Сокровищница тайн

Мне сказали однажды, что юный царевич вошел

В дальней области Мерва на старый отцовский престол.

Как ему докучало вельможных наместников племя!

Был в смятенье весь край, словно вихрем летящее время.

Были старые в споре с горячей его новизной.

Он в опасности был: старики управляли страной.

Размышляя о смуте, уснул он тревожною ночью,

И безвестного старца увидел он будто воочью.

Молвил старец: «О месяц, ты башню старинную срой,

Юный цвет! Не давай старой ветви сплетаться с тобой,

Чтоб цвело это царство, чтоб эти весенние долы

Озарил ты собой, чтобы взор твой не меркнул веселый».

Шах подумал, проснувшись: «Совет полуночный хорош».

И лишил прежней власти он многих старейших вельмож.

Светлый сад он вознес надо всем обветшалым, суровым,

И при новом царе царство старое сделалось новым.

Разрушителям царства почета не следует знать.

О присяге забывшие надо войска разогнать.

Надо новым ветвям вскинуть головы. В чем же преграда?

В устаревших ветвях. Отрубить всем им головы надо.

Коль не будет упор ненадежному берегу дан,

На сыпучем песке укрепиться не сможет платан.

Чтобы течь родникам, прорубить мы должны им проходы.

Как иначе земля нам подарит подземные воды?

Есть в душе у тебя напитавший твой пламенный дух,

Есть советчик — твой разум, — к нему да склонится твой слух!

Почему же ты медлишь, зачем же, внимая укорам,

Этот меч из ножон ты не вырвешь движением скорым?!

Кто зажег этот разум? Не наш, разумеется, прах.

Кто велел этот меч нам держать постоянно в ножнах?

Для того, кто достоин, мы многим пожертвовать можем.

Пусть тебя называют с великою щедростью схожим.

Тот, кто честь приобрел и богатства обширные, тот

Приобрел и блаженство, своих не смиряя щедрот.

Семя щедрости нашей — запас дорогой: созревая,

В судный день он для смертных послужит в преддвериях рая.

Из сокровищ твоих ты немного, господь, устреми

В дом раба своего: покорился тебе Низами.