Тьма, выкованная в огне

Глава 10

Конова пробудился от нежного поцелуя. Он улыбнулся. Ночной кошмар растаял, превратившись в отдаленное воспоминание. Теплое дыхание ласкало кожу, мягкие губы скользили по щеке, распространяя сладкий аромат овса…

— Уйди, скотина! — рявкнул он, открыв глаза и отпихивая морду мерина.

Животное оскалило зубы, топнуло копытом, а эльф откатился у него с дороги и одним движением вскочил на ноги.

— Я смотрю, вы успели подружиться! — улыбнулась Висина, которая подошла погладить лошадь.

За ней хвостом увивался Сержант Лориан.

— И вы тоже, — буркнул эльф.

Он принялся отряхиваться и тут же замер. Боль в сломанных ребрах исчезла!

— Что произошло?

Кавалериста вопрос явно озадачил.

— Мы ехали всю ночь, сэр, хотя вы, я так понимаю, большую часть времени проспали. Перед рассветом мы остановились на пару часов, чтобы остальные тоже могли вздремнуть. А теперь вот снова отправляемся. До лагеря всего пара часов!

— Отчего же мы остановились на отдых так близко от лагеря? Разве мы не могли сразу доехать до него?

— Лошадям тоже отдых требуется, — пояснил Лориан. — Если гнать их слишком долго, можно и насмерть загнать. Даже единороги не могут бежать без отдыха, а этим скакунам до них далеко.

— А вам доводилось ездить на единороге, сержант? — поинтересовалась Висина.

Она деловито растирала бока мерина пучком травы. Конь обернулся и начал щипать траву у нее из рук.

— С пятнадцати лет ни разу не доводилось, — улыбнулся кавалерист. — К тому же они больше предпочитают женщин. Темпераментные существа!

— Единороги или женщины? — уточнил Конова.

Висина фыркнула, а сержант внезапно смутился.

— Ну ладно, пора двигаться. Через пять минут по коням! — объявил он, направляясь к своим подчиненным.

— Приятный мужчина. — Висина нарвала мерину еще травки.

— Ага, просто душка, — поддакнул Конова, глядя вслед сержанту.

Мерин скосился на эльфа и копнул землю передним копытом.

— По-моему, кто-то добивается вашего внимания! — рассмеялась Висина, протягивая животному пучок травы.

Мерин шумно понюхал ее ладонь, заржал и взял подношение крупными желтыми зубами.

— Вы, похоже, со всеми умеете найти общий язык.

Эльф подобрал горсть опавших листьев и рассеянно принялся чистить ими лошадиный бок.

— А вы, похоже, ни с кем.

— Ну да, я ухитряюсь пробудить в разумных существах все самое худшее, что в них есть.

Конова тер все сильнее, пока на землю не посыпались клочья шерсти, оставив лишь покрытую красными пятнами голую кожу. Мерин замотал башкой и задергал шкурой.

— В чем дело? — Эльф уставился на девушку. — Нам подсунули больную лошадь?

Девушка покачала головой.

— Эти лошади родились и выросли в Калагрии. Здешний климат им не подходит. Очередное насилие над природой: увозить животных так далеко от дома…

— Понимаю, что вы имеете в виду. Двуногим тоже приходится несладко.

Висина цыкнула зубом.

— Но у вас-то есть выбор, а у этих существ нет. Вот почему мой народ терпеть не может… — Она запнулась. — Вот почему выходит, что ваша империя нарушает природное равновесие.

Конова не испытывал ни малейшего желания ввязываться с ней в новый спор, а потому продолжил чистить мерина.

— Смотрите, вот как надо. — Висина обошла лошадь и встала рядом с эльфом. Отобрав у него листья, она сунула ему в руку пучок травы. Ее ладонь легла поверх ладони Коновы. — Вот так, нежнее, нежнее. Вы ведь не свежевать его собираетесь.

Она стояла совсем близко. Рука девушки была мягкой и теплой. Эльф украдкой вдохнул ее запах, но на сей раз от нее куда больше пахло лошадью.

— А вы правы, — заметила Висина.

— Насчет чего?

— Насчет этого животного. Точнее даже, большинства из них. Конечно, здешний климат для них не идеален, но дело не только в этом. Они действительно больны.

— По дому тоскуют? — предположил Конова.

Висина все не отпускала его руку.

— Да, и это тоже, но дело не только в этом. А в чем, я не понимаю.

— Кстати, насчет необъяснимых вещей. Что вы сделали со мной? Вы использовали не только листья и травы.

Ее крепкие пальцы на короткое мгновение сдавили кисть эльфа.

— Я просто умею использовать силы природы, — ответила девушка.

— Хм. А я-то думал, что дело, возможно, не только в этом.

— Вы ошиблись. — Она выпустила его руку и указала на седло. — Пора ехать!

Конова со вздохом кивнул. Он собрал повод и взгромоздился на мерина, на этот раз без всякой помощи. Не глядя нашел стремена, устраиваясь поудобнее. Мышцы протестующее заныли — им совсем не улыбалась новая поездка верхом. Девушка вспрыгнула на лошадь позади эльфа, и они присоединились к веренице всадников, которые уже тронулись в путь. Грохот копыт по пропеченной солнцем дороге превратился в ритмичную барабанную дробь. Конова мрачно подумал, что этот ритм запечатлеется в его мозгу навечно.

По счастью, ехать оставалось недалеко. Через непродолжительное время впереди раздался окрик, извещающий о том, что отряд достиг сторожевых постов армейского лагеря.

Они въехали на его территорию. Конову преследовало ощущение, будто его поглощают живьем. Солнце выбралось из-за горизонта, и оранжевые языки лагерных костров потихоньку бледнели. Озаренные восходом белые гребни бескрайнего моря при ближайшем рассмотрении оказались ровными рядами парусиновых палаток, протянувшихся во все стороны на тысячи ярдов. Между ними виднелись люди, ковылявшие скованной, неуклюжей походкой человека, вынужденного проспать ночь на жесткой земле. Смерив их сочувственным взглядом, Конова потер собственную спину.

В нос ударил ядреный запах, едва не вызвавший у эльфа приступ рвоты.

— Что-то не так, сэр? — осведомился ближайший кавалерист.

— Нет-нет, все в порядке. Я просто забыл, как пахнет военный лагерь.

Мясо — в основном козлятина, а также мясо крысиного дракона — жарилось на вертелах и булькало в котлах. Неподалеку заведующий оружием сержант открыл бочонок черного пороха, отчего в воздухе повис отчетливый запах тухлых яиц. И все это перекрывалось более землистыми запахами сапожной ваксы и трубочной глины, смешанными с вездесущими ароматами дерьма и пота, принадлежащих как двуногим, так и четвероногим существам. Ничего общего с мшистой лесной сыростью…

— Р-рота-а! Кру-гом! В каре… стройсь!

Конова развернулся в седле. Две шеренги имперской пехоты, в обиходе называемой «зесеры» за зеленые с серебром мундиры, сноровисто перестроились в квадрат. Все четыре стороны квадрата развернулись наружу, сверкая на солнце примкнутыми штыками. Освященное временем построение предназначалось против кавалерийской атаки и почти всегда оказывалось успешным, если выполнить его как следует. Потом внимание Коновы привлекли другие знакомые звуки. Эльф огляделся. Со всех сторон, сливаясь в нарастающую волну, раздавались выкрикиваемые приказы, звон кузнечных молотов и мычание волов. Лагерь пробуждался.

Лошади, выгибая шеи, пили из большого брезентового полотнища, наподобие корыта, подвешенного между поросшими мхом раскидистыми деревьями. Кузнецы, воспользовавшись моментом, осматривали животных, отбирали хромых или нуждавшихся в перековке. На травянистом плацу, окруженном рядами палаток, маршировала еще одна рота с примкнутыми штыками. Издали их строй напоминал ощетинившегося дикобраза, который мечется в поисках выхода из западни.

— Странно, должно быть, снова очутиться среди такой толпы, — заметила Висина.

— Ну, по крайней мере к одному разумному существу я уже привык.

Она слегка сжала его бока. Конова улыбнулся. Он повернулся в седле, собираясь взглянуть ей в лицо, но не успел даже рта раскрыть, как к ним подъехал кавалерист с конем в поводу.

— Не будете ли вы так любезны пересесть на эту лошадь, сударыня? Вон там находится штаб Торговой компании, откуда вы сможете передать весточку вашему батюшке.

— А вас, сэр, попрошу следовать за мной, — подал голос сержант Лориан, явно разочарованный тем, что Висина их покидает. — Штаб герцога в той стороне.

И, не дожидаясь ответа эльфа, пустил коня рысью.

— Может быть, как-нибудь заглянете? — Девушка перемахнула на другую лошадь, не коснувшись земли.

— Я отыщу вас! — пообещал Конова, нехотя пуская мерина вслед за сержантом.

Через несколько ярдов он обернулся, но Висина уже умчалась прочь.

— Майор, герцог ждет!

— Меня не было больше года, подождет пару минут, — буркнул эльф и аккуратно пнул мерина в ребра.

Они ехали через лагерь быстрее, нежели того хотелось Конове. Он заметил, как несколько кавалеристов указали в его сторону, узнал форму нескольких полков. Вслед за ними катился ропот, к моменту, когда они добрались до палатки герцога, превратившийся в приглушенный рев. Порывистый утренний ветер трепал флажки на пиках, воткнутых в землю по обе стороны командирского шатра. Флаги вражеских частей, захваченные в боях и выставленные в качестве трофеев. Некоторые из них Конова не узнал. По-видимому, герцог и в этом году не сидел сложа руки.

Эльфу не очень-то хотелось спешиваться, однако он все же последовал примеру сержанта, неуклюже спрыгнув на землю.

Палатку окружала толпа солдат. Они распихивали друг друга, пытаясь пролезть поближе.

— Точно, он! — крикнул кто-то.

— Черта с два! — ответили ему. — Его же на юг сослали вместе с остальными!

Потихоньку разгорелась перепалка. Конова уже подумывал сделать пару ставок, но тут занавеска, прикрывающая вход в палатку, откинулась — и на свет выступил человек весьма примечательной внешности.

Толпа растаяла быстрее, чем запасы выпивки в день выплаты жалованья.

Конова, с его почти шестью футами роста, рядом с герцогом выглядел едва ли не мальчишкой. Естественно, обсуждать происхождение Рейкстроу на людях вряд ли бы кто-нибудь осмелился, однако ходили слухи, будто в его родовой куст затесался горный тролль. В пыльных сапогах и бриджах, в рубахе, некогда, возможно, белоснежной, герцог и впрямь смахивал если не на тролля, то на их достойного потомка. Ну и разумеется, на боку его висел неизменный Волчий Клык.

Бросив поводья кавалеристу, Конова замер напротив рыжеволосого великана. Попытка углядеть на лице того хоть какое-то проявление чувств успеха не принесла. Голубые глаза оставались непроницаемы. Постепенно молчание распространилось от них кругами, точно волны по поверхности омута.

Внезапно герцог ринулся вперед, сграбастал Конову в охапку и оторвал от земли.

— Ах ты, жалкая пародия на солдата! Я-то думал, ты сгинул давно!

Объятия герцога ничем не уступали объятиям рекки, хотя и числились дружескими. Придушенный эльф отчаянно задергался. В конце концов, чтобы вновь оказаться на ногах, ему пришлось отрывать от себя массивные лапищи.

— Я тоже рад тебя видеть, Джаал, — улыбнулся он, сделав шаг назад.

В ответ на покрытом шрамами лице сверкнул в ответ ряд белых зубов, а Конова вдруг осознал, как же ему не хватало этого верзилы.

Их внимание привлек дикий вопль справа. Несколько лошадей шарахнулись в стороны. К шатру во весь опор неслись двое рядовых, преследуемые здоровенным бенгаром. Конова затряс головой. Беглецы, гном и человек, прижались к стенке палатки, а хищник надвигался на них, задрав башку и принюхиваясь.

— Джир! — заорал Конова. — Не жрать!!!

— Телки толстомясые! — выпалил гном. — Так это твоя животина?

Второй солдат лихорадочно тер очки, будто не веря собственным глазам.

Возможно, эльфу следовало одернуть наглеца, указав на то, что он имеет дело с офицером, но у коротышки денек и так не задался, потому Конова не видел смысла портить ему настроение дополнительно.

— В целом — моя. Но обычно он себя так не ведет. Последний раз я видел его таким агрессивным несколько дней назад, когда он сожрал парочку рекк.

Гном выпучил глаза. Его напарник перестал протирать очки. Вид у него сделался такой, словно он вот-вот грохнется в обморок.

— Сожрал? Сожрал! Но мы-то не рекки! — опять завопил гном. — Мы всего лишь пристрелили одного из них.

Конова похолодел. Четвертый рекка? Сюда-то он зачем явился?

— Где труп?

Гном выпустил в Джира струю кругового сока. Зверь зарычал, присев на задние лапы. Дурной знак.

— Сперва отзови свою зверюгу, а тогда я тебе, может, и расскажу, морда эльфийская!

— Вы ему все расскажете прямо сейчас, рядовой! — Голос Рейкстроу прогремел разящим молотом.

— Простите, господин полковник, я вас не заметил! Тут это чудище пытается сожрать двух лучших солдат ее величества. Отважнейших, если можно так выразиться, зесеров, несущих службу на дальних рубежах ее славной империи и принадлежащих ей владений!

— Доблестно охраняя фургоны Торговой компании Внешних территорий? — скептически закончил Джаал. Он покосился на Конову и страдальчески закатил глаза. — Ну же, рядовой, выкладывайте, покуда мы не состарились, а вас не порвали на тряпочки.

— Слушаюсь! — Гном вытянулся в струнку и отдал честь герцогу. — Так вот, сэр, как я только что собирался сказать, мы эту тварь спалили на костре, вернули ее в адское пламя, из которого она явилась, и от нее остался лишь прах да обугленные кости. Осмелюсь доложить, мы неплохо потрудились, сэр! — закончил он, покосившись на Конову.

— А эта тварь ничего не говорила? — осведомился Конова, чьи надежды разрешить загадку мало-помалу таяли.

Коротышка негодующе вскинул брови.

— Вы не обижайтесь, сэр, но поболтать с ней нам как-то в голову не пришло.

— Ладно, хватит с них на сегодня! — шепнул Джаал эльфу.

Конова огляделся. Толпа начинала собираться снова. Он кивнул.

— Утихомирь свою зверюгу и айда в палатку. — Джаал торопливо убрал ладонь с рукояти Волчьего Клыка. — Вечно ты дурной пример подаешь!

— Джир, ко мне! — скомандовал Конова, указав бенгару место у входа.

К его крайнему изумлению, Джир повиновался. Он попятился прочь от перепуганных солдат, однако хвостом к ним так и не повернулся.

— Я бы советовал вам обоим вымыться, чтобы избавиться от запаха, — посоветовал эльф гному и очкарику.

Он окинул суровым взглядом прочих солдат, разом вспомнивших о других, куда более важных делах.

— Кто бы говорил! — буркнул коротышка, уволакивая за собой второго бойца.

Сперва они бочком-бочком просеменили подальше от палатки, затем пустились наутек.

Конова вздохнул и направился в шатер вслед за герцогом. Обстановка внутри в точности соответствовала духу Джаала: скудная, скромная, каждая вещь на своем месте. Четверть брезентового сооружения занимала простая койка с деревянной рамой. Чуть дальше виднелось начищенное седло с аккуратно подобранными стременами — хоть сейчас на парад. В головах койки стоял складной деревянный стул. На спинке его висел голубой кавалерийский мундир Джаала, а поверх него красовался шлем с алым султаном. Запасные сапоги, маленький дорожный сундучок, доска, пристроенная поверх двух плетеных ящиков из-под боеприпасов, служившая столом. На центральном шесте висела лампа. Вот, собственно, и все.

— Я смотрю, быть герцогом не особо выгодно, — заметил Конова, окинув взглядом паутину в углу.

По лицу его друга проскользнуло непонятное выражение, но оно тут же сменилось улыбкой.

— Дикарем, я смотрю, тоже, — парировал Джаал. — Разве что зверушку себе завел. Ручную.

Стул он предложил Конове, а сам уселся на кровать. Тюфяк, накрытый холщовым одеялом, просел едва ли не до земли.

— Помнится, с лесом у тебя отношения складывались не самые теплые. Как ты его называл? «Мерзкое, грязное место с кучей комаров»?

Улыбка Коновы слегка угасла.

— Многое изменилось.

Джаал кивнул.

— Ну да, по крайней мере, в этом отношении. Ладно, теперь ты вернулся. Это знает весь лагерь, очень скоро это узнает вся армия. Ко мне только что прибыл гонец от Руула с приказом задержать тебя от имени, ни много ни мало, самого принца. Но пропади я пропадом, если понимаю, что происходит. Они оба явятся сюда через несколько дней с какой-то дурацкой инспекцией, так что, видимо, тогда и узнаешь.

— В смысле, тогда и узнаем? — уточнил Конова.

Герцог ответил не сразу. Эльф даже засомневался, слышал ли его Рейкстроу.

— Я еду охотиться на запад, — произнес наконец великан.

Они давно не виделись, но эльф чувствовал, насколько его друг встревожен. Но чем?

— На орков? Ты же вернешься через пару недель. Наша главная головная боль не орки, и ты это знаешь. Я сам думал, что положил конец Ее влиянию в этой части мира, но сдается мне, избавив мир от одного из Ее прислужников, я только нажил себе кучу неприятностей.

Джаал усмехнулся.

— Убив вице-короля, ты оказал миру серьезную услугу. Ты прости, что не вышло…

Конова оборвал его взмахом руки.

— Мне только не хватало, чтобы ты из-за меня и собственную карьеру загубил! К тому же я знаю, что ты сделал для моих ребят. Если бы кое-кто при дворе добился своего, железных эльфов раскидали бы по всей армии. Ты позволил им остаться вместе.

Герцог замахал руками.

— Тоже мне услужил! Их отправили по крепостям в южных пустынях за морем. Песок, верблюды. Ни единого деревца на сотни миль. Тут и человеку радости мало, каково же эльфам, выросшим в лесу!

— Не просто эльфам. Железным эльфам. Мы все же не настолько привязаны к деревьям, как другие. Хотя, конечно, им пришлось нелегко.

— Думаю, вряд ли они возненавидели тебя, если ты об этом. Ты сделал то, что следовало, и они это знают.

Конова опустил голову.

— Может быть. У меня был год на то, чтобы это обдумать. Иногда я спрашивал себя… — Он вскинул голову, отгоняя прочь ненужные сомнения. — Довольно об этом. Так, значит, в городе новый вице-король?

Джаал кивнул, но не улыбнулся.

— Фальтинальд Гвин, пронырливый хорек… ой, извини, опытный дипломат! Вчера вечером вызвал меня к себе во дворец. Утверждает, будто орки балуются магией и прочим колдовством, которое им явно не по уму. Говорит, будто они якшаются с Ней и этими рекками.

— Орки-то? С эльфийской колдуньей? Он в своем уме?

Это было примерно то же самое, что гном, добровольно сбривший бороду.

— Не знаю. Все, что я знаю, — это что я должен уехать, забрав с собой кавалерию, как раз когда появился ты. На севере какая-то заваруха, вице-король уверен, что это начало мятежа, но отправляет меня почему-то на запад. — Джаал хитро прищурился. — Естественно, я отправил разведчиков на север поразнюхать, как там и что, но они не вернутся до моего отъезда.

— Может, он тоже охотится за кладами, как и его предшественник?

Конова представил себе прежнего вице-короля и невольно стиснул кулаки. Этот эльф опозорил их всех. И если бы Стремительному Дракону пришлось начать все сначала, он поступил бы точно так же!

— Ну, этот как есть хорек. — Джаал отвел взгляд в сторону. — Понятия не имею, что он затевает.

Конова улыбнулся, разглядывая старого друга. Герцог казался каким-то погрустневшим и настороженным. Неужели он чувствует себя виноватым за то, что произошло с бывшим командиром «Железных эльфов»? Джаал всегда относился к нему как старший брат к младшему, хотя старше-то был Конова, и не на один десяток лет. После военного суда Рейкстроу грозился подать в отставку и уехать в ссылку вместе с эльфом, и ведь так бы и поступил, не воспрепятствуй затее сам приговоренный. В лесу, в одиночестве, Конова влачил весь груз вины лишь на себе одном. С ним не было никого, кроме Джира. А Джир не осуждал и не обвинял. Джаалу, пожалуй, недоставало терпения бенгара, но в верности он вполне мог с ним потягаться.

— Ты имеешь больше права называться моим другом, чем любой из эльфов. — Конова раскинул руки, прикрыл глаза и торжественно произнес: — «Лим рокна ре рика, ти рокна се рика, гев эсиг ло верта оксуль, ки рика йинджа!»

Герцог тряхнул головой, растрепав рыжие патлы.

— Чего-то я подзабыл по-вашему. «Не будет ли любезна прекрасная дева потискать мои яйца?»

Открыв глаза, Конова с показным негодованием воззрился на Джаала.

— «У тебя свои битвы, у меня свои, но враг у нас общий, и мы будем сражаться заодно!»

Джаал покаянно опустил голову. Конова счел его жест признаком облегчения.

— Ну ладно, — продолжил эльф, — мое изгнание окончено, маршал Руул прибудет через несколько дней. Чем займемся?

Герцог Рейкстроу глубоко вздохнул, выпрямился, огляделся и наконец сосредоточил взгляд на Конове.

— Стремительный Дракон, я понимаю, что последние два года ты обнимался с деревьями и другой компании у тебя не было, но надеюсь, ты все же не до конца одичал! Что делают солдаты в ожидании приказа?

Он наклонился, запустил руку в голенище запасного сапога и выудил оттуда здоровенную черную бутылку.

— Пить будем!