Стану смелой для тебя

Глава 22

Глава 22

В пятницу офис Веритаса был окутан особенной атмосферой, таким же настроением. Много по нарядному красивых людей, много разговоров о предстоящем вечере. Конечно же, идти на мероприятие предстояло не всем, но все чувствовали себя по торжественному.

Санта тоже, но по другой причине.

Мама прожужжала ей все уши о своей подготовке. Они вместе писали речь (точнее писала Лена, а Санта только хвалила, чувствуя, что очень ею гордится, очень любит… И очень понимает, за каким словом прячется боль утраты, а за каким – счастье пережитых моментов). Вместе выбирали платье, туфли.

После того, как старшая Щетинская получила приглашение от Чернова, у неё загорелся взгляд. Загорелся и не потухал. Санта это видела… Её не покидала тревога, но она изо всех сил пыталась справиться. Убедить себя, что пустое, просто расслабиться и получать удовольствие вместе с ней.

И каждый раз, когда Санта отмечала, насколько её мама заражена идей, ею же заряжена, ей снова хотелось поблагодарить Данилу.

Ведь он, даже толком не понимая этого, сделал для их маленькой семьи очень много.

Стычек с Альбиной у Санты больше не было. Примерова ходила, задрав нос, и периодически глядя искоса с обычным своим пустым превосходством. Санту каждый раз передергивало, потому что в этом взгляде читалось: «помни, умница, я держу тебя за то, что у женщин не отросло»… И Санте каждый раз хотелось ответить: «да успокойтесь вы, истеричка… Не нужен мне ваш драгоценный…». Который, на самом деле, нужен. Но сомнений слишком много. Не отбрасываются.

Чернов продолжал вести себя отстраненно. Они здоровались. Не разлетались по углам, встретившись, но друг к другу не тянулись. Санта одергивала себя, Данила… Просто был холоден.

Разговаривал с ней, как с любым другим рядовым сотрудником. Не задерживал вечерами. Не навязывал свое общество.

Не намекнул ни разу, что ему не стоит писать ночами. Не выразил ни обиду, ни непонимания.

Насколько Санта могла судить, отряхнулся и пошел. И немного этому завидовала. Потому что сама пока что нет.

«Сантуш, смотри»…

На телефон, лежавший справа от ноутбука на рабочем столе, прилетело сообщение, Санта тут же схватила его, расплываясь в улыбке.

Вслед за сообщением в переписке с мамой прилетает ее фотография.

Самой красивой на свете. Прекрасной Елены. Еще в повседневной рубашке, на заднем сидении такси, но уже с наведенной красотой. Поднятыми волосами, парой локонов, обрамляющих лицо, яркими глазами, пышными ресницами, подчеркнуто пухлыми губами, скульптурированными скулами. И блеском… Непередаваемым блеском, которые ослепляет даже через экран.

Когда женщина счастлива – она сияет именно так. Улыбкой, радужками, душой.

Санта открыла фотографию, увеличила, позволяя своим губам растягиваться в улыбке всё сильней… Сложно было налюбоваться, отлипнуть, а ещё подобрать слова.

Но мама ждет, Санта знала.

«Ты невероятная, мамуль!».

В ответ – смущенный смайлик от Лены и куча обливающихся слюной разнообразных стикеров от Санты.

Не лукавила ни на грамм. Пусть по жизни была скупой на эмоции, но сейчас восторг сдержать было сложно.

«Платье дома?».

«Да. Еду домой, одеваюсь. В шесть выезжаю дальше. Волнуюсь…».

На последнем слове губы Санты дрогнули по-особенному, по-особенному же кольнуло сердце. Понятно ведь: словами не описать, как этот вечер важен для старшей Щетинской.

Наверное, как ни для кого. И неважно, что там будут вручать массу наград, «назначать» лучших и отмечать самых перспективных.

Ни для одного из них этот день не станет настолько особенным. Ни один из них столько в событие не вкладывает.

«Всё будет хорошо, мамуль… Ты только мне пиши, хорошо? И фото жду. В платье».

Санта напечатала со скоростью света, Лена отправила палец вверх.

Она ещё несколько раз пыталась уговорить Санту тоже пойти, но девушка отказывалась наотрез. Потому что действительно неуместно. И потому что там будет Данила. Он будет с Примеровой. А Санте будет больно.

Ум не может заставить сердце перестать чувствовать. А сердце, кажется, в принципе не может перестать. Оно хочет его любить. Оно глупое.

– Сант…

На девичьих губах ещё играла остаточная улыбка, становящаяся потихоньку грустной, когда её окликнули.

Неожиданно, чуть-чуть задумчиво. Так же смотрели, когда она вскинула взгляд, обернувшись.

Чернов стоял в нескольких шагах. Вошел в их опенспейс, а она даже не заметила. Лыбилась, глядя в телефон…

– Извините, я отвлеклась.

Произнесла, Данила не отреагировал никак – ни хмыкнул привычно, ни отмахнулся. Продолжал смотреть, думал будто…

– Если не занята – зайди ко мне.

Попросил, чем, сам того не зная, вызвал оцепенение…

– Не занята…

Чернов кивнул, не дожидаясь, пошел в сторону выхода, Санта же почему-то не подорвалась следом, а провожала взглядом, перебирая в голове вопросы, по которым он мог бы ее позвать, и не находя ни одного.

Три удара по двери, нажатие на ручку, уверенный шаг внутрь… И куда менее уверенный взгляд на мужчину, который не успел сесть на свое рабочее место.

Стоял посреди комнаты, смотрел на книжную полку, обернулся на стук, пробежался по Санте, когда она изо всех сил сдерживалась, чтобы не скользнуть по нему.

Впервые видела его сегодня ещё утром.

Он всегда выглядел хорошо. Был из тех, кто редко позволяет себе появиться на работе не в костюме, чем разительно отличался от большинства работников Веритаса независимо от занимаемой должности. Но сегодня… По-особенному хорош.

Или просто Санта успела в него по-особенному соскучиться. И по-особенному влюбиться. Тоскливей и безнадежней обычного.

Чтобы не пялиться своими «говорящими глазами», Санта отвернулась, закрыла дверь, те самые глаза тоже закрыла – на секунду, тихо выдохнула, собралась…

Вновь оказавшись с ним лицом к лицу сознательно смотрела немного над плечом.

– Как дела?

Его вопрос прозвучал неожиданно. Слишком обыденно. И пусть Санта в принципе ничего не ожидала, но услышав такое простое – застыла.

Он её поймал моментально – в прямом и переносном. Не принуждал и даже не просил – а получил взгляд в глаза.

– Всё хорошо, спасибо.

И неопределенный ответ на такой же вопрос.

Слыша свой же голос, Санта мысленно скривилась, Данила же… Усмехнулся. Вряд ли понимал, а стрельнул в сердце.

Глубоко вздохнул, ожил будто. Сделал несколько шагов, сокращая расстояние, уловил её напряжение, остановился, положив руку на кресло, предназначенное для приема посетителей.

Санта смотрела, на мужскую кисть, он – ей в лицо.

– Ты вечером не планируешь?

Данила спросил, Санта уверенно мотнула головой.

– Нет.

И подтвердила ещё раз произнесенные не единожды маме слова.

– Почему?

Получила новый вопрос и новый же взгляд, уже сама вздохнула…

– Неуместно.

Ответила односложно, хотя подразумевала под этим всем кучу сложностей.

– Там будет много полезных людей…

Данила произнес, как бы не договорив, Санта только сморщилась. Среди полезных – «братья». Альбина. Сам Данила. Пойди она – будет волноваться за маму ещё сильней.

– Всему свое время. Я обязательно пойду, когда пригласят меня.

Подобный ответ демонстрировал, возможно, излишнюю самонадеянность, но Санте чуть ли не впервые захотелось её проявить.

Она сказала, поднимая подбородок и глядя на Данилу прямо. Чуть смелее обычного, наверное. А он…

Улыбнулся глазами сначала, потом спустился взглядом до губ.

Жар ударил в лицо Санты моментально. И хвала всем богам, что он отвернулся сам, прокашливаясь, потянулся за телефоном, чтобы что-то проверить… Дал ей паузу. А может себе её дал…

Когда снова посмотрел – уже по-другому. Куда более нейтрально. Куда менее опасно.

С улыбкой, но другой.

– Я не сомневаюсь, Санта. Почему-то не сомневаюсь…

В его словах можно было бы искать издевку, но Санта не стала. Позволила себе услышать то, что произнесено. Позволила словам разлиться бальзамом по сердцу. Позволила испытать благодарность… Её же озвучить…

– Вы похвалили меня перед мамой. Спасибо большое. Для неё это очень ценно. Ей хочется верить в мои успехи, а я как-то… Не очень люблю говорить…

Данила принял благодарность, кивнув.

– Для неё это правда очень важно…

Санта добавила торопливо, получив в ответ вопросительный взгляд.

– Для мамы. Это событие. Ей приятно, что папу помнят. Ей приятно, что её зовут… Она готовилась очень. Всю неделю. Спасибо вам за это…

Санта не была уверена, что Чернова стоит подобным грузить, но не сдержалась. Если это возможно – сейчас была ему слишком благодарна за расцветшую маму.

– Не за что, Санта.

А ещё будто губкой впитывала его присутствие. Это плохо, неправильно, а она всё равно… Каждый взгляд. Каждый жест. Слово каждое…

– И поздравляю вас, наверное…

Санта добавила, Данила снова посмотрел вопросительно, приподнимая брови.

– С чем?

Спросил так, будто не с чем, хотя на самом деле…

– В офисе говорят, вы снова лучший судебщик…

Санта постаралась сгладить легкомысленным передергиванием плечами новость о том, что саму её непроизвольно заставило испытать гордость и горечь. Данила же отреагировал привычно – ухмылка, лукавый взгляд, чуть склоненная голова…

– Думаешь, оно того стоит?

Намек на отправленное ею сообщение обжег стыдом, он же придал краску уже не только щекам, но и шее…

– Приятно получать впервые, Сант. Потом привыкаешь. Благодаришь на автомате. Вот тут, – Данила кивнул на тумбу, – место освобождаешь. Ставишь. Но удовольствие это не приносит…

– А что приносит?

Санта знала, что сейчас лучше не развивать – стоять, молчать, кивать, сослаться на работу и откланяться. Но зачем-то спросила. Успела забыть, как на неё действует его присутствие. Будто день не пила, а здесь – родник.

– Разное…

Санте казалось, что изначально он хотел сказать не это. А может она просто придумала себе. Смотрела, как загипнотизированная, не могла ни сглотнуть, ни пошевелиться… Пока он снова не прокашлялся, пока не сделал шаг назад.

– Я предложил твоей маме вместе поехать. Мне не сложно будет за ней смотаться. Она отказалась…

И перешел наконец-то, кажется, к тому, ради чего позвал.

Рационализировал… И сделал чуточку больно. Хотя больно быть не должно. Оно ведь того не стоит.

– Мама не любит доставлять неудобства. Я у нее спрашивала, она сказала, что закажет такси.

Данила выслушал, задумался на несколько секунд, потом кивнул, принимая.

– Но спасибо вам за предложение…

Реагируя на торопливо брошенную вдогонку благодарность – тоже кивнул, но уже медленней… И с улыбкой.

Санта откуда-то точно знала: в голове он сейчас произносит что-то способное заставить её сердце замереть. Но она сама решила, что подобные слова навсегда останутся только в головах. Публично же только нейтральное:

– Не за что…

Её чувство неловкости, потому что не о чем говорить. Его внимательный взгляд.

– Не делай так больше, Сант…

И неожиданное замечание, заставившее Санту нахмуриться.

– Звонки не скидывай. Мало ли.

Упоминание о ее поведении тем вечером снова пристыдило, Санта кивнула, опуская взгляд. В комнате повисла тишина. На сей раз – давящая. Возможно, Данила ждал от неё чего-то. Возможно, объяснений. Но Санта…

– Если вы не против, я пойду…

Спросила, рискуя снова посмотреть. В ответ получила кивок, непроизвольно выдохнула… Отвернулась, потянула вниз ручку…

Не ждала прощаний, не собиралась оглядываться, но как-то…

Само, что ли…

Обернулась, уже почти закрыв дверь. Застыла.

Он не провожал её взглядом. Но и к своим делам тут же не вернулся.

Остался посреди кабинета, взял в руки фото. То самое, единственное, с её отцом… Смотрел на него сначала. Долго. Серьезно. Потом вернул на место. Присел на угол стола, зачем-то потянулся пальцами к глазам, с силой нажимая, с силой же выталкивая из себя будто весь воздух разом.

Санта уехала из офиса чуть раньше семи. Уже после того, как его покинули партнеры и еще несколько приглашенных на мероприятие юристов, для которых этот вечер грозил стать особенным.

Для неё – нет, но голова всё равно занята им.

Попав в квартиру, Санта быстро поужинала, а потом забралась с ногами в кресло в гостиной, включила только ночник, негромкую музыку, взяла книгу. Но то и дело отвлекалась. Пересматривала отправленные днем фотографии мамы с улыбкой, заново восхищалась её образом – действительно прекрасным.

Представляла, как всё уже произошло или будет происходить. С одной стороны, понимала, что мама скорее всего напишет ей сразу же. С другой… Немного надеялась, что элементарно забудет. Что всё получится настолько по-хорошему волнительно, что Лена на один вечер забудет обо всём плохом. Даже о дочери своей забудет. Санте не будет обидно. Санта будет очень рада…

О Даниле младшая Щетинская тоже думала. Не могла не думать. О тяжелом вздохе. О том, что рядом с ним ей по-прежнему по-особенному хорошо, волнительно, но неподдельно надежно. Неподдельно тянет.

О том, что это обманчиво.

Перед зелеными глазами мелькали одна за другой картинки. Сцена, которую она увидит только завтра – уже на фото. На ней – мама в платье в пол. Рядом – тот самый по-особенному красивый Данила. Её речь… Наверняка слезы… Его короткое объявление… Какие-то счастливые студенты… Бокалы… Разговоры… Смех…

Когда-то, будучи девочкой, и провожая родителей на подобные мероприятия, Санта всегда обещала себе же: её время тоже наступит. Сейчас же так же по-детски радовалась тому, что пусть её время ещё не пришло, но мамино – вернулось.

Санта ждала звонка и восторженного сбивчивого маминого рассказа, наверное, так же, как сама мама все эти годы ждала ее рассказа о первом свидании с любимым до невозможности мальчиком.

Вот сейчас даже немного жалела, что не согласилась пойти с Леной.

Терпела до десяти. Не тревожила, ждала. Потом же любопытство победило.

Санта набрала маму, включив телефон на громкую связь.

Слушала, как из динамика один за другим прорываются гудки, слегка дрожа, будто это её адреналин. Ещё не слыша, но уже представляя восторг в любимом голосе…

Но только гудки шли один за другим, а мама не брала…

Первый звонок рассоединил оператор. Выждав минуту, Санта набрала снова.

И снова то же самое. На ее губах – ещё остаточная улыбка, но на сердце уже чуточку тревожно…

Санта вернулась в мессенджер. Увидела, что мамы не было в сети давно. Написала короткое:

«Все хорошо? Позвони мне, как освободишься…».

Отправила и долго гипнотизировала взглядом, ожидая, что статус абонента быстро сменится на «в сети», а статус сообщения – на прочитанное.

Но пять минут проблему не решили.

Сомнений стало больше.

Санта снова набрала.

И снова гудки…

На губах – всё ещё улыбка, а в голове уже много плохих мыслей. Совсем плохих…

И одна просьба: возьми, ма…

А потом облегчение, потому что экран начинает засекать секунды звонка…

– Алло, Сантуш… Я тебе утром перезвоню, хорошо?

Мамин голос. Точно мамин. Но совсем не такой, как Санта ожидала.

Повисший в воздухе вопрос. Замершее тут же сердце…

– Ма…

Санта почувствовала неладное, но сформулировать сходу не смогла.

Обратилась просто, а потом слушала…

Дыхание. Громкое и ускоряющееся.

– Ма…

Почти сразу – с всхлипами. Причину которых не знаешь, но сердце они рвут.

– Всё хорошо, Сантуш…

И пусть Лена старается сдержаться. Успокоить и успокоиться, у неё почему-то не получается.

Санта шепчет растерянное: «мамуль…», а в ответ – мама плачет.