Рината
— У меня к вам несколько вопросов, Рината.
Вздрагиваю от глубокого, поражающего легкие, приятного дыхания. Снова удивляюсь, почему в его присутствии, я так неадекватно на все реагирую? Что со мной?
Поднимаю на Темного предельно осторожный взгляд, заранее готовясь к встрече с его ртутно-серебристыми глазами и зависаю необъяснимо. Меня на месте, до самых пят, пронизывает удивлением, но не от ожидаемого холодного взора, а от необыкновенной нежности взгляда красивых светло серых глаз. Уверена, они улыбаются, хотя мимика губ строго остается недвижимой, но мне и этого достаточно чтобы растаять внутри.
— Спрашивайте! — намеренно подталкиваю Льва на первый вопрос, а сама, как в первый раз, продолжаю удерживать его руку. Даже не помню, когда он протягивал ее для приветствия.
— Что вы чувствуете рядом со мной?
Слегка теряюсь, от столь прямого и откровенного вопроса, ведь по логике истинный подтекст может быть скрытым. Однако ловлю себя на мысли, что на данный момент чувствую себя вполне комфортно в его присутствии. Я даже могу себе позволить расслабиться и забыть о беспокойстве собственной безопасности.
— Мне спокойно рядом с вами! — выдаю довольно-таки спокойно, хотя сердце предательски подрагивает от волнения. Немножко не понимаю в какое русло течет наш диалог.
— А если так? — спрашивает Лев, начиная стремительно приближаться. — Что с тобой происходит, когда мой запах заполняет твои легкие? М?
Боже, замираю на месте, боясь даже немного вдохнуть его манящий аромат — он же губителен! Зачем он это делает?
— Ответь, Рината… — склоняется над моим ухом и задевает губами чувствительную мочку.
— Ох, — дрожать начинаю от интимной близости. — Я… я… боже, — в отрицание ухожу головой мотая. Это все неправильно, недопустимо и, четко услышав тревожный, запрещающий сигнал — отступаю на шаг назад. Я плохо соображаю стоя рядом с ним. Вернее, вообще не соображаю. И это факт.
Не успеваю выстроить оборонительные стены, как Лев вновь настигает меня, заставая врасплох.
— Чувствуешь меня? — соблазнительное дыханием лицо опаляет. Не совсем помню, в какой момент мы перешли на — «ты».
Язык так и замирает во рту, как только пальцы обеих рук Темного намеренно касаются моего пылающего лица, посылая мощнейшую волну желания. Глаза закрываю от удовольствия, этого нежного прикосновения. А еще… еще кайф дополнительный улавливаю, полноценно ощущая его божественный запах… Сандаловое дерево, смешанное с пряным ароматом иных людей. Этот уникальный код выталкивается из его пор насыщенными волнами и я, буквально млею находясь под впечатлением его неотразимости.
— Нравится мой запах? — следующая фраза, новой порцией дрожи поражает мой, заметно ослабший организм и, не смотря на непристойность наглого вопроса, который возмущение бурное выдергивает, я снова ответить не в состоянии.
Тело предательски трястись начинает, когда его глаза превращаются в серебряную расплавленную лаву, как отчеканенная монета из Государственного Фонда. Противостоять невозможно. Можно лишь сгореть, причем заживо. Или отравиться, точно ртутью… Тем опасным для людей, чистейшим химическим элементом.
Губы, мягкие, как шелк, неожиданно прикасаются к моей щеке и, боже… медленно двигаются по коже, пока не зависают над моими губами. Лев беспощадно лишает меня дыхания, медленно передовая своё возбуждение, только лишь своей непосредственной близостью. Его пальцы крепче фиксируют мое лицо и…
— Хочешь ощутить меня? — его голос становится бархатным, он словно тягучая патока вливается в меня обволакивая намертво. Ощущение, что этот процесс намеренный… Будто Темный пытается выпытать из меня нечто важное. В глубоком взгляде его прожигающих глаз, моментально вспыхивает дикий интерес, словно от моего ответа зависит судьба целого мира. — Ответь, Рината! — точно гипнотизирует ей богу… Потому что я не могу сопротивляться, даже врать не могу, неконтролируемо выдаю как есть…
— Хочу!
Темный лишь коварно улыбается, услышав долгожданный, но вполне ожидаемый ответ и, с легкой настойчивостью целенаправленно задевает мои теперь уже раскрытые губы.
Ох… скулить охота, не могу…
Хочу…хочу…хочу…
Мое и без того неконтролируемое дыхание вдвойне тяжелеет, когда мужские пальцы медленно ползут вниз по моей шее. Поглаживая и исследуя ее, тем временем, пока его глаза с предельной внимательностью наблюдают за выражением моего лица.
Понимаю лишь одно, — прикосновений слишком много, в особенности для второй встречи. Но мой разум снова полностью цепенеет, стоит его губам вновь коснуться моих.
— Хочешь мою душу? — практически вдыхает в меня очередной вопрос, ведь мой рот по-прежнему раскрыт, но потом…
Господи…
Словно ошпаренная отстраняюсь от запретной плоти, понимая наконец, что тут происходит.
Он знает кто я!
Он знает… знает…
Именно с этими словами в дикой панике просыпаюсь в поту ранним-ранним утром.
— Боже! — рвано выталкиваю весь воздух из дрожащих легких. — Сон… Сон… Это всего лишь сон… — успокаиваю себя, пытаясь отдышаться.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Никто не знает кто я, никто… И не узнает. Я обещала!
Господи, как сердце долбится! Не понимаю от чего больше… От ощущения желанных губ, потому как в действительности мои пламенем горят, точно от реального контакта… Или же от возможного разоблачения.
Подскакиваю на ноги и бегом несусь в душ, знаю, вода успокоит. Встаю под ласкающие тело теплые потоки, но… вот ни фига не расслабляюсь.
Почему мне снится этот человек? Почему? Почему сознание так ярко передавало все ощущения?
Я уже привыкла видеть аналогичные серые сны, где убегаю, скрываюсь, прячусь.
Почему вдруг он?
Что заставило мое сознание перенастроиться?
С тревожным чувством на душе, стремительно быстро собираюсь на работу. Не могу находиться дома. Не привыкла отдыхать так долго. Мне нужно занять себя.
Черт, если бы не Темный, меня тут уже не было бы, но… Он мне не оставил выбора и знаю, не отстанет, пока я не убедится в моей невиновности.
Замечательно!
Я приложу все усилия чтобы помочь ускорить этот нелегкий процесс. Я буду сотрудничать и докажу, что врачебной ошибки нет.
Как только выхожу из подъезда, прямиком, не обращая внимание на постороннюю суету, смело направляюсь к своей машине. Однако я даже не успеваю дойти до нее, как меня тут же настигает парочка молодых людей в черной военной форме.
— Рината Андреевна, позвольте узнать, куда вы направляетесь в шесть утра? — спрашивает один из них.
Инстинктивно прислушиваюсь к собственным ощущениям и понимаю — передо мной парни с невероятно сильным духом. Не таким, конечно, как у Темного — тот, вообще нечто космическое, но эти качки определенно сильнее обычного человека.
Растерянно разглядываю молодых людей и не нахожу и малейшего объяснения, кем они могут являться.
Напоили их чем-то, что ли?
— Я на работу, если позволите! — спокойно отвечаю, стараясь не выдавать свое явное волнение.
— Хорошо, мы вас любезно проводим, Рината Андреевна, — парень дружелюбно открывает передо мной дверь моего-же автомобиля. — Старайтесь не нарушать скоростной режим, — рекомендует напоследок с легкой улыбкой на лице.
— Как скажете! — держу тон ровным, хотя внутри злость набирается неимоверная. За мной теперь по пятам ходить будут? Караулить сутками?
Так… сжимаю руль, останавливая поток негативных мыслей. Нельзя растрачивать энергию, которую, кстати, непонятно откуда получила. Надо еще выяснить кто в процедурную заходил…
Успокаиваюсь немного. Завожу машину и тихо-спокойно выезжаю на шоссе. До работы несколько минут и, если честно, порой быстрее пешком добраться, но я не любитель слоняться по многолюдным улицам, лишь поэтому вечно передвигаюсь на авто.
До самой больницы черный внедорожник следовал точно по моим следам, даже перестраивался с полосы на полосу следом, не давая возможности хоть немного отстать. Словно надзиратели, ей богу…
Ладно, не злиться — это главное правило на сегодня.
Лев
Звонок ребят, дежуривших у Романовой, спровоцировал на спонтанные и несвойственные для меня действия. Я, наплевав на утреннее важнейшее совещание в «Лиге», наплевав на строгий регламент, установленный специально для конспирации — отправился в больницу в неположенное для меня время.
Все ли представители «здравоохранения», приступают к работе в шесть, мать вашу, часов утра?
Ни хера!
Стою перед ординаторской, в черном костюме, в то время как, мед персонал разгуливает в белоснежных халатах, и черт… не решаюсь войти внутрь, точно зная, что Романова там.
Получается, мне срать на всеобщее мнение… Срать на мое несанкционированное прибывание, но не срать на мнение Ринаты. Стою и словно неуверенный в себе подросток, переживаю по поводу ее комментария, которое она явно выдаст, увидев меня в столь раннее время.
Так, оглядываюсь по сторонам, намеренно фиксируя камеры и их нынешнее положение. Надо скрыться. Быстро двигаю в дальний угол, где на данный момент не захватывает обзор система наблюдения и пока нет людей, применяю тень.
Ну и что теперь? Продолжать стоять у этих чертовых дверей? Она же зачем-то пришла в такую рань?
Не успеваю сделать и шаг в сторону ординаторской, как дверь неожиданно распахивается. Замираю мгновенно на том же месте, и не потому, что я переживаю о возможном столкновении с кем-то, нет… Я просто борюсь с волнением, потому как внутри все трепещет от предвкушения увидеть ее милое личико.
Вот она! В кучу собираюсь. Не дышу даже.
Идет мне навстречу в синем хлопковом костюме. Ее лицо явно обеспокоено чем-то. Взгляд такой растерянный, мечется хаотично, словно она борется с какими-то мыслями, но не может прийти к единому решению.
Рината быстро проходит мимо меня, а после неожиданно ускоряется, потому как видит в конце коридора девушку в белом халате.
— Рината Андреевна, поспешите пожалуйста! — просит девушка, открывая перед ней какую-то дверь.
Прошмыгиваю следом и обнаруживаю себя в предоперационной.
— Что с ним? — спрашивает Рината девушку, приступая тщательно шоркать мочалкой свои уже намыленный руки.
— Поступил час назад, предположительно разрыв селезенки, парень он упал с большой высоты.
— Симптомы, Аня, быстро! — командует резко. — У меня всего два часа до прихода руководства. Я отстранена, если те не знаешь.
Она что, собирается оперировать? Стою и внимательно наблюдаю за тщательным процессом подготовления к операции.
— А… сейчас, — девушка включает планшет и начинает торопливо перечислять… — Боль в верхней левой части живота. Болезненность при нажатии. Повышенная частота сердцебиения и дыхания. Низкое кровяное давление и бледность кожи. Расширение живота и большая гематома в левой части живота.
— Падение с какой высоты? — вдруг спрашивает Рината, поднимая взгляд на пациента, находящегося за стеклом.
— С пятого этажа… — сообщает девушка.
— Мойся, помогать пойдешь! — командует, пока медсестры помогают надеть специальный халат на Романову.
— Но, мне же еще нельзя! — испуганно пищит девушка.
— Хочешь, чтобы парень умер? — стращает ее Рината. — При падении с большой высоты тело может попасть под сильное давление, что может привести к серьезным травмам и разрыву нескольких внутренних органов. Не только селезенку, как ты это выявила, но еще почки, печень, легкие и не нужно забывать про сосуды. Если поражения более обширны, я одна могу не справиться в срок.
— Но меня уволят, если я самовольно войду в операционную.
— Ты врач, Аня, ты давала клятву Гиппократа! — напоминает Рината грубоватым тоном. — В таком случае, зачем ты меня умоляла помочь парню?
— Но, вы же богиня хирургии, и у вас не было ни одной смерти на столе.
— Тогда о чем переживаешь? — давит на нее холодно. Вижу, как девушка мнется. Вижу, как боится и по-видимому, Романова не меньше меня это замечает. — Скажешь глав врачу, что я приказала… — озвучивает Рината, удивляя меня по полной.
— Но вы же отстранены…
— Прикинешься, что была не в курсе.
С этими словами, Рината входит в стерильную операционную, где уже находится четыре человека и мгновенно включается в процесс.
С замиранием сердца стою и наблюдаю, с какой ловкостью и точностью она проводит эту операцию. Как четко раздает приказы и сосредоточенно, без прочей болтовни, выполняет свою работу.
В глубине души, что-то подобие гордости за нее зарождается. Она такая отважная и бесстрашная, что этим не просто восхищаешься — боготворить начинаешь…
Она действительно большая молодец. Ни единой смерти. Ни единой ошибки. Сто процентное выздоровление. И это все, в тридцать лет! Действительно, врач от бога!
— Шьем! — спокойно озвучивает Рината и, я только сейчас понимаю — операция практически завершена.
Поднимаю свое запястье с часами и охрениваю временем, проведенным в одном положении.
Два с полкой часа…
Она, как и предполагала, оперировала больше отведенного ей времени. Однако и не спешила, выполняла свою работу качественно, профессионально и аккуратно. Я так понимаю, ее нахождение здесь не совсем законно, и девушка Аня, ее буквально выцепила по коридору, когда она направлялась в свой кабинет. Неужели на смене не было дежурных хирургов?
Вдруг неожиданно, позади меня распахивается дверь операционной и, наш так называемый, глав врач, влетает с неодобрительной мордой.
— Романова, ты что вытворяешь? — кричит разъярённо. — Прекратила все и быстро в мой кабинет.
Перевожу взгляд на Ринату, но та, словно не ей сказано, продолжает зашивать пациента.
— Романова, я кому сказал? — еще громче орать начинает.
У меня возникает желание врезать этому придурку, чтоб язык свой поганый откусил.
— Рината Андреевна, я закончу, — кивает девушка, Аня, — С этим я справлюсь.
— Не забудь обработать, — кидает через плечо, стягивая с себя кровавые перчатки. — Назначь антибиотики и проследил, чтобы пациент не вставал несколько часов.
— Спасибо, Рината Андреевна! — благодарит девушка.
— Не стоит, это моя работа… — отвечает уже себе, снимая хирургический халат. — Помогла на свою голову, — головой мотает, — Мне же мало проблем на сегодня…
Услышав ее возмущения, невольно улыбаюсь, разглядывая как она вытирает пот со лба. Простояв столько времени, сосредоточенным на все сто процентов, наверное, я бы тоже взмок.
Следую прямиком за Ринатой, она целенаправленно спешит в кабинет руководства. Ее недовольство и раздражение буквально физически ощущается на мне.
— Вызывали? — распахивает дверь, и смело продвигается к стулу.
— Да, — оскорбленно бровь поднимает. — Мне казалось, ты вчера уволилась! — напоминает ядовито, барабаня пальцами по столу.
— А мне помнится, вы так и не подписали мое заявление! — укоризненно раздает Романова.
— Ты что, не понимаешь всю серьезность произошедшего? — прищуривается, окидывая ее взглядом. — С минуты на минуту этот гребаный Темный со своей командой нагрянет, а ты… — пальцем тычет.
— А я спасала вашу пятую точку, потому как дежурного хирурга, по какой-то причине не оказалось на рабочем месте, — перебивает храбро Рината, обрывая все его возмущения. — Парень поступил очень тяжелый и, если бы я не пришла раньше — умер бы еще до вашего прихода.
— И чью, по-твоему, я напишу фамилию в карте, если ты отстранена? — укоризненно предъявляет.
— Укажите Игнатьева, — раздражённо выдыхает, упираясь ладонями в стол, — Который и должен был проводить операцию.
— Если об этом узнают из департамента… — начинает, глав врач.
— А вы не трепитесь… — дерзит, снова перебивая. — Вам ведь не впервой!
Опа! А вот и зубки…
— Подготовься, скоро тебя вызовут на допрос! — подло кидает в спину этот трусливый урод.
Рината на мгновение замирает перед дверью, закрывает глаза, в то время как ее кулаки со всей силы сжимаются, но после судорожного выдоха, она покидает кабинет, оставляя его без каких-либо комментарий.
— Проучи его! — нестерпимо требует лев, — Какое он право имеет так обращаться с ней?
— Всенепременно! — холодно подтверждаю и внагляк, не заботясь что это выглядит странно, открыв дверь вылетаю из кабинета.