Сокровищница тайн

Некий муж справедливый и чтимый в обширной стране

Справедливость не знавшего как-то увидел во сне

И спросил: «Что творец совершает в своей благостыне

С днями злости твоей в ночь, тебя охватившую ныне?»

Тот ответил: «Когда смертный час я готов был принять,

Я весь мир оглядел; мне в томленье хотелось узнать,

Кто бы смог указать мне надежды благую дорогу

Иль поведать, что милость великому свойственна богу.

Но ни в ком из живых состраданья не встретилось мне,

И помочь в моих бедах желанья не встретилось мне.

Стал я иве подобен, в испуге охваченный дрожью,

Пристыженный, смущенный, и я милосердию божью

Всей душой предался, только в нем свой увидев оплот.

На крученье воды я бесплодный оставил расчет

И промолвил творцу: «Я стыжусь, я познал униженье,

Посрамленному, боже, любое прости прегрешенье.

Хоть я воле твоей не внимал до последнего дня,

Хоть отвергнут я всеми, но ты не отвергни меня.

Иль, карая меня, шли любого ко мне лиходея,

Иль мне помощь подай, обо мне в милосердье радея!»

И покинутых друг, избавляющий их от тревог,

Тяжкий стыд мой увидел и мне благосклонно помог.

Отвечая стенаньям, благой преисполнен заботы,

Он приподнял меня и свои оказал мне щедроты».

Тот, кто ведал раскаянье, грешные мысли гоня,

Будет первым из смертных в неистовствах судного дня.

Тот, кто взвешивал ветер[74], забудет свои упованья;

Он в убытке всегда, он узнает лишь только страданья.

Если ветер ты взвешивал долгие годы, не год —

Сколько знал ты убытка и сколько узнаешь невзгод!

Камень с жемчугом взвешивать страсти твои да устанут!

Пусть весы будут пусты, а дни твои полными станут!

Этот камень земли ты на мыслей весы не клади;

Ведь земля — шарик глиняный, тешиться им погоди.

Лишь дирхем — жалкий мир, что в тебя поселяет желанья.

Все, чем дышишь в миру, — твоего легковесней дыханья!

Все, что в жизни находишь, что в ней обретаешь — отдай;

Все, пока на земле ты еще пребываешь — отдай,

Чтобы в день воскресенья ты был бы от груза свободен,

Чтобы ты не молчал, чтоб, ответив, стал небу угоден,

Чтоб ты не был в долгу у детей, свой утративших кров,

Чтобы совесть твою не тягчили стенания вдов.

Брось потертый ковер, уходи из обители мглистой.

Дорожить ли полой, что давно уже стала нечистой?

Иль, чтоб странником стать, собери свой дорожный припас,

Иль, вослед Низами, скройся в тишь от назойливых глаз.