Темный Лев

Глава 2

Лев

— Алиса, — зову испуганную девчонку, у которой сейчас глаза на мокром месте от того, что она «возможно», сегодня не увидит своего корейца. — У парня и так, нервы ни к черту из-за того, что он ежедневно имеет дело с твоим ревнивым братом, так еще и законная пара огонька подливает соблазняя постоянно.

— А, я? — все-таки не выдерживает и плакать начинает. Ох… Глаза закатываю. Не люблю я это… Слезы, сопли — не мое… — А я, думаешь, не страдаю? — всхлипывает отчаянно.

Да ты ж моя!

Пожалеть прям хочется, успокоить прижав к себе… Вот только сдерживаюсь намеренно, собирая сердце в жесткий кулак.

— Я тебя прекрасно понимаю, вас тянет друг к другу… — вру, конечно. Ни хера я не понимаю, как и Артем видимо. Но все же это лучше, чем стоять с маской безразличия и наблюдать, как один немаловажный для меня человек льет свои девичьи слезки. — Но вы же сами выбрали этот путь, хотя три года назад вам предлагали разъехаться по разным городам, вы же не согласились… — напоминаю ее ранимому сознанию. — Уж теперь дотерпите! — предлагаю, точно нянька какая-то.

— Я, о том-же! — встревает свое возмущение Артем, упирая руки в боки.

Деловой, ей богу!

— А с тобой, отдельный разговор, — перевожу на него сердитый взгляд.

Опа… и ручки опустились тут же, и взгляд ехидный с лица потек.

— А я, что? — типа так, между делом проходил.

— Чтобы это была последняя ваша стычка с Кимом, ясно? — предупреждаю серьезно. Сколько раз кости друг другу ломали… Дети… — Присматриваю за вами всего три дня, а мне уже надоело вас разнимать.

Слышу, как позади Алиса пытается горе свое заглушить и, черт, не выдерживаю.

— Так, собирайся, со мной поедешь, — командую Теме, показательно жестикулируя. Зашугал бедную девчонку. — Алиса, можешь встретиться с Ярославом, но только без глупостей! — строгий тон применяю. Знаю, полетит сейчас на радостях мотыльком…

Намеренно отворачиваюсь от шокированных мордашек неугомонных близнецов и, спокойно покидаю поле, очередной Куликовской битвы. Знаю они не сумеют сдержать свои бушующие эмоции и обязательно, на прощанье зацепятся словами, без этого они не умеют… Но мне не нужны эти, из ряда вон выходящие, эмоции перед очередным тяжелый рабочим днем.

— Дед будет недоволен, узнав, что они одни там, без присмотра… — ворчит себе под нос Тема.

Вот никак не может отпустить свою обреченную на провал ответственность за сестру. Не унимается.

— Уверен, что дед? — бровь выгибаю. Вижу же, как его всего ведет от досады. — Ты давай, отвыкать уже начинай. Хватит коршуном над ней виться!

— Она моя сестра, и я всегда буду виться над ней! — заявляет надломлено.

Больно пацану, отдавать сестру в другие руки, чувствую… но это неизбежно…

— В первую брачную ночь, с ними в постель ляжешь? — не хотел язвить, но он бесит меня своим убитым видом.

Насупился. Молчит. А меня дальше прорывает…

— Думаешь, они сексом занимаются, пока тебя нет рядом?

— Все может быть… — раздраженно выдает.

— Даже, если это и так, что с того? Они пара. Любят друг друга. Свадьба сразу после именин.

— Вот после именин, пусть и трахаются… — выплевывает ядовито.

— Коней придержи! — грубо секу его мат. — Еще раз услышу, язык вырву!

— Да он же, только и ждал момента на едине с ней остаться… Он воспользуется ей, как только порог переступит.

Глупый. Какой же он еще глупый!

— Я тебе кое-что расскажу, но только никому… — предупреждаю серьезно. Артем разом сосредотачивается, на меня внимательный взгляд переводит. — Еще год назад, Ким понял, что его тигр теряет контроль рядом с Алисой. Поэтому, он лично пришел к Еве за помощью… — специально выдерживаю паузу, чтобы наш ревнивец понял — Ярослав, хороший и ответственный парень. — Ева что-то нашептала, в своей манере и, с того момента он держит себя в руках, поэтому, можешь не переживать, невинности до свадьбы он ее не лишит.

Пытаюсь успокоить пацана, однако внутри посмеиваюсь, понимая настоящую причину, что цепляет его за живое.

— Есть и другие способы удовлетворения, знаешь ли…

Посмотрите-ка, его и эта информация не устраивает.

В этот момент не выдерживаю и прям во все связки ржать начинаю.

— Так тебя что больше всего цепляет? Что Алиса получит свой первой сексуальный опыт раньше тебя? Хочешь, я тебя вечерком в одно чудное место завезу?

Тема сначала дергается на месте, типа я абсурд до него доношу, но потом, видимо поразмыслив мозгами, багровеет как семилетний школьник. Заметно нервничать начинает, а затем, вдребезги весь мой стойкий контроль разбивает…

— Хочу… — и все это с такой невинностью.

Я реально на грани заржать. Все же есть свои плюсы с племяшами возиться…

— Ну все, лады… — это уже без смеха выдаю, а то не дай бог, еще и психику пацану сломаю.

До работы доезжаем в полном молчании. Парню есть к чему подготовиться, поэтому не мешаю ему, своими бесполезными расспросами.

Оставляю племяша в отделе аудита у Ларионовых, а сам к себе поднимаюсь.

— Кто у нас следующий? — спрашиваю секретаря, открывая дверь своего кабинета.

— Она, как раз вас ожидает… — кричит мне в спину, но я и так уже вижу блондинистую копну густых волос.

Девчонка? Серьезно? Хмуро обхожу свой стол и с великим недоверием всматриваюсь в ее няшное лицо.

— Доброе утро! — выдаю на автомате.

Несмотря на то, что я хладнокровный начальник, правилами приличия не обделен.

— Доброе, Лев Тимурович! — блондинка в строгом брючном костюме приподнимается и тянет руку в знак приветствия.

Я, конечно, джентльмен, но не настолько чтобы руки целовать, поэтому цепко обхватываю ее ладошку и слегка сжимаю, удивляясь довольно-таки крепкому рукопожатию.

— Я, Анастасия Завицкая — руководитель спецподразделения моментального реагирования Краснодара… — словно девиз мне тут пропела.

Очень интересно! Сажусь на свое место, недоумевающе хлопаю глазами.

Серьезно? Повторяюсь, не в состоянии подобрать более подходящего слова.

— Присаживайтесь! — командую холодно, открывая папку с ее личным делом.

Мне в принципе, хватает десяти секунд понять, что у этой девушке — стальные яйца. За всю десятилетнюю карьеру, успела побывать в самых горячих точках мира, на различных спецоперациях. Имеет кучу грамот и награждений. Владеет пятью языками и одарена четкой интуицией.

Неплохо! Закрываю папку, поднимаю на нее взгляд.

По крайней мере, это лучшее дело, которое я держал в руках за последние два дня.

Если она добровольно прибыла в мой город, значит, ей известно, что я далеко не ангелок.

— Что я должен знать о тебе? — смотрю прямо в голубые глаза. — Это на что ты способна вне зоны своего комфорта. На что способна при возникновении внештатной ситуации. Слабаки мне не нужны. Мне нужны люди, умеющие принимать быстрые и правильные решения, полноценно отвечающие за свои действия и за действия своих подчиненных. Я не потерплю халтуры и ребячества. Все разговоры должны нести исключительно рабочий характер. Это ясно?

Анастасия кивает. На ее лице нет и намека на сомнения, что ее не одобрят. Ну что ж… Это новый опыт и для меня.

— Вы приняты, — сообщаю без грамма эмоций на лице. Удивила, но лишь на бумаге. А это, равным счетом, ничего не значит.

— Лев Тимурович! — поднимается с кресла Завицкая, снова протягивает руку. — Надеюсь, мы сработаемся!

Киваю сдержанно, вновь обхватывая маленькую, но крепкую ладонь. Ловлю себя на мысли, что в ней скрывается не львица с высокой самооценкой, а терминатор непробиваемый.

— Секретарь проведет вам экскурсию. В два часа совещание, подготовьте интересующие вас вопросы, обсудим.

— Могу идти? — продолжает удерживать мою руку.

— Идите… — первым разрываю рукопожатие.

Смотрю вслед уходящей блондинки и, вашу ж мать… чувствую шлейф ее возбуждения.

Ох, чую Завицкая, ты тут не задержишься…

Рината

Хоть и твердила себе полночи, что приду на работу в четко установленное графиком время, однако уже в шесть утра стою в реанимации пациента, которого ночью прооперировала.

Не знаю почему, но он не дает мне покоя. Тревожусь за него дико.

Старостин Максим Кириллович, 25 лет, профессиональный футболист.

— Ох, и что же ты на дороге делал, парень? — убираю прядь волос с его лица и пальцами обвожу гематому. К счастью, спала немного отечность, кровоизлияния может и не быть.

— Грустил… — вдруг слышу сиплый голос пациента.

Сердце радостно забилось от того, что он в себя пришел.

— Привет, красавчик! — улыбаюсь искренне, разглядывая парня. — Как самочувствие? — интересуюсь, начиная внимательно следить за его движениями.

— Грудь болит! — хмурится мучительно.

Болит…

Не то слово! Ее на части рвет, он приуменьшает.

— Ты помнишь, как тебя зовут? Где живешь? Чем занимаешься? — продолжаю вполне стандартный опрос. Мне нужно оценить его адекватность.

— Помню, конечно, и даже помню, как машина сбила, — на удивление спокойно отвечает. — Скажите, я смогу играть в футбол? — лишь на последнем слове голос срывается.

Молчу. Сама пока не знаю ответа на данный вопрос.

— Пошевели руками и ногами, футболист, только не торопись… — намеренно ухожу от прямого ответа.

— Значит, не смогу… — констатирует подавленным голосом, лениво двигая конечностями.

Где, блин, справедливость? Еще вчера, парень был успешным спортсменом, который явно возлагал большие надежды на свою карьеру, а теперь, он на больничной койке, из-за какого-то безрассудного водителя и, неизвестно когда придет в норму, если это вообще возможно.

Сдержанно перевожу свое придушенное от жалости дыхание и старательно прячу постыдное сожаление. Этому спортсмену жалость не поможет, он не такого склада характера. Собираю все свои остатки серьезности и наконец сообщаю…

— Максим, тебе вчера провели сложнейшую длительную операцию и буду честна, пока рано говорить о спорте, тебе сначала предстоит пройти серьезный курс реабилитации, — выдаю осторожно.

— Все так паршиво? — мучительно брови в кучу сводит.

Боже… словно морозом спину обдает. Да он же мучается от боли. И перед тем, как озвучить весь перечень его серьезных повреждений, быстро вкалываю парню дозу обезболивающего.

— Максим, — беру его за руку, ту, что не затянута бинтом. — Во-первых, врачи этой больницы боролись за твою жизнь, целых десять часов, в ходе чего, тебе перелили несколько литров донорской крови. Во-вторых, тебе зашили селезенку, почку, и даже легкое. К твоему счастью, перелома ног не обнаружено, чего не скажешь о плече и трех правых ребер.

Я уже молчу о многочисленных гематомах и рваных ранах, они по сравнению с перечисленным списком — мелкие ссадины, не стоящие предельно четного внимания.

— Согласно твоим анализам, наблюдается воспалительный процесс, но это обычное дело после хирургического вмешательства, поэтому, пока нет особо сильных причин для волнения.

Парень пристально смотрит в мои глаза и ни на секунду не отводит открытого взгляда. Он даже не моргает, что приводит меня в густое непозволительное смятение.

— Через пару часов тебя отвезут на МРТ, дабы исключить возможное кровоизлияние в мозг.

— Ты меня оставляешь? — пугается парень, переплетая наши пальцы.

Неловко становится от настойчивого и по моему мнению, непозволительно близкого контакта. Переломанные пациенты, после тяжелых операций, ко мне еще ни разу не подкатывали.

— Эм, мы еще обязательно встретимся футболист, не переживай! — подбадриваю Максима.

— Нет, — головой мотает, — не оставляй, пожалуйста… Чувствую, умру без тебя.

Во рту неожиданно быстро пересохло, словно я съела целый мешок ваты. Неосознанная дрожь пробежала по моей спине, как только я повторно перебрала в голове масштаб его повреждений. Внезапная паника парня, не на шутку посеяла во мне сомнения.

А вдруг я что-то действительно упустила? Крови было столько, что могла просмотреть какую-нибудь мелочь.

— Почему ты так думаешь? — в глаза его заглядываю, пытаясь уловить малейшую опасность. — Тебя что-то беспокоит? — уже сама в панику вонзаюсь.

Однако, парень не успевает ничего ответить, его тело стремительно обмякает.

Ох… капать-колотить…

— Ваня! — кричу тут же, распахивая настежь дверь реанимации. Я знаю, он неподалеку.

— Что случилось? — интерн быстро выбегает из соседней реанимации и со всех ног несется ко мне.

— Давай быстро на МРТ, наш футболист сознание потерял.

Впервые в жизни боюсь за своего пациента. Впервые в жизни я не уверенна с своих отточенных годами действиях. Ругаю себя за безответственность. Я ведь еще два дня назад почувствовала слабость, надо было тормознуть. Надо было прислушаться…

Стою на ватных ногах, нервно пожевываю нижнюю губу, пока на экране медленно загружаются снимки моего футболиста.

Концентрирую предельно четкое внимание, подробно изучая каждый сантиметр цветной картинки, и… Все чисто! Даже кровоизлияния нет.

— Фух… — протяжно выдыхаю, убирая испарину со лба. — Ваня, снимки в карту загрузи и анализы обнови. Как только Старостин очнется, сообщи… — инструктирую интерна, а сама на выход топаю. Мне нужно обойти всех своих пациентов, которым я, тем же днем проводила операции. Что-то мое сердце не на месте. Вот совсем.

Первой посещаю девушку, которой пересаживала новую почку. Лично ее осматриваю состояние и досконально проверяю все имеющиеся анализы — все отлично. Дальше мужчину с резекцией кишечника… Тоже все тип-топ. С такай-же повышенной ответственностью посещаю остальных троих пациентов и только после этого расслабленно выдыхаю.

Все мои подопечные в полном порядке.

Тогда почему изнуряющая тревога не покидает мою душу? Почему чувствую неимоверный страх за их жизни?

Иду вдоль коридора, пошатываюсь. Это все из-за слабости… надо снова прокапаться и хорошенько покушать. Мне кажется, последний раз я ела перед первой операцией.

Захожу в процедурный, настраиваю себе дозу кратковременного излечения и, сама же себе ее и ставлю. Уверенна, через полчаса, будет лучше. Главное, чтобы никто из медсестер не вошел.

— Рината Андреевна! — стучит в ординаторскую Иван. — Футболист очнулся, вас требует.

Улыбаюсь радостно, откладывая ручку с медкартой.

— Прям требует? — смеюсь по дороге.

Лечу на воздушных парусах к чудному пациенту, вот прям хочу воочию увидеть улучшение его состояния и, как только перед глазами появляется его сияющее лицо, тепло на душе растекается.

— Очнулся? — без всякого стеснения усаживаюсь рядом с ним на кровать.

— Вы мне снились! — восхищенно раздает свои эмоции.

Улыбаюсь искренне в ответ, конечно, улыбаюсь. Футболист так сияет, глаз не отвести, как приятно.

— Мы провели МРТ и, с тобой все хорошо… — спешу обрадовать.

Странно все как-то.

Обычно я так не сюсюкаюсь с пациентами, да и вообще с людьми в целом. Я веду себя сдержанно, отстраненно, не показываю излишних эмоций, потому что они много сил отнимают, а тут я понимаю, что не могу иначе. И, это не потому, что он мне симпатичен, мне в принципе никто не понравится я запретила себе… Просто этот парень занервничать заставил, усомниться и это ново для меня.

— Вы спасли мне жизнь, медсестры говорят, что это чудо, что повреждения были несовместимыми с жизнью…

— Ооо… они явно преувеличивают, не все так было страшно, — спешу перебить, начиная ощущать волнение.

— Рината, спасибо! — парень с такой благодарностью озвучивает эту фразу, что я мгновенно получаю незапланированный скачек эмоций.

— Выздоравливай футболист! — улыбаюсь сквозь нахлынувшее тревожное чувство. — Я зайду завтра. — Этой фразой даю понять, что разговор окончен.

Снова чувствую себя выжатым лимоном. А ведь систему ставила совсем недавно, она должна была собрать меня хотя-бы на сутки.

Это край.

Дальше все будет только хуже.

Нужно что-то решать. Нужно кого-то искать. Иначе… иначе может случиться непоправимое…