Глава 7

Его величество, не торопясь и вдумчиво, читал утренний доклад. Можно было, конечно, активировать кристалл или позвать секретаря, но ему нравилось вчитываться в аккуратный и разборчивый почерк Литрака.

Кроме того, вдумчивости требовала послеобеденная беседа с наследником, во время которой они обменивались мнениями о прочитанном. Литрак теперь готовил три копии доклада: его величеству, Третьему и Шестому высочествам. А так как Альгар пару раз уже подлавливал отца на невнимательности, Рельгару приходилось быть бдительным, дабы не позориться перед сыном.

В первой части секретарь сообщал о том, что новую академию, наконец, достроили, остались мелкие недоделки, студентов заселили еще раньше, зимой, и какое-то время они вынуждены были сосуществовать со строительством под боком. Но все проявили понимание, а некоторые еще и помощь предложили. Даже ее высочество не стала увиливать от уборки строительного мусора или высадки растений.

— Повезло императору со внучкой, — пробормотал Рельгар, перелистывая страницу.

Назвать учебное заведение решили по аналогии с существующим: «Королевская академия ментала», хотя Кайлес и пытался пропихнуть свои безумные идеи на манер «Академия силы мысли» или «Академия имени любимого себя», но Харт пригрозил суровыми последствиями, так что Кайлес смирился с решением короны.

Третий во вчерашней записке, кстати, упоминал, что число жалоб на нового ректора пошло на убыль. Более того, некоторые подданные выдвинули идею на Зимнем балу наградить ректора за проявленное рвение на работе.

Наградим, — решил Рельгар, думая о том, что любовь к стране сильнее, когда есть чем в этой стране гордиться. А ведь многие родовитые семьи были против отбирания хлеба у Лифганы. Даже нападение на королевскую семью подзабыли, мол, напал калкалос, не лифганцы. Все улики косвенны. Но со временем, даже самые отъявленные поклонники бывшей альма-матер начнут отправлять своих детей к Кайлесу. Ведь за время учебы племянник не потерял ни одного студента. Так зачем слать ребенка за океан, когда под боком учат ничуть не хуже?

Что ж… Рельгар выполнил свою мечту и даже перевыполнил, ведь о собственной академии менталистов он даже не мечтал. Ну а дальше все будет зависеть от Шестого. Сыну предстоит многое: вырастить замену Кайлесу, укрепить престиж академии, ну и проследить, чтобы дядя не сильно зарывался в своих новейших изысканиях и экспериментах.

Следом после новостей об академии Первый сообщал об устойчивой работе систем накопителей и стабильном уровне энергии в вулканах. Что не могло не радовать. Да и подданые успели оценить удобства изобретения и перестали опасаться камней.

Дальше в докладе шли сведения из Такии. Соседи также наблюдали черные корабли — те шли курсом на север, не вступая в контакт. Впрочем, у такийцев бардака хватает и беспокоиться они начнут не раньше, чем растеряют половину флота. Да и какой там флот⁈ Считай, каждый капитан себя богом провозгласил, совету подчиняются лишь номинально. В драке хороши там, где надо действовать по одиночке. Навалиться толпой могут, но больше друг другу мешают, чем помогают. Зато на каждом корабле дисциплина — дышать без команды не смей.

Рельгар нахмурился, постучал пальцем по месту, где указывалось число гостей: от пятнадцати до двадцати штук. Гораздо больше, чем докладывали патрульные Асмаса. А вот направление совпадает.

Он встал, подошел к карте. Медленно провел пальцем черту на север, останавливаясь около пятнышек суши. Здесь дикие земли, тут, на архипелаге, бедная страна, грабить нечего, дальше еще хуже. Пятый рассказывал, голытьба такая — штаны не у каждого есть, зато местный царек весь усыпан драгоценностями. Но не ради же этого царька черные отправились в путь? Можно что и поинтереснее найти. Например, расположившийся на юго-восточном мысу материка порт Альмир. Крупный город. Отсюда, по широкой реке Збе, лежит путь вглубь континента. Им пользовались и асмасцы, и такийцы, да, почитай, все жители местного региона. Но Альмир хорошо защищен. Такийцы, помнится, пару раз об него зубы обламывали. Там и пяти десятков кораблей будет мало, чтобы взломать оборону с моря. К тому же рядом граница с Шакри-нару. Тамошнему гарнизону потребуется пара часов, чтобы прийти на помощь.

Нет, — Рельгар качнул в такт мыслям головой, — чужаки вряд ли нацелились на Альмир. Что тогда остается? Палец пополз выше и уткнулся в восточное побережье империи.

Ну а это совсем уже бред, — усмехнулся Рельгар. Шакринарская армия не зря считается лучшей на континенте, и пусть местность на востоке пустынна, но перебросить нужные силы к побережью не займет много времени.

Чего бы не добивались чужаки, они обречены, если решат покуситься на Первозданную. И Рельгар с чувством удовлетворения отошел от карты. Максимум, что им может перепасть — это нищие деревни на островах, где и брать-то нечего.

— Отец, можно? — в дверь постучали, и его величество, узнав голос сына, разрешил войти.

Харт даже ранним утром выглядел собранно и бодро, словно с вечера ко встрече готовился.

— Изучаешь? — кивнул он на бумаги в руках короля, когда они обменялись приветствиями.

— Приходится быть внимательным, — сокрушенно согласился Рельгар, — не могу терять авторитет перед Альгаром.

Харт понимающе улыбнулся. Шестой оказался въедлив до деталей, чем Харт внутренне гордился, считая, что младший этим пошел в него.

— Ты уже решил отпустить его в путешествие? — уточнил он у отца.

Вопрос был давним и болезненным. С одной стороны — традиция, с другой — безопасность.

— Придется, — вздохнул Рельгар. — Нельзя вырастить сильный огонь в клетке. Но Шестой не хочет ехать без Майры, а ее Кайлес отпускает только через год. Так что летом они поедут на пару месяцев куда-то поближе, а потом, через год, отправятся на материк. Пятый обещает нагрузить работой в посольствах, чтоб меньше без дела слонялись.

— Хорошо, — согласился Харт, пребывая в твердой уверенности, что время и ничто иное является лучшим учителем, и чем позднее младший станет жечь собственный костер, тем безопаснее для страны и трона. — Я пришел сказать, патруль заметил семейство калкалосов, двигающееся в сторону Четвертого тэората.

Его величество удивленно вздернул брови.

— Неужели это? — подался вперед.

— Да, — Харт скорбно поджал губы, — наш драгоценный подданный Драго соизволил привести отпрысков на знакомство.

— Так это прекрасно! — обрадовался Рельгар, широко улыбаясь. Харт посмотрел на него с сомнением, явно не разделяя радость.

— Если дети пошли в папу, я бы усилил безопасность в том районе, — не удержался он от замечания. — Так, на всякий случай.

— Перестань сыпать пепел, — отмахнулся от опасений сына Рельгар, — да, это дети, но они с родителями. Ничего страшного не произойдет. А если и пошалят… Корона как-нибудь переживет.

На лице Харта явственно отразилось: корона, может, и переживет, а вот академия…


«Личинка, ты нас ждешь»?

— Драго!

Услышав в голове знакомый рокочущий бас, Юля охнула, подхватилась из класса и помчалась словно девчонка по коридору, придерживая длинную юбку.

— Драго! — несся восторженный рев из окон.

Юля выглянула, задрала голову — над территорией в призрачной дымке голубого весеннего неба кружились четыре темных силуэта: два взрослых и два поменьше.

Академия вскипела от радости, курсанты высыпали наружу, мощным потоком устремляясь на поляну, которую давно уже прозвали драговой.

Их провожали озабоченные взгляды преподавателей — большая перемена подходила к концу, но кому сейчас было до этого дело⁈ Да и не объявлять же выговор всем поголовно от первого до пятнадцатого курсов? К тому же повод достойный — герой вернулся, пусть и крылатый.

— Ой! — Юля едва успела разминуться с рослым старшекурсником, выслушала торопливые извинения и махнула рукой, мол, беги давай уже.

— Осторожнее, затопчут, — Фильярг обнял, прижал к себе. — Выросли вальшгасами, а под ноги не смотрят, — проворчал неодобрительно.

— Под ногами это я? — оскорбилась Юля.

— Ладно, чуть выше, — не стал спорить муж, в желтых глазах заискрился смех. — Идем, — потянул он ее, — а то сквозь толпу почитателей не пробиться будет.

— Кажется, даже его величество так не встречают, — тихо заметила Юля, окидывая взглядом массовое паломничество курсантов. Конечно, король «всегда под рукой», а Драго не дождешься: то в Первом тэорате пропадает, то местные дела решает и вот, наконец, давно обещанный визит.

— Харту определенно стоит принять во внимание сей факт, — серьезно кивнул Фильярг, — и предложить отцу отрастить чешую, дабы снискать еще большую любовь подданных.

Юля не выдержала, громко засмеялась, привлекая внимание курсантов.

— Осторожнее, дорогой, а то твою иронию Харт может не понять, — предупредила она, смеясь.

— Мама!

Наперерез толпе к ним рванули двойняшке, сзади торопились, вынужденные сбросить маскировку, безмолвные. Юля не одобряла личную охрану, но Фильярг обещал — мера временная. Разберутся окончательно с Первозданной, тогда и снимут охрану с детей.

В глубине души Юля подозревала — причина вовсе не в империи, но спорить не стала. Тем более, что и ректор, и наставники проявили подозрительное единодушие, одобрив то, чего не было дозволено остальным принцам.

Детвора, уцепившись за руки взрослых, потащила их к поляне, забросав по дороге вопросами.

— Он нас покатает, да?

— А с ними детеныши?

— Они с нами играть будут?

— Сами у него спросите, — отбивалась Юля, ощущая себя пароходом, взятым на буксир. Серьезный такой буксир. Сын здорово окреп за эти месяцы — академия уделяла много внимания физической подготовке первокурсников.

Калкалосы уже приземлились. Страшно гордый поднявшейся шумихой Драго с достоинством принимал знаки внимания, позволяя самым смелым гладить чешуйчатые шею и бока. Его супруга, Так-Рада, чувствовала себя в окружении двуногих сковано, от смущения пуская ноздрями дым. Сыновья испуганно прятались у нее под крыльями.

Курсанты шумели вокруг, вслух жалея, что не подготовились к визиту: игрушки не сделали, рыбы свежей не привезли. Да и маленькие наверняка любят сладкое…

«Приветствую, великого посланника Асмаса», — Драго величественно склонил шею.



Толпа расступилась, давая ассаре дорогу.

«Что? Сообщили уже? — с досадой проговорила Юля, краснея. — Какой там великий? Смешно. Для бумаги приукрасили. Мне больше нравится, когда ты меня личинкой называешь».

«Как скажешь, личинка, — согласился со смехом калкалос. Рыкнул на малыша, который, потеряв от восторга голову, попытался оседлать его хвост. — Я и забыл, как блохи могут быть надоедливы», — проговорил он с досадой.

Старшие уже стащили нарушителя с хвоста, отругали и, хлюпающего носом, выгнали с поляны.

«Вам отдохнуть надо после дороги, — понимающе проговорила Юля, — сейчас все будет, не переживай. Отдохнете, а на закате поговорим».

Юля создала усиливающее голос заклинание.

— Внимание, курсанты и студенты! Нашим гостям требуется отдых. Прошу всех разойтись.

— Мне повторить? — поинтересовался Фильярг, и рядом с ними мгновенно образовался пустой круг. — Живо! — придал ускорения сомневающимся Четвертый. И поляна стремительно начала пустеть.

А тут и звонок с перемены подоспел, которую решили все же немного продлить ради гостей.

— А вам, курсанты, отдельное распоряжение требуется? — изогнула бровь Юля, смотря на детей.

— Ну мама, — заныл Илья.

— Мы их даже не рассмотрели, — скорчила умоляющую рожицу Оля.

— В класс, быстро! — сузила глаза Юля. — Или мне передать вашему наставнику, что вы нарушаете дисциплину?

Дети замотали головами, скорбно вздохнули и, взявшись за руки, отправились следом за остальными.


Камушек тихонько стукнул в окно. Лексар недовольно оторвал голову от подушки, тяжело вздохнул — двойняшки не могли расстаться даже ночью. Пошарил у кровати, поднял шлепанец, швырнул его в перегородку и зашипел раздраженно:

— Иль, твоя пришла. Выходи. Только тихо, дай поспать!

Из-за перегородки высунулась встрепанная голова. Илья сладко зевнул. Растер ладонями лицо и прокрался к окну, стараясь не вспугнуть мирное сопение, доносящееся из углов комнаты.

Встал у окна, вгляделся в темноту, взглядом нашел силуэт на дорожке.

«Давай скорее, чего копаешься!» — раздалось раздраженное в голове.

Иль вопросительно развел руками.

«Они завтра улетят. Точно говорю. Дядя Драго по делам тут. Сегодня с мамой переговорит и в путь. Мы детенышей так и не увидим», — убеждала сестра, явно теряя терпение. Она всегда злилась, если он не соглашался сразу на ее план.

Илья махнул рукой в сторону. Изобразил вопрос.

«Ну влепят выговор. Первый и последний что ли? Зато малышей посмотрим».

План был заманчив… Так-то ничего сложного. Прогуляться до поляны, побыть там, а потом обратно.

И Илья решился, отошел от окна, быстро оделся и тихонько вышел из спальни.

Лексар приоткрыл один глаз, посмотрел вслед с завистью…

Четверка всегда должна быть вместе, стать ближе, чем братья, так ему рассказывали взрослые. Но девчонка портила все. Иль смотрел лишь на сестру, почти не замечая ребят, и Лексара это злило. Но выяснять отношения с девчонкой он считал ниже своего достоинства, да и видел ее в деле… Оля только выглядела слабой, на деле обладая странной силой, словно стихия в ней давно проснулась. Одним словом — дочь ассары.

Отец на жалобы Лексара запретил к ней лезть, обозвал идиотом, а потом и вовсе посоветовал подружиться.

Лексар перевернулся на спину, мрачно уставился в потолок. Сон испуганно отступил.

Подружиться? С той, которая пацанов бьет, словно непослушных детенышей вальшгаса? Ни за что.

Внутри свербело и царапалось любопытство: куда их понесло на этот раз?

Я одним глазком, — решил Лексар, скатываясь с кровати.

— Долго! — тихо упрекнула брата Оля.

— Наставник Корел пошел за водой, пришлось ждать в коридоре, — извиняюще прошептал Иль.

Они двинулись подальше от корпуса первокурсников, практически сразу свернув на малозаметную тропинку. Из-за маминой работы и частого пребывания в академии, местность была ими изучена довольно хорошо. Да и Шестого удалось упросить показать пару тайных троп, которыми мало кто пользовался, даже из безмолвных. Так что дети не боялись заблудиться.

Выглянувшая из-за облака луна приветливо осветила парк, заливая его серебристым, призрачным светом. Пара малышей, взявшись за руки, храбро шла по тропинке, не замечая ни корявой тени куста, ни притаившейся в глубине темноты, не пугаясь резкого крика ночной птицы. Они честно считали академию вторым домом, не боясь тут ничего. Ну почти ничего. К тому же за ними присматривали взрослые.

— Смотри, — зашептала Оля, останавливаясь на границе поляны, — мамы нет, дяди Драго тоже. Улетели поговорить. Тетя крепко спит. Я даже ее мыслей не слышу, а детеныши играют. Вон рыбину друг у друга таскают.

— Подойдем ближе, — предложил Иль, предупредив: — Только держись за спиной. Я первым пойду.

Папа давно объяснил ему, что даже если сестра придумала шалость, ответственность, как на мужчине, на нем и в случае опасности он должен будет ее защитить.

Оля фыркнула. Она не была согласна на вторую роль даже в случае опасности.

— Вместе, — категорично высказалась, делая шаг к детенышам.

Возня за рыбу прекратилась. Малыши настороженно застыли, сложив крылья и склонив головы набок.

Оля дернула брата за рукав, и они сели на землю. Напротив замерли калкалосы. Знакомство началось.

Разговор на троих — Иль мог только слушать — здорово утомлял. Детеныши забавно шепелявили, жутко перевирали человеческие слова, путались в образах. Иль аж вспотел, пытаясь их понять.

Он не помнил, кто первым высказал идею полетать. Кажется, они заспорили, что ходить по земле ничуть не хуже, чем летать в небе. Калкалосы не выдержали, вскочили, гневно захлопали крыльями и предложили двуногим блохам испытать все самим.

— А если уроните? — мрачно поинтересовался Илья, ему не понравилось сравнение с блохой, но детеныши заверили, что силовые нити они освоили, иначе родители не взяли бы их с собой. А вот купол ставить не научились, но высоко не полетят, над водой пойдут. Так что холодно не будет.


Гневный писк браслет вырвал Четвертого из сладкого плена сна. Он проснулся мгновенно — привычка — активировал связь и хрипло спросил:

— Жена?

— Нет, ваше высочество, — голос говорившего был полон вины, — простите, не уследили. Ваши дети, они… — и безмолвный коротко обрисовал ситуацию, добавив, извиняясь: — Все так быстро случилось, мы не успели им помешать, а магией побоялись останавливать. Малыши же.

— Что? — заорал Фильярг, вскакивая. Кинул взгляд на пустую половину кровати — благоверная еще не вернулась с посиделок. Сказала: рано не жди, у них вечер воспоминаний. Огонь тоже присоединится, так что они будут жечь костер на каком-то своем месте, пить вино и вспоминать прошлое. И он отпустил. А куда деваться? Да и глупо ревновать к калкалосу и стихии.

— Сообщите патрулям, может, удастся визуально отследить, я сейчас дам направление, хотя нет, отставить, лучше свяжусь с женой, пусть пнет хвостатого папашу под чешуйчатый зад. Его дети — пусть сам их и ищет.

— Простите, ваше высочество, последний момент — академию покинуло трое курсантов.


— Отцепись от меня! — гневно вопила Оля, прильнув к ходящей под ней чешуйчатой спине.

— Н-н-не, — не соглашался Лексар, сильнее вцепляясь в девчонку и пряча лицо от порывов ветра. — В-в-высоко! — крикнул он, бросив испуганный взгляд на залитую серебром поверхность моря.

— Какого пепла ты за нами поперся! — возмутилась Оля, прикрывая глаза — ветер бил по ним, вышибая слезу. Теперь их накажут в два раза сильнее. Еще и этот… нажалуется родителям, хотя сам за ними полез.

— Я тебя остановить хотел, — проорал ей в спину пацан, — а оно… тут… и раз — высоко. Не успел спрыгнуть.

Оля стиснула зубы. Вечно эти… Даром, что старше, под ногами мешаются. То задирают, то маму обзывают, теперь вот спасать лезут, когда их не просят.

— Ладно, сиди, — разрешила, смиряясь, — свалишься — сам виноват будешь, — и задохнулась — парень вцепился так, что у нее перехватило дыхание.

А детеныши освоились, поняли, что блохи держатся крепко и перестали осторожничать.

— А-а-а! — заорала от восторга Оля, когда поверхность моря резко рванула навстречу, красиво изгибаясь лунной дорожкой.



— И-и-и- заверещал Лексар, забормотал молитву Девятиликому, а потом начал заваливаться назад. Оля вдруг испугалась, что пацан действительно свалится от испуга. Обхватила его руку, рванула на себя, прижимая.

— Трус! — рявкнула.

За спиной обиженно замолчали.

— Моя мама, знаешь, сколько на калкалосе летала⁈ Они не теряют всадников. Это не глупые вальшгасы.

— Правда? — напряженно засопели ей в ухо.

— Да!

И следующий пируэт — луна и море поменялись местами — пацан встретил испуганным ойканьем, но больше не вопил.

А потом они вдруг резко ускорились, рванув куда-то по прямой. Сбоку замелькали огни прибрежных городов, а потом острова куда-то исчезли и перед ними осталась лишь темная гладь воды.

— Мы домой? — с надеждой поинтересовался Лексар, подозревая, что нет, и крылатые тянут их за пределы Асмаса.

— Нет! — крикнула Оля. — У них появилось какое-то дело. Говорят, важное.

— Только этого не хватало, — пробормотал пацан, но хоть пируэты делать перестали, а то его уже начало тошнить. Больше всего на свете он сейчас боялся опозориться перед девчонкой, продемонстрировав ей остатки своего ужина.

— Приближаемся, — обнадежила она его, ошарашив следом: — Жечь будем. Там что-то очень плохое.

«Ты, главное, не переживай, личинка, — Драго ровно махал крыльями, не переставая при этом вещать, — они их не уронят. Я лично их учил нитями пользоваться. Покатают чуток и домой вернут. Но чешую я им на задницах прижарю, не сомневайся».

— Давай без травмирующего воспитания, — попросила Юля, всматриваясь в темное небо. — К тому же я не уверена, что это идея твоих сыновей. Мои тоже хороши.

«Какого огня их понесло туда?» — вдруг заорал Драго, резко ускоряясь. Юлю бросило вперед, приплющило к жесткой спине.

— Что происходит?

«Кажется, они почуяли то, что не должны были. Прости, личинка. Они еще не умеют подавлять инстинкты».

Юля приподняла голову, с ужасом вглядываясь в горизонт, где росла ало-красная точка, а над ней носились два мелких крылатых силуэта.



— У них заканчивается пламя! — обеспокоенно крикнула Оля. Лексар заморгал, приходя в себя. Только что эти два чудовища сожгли, точнее попытались сжечь корабль. С живыми людьми. И никто! Никто их не остановил!

— Заставь их прекратить! — проорал он, ощущая, как от ужаса к горлу снова подкатывает тошнота.

— Ты что! — изумленно повернулась к нему девочка. — Мы же плохое уничтожаем. Ты разве не чувствуешь?

Лексар чувствовал, как у него от негодования начинает гореть лицо, тело, как внутри копится комок чего-то нестерпимо горячего, как ему хочется от него избавиться.

— Ой! — вдруг заорала Оля. — Они бьют в ответ. Уходить надо, — и она пнула в чешуйчатый бок ногой.

Воздух вдруг заледенел, а еще в нем появился отчетливый привкус тлена. Калкалос под ними испуганно заверещал, точно в него попали чем-то опасным.

— Держись, — крикнула девочка, и они рухнули вниз во что-то темное, копившееся внизу.

И Лексар от испуга отпустил то, что сдерживал изо всех сил внутри.

Небо осветила яркая вспышка, воздух вокруг полыхнул, загорелся, опадая живым пламенем в воду.

Калкалос, дико взревев, выровнялся, взмыл вверх, уходя от пламени и корабля, который занялся, наконец, превратившись в хороший такой костер.

Лексар очнулся от того, что его трясли, обнимали за плечи и говорили в лицо:

— Все! Ты молодец! Всех сжег. Теперь дыши. Медленно. Бери пламя под контроль. Давай. Как нам наставник говорил.

И он задышал. Медленно, не открывая глаз и боясь опозориться перед этой сумасшедшей девчонкой, которая только что назвала его «молодцом».

— Это всплеск? Первый? — испуганно охнула Юля, когда пол неба засветила вспышка. — Надо им помочь. Еще и этим. Я воду призову, чтобы пламя на корабле погасить.

«Оглупела, личинка? — гневно рыкнул Драго, от избытка эмоций вильнув в воздухе хвостом. — Я сейчас огня добавлю, а не воды. Это же смерть. Слепая? Не видела, как они твоих детей чуть не убили? Да и моих тоже? Ах, куда полезли, засранцы! Точно хвосты в узел завяжу и больше никуда из дома не выпущу».

И Драго действительно добавил мощной струи огня на уже полыхавший гигантским костром корабль.


Они уже летели домой, когда на темном горизонте показался бешено машущий крыльями силуэт. Сзади догорал, погружаясь в воду, неизвестный корабль, и Юлю продолжали мучить угрызения совести о том, правильно ли они поступили, позволив калкалосам его сжечь.

«Мама!» — испуганно пискнул один из детенышей.

«Ты прости за то, что она их не остановила, — извиняюще пророкотал Драго. — После отравления моя жена плохо себя чувствует, вот и проспала побег».

— Отравление? — удивилась Юля, пытаясь сообразить, что такое могла съесть крылатая дама, чтобы ее здоровье пострадало. Калкалосы в принципы устойчивы к ядам и болезням. Не считая, паразитов, конечно. Но те страшны разве что выпадением чешуи. А тут отравление…

— Она не сильно пострадала? — спросила с сочувствием Юля.

«Ей уже лучше, — заверил Драго, — но я бы хотел, чтобы ее осмотрели ваши целители. Ради этого мы и прилетели. Просто это не первый случай в Гнездах».

И тут они встретились. Разъяренный вопль ударил по ушам, заставив пригнуться. Над ними пронеслась, блеснув чешуйчатым брюхом настоящая жуть. Юля никогда не видела столь близко калкалоса в гневе и вынуждена была признать, что открытая пасть, в которой алыми углями блестело зарождающееся пламя, белоснежные клыки, растопыренные лапы с когтями и вздыбленная чешуя впечатлили даже ее, а уж малышня разлетелась с истошными визгами в разные стороны.



— Она их не съест? — забеспокоилась, обернувшись к Юле, дочь.

Детенышей от живого груза они освободили сразу, так что Драго принял на спину трех маленьких пассажиров. Олю посадили первой, следом Юля придерживала впавшего в полуобморочное состояние парнишку. Тот был из четверки сына, она даже имя его помнила: Лексар. Ну а за спиной, крепко вцепившись, сидел Илья.

— Нет, только покусает, — хмыкнула Юля.

— Страшно, — поделился сын, и она согласилась: жуть, а не мать.

И сейчас эта жуть активно гоняла по небу сыновей, выплевывая сгустки пламени и целясь в хвосты детенышей.

Оля вздрогнула от очередного рыка и раздавшегося следом истошного визга.

— Цените, что я не сторонник подобных мер воспитания, — не могла не заметить Юля, и сын прижался к нее теснее, обнимая маленькими ручками. — Хотя и очень хотелось бы… Особенно после сегодняшнего.

— Мам, мы не специально, честное слово, — заныла Оля, и Иль тут же поддержал сестру:

— Мы хотели только как ты, полетать. А потом им надо было помочь…

Вот оно… боевое прошлое, которое догоняет, отражаясь в детях, а следом накрывает понимание: каково приходилось Фильяргу во время ее подвигов.

— Это помощь вас чуть не погубила, — сердито заметила Юля, больше злясь уже на себя и на Альгара, разболтавшего малышам о ее полетах, — и хорошо, что мы успели вовремя, да еще этот мальчик выдал всплеск и тем самым вас спас. Ладно, — она предпочитала устраивать разборки без свидетелей, — дома поговорим.

Загрузка...