Темный Лев

Глава 54

Артем

— Мне кажется, я истощена… — отдышавшись после очередного безбашенного секса, транслирует Соня.

Я, блядь, такого же мнения и про себя, вот только хер когда скажу.

— Сейчас поедим в ресторан. Накормлю тебя, снова истощу.

Не могу перестать улыбаться. Пахну ей. До костей пропитан её запахом, и это сводит меня с ума. Она такая красивая! Черт, её черты лица идеально гармонируют с моими желаниями. Нежная, словно роза, расцветающая в моих объятиях. Ласковая, как ветерок, гладящий мою кожу и будоражащий все мои нервы. Моя душа горит от желания быть с ней… С ней одной… Навсегда.

Моё сердце бешено колотится, и я блядь с каждым ударом понимаю — влюбился. Всё это чувство сбивает меня с толку, словно я под воздействием каких-то препаратов. Я блядь в гребаном раю, и это просто сносит меня с ног. Ее присутствие делает меня беззащитным, но я счастлив быть им рядом с ней.

— Тём, я даже времени не знаю сколько, — ее потный лобик упирается в мою шею. — Какой сейчас день?

Сука, сам не в теме. Я даже сбился со счета сколько оргазмов словил в ее лоне. Блядь, какое оно у нее тесное! Руки инстинктивно сжимают ее плечи, теснее прижимая.

— Не знаю, маленькая, — целую ее висок. Меня никто не ищет, значит, не так уж и много времени прошло. — Идем в душ, Соня, — подхватываю ее резво. — Я тебя и правда вымотал, нужно кормить быстрее.

Не успеваю дойти до ванной комнаты, которая расположена в уютной Сониной квартирке, этажом выше, как во входную дверь раздается нозящий стук.

— Ты кого-то ждешь? — напрягаюсь, прижимая ее голове тело к себе.

— Нет, но, возможно, это администратор клуба. Я так долго еще не отсутствовала.

— Хочешь, я сам открою? — спрашиваю, потому как моя малышка и впрямь устала, вот, ставлю ее на ноги, а она еле их ровными удерживает.

— Нет, что ты, это мои сотрудники, я сама… — Соня быстро сдергивает с вешалки махровый халат и прижимает его к себе.

— Хорошо! — коротко целую ее припухшие губки и отступаю, заныривая в душевую кабинку.

Слышу, как ее босые ножки шлепают по темному паркету и с улыбкой на лице включаю воду.

Бля… Я на ней женюсь. Завтра же. На свое гребаное совершеннолетие. Попрошу Тима, он все с радостью устроит.

Сквозь вдохновленные эмоции слышу какой-то левый шум за дверью. Настораживаюсь, концентрируя все свои звериные инстинкты, прислушиваюсь.

— Вы не имеете права! — слышу тревожный голос Сони и уровень паники в моей крови достигает максимума. Тут же срываюсь с места и обернув берда полотенцем выскакиваю в коридор.

— Соня! — врываюсь в ее сознание. — Ты где?

— Я у двери! — отзывается дрожащим голоском.

Огибаю угол прихожей и тут же натыкаюсь на взгляд растерянной Завицкой, за спиной которой стоят еще трое наших ребят из «Лили».

— В чем дело? — тут же буром напираю, задвигая Соню за спину. — Костя, — поднимаю взгляд на парня, вижу, как Настя свой язык в жопу затолкала.

— Эм… Артем Янович, тут такое дело… — мнется парень, поглядывая на свою начальницу. — Поступило заявление, что в клубе Артемовой Софии распространяют запрещенные вещества.

— Это не правда, Тем! — пальчики моей пары нежно на спину ложатся. — Я контролирую ситуацию, и подобного рода препараты за версту чую…

— Ну как-же, мы только что парня волчонка с поличным изловили… — открывает рот Настя.

— Не может быть… — оправдывается Соня.

— Успокойся малыш, я верю, — проникаю в ее головушку. — Беги в душ, я сам разберусь.

— Но…

— Беги! — перебиваю нежно.

— Оставьте нас с Завицкой наедине, — киваю парням в сторону двери.

Те быстро ретируются, скрываясь из вида, а я, свою бывшую начальницу холодом обедаю, потому как все пазлы в моей голове сейчас сходятся.

В ту ночь в клубе, она каким-то образом поняла, что Соня моя пара и всячески пыталась скрыть это, боясь, что мое внимание мигом на пару перейдет, а теперь еще и подставить ее решила. Дура, тупоголовая. И почему я раньше в ней видел мудрость?

— Ты что устроила, Настя? — толкаю ее в грудь, припечатывая спиной к стене. — Из-за ревности, решила мою пару за решетку упрятать? Это преступление, если ты забыла.

Сейчас во мне столько злобы плещется, что она желчью из меня лезет. Со всех, мать вашу, щелей. Сука, не будь я рядом, она бы мою Соню за решетку упрятала, причем, я нихере бы не знал, ведь участвую в операции с демонами. И, черт… Ей бы поверили, даже перепроверять не стали бы. Она скомпрометировала убедительные факты. Подсунула в клуб барыгу местного и уверен, разжевала пошаговую инструкцию клеветы.

— Я… я не знала… — оправдываться начинает.

— Лжешь! — хрерачу кулаком в стену у ее головы. — Вся твоя подставная карусель теперь против тебя и обернется.

— Боже, нет, я ведь… я люблю тебя! — пищит, выкатывая крокодильи слезы.

— Настя, ты дура? Скажи мне? — сквозь зубы цежу. — Какая нахер любовь? — встряхиваю ее за плечи.

— Прости, я просто запуталась! — взвизгивает прищуриваясь.

— Запутаться ты могла, когда набуханной прикинулась, — раздаю злостью, — Понял бы, что ты из-за ревности скрыла факт, что Соня моя пара. Но когда ты, натравила «Лигу» на мою пару, втянув подсобников — это преступление. Костя! — зову парня из местного отдела. Сам дверь открываю. — Разговор слышали? — обдаю мрачным взглядом парней.

Кивают, глаза по пять копеек.

— Везите в следственный, доложите Ларионову, пусть меры применяет.

С этими словами выталкиваю Завицкую и дверь за собой закрываю.

Вот тварь. Подпираю полотно спиной и глаза закрываю.

Сука, как хорошо, что меня принесло в этот клуб. Надо будут дяде большое спасибо выкатить, за спешку пилота.

Лев

Еще пять метров до палаты, а я уже всем телом ощущаю свою истинную пару. И трясет меня уже не так как раньше от приближения к ней. Я, блядь, позорно сотрясаюсь в ебейшей панике растеряться на месте. Не могу мыслями собраться, инстинкты с ума посходили и орут во все нервы, раз за разом в коротком замыканием мозг выхлестывает.

Меня знобит. Бросает в жар. То дышу, то задыхаюсь. Красный. Бледный. Радостный. Напуганный. Собранный. Потерянный. Все это разом. На пике, мать вашу. Сумасшедший калейдоскоп эмоций.

Чувствую ее… Блядь, как же я чувствую ее. Она тут, ближе и ближе, словно дыхание ветра на шее, не заметить невозможно. Твою мать, Ева что ты наделала…

Хочу к Ринате рвануть. К херам вырвать дверь и ее хрупкое тело к себе прижать. Сука, выворачивает всего, не могу… Мысль о ней доводит до гребаного предела, и я чувствую, как бешенство перебарывает нутро.

Прижимаюсь лбом к белому полотну и глаза от бессилия закрываю. Мне нельзя вот так врываться. Блядь, нельзя… Я не знаю, что она ко мне чувствует. Не знаю…

Внезапно дверь резко распахивается, и я буквально чуть не налетаю на улыбающуюся Еву.

— Можешь заходить, Левушка.

Ее эта фраза звучит провокационно и по идеи, взбесить зверя должна, но сейчас мне похер на нее, меня приглашают. А значит ждут.

На подрыве, раскрываю дверь шире и в нетерпении в палату заглядываю.

Зрительный контакт и блядь, я снова содрогаюсь. Ее испуганные глазки меня всего осматривают, бегают ошалело и с каждой секундой все больше и больше расширяются, словно она впервые видит меня. Замираю на месте, боясь даже двинуться на миллиметр, ее реакция на меня в прямом смысле обездвиживает. Что позволяю себе делать, так это дышать, и то, этот процесс дается крайне сложно. Она ведь совсем рядом и мои дурные инстинкты к ней подталкивают.

У моей девочки сердцебиение запредельное, щеки румянцем залиты, губки дрожат и господи, теперь я боюсь даже вздохнуть слишком громко, чтобы ее еще больше не смутить. Твою мать, что происходит? Почему она так беспокойно смотрит?

И тогда, словно ответ на все мои вопросы, она произносит мое имя…

— Лев! — слова срываются с алых губ, и лишь в этот момент я понимаю, что она ни хрена не боится меня… Она просто чувствует меня.

В этом моменте все мои нервы пульсируют на пределе, и гребаный рай, мне кажется, что она и это чувствует…

Не слышу, как захлопывается дверь. Даже сердцебиение своего не слышу все разом замирает, есть только она. Все мои чувства и мысли сосредотачиваются на ней.

— Привет! — выталкиваю с болью в голосе. Она так напугана происходящим. Щемит в груди, не могу, это и заставляет к ней метнуться. — Детка! — касаюсь ее нежной щечки.

Рината мелко вздрагивает. Застывает на миг, а потом как задрожит, завибрирует…

Чеееерт!

Ударяется в слезы. Рыдает дико. Надрывно, с такой болью и горечью, что мои внутренности узлами закручиваются.

Не выдерживаю. Целую ее одержимо. Прижимаюсь губами к ресницам, прохожусь ртом по дрожащим скулам, опускаюсь ниже. Повторяю действие за действием, точно обрисовываю. Не нахожу другого способа успокоить мою девочку. Отдоюсь, повинуюсь звериному инстинкту. Огораживаю ее собой. Укрываю.

Она всхлипывает, подается вперед и обнимает меня, впивается в мои плечи, вонзает ногти. Пробуждает животный голод. Потом вдруг пробует меня оттолкнуть, но замирает и притягивает обратно.

— Лев! — шепчет всхлипывая. — Я действительно твоя пара… — констатирует испуганным голосом.

— Моя… — выдыхаю в ее дрожащие губы.

— Твоя! — роняет хрипотцой, и я понимаю, что готов мир верх дном перевернуть, только бы снова услышать это умопомрачительное слово.

— Чувствуешь меня? — это, пожалуй, самый главный вопрос для меня, хотя ответ на него я и так вижу.

— Да, — тихо выдыхает, румянцем заливаясь.

Блядь, пульс точно гранатомётом тело пробивает. Она жмется ко мне. Не злится. Не обижается. Не отталкивает…

— И как? — не удержавшись интерес гоняю. Мне важно услышать, что ей нравится, каким меня ощущает.

— С ума схожу, от эмоций.

Её глаза блестят похлеще всех на свете бриллиантов. Моя грудь сжимается от радости, от облегчения. Она чувствует меня, так же, как и я ее. Наша связь непередаваема, непостижима, и это делает меня запредельно счастливым.

— Я так переживал, что ты меня отвергнешь! — признаюсь без какой-либо утайки. Момент истины наступил, и мы оба понимаем, что все плохое позади.

— Мне было больно, Лев, — прислоняется своим лбом к моему. — Я думала умру, когда ты меня отпустил…

Сердце сжимается, когда я слышу её слова. Я нежно обнимаю её и гладя волосы…

— Прости, малыш, прости умоляю, я хотел как лучше… — осторожно оправдываюсь, — Но я обещаю, что больше никогда не буду тебя отпускать. Я всегда буду рядом.

Она кивает и прижимается ко мне ещё сильнее, словно боясь, что я вновь исчезну. Но теперь мы знаем, что ничто не сможет нас разлучить.

— Знаю, — слегка кивает. — Теперь знаю.

Улыбка расплывается на моем лице, и я нежно целую её губы, хотя мой зверь, хочет горазда большего…

— Демоница моя! — дразню ее восхищенно. — Бессмертная, — беру ее личико в свои ладони. — Если бы я только знал…

— Знаешь, как говорит Ева, ты даже не должен был узнать, что я твоя пара.

— Почему это? — напрягаюсь всем телом. Я с Евой разговаривал, но поверхностно, знаю про ее прошлое, про завесу и про то, что она ее пришла снимать.

— Между нами стоял барьер, и он чуточку слетел, когда я… — замолкает, глазки закрывая.

— Когда ты, что, Рината? — подбиваю нежно. Она такими загадками раздает, что меня потряхивает.

— Когда пометила тебя… — еле слышно вышептывает.

Я застываю, словно время остановилось. Что она только что сказала? Мои глаза широко раскрываются, и я смотрю на нее, словно ища ответы в ее глазах.

— Что? — переспрашиваю, словно ослышался, а у самого грудь колесом раздувает от счастья.

— Я пометила тебя, в наш самый первый поцелуй.

Эти слова как удар молнии. Внутри меня разгорается адреналиновый ураган, разнося все мысли и чувства вдребезги. Я не знаю, как реагировать на такое признание. Мир вокруг кажется нереальным, и я чувствую, как мое тело реагирует на каждое ее взволнованное дыхание.

— Каким образом? — интересуюсь, еле сдерживая идиотскую улыбку.

— Полагаю, когда несознательно потянула твою душу на себя.

Ее ответ заставляет мое сердце еще быстрее биться. Я имею представление о том, как питаются демоны, но… Черт, разве этот процесс не болезненный? Я смотрю на нее, словно она загадка, которую мне предстоит разгадывать всю свою жизнь.

— Ты потянула мою душу? — шепчу я, прикасаясь к ее губам легким поцелуем. — Хотела ее испробовать? — не могу больше прятать свою улыбку.

Рината смущенно кивает в ответ, ее глаза неистово сияют, но я вижу, как сильно она волнуется, рассказывая мне это.

— Да, я потянула твою душу к себе, Лев. Не удержалась. Ты так манил… И я… Я просто не устояла и вкусила тебя…

— Я не почувствовал, — прищуриваюсь, вспоминая наш поцелуй. Я лишь помню, как мне голову снесло от ее вкуса.

— Думаю, ты почувствовал, потому что… — вздрагивает в моих руках, — Потому-что ты сразу завелся… Всегда заводился, когда я пробовала тебя.

Я просто в ахере. В самом охуенном, простите за маты, восторженном ахере. Моя половинка, наслаждалась мной все это время, пока я придурок, боялся ее укусить…

— Покажи, как ты это делаешь!