руки к груди и мысленно взмолился о возвращении. И тут же в уши ворвалось очень эмоциональное восклицание Лины: "Исчез!".

— Кто исчез? — Спросил я, покидая центр круга.

— Ты исчез. — Недоумённо сказала Лина.

— Я уже здесь. Так, что изменилось?

И мне рассказали, что я на мгновение растворился в воздухе, а потом появился на прежнем месте. Тогда я предложил кому-нибудь из сопровождения повторить эксперимент. Увы, ничего не вышло.

"Странно, — думал я, поднимаясь на башню. — Надо будет позже поэкспериментировать с Линой вместе. Лишних свидетелей не стоит привлекать. Обойдёмся".