Темный Лев

Глава 44

Артем

Горячее дыхание Артемовой опаляет мой трепещущий от счастья рот. Затуманивает разум. Её прикосновение как электрический ток. Содрогаюсь. Не осознаю, каким образом перемещаю нас в ее кабинет и как прижимаю к стене. Все на каких-то дурманящих инстинктах.

Обнимаем друг друга. Целуемся. Горячо и страстно. Проникаю в ее рот своим влажным, непозволительно властным и требовательным языком. Напираю. Поднимаю внутри обоих ураган бурлящих эмоций. Лишаю кислорода. Ненасытно сминаю пылающую припухшую от поцелуев плоть. Дурею. Сладкая. Теплая. Голодная.

Сама того не осознавая, толкает меня на преступление. Я ощущаю её четкий призыв, откровенный и провокационный, словно Соня уже просит, чтобы я пометил свою территорию.

Ее движения превращаются в откровенную демонстрацию, когда шея изящно выгибается, точно чарующая приманка. И я, пиздец как жажду вкусить ее плоть лакомую… Запредельную. Окрыляющую. Такую, что выходит за пределы обыденного и осязаемого.

Мысли окрыляют меня возбужденного, поднимают на волне вожделения. Но, бл… я на последнем мгновении позыв останавливаю. Нельзя. Не сейчас. Не прилично. Толчок разума возвращает меня в реальность, напоминая о границах и уважении.

Тискаю кроху своими ручищами, сквозь ткань, всю ее хрупкость ощупываю. И, черт… Моя кожа горит от желания тесного контакта, ладони стремятся касаться нежной обнаженной плоти. Я, блядь, неподдельно чувствую ебейшее интимное желание, затмевающее мой потекший разум.

— Соня! — останавливаю умаливающий поцелуй. Дышу через раз. — Хочу трогать тебя, — выдыхаю свое желание и снова к ее губам прилипаю. Не могу насытиться. Не могу, бл… От них отлипнуть.

Моя голова в разрушительном круговороте, а сердце ебашит на грани исступления. Смесь ее вкуса, запаха и нежности ее тела взрывается в моем сознании. Запертый поток страсти находит свой путь, и я больше не могу его игнорировать.

— Хочу тебя голую увидеть, Сонечка! — признаюсь открыто, словно разбивая последний барьер, отделяющий нас. — Сейчас… — признаюсь в своем соблазне, давлюсь от страсти, пытаюсь подавить тот огонь, что готов испепелить меня, — Придурок, знаю, — откровенничаю не скрывая, — Но… Черт! — вжимаюсь в нее, несдержанно, контроль до свиданье… — Сдохну если не раздену… — опаляю ее губы пламенем своего сумасшествия.

— Раздень, — отзывается тут же и все… Мысли в фарш. В мясо.

Это слово, этот тон, которым оно произнесено, просачиваются в меня, разрушая все остатки здравого рассудка. В этот момент все мои сомнения и сдержанность улетучиваются. Как дым. Оставляя чистейшую неподдельную похоть.

— Повернись… — хрипло роняю с оттяжкой, под натиском тягучей страсти. Как бы я не жаждал поглотить эти чувственные губы, сейчас мои желания уходят в другое русло — я хочу держать ее голую в своих руках.

Соня покорно подчиняется. Всего лишь секунда, и она уже стоит спиной ко мне, ладошки уперты в стену.

— Фак! — издает болезненное зверь, пока взгляд скользит по стройной фигуре.

Она идеальна, словно создана для моих прикосновений — маленькая и дрожащая под моим взглядом.

Сексуальные изгибы обтягивают черное тонкое платье и через ткань выделяется лишь тонкая полоска трусиков. Бляяя… Сдохну сейчас, придержите! Моя голова кружится от желания сорвать все тряпье разом. В клочья.

Поднимаю руки. Касаюсь волос и кулаки инстинктивно сжимаются, мои рецепторы требуют вмять в себя темный гладкий шелк. Черт, эту приятную на ощупь гущу, хочется намотать на кулак и оттянуть так, чтобы голова назад запрокинулась.

— Соня, — шепчу отчаянным тоном признавая свою слабость, — Я пугаюсь собственных мыслей… — мои губы прикасаются к ее затылку, пока рука медленно перекладывает волосы на ее левое плечо.

— Тёма… — ее вздох сливается с прошептанным именем, когда молния на ее платье срывается вниз. Обоих дрожь пробивает, когда я плавно стягиваю платье до пояса.

И вот передо мной голая спина… Блядь, какая красивая у нее спина… Изысканное произведение искусства. Узкая, хрупкая, будто скульптурная… Никогда не заморачивался на этой части женского тела, а сейчас, каким-то помешанным себя ощущаю, не могу отвести от нее взгляд. Меня натурально трясет, при виде подобной красоты. Коснуться не смею — ладони в воздухе зависают.

Больной я, скажите? Она ведь моя! Моя, как ничто другое. Каждый вдох, каждый выдох, сигналит об этом.

Когда перевожу дыхание, мышцы груди так странно сокращаются, кажется, словно ломаются.

И несмотря на все, я, бл… трогаю ее… Трогаю, мать вашу. Прикрывая веки, будто сумасшедший маньяк скольжу по гладкой коже, пока на ней не выступают крупные мурашки. Жееесть… Ощущаю их, и снова, блядь, трясет, как суслика в мороз.

Шокирует этот бешенный колотун. Мое тело напряжено, словно струна, готовая к взрыву. И выдерживать это физически трудно, и растянуть кайф от близости охота.

Уже сейчас понимаю, что мне и бесконечности не хватит, насытиться этим телом. Осознаю. Принимаю. Наслаждаюсь.

— Продолжай, Тема… — Соня всхлипом давится. — Продолжай…

Дыхание на секунду задерживаю. Дьявол, как меня всего перемалывает… В этот порочный момент я, сука, ощущаю, как вся моя сущность сублимируется под напором эмоций.

Твою ж…

Подражая моим нестерпимым желанием, мои ладони совершают решительное действие… Освобождают ее стройное тело от платья и трусиков. С тихим шуршанием наряд опускается на пол, как занавес, открывая вид на все, что я так жаждал увидеть.

Пипец!

Мое сердце бьется так быстро, что кажется, на ходу вырабатывает электричество. Каждый его удар — это как удар молнии, разжигающей яркий пламенный огонь внутри меня.

Я смотрю вниз, на ее плавный перекат со спины на попку, и, черт… Мои глаза не могут оторваться от этого великолепия. Дышу рвано, словно мой организм пытается оградить от слишком сильных эмоций. Ума не приложу. Разве такое бывает? Разве можно быть такой идеальной?

Дьявол…

Понимаю, если сейчас не отойду сгорю к чертовой матери.

— Стой на месте, — командую, пытаясь удержать хоть какую-то часть рассудка, хотя дыхание мое по-прежнему рваное и прерывистое.

Я делаю шаг назад, а потом еще один. Еще парочку, и мои ягодицы упираются в массивный письменный стол, найдя опору в этом бешеном вихре чувств.

Соня остается неподвижной, застыла в ожидании. Ее узкие плечики поднимаются и опускаются в такт быстрому дыханию, а мой взгляд магнетически прикован к ее аппетитным булочкам.

Я, извращуга ударенный, чувствую, как какой-то неистовый и вульгарный порыв внутри меня жаждет обнажиться и вырваться наружу. Я дико мечтаю облизать их до миллиметра, усеивая поцелуями и прикосновениями.

— Ну, так, действуй… Что застыл? — подбивает волк.

— Ты больной? — возмущаться начинаю. — Вот так сразу? Понимаешь же, что на поцелуе процесс не остановится, а мы бл… даже не поговорили с ней…

— Ты уже раздел ее, идиот! — в грудь недовольно толкается. — Ей, как и тебе, сейчас разговоры нахер не нужны, ее волчица меня жаждет, не тупи…

— Повернись! — голос волка, властный и хриплый, выталкивает из меня слова.

И я вижу, как она медленно поворачивается, беззаветно подчиняясь моей команде.

Дьявол!

Мои глаза ненадолго цепенеют, потому что охуевают в моменте. А потом… срабатывает какой-то внутренний механизм, и я уже детально осматриваю свою половинку. Мой взгляд скользит по каждой детали ее обнаженного тела, точно запоминает и фотографирует каждый изящный изгиб и запредельный уголок. Но когда момент доходит до лица и ее глаза встречаются с моими, меня буквально на колени валит перед ней. Она смотрит так пронзительно, что моя раскаленная кожа словно начинает разрываться на части под сильнейшим воздействием.

Гребаный ад, она небесный ангел, только крыльев не хватает. Стоит такая маленькая, стеснительная, и все же обворожительно обнаженная.

Что у нее там? Татуировка в паху? Руна какая-то? Залипаю на некоторое время, разглядывая черный символ.

Красивая!

Опять погружаюсь в детальное изучение каждой плавной и линии ее тела. Ебануться просто, какая у нее фигурка точеная! Кажется, я мог бы здесь увязнуть навечно — так сексуальна и аппетитна ее фигурка. И, черт, каждый изгиб, каждая линия, все это — мое…

— Иди ко мне! — не выдержав из себя толкаю.

Хочу впечатать ее в себя. Намертво с собою склеить.

Соня даже не идет… Она летит и сходу в меня врезается. Обвивает своими ручками мою шею. Целует сладко.

Твою мать, какая она мягкая! Руки так и обхватывают ее за спину, до одури впечатывая податливое тело в грудь. Умираю, как пахнет!

— Я тебе нравлюсь? — вдруг спрашивает невинно, словно переключается на другой режим. Эта ее фраза в растерянность вгоняет. Не понимаю куда делся её дерзкий язычок.

— Я на повал сражён! — отвечаю в ее губы.

— Тогда раздевайся быстрей, теперь моя очередь тебя по миллиметрам рассматривать…

Черт!

Вот он, маленький… Язычок остренький. С ума схожу как он дерзостью обжигает.

Свитер летит направо, кеды куда-то под стол, джинсы вместе с боксерами тряпьем на полу остаются и вот… я под пристальным вниманием зеленых, до дрожи прожигающих глаз. Белоснежные зубки Артемовой, голодно закусывают нижнюю губу, от чего мой член сам по себе дергается в воздухе безжалостно.

— Оох! — Соня сжимается в тот же миг и ее красивое личико румянцем покрывается, словно под действием внутреннего огня.

— Нравлюсь? — не могу удержать в себе эту провокацию, ее взгляд с такой жадностью мою пульсирующую плоть обливает.

— Скажу тогда, когда он во мне окажется… — невинный взгляд мое лицо озаряет.

Мелкая дрожь поражает все тело и оседает где-то в паху ударяя там электрическим импульсом. Такая реакция, здравый рассудок ветром сдувает, оставляя во главе голые инстинкты.

Дальше, все происходит строго под удары моего сердца:

Удар — я Сонину спину на стол укладываю… Второй — накрываю хрупкость собой… Третий, и самый мучительно долгий — вхожу в ее влажную горячую плоть и глубоко в ней замираю…

Черт, какое блаженство! Быть в ней. В моей половинке. Двигаться в ней. Растягивать. Кайфовать.

Бляяядь!

Каждое движение — это встреча с взрывами чувств, каждое взгляд — это погружение в океан страсти. Сокращения ее мышц — это обоюдная судорога в ритме наших дыханий. В этот момент мы — единое целое, двигающееся в унисон, словно танец, окутанный дикой похотью и непередаваемым удовольствием.

— Соня, — скольжу зубами по скуле. — Соня…

Как же мне нравится повторять это имя. С каждой буквой оно рождает во мне новую волну желания и страсти, словно магнит, неотразимо притягивая меня к ней. И в этот момент, наши движения становятся частью какого-то волшебного ритма, где наши тела буквально сливаются, и я, блядь, теряюсь в этой непередаваемой симфонии чувств.

— Темочка! — ее тоненькие пальчики прочесывают мою шевелюру. Губы, страстно соединенные с языком, окутывают мою кожу влажными и аппетитными поцелуями, оставляя за собой следы страсти, словно пылающие метки. И вот эти, блядь, невинные внешне безобидные действия, словно ключ, разблокировали во мне зверя, жаждущего вырваться на свободу и погрузиться в безудержную страсть.

Движения становятся все более неистовыми, блядским вихрем страсти, сметающим все на своем пути. Дыхание на грани фола, готовое взорваться в момент. Сердце и вовсе, послушный пленник в Сониных руках, пульсирует так ритмично, что кажется, именно она контролирует каждый его удар.

Я имею свою маленькую принцессу, в таком диком порыве, о котором, в принципе, даже не знал. Да, я идиот, я осознаю. Но, черт возьми… В этот момент другого пути просто нет. Моя психика разорвалась, и я потерял всякий контроль.

— Черт, прости, что все вот так получается, — и врываюсь еще глубже. Фак, мне кажется, я в рай улетаю. — Прости, маленькая, что я как зверюга ненормальный, тебя тупо трахаю.

Дыхание моего тела перехватывает. Задыхаюсь ей богу… Но остановиться не могу. Словно черт овладел мной, я продолжаю вкладываться в нее, содрогаясь от удовольствия.

— Мне нравится Тём… Нравится! — стонет Соня и, блядь, в добавок еще и в губу мою зубами вонзается. Насквозь. Молниеносно. Без стеснения. Пробивает до искр, только лишь потому что, она первой на это осмелилась.

Твою мать! Зрачки в тот же миг расширяются. Я наслаждаюсь этой сладостной пыткой, как она потягивает мою кровь. Зверею до предела, еще больше разжигая внутренний жар.

Стонем синхронно. Дрожим. Целуемся. Обнимаемся. Что-то шепчем бессвязное и я, только сейчас понимаю, каким идиотом был, когда Алиску от Яра отгораживал…

Быть рядом с парой — самое прекрасное что может происходить в жизни.