Тайфун

Глава 25 ДИЛЕММА

«Байкал».

— Игорь! Назад обе машины! Дай полные обороты!

Марков слышал скрежет корпуса «Байкала» о лед. «Я просчитался, — подумал он. — Если мы погибнем, виноват в этом будет не Федоренко, а я».

Скользящий удар не причинит особого вреда, но если «Байкал» врежется в лед своей искореженной рубкой, катастрофы не миновать. Поднырнуть под ледяным хребтом нельзя. Дно совсем рядом. Отвернуть в сторону тоже нельзя. Необходимо остановиться.

Гребные винты с ревом вспороли воду в обратном направлении, но жуткий скрежет раздираемого металла становился ближе, громче.

— Доложить о полученных повреждениях!

Опустив микрофон, Гаспарян начал было говорить, но тут шум снаружи корпуса перешел в оглушительный визг. Казалось, его источник находится непосредственно за стеной центрального поста. Затем сквозь стоны и треск пробилось бурлящее шипение воздуха, вырывающегося в море.

Марков схватил «каштан».

— Грачев! Мы теряем воздух!

— В первом отсеке падение давления воздуха не наблюдается, — последовал спокойный ответ Грачева. — Небольшое количество воды поступило в торпедный отсек, так что, наверное, есть течь через плохие крышки торпедных аппаратов.

— Да нет же, Игорь, я сам слышал, где-то пробоина.

— Только не у нас.

Если это не «Байкал» теряет воздух, то что? Лед не шипит. Марков поднял взгляд на серый стальной свод. Матерь божья!

— Стоп машины!

Огромная ракетоносная субмарина медленно двигалась вперед, судя по всему, не получив ни царапины. И это действительно было бы так, если бы не кусок оторванного обтекателя носового гидролокатора «Портленда».

От удара стальная пластина сдвинулась назад, словно шкурка с апельсина. Зацепившись за левый носовой горизонтальный руль «Байкала», она мгновение сохраняла свою форму, а затем обвила его, подобно куполу парашюта, повисшего на крыле самолета. Если бы смятый обтекатель остался там, от него не было бы никакого вреда, но он, освободившись, упал на палубу «Байкала» за рубкой и, подобно листу бумаги в сильный ветер, протащился по палубе и обмотался вокруг высокого вертикального руля.

«Портленд».

Сигнал аварийной тревоги, сообщающий о столкновении, продолжал пронзительно гудеть, хотя в этом не было никакой необходимости. От сильного бокового удара подводная лодка едва не перевернулась. Отсеки «Портленда», в которых всегда царил безукоризненный порядок, были усеяны тарелками и кружками, одеждой, постельным бельем и кричащими людьми с переломами и вывихами. Все незакрепленные предметы были сброшены со своих мест.

Атомный реактор не пострадал, но при столкновении вышли из строя вспомогательные системы управления. Реактор автоматически заглушился, что привело к срабатыванию нового сигнала тревоги.

— Аварийная остановка реактора!

— Вода в отсеке крылатых ракет! — послышался чей-то крик по аварийной громкоговорящей сети.

И через мгновение женский голос:

— Вода в кают-компании!

Турбины замерли. Свет в центральном командном посту стал тусклым. Все приборные панели погасли. Атомное сердце «Портленда» остановилось, и вместе с ним прекратили работу глаза субмарины, ее уши, легкие. Она стала умирать.

— Капитан! — крикнул Браун. — Необходимо остановить воду, прежде чем она затопит батареи.

— Понимаю.

Но вместо того, чтобы выпалить четкие распоряжения, призванные оживить реактор, откачать воду из затопленных носовых отсеков и тем самым спасти лодку, Ванн сидел, уставившись на погасший экран шумопеленгатора. Повсюду мигали красные лампочки, надрывалась аварийная сирена, люминесцентные лампы, вывалившиеся из гнезд под потолком, валялись на линолеуме палубы, разбитые вдребезги. Ванн спокойно поднял бумажный стаканчик и вытряхнул в рот последний кубик льда.

— Продувайте балласт, мать вашу! — заорал лейтенант Киф.

— Капитан! — снова крикнул Браун.

Лейтенант Киф бросился было к панели управления балластными цистернами. Палуба резко накренилась носом вниз, и старший торпедист едва не пролетел вперед к двери в рубку гидроакустического комплекса. Ему пришлось ухватиться за стол с монитором, и только так он смог вернуться к панели управления балластом.

— Вода в отсеке аккумуляторных батарей!

Киф протянул руку к двум красным тумблерам, но боцман оказался проворнее. Лейтенанту уже удалось открыть крышки и положить палец на тумблер, но тут Браун схватил его сзади, прижимая руки к телу.

— Сынок, если ты это сделаешь, нас шарахнет об лед с такой силой, что мы сломаем все, что до сих пор еще не сломано.

Он отпихнул Кифа. Тот, наткнувшись на кресла рулевого поста, поспешил в передний проход.

Отстегнув ремень, Стэдмен вскочил с места. Мазила словно завороженный застыл позади его кресла.

— Бери управление на себя!

— Я не могу! Мы погибнем!

Стэдмен силой усадил его в кресло.

— В таком случае, погибай сидя.

Он бросился к Ванну.

Снова ожила громкоговорящая связь:

— Газ в аккумуляторном отсеке!

— Командир! — крикнул Стэдмен. — Необходимо срочно отдать приказ надеть противогазы!

Ванн посмотрел сквозь него невидящим взглядом.

Стэдмен чувствовал, что дно совсем рядом. Сколько осталось секунд до того, как лодка ударится о грунт и поврежденный корпус не выдержит?

— Командир!

Времени на то, чтобы ставить обстоятельный диагноз, не было. Необходимо срочно принимать решение. Стэдмен раскрыл рот, но Браун его опередил:

— Командование взял старший помощник!

Стэдмен усадил Ванна на его узкое сиденье.

— Боцман, подключить все носовые насосы к аккумуляторному отсеку и начать откачивать воду, живо!

— Уже подключаю.

Боцман заполнил водой кормовую уравнительную цистерну, пытаясь уменьшить дифферент на нос. Щелкая тумблерами, управляющими клапанами, он спокойно отдавал распоряжения аварийным командам, собравшимся в носовых и кормовых отсеках.

— Аварийная команда в аккумуляторный отсек! — приказал Стэдмен. — Надеть противогазы! — Он повернулся к Брауну. — Продуть носовую уравнительную цистерну! Выровнять лодку!

Браун направил сжатый воздух в уравнительную цистерну, моля бога о том, чтобы воздух не вырывался внутрь лодки через перебитый воздухопровод. Если истратить впустую весь запас сжатого воздуха, нечем будет вытолкнуть воду из балластных цистерн, и лодка никогда больше не сможет всплыть.

«Портленд» замедлил движение ко дну. Новая порция сжатого воздуха с шипением ворвалась в уравнительную цистерну, и подлодка выровнялась.

Стэдмен не знал, откуда вырываются эти слова, но он понимал, что они именно те, которые были нужны.

— Отключить сигнал аварийной тревоги! Перекрыть основной и вспомогательный приемники воды! Старший механик! Немедленно запустить реактор!

Сирена умолкла всего на мгновение.

— В аккумуляторный отсек продолжает прибывать вода!

Стэдмен сделал над собой усилие, стараясь, чтобы голос был спокойным и тихим:

— Боцман, увеличить внутреннее давление в отсеках, это замедлит течь.

— Слушаюсь.

— Стэдмен, что вы делаете? Вернитесь на свое место.

Это был Ванн.

— Командир, я взял командование на себя. Отправляйтесь к себе в каюту.

— Черта с два. Это мой мостик.

— Нет, сэр. Уже не ваш. Вы освобождены от своих обязанностей.

— Это бунт! — Осмотревшись вокруг, Ванн остановил взгляд на лейтенанте Чоупере. — Это вы со Стэдменом направили лодку на ледяной хребет.

— Нет! — воскликнул Мазила, оглядываясь на старшего помощника.

На ледяной хребет?

— Командир, если вы немедленно не освободите центральный пост, я прикажу удалить вас силой.

— Вас вышвырнут с флота, Стэдмен. Вас и всех остальных, у кого хватит глупости поддержать вас. Я обязательно лично послежу за этим.

— Для этого вам необходимо остаться в живых, чего не будет, если мы немедленно не вернем контроль над лодкой. — Стэдмен схватил микрофон. — Фельдшера в центральный пост!

Медленно встав, Ванн пошатнулся и едва не упал, но боцман оказался расторопнее. Он подхватил командира за плечи.

— Пошли. Командир, мы разберемся со всеми бедами в вашей каюте.

— Ты совершенно прав, боцман, — пробормотал Ванн. — Ты знаешь, что к чему.

— Так точно, сэр, знаю. — Браун посмотрел на Стэдмена. — Я схожу в носовые отсеки и посмотрю, откуда поступает вода. Разрешите покинуть центральный пост?

— Ступайте.

Прежде чем боцман увел Ванна, Стэдмен выхватил у командира из нагрудного кармана сложенный листок бумаги.

Скавалло с трудом пробиралась вперед. Тускло освещенный коридор заполнился холодным туманом, который щипал ее кожу, словно ветер. Где-то перед ней в лодку врывался океан, и температура соленой морской воды была гораздо ниже точки замерзания.

Откуда поступает забортная вода? Коридор был освещен только жирными белыми искрами, которые обильными каскадами сыпались из поврежденных электрических кабелей. Молодая женщина добралась до «козлиного рундука», до корабельной канцелярии. Между ними была переборка с массивным круглым люком внизу. Скавалло не знала, куда ведет этот люк, но море бушевало непосредственно за ним.

По всему периметру люка били струи воды, жесткие, будто иглы. На палубе уже плескалась лужа глубиной полтора фута. Скавалло попробовала затянуть люк плотнее, но тут кто-то схватил ее за плечи и оттащил назад.

— Очень неумно бродить по колено в воде рядом с искрящимися кабелями. Мне не нужны лейтенанты, жаренные по-кентуккски.

Рядом с ней стоял первый главный старшина Браун с гаечным ключом в одной руке и противогазом в другой.

— Я только хотела…

— Вот, возьмите. — Боцман протянул ей противогаз. — Надевайте немедленно. Ни к чему не прикасайтесь, ничего не делайте, если я вам не скажу. Понятно? — Не дожидаясь ответа, он включил рацию. — Центральный пост? Это Браун. Я прибыл на место и занялся делом. Вода поступает через люк акустического тоннеля, ведущего к гидролокатору. Кабели, проходящие через переборку, повреждены. Судя по всему, вся носовая часть сместилась.

— Вас понял, боцман. Реактор заработал, двигатель отвечает на команды. Что вам нужно для того, чтобы остановить течь?

Хороший вопрос.

— Дайте небольшой дифферент на нос. Если акустический тоннель заполнен водой лишь частично, ее уровень окажется ниже люка. — Подняв руку к кабелям, Браун провел по ним знающей рукой. Ощутил знакомое покалывание четырехсот пятидесяти вольт. — Центральный пост! Главный силовой кабель подачи напряжения к излучателям носовой антенны замыкает на землю. Обрубите все, что идет сюда.

Дождь искр резко прекратился.

— Я полезу в люк, — сказал Браун, оборачиваясь к Скавалло. — А вы будете…

Боцман собирался сказать, что она будет поддерживать связь, но тут послышался крик.

К люку бежали трое. Браун узнал их даже под масками противогазов: два матроса из вспомогательного механического отделения и радист Ларри Энглер.

Боцман Браун мгновенно принял решение. Лейтенант Скавалло не имеет опыта. Энглер носит на мундире дельфинов, знак квалифицированного подводника.

— Вы двое бегом в аккумуляторный отсек! — приказал Браун матросам-механикам. — Если вода дойдет до клемм, у вас не будет времени на то, чтобы захлебнуться. — Он посмотрел на Энглера. — Ты будешь поддерживать связь.

Боцман протянул ему рацию.

Скавалло натянула противогаз, но между резиной и кожей застряли волосы, и маска прилегала к лицу неплотно.

— Боцман, а мне что делать?

— Не мешать, — бросил Браун, шлепая мимо нее к протекающему люку.

Следом за ним шел Энглер.

В маленький люк с трудом мог протиснуться человек. За ним начинался тоннель длиной тридцать шесть футов, ведущий к носовой полусферической антенне гидролокатора. Или к тому, что от нее осталось.

Браун проверил указатель давления, установленный рядом с люком.

— С той стороны есть воздух.

Энглер передал его слова на командный пост.

— Тоннель антенны гидролокатора заполнен водой лишь частично. Люк сместился и не прилегает прочно, — сказал Браун. — Прошу разрешения открыть люк.

— Старший помощник дает разрешение! — крикнул Энглер.

Боцман выдернул шплинт, затем накинул гаечный ключ на центральный болт. Крякнув, открутил его. Только после этого можно было повернуть запорный механизм. Браун толкнул массивный люк, преодолевая сопротивление воды. Ему в колени ударил фонтан пены. Но поток воды быстро иссяк, превратившись в слабую струйку.

— Будь я проклят! — пробормотал боцман.

Течь действительно была, но, по всей видимости, не опасная. Дренажная трубка. Трубопровод высокого давления. Возможно, все дело в какой-то мелочи. В какой-то мелочи, которую запросто устранит человек, знающий, что делать.

— Я лезу внутрь! — крикнул Браун Энглеру.

Не дожидаясь ответа, он на животе пролез в люк головой вперед. В тоннеле царил ледяной холод. Хватаясь за скобы на переборках, боцман, подтягиваясь, полз вперед, углубляясь в темноту, все ближе и ближе к тому месту, откуда хлестала вода. Аварийный фонарик у него с собой. Скобы и заплатки тоже. Противогаз по-прежнему был засунут под робу. Руки Брауна знали каждый квадратный дюйм «Портленда», словно его кровеносные сосуды были нанесены на чертежи кораблестроителей.

Никто, кроме боцмана, не мог вылечить подлодку от любого недуга.

«Байкал».

— Командир! — выкрикнул Грачев. — У нас проблемы с вертикальным рулем!

Марков уже столько времени сжимал в руке «каштан», что у него начинали затекать пальцы.

— В чем дело?

— Я попытался убедиться, что он работает, — продолжал старший механик. — Руль заклинило в отклоненном положении. Пять градусов вправо. Я перепробовал все, стараясь его освободить. Возможно, вышел из строя привод, возможно, всему виной какой-то пустяк. Сейчас я ничего не могу сказать. Нам необходимо всплыть и осмотреть руль.

— Игорь, здесь всплывать негде.

— Пока мы не выправим руль, мы будем ходить кругами.

— Ты можешь соорудить что-нибудь временное до тех пор, пока мы не выйдем на чистую воду?

— Уже пробовал. Командир, тебе придется поворачивать с помощью двигателей. О руле можешь забыть.

Огромную лодку можно поворачивать, используя разность усилий двух гребных винтов, однако маневренность у нее в этом случае будет, словно у бревна. Обратно до чистой воды Северного Ледовитого океана было всего четыре часа хода, но сейчас она казалась бесконечно далекой. Без руля «Байкал» не дойдет до нее и за четыре тысячи часов.

Но если двинуться в противоположном направлении, всего через тридцать часов лодка пройдет через Берингов пролив и окажется в свободных от льда водах Тихого океана, где ее ждут корабли сопровождения. Как узнать, удастся ли каким-либо образом преодолеть последнее препятствие у южного берега подводного озера? Перейти ледяной хребет, который один раз уже вынудил подводную лодку повернуть назад?

Итак, на север, в Арктику? На юг, в Тихий океан?

«Портленд».

Браун слышал шипение воды в кромешной темноте акустического тоннеля. Преодолев две трети расстояния до полусферической антенны, боцман находился прямо под пусковыми шахтами крылатых ракет «Томагавк», над балластной цистерной. Холод начинал оказывать свое действие, и Брауна охватила неудержимая дрожь. Направив луч фонарика вперед, боцман дюйм за дюймом полз вперед. Наконец он увидел, в чем дело.

Густая сетка струй воды — на жаргоне подводников «фонтанчиков». Браун сразу же понял, что сражение за спасение антенны гидролокатора проиграно. Речь шла не о лопнувшей дренажной трубке, не о растрескавшемся уплотнителе. Весь чертов тоннель оказался сдвинут так, что лопнули сварные швы, крепящие его к антенне. Придется отдать тоннель морю, заварив наглухо ведущий в него люк.

— Энглер! — крикнул Браун через плечо. — Плохи наши дела! Антенне крышка! Передай старпому, пусть посылает к люку сварщиков! Ты меня слышишь?

— Передайте боцману, чтобы он выбирался назад, — сказал Стэдмен.

Сообщение Брауна о разбитой полусферической антенне только подтвердило худшие опасения старшего помощника. Но по мере того как поступали новые донесения, надежда крепла. На камбузе имелись ошпаренные кипятком, во вспомогательном механическом отсеке — переломы и вывихи, в аккумуляторный отсек на нижней палубе поступала вода, один механик надышался хлора. Все эти проблемы были серьезными, но «Портленд» снова становился управляемым.

— Центральный пост, докладывает торпедный отсек. Уровень воды в аккумуляторной спадает.

— Оставаться в противогазах до тех пор, пока мы не расправимся с хлором.

Следующее донесение поступило от дежурного механика:

— Центральный пост, докладывает машинное отделение. Все системы реактора в норме. Мы готовы запустить турбину.

— Ждите команды.

Стэдмен не собирался двигать лодку с места до тех пор, пока Браун не покинет акустический тоннель. Одного толчка может оказаться достаточно, чтобы трещина расширилась и тоннель оказался затопленным. В ожидании новых сообщений о боцмане Стэдмен вспомнил о листке бумаги, который он вытащил у Ванна из кармана. Развернув листок, он стал читать.

Сложив листок, Стэдмен убрал его в карман и взял рацию.

— Где боцман?

— Старпом, я его уже вижу, — ответил Энглер. — Он почти выбрался из люка.

Браун медленно полз задом вверх по наклоненному тоннелю. Он уже был за шахтами крылатых ракет, когда послышались громкие хлопки срываемых головок болтов, за которыми последовало усиливающееся шипение. Остановившись, боцман направил луч фонарика на звуки и увидел, что фонтанчики у входа в сферу излучателя превратились в сплошной занавес. «О черт! Ну почему вы не могли подождать еще минутку?»

— Антенна отваливается! — крикнул Браун.

Ему надо успеть выбраться из этой ловушки, прежде чем стена воды выплюнет его из люка, как горошину из трубки.

Боцман лихорадочно попятился назад. Вода прибывала быстро, поднимаясь быстрее, чем он отползал от нее.

— Передай на центральный пост, пусть увеличат дифферент на нос!

Энглер молчал.

Браун почти выбрался. Его ботинок нащупал край круглого люка. Он переместил ноги туда, где должно было находиться отверстие, но его там не оказалось. Согнувшись пополам, Браун посветил вверх.

Люк был задраен.

Браун заколотил по крышке ногой, но тут по тоннелю разнесся громкий стон. Боцман направил луч фонарика вниз.

К нему стремительно приближалась бурлящая пенистая масса.

Стэдмен услышал хлопок воды, врывающейся в замкнутое пространство. От этого содрогнулась вся лодка.

— Энглер!

— Боцман! О черт, черт, черт! Вода прорвалась!

— Энглер, успокойтесь и передайте рацию боцману.

— Господи! Я не могу! Боцман остался в тоннеле!