Тьма, выкованная в огне

Глава 6

— Только не говори, что ты не видел! — прошептал рядовой Йимт Аркгорн, выглядывая в темноту из-за пузатого ствола дерева вагатти.

Похожие на лопасти весел мясистые широкие листья, свисавшие с ветвей, обеспечивали им превосходное укрытие.

— Да я собственной руки и то не вижу! — отозвался рядовой Элвин Ренвар, нащупывая в грязи оброненные очки и в очередной раз проклиная тот день, когда он решил вступить в имперскую армию.

Для службы в боевых частях Ренвара сочли непригодным и направили прямиком в самую дальнюю провинцию, какую только можно сыскать на карте. В протекторат Великая Эльфия. Мало того, прибыв на место, он обнаружил, что его законопатили в один из тыловых батальонов охраны, на чьи плечи корона возложила благородную миссию по сбережению фургонов Торговой компании Внешних территорий. Кормежка тут была отвратительная, дисциплина — зверская. Служба состояла из долгих периодов беспросветной скуки и коротких, но запоминающихся кошмарных моментов. Как сейчас, например. Да и женщины ему на шею вешаться почему-то не спешили.

Рядовой Ренвар от души презирал армию. Все три месяца, какие успел провести в войсках. Он очутился за тысячи миль от дома, его терзали духота, страх и омерзение, да вдобавок в напарники ему достался гном, у которого явно не все в порядке с головой.

— И зачем только я взял это королевское золото? — пробормотал Элвин.

Деньги, полученные при поступлении на службу, он давно растратил, а куда, уже не помнил.

— Кончай ныть, взгляни лучше! — бросил Йимт, выпустив сквозь зубы длинную струю крутового сока. Каменная жвачка с шипением запузырилась на земле. — Там что-то темное и здоровущее!

— Я очки найти не могу!

— Да на кой тебе очки, его и так видно! Оно малость покрупнее, чем те драгоценности, что ее величество хранит на бархатной подушечке! — с гнусной ухмылочкой доложил Йимт.

— И чего я вообще поперся в армию? — Элвин лихорадочно шарил по земле. — Торчу тут в карауле целый месяц, а чего добился? Вот ты «случайно» заколол офицерского гуся, зажарил и сожрал его. А мне досталась всего одна ножка!

— Хорош дуться, Элли! Товарищам по оружию надо держаться вместе. А тот гусь, он сам на меня первый кинулся, и вид у него был самый угрожающий, как я и доложил офицеру. Я просто оборонялся!

— Пусть тебе медаль дадут за проявленное мужество! — буркнул Элвин, опускаясь на четвереньки.

— То-то моя мамочка порадуется! Эх, — гном досадливо покачал головой, — сразу видно, что эльфов у тебя в роду не было, с такими-то паршивыми гляделками!

Толстопалой рукой он отодвинул в сторону свисающий лист.

— Вон она, та штука, в семидесяти шагах отсюда, никак не больше. Глотни-ка этого драконьего пота да посмотри сам!

Элвин наконец отыскал пропажу… залитую зернистой круговой жвачкой. Он поспешно вытер стекла о рукав мундира, пока сок их не разъел. Потом нацепил очки на нос и в некотором смятении уставился на предложенную ему фляжку.

Обычная фляжка армейского образца, сделанная из дерева в форме маленького барабанчика, с большой пробковой затычкой наверху. Правда, обычным армейским фляжкам вроде как не положено испускать слабое свечение.

— Давай-давай, заодно глаза промоешь! — подбодрил его Йимт, тряся емкостью перед носом Элвина.

Несколько капель жидкости выплеснулись наружу. Упав на землю, они зловеще зашипели. Звук напомнил молодому бойцу еще об одной напасти.

— А ты проверил, где мы стоим? Вдруг тут змеиное гнездо? — прошептал он, озаренный новым ужасающим подозрением.

У него засосало под ложечкой. Элвин до сих пор временами просыпался в холодном поту, вспоминая извивающуюся массу скользких черных гадин, хлынувших из дыры, по заверениям Йимта в самый раз пригодной для сортира.

— Ну, места тут дикие, никогда не знаешь, что таится за соседним деревом или в ближайшей норе, — пожал плечами гном, по-прежнему держа перед ним фляжку. — Кстати, слыхал глашатая нынче утром? Новый вице-король ведет разговоры о том, что империя, дескать, будет сеять свет культуры среди темных язычников. По-моему, это все равно что разжигать огонь на пороховом складе. И как ты думаешь, кого пошлют сеять этот свет?

В ответ Элвин мог лишь пожать плечами. Всадник, служащий «Имперского еженедельного вестника», прискакал в их лагерь на окраине Порт-Гамьяла сегодня утром. Обычно его приезд служил поводом для радости, поскольку означал вести из дома. На сей раз все обстояло иначе. Глашатай изъяснялся высокопарным, цветистым языком, со скрытым намеком на то, о чем рядовой Ренвар даже не догадывался, а потому и вся его речь звучала весьма подозрительно.

— Так ты думаешь, новый вице-король что-то замышляет? — уточнил Элвин, косясь на фляжку. — Я думал, после всех неприятностей из-за того эльфа, который заправлял тут раньше, новый вице-король постарается сделать так, чтобы стало поспокойнее…

— Святая простота! — покачал головой Йимт. — Сейчас все и так спокойно. Войны нигде нет. Ну, по крайней мере, настоящей, большой войны. Сказать тебе честно, так я готов сколько угодно мириться с покоем и скукой!

— Но ты ведь не думаешь, что стрясется что-то плохое? — насторожился Элвин.

Голос гнома сделался серьезным.

— Что-то плохое стрясется непременно. Оно постоянно стрясается. Вся штука в том, чтобы оказаться как можно дальше от того места, где оно стрясется. Короче, держись меня, со мной не пропадешь!

Поскольку это был самый логичный ответ, на какой имело смысл рассчитывать, Элвин, осенив себя знаком луны и звезд, взял у Йимта фляжку и сделал осторожный глоток.

— Ык… ык! — только и смог выдавить он из себя в течение нескольких секунд после того, как огненное пойло прокатилось через глотку.

— Эх ты, тебе только цветочки нюхать! — бросил гном. Отобрав у товарища вожделенный сосуд, единым духом влил в себя изрядную порцию его содержимого. — Ну-ка, глянь еще раз!

Элвин чувствовал себя так, словно ему отпилили полчерепа, а брюхо залили расплавленным свинцом, однако же в глазах и вправду вроде как прояснилось. Обойдя дерево мелкими шажками, он высунул голову из-за листьев.

— Что, вон та здоровенная штуковина у изгороди?

— Да нет, это буйвол! Слушай, сколько раз тебя в детстве роняли? Гляди левее. Вон туда. Видишь тень?

Элвин напряг зрение и вроде бы что-то различил, только никак не мог понять, что именно. Проклятая близорукость! Молодой боец снял очки, протер их о форму и нацепил снова.

— А-а, вот теперь вижу. У третьего столба, да?

— Ага, утиная задница, нашел наконец-то! Ладно, на счет «пять» стреляем!

Йимт оттянул назад тяжелый стальной рычаг своего «костолома», двуствольного арбалета длиной в два с половиной фута. Оба ствола вдвое превышали калибр стандартного мушкета, а стреляла эта штуковина металлическими дротиками толщиной в гномий палец. Мало того, полые внутри, дротики начинялись порохом и имели короткий фитиль, воспламенявшийся в момент выстрела. В результате каждый такой снаряд представлял собой пушечную гранату в миниатюре.

Гном крякнул и выдохнул, взводя короткий деревянный лук, усиленный стальными пластинами. Тот крепился поперек стволов примерно посередине их длины.

— Вот прямо так и будем стрелять? — уточнил рядовой Ренвар, привзвизгнув от ужаса.

Он отступил на шаг в сторону, от души надеясь, что Йимт знает, что делает. Элвин уже успел немало наслушаться о собственном напарнике. Другие солдаты звали гнома Бешеным Коротышкой. Аркгорн провел в армии большую часть своей жизни. Он записался в полк в тринадцать лет мальчишкой-барабанщиком. В те времена, задолго до рождения Элвина, иных способов для гнома поступить в армию практически не существовало. Ну, он мог еще податься в саперы, артиллеристы или кремнедробильщики. Как бы то ни было, Йимт до сих пор ходил в рядовых. И Элвин начинал понимать почему.

— А если это офицер, проверяющий посты?!

— Интересный вариант. Тогда стреляем на счет «три»!

Гном упер арбалет в плечо и прицелился.

— Стой, у меня мушкет не заряжен! — отчаянно прошипел рядовой Ренвар, роясь в подсумке в поисках патрона. — Ты что, и вправду думаешь, что это офицер?

Йимт обернулся, скорчив мерзкую рожу.

— Да не офицер это! Эти павлины выставляют себя напоказ, точно шлюха в день выплаты жалованья. А этот, кто бы он ни был, не хочет, чтобы его видели. Так что у нас есть все причины его подстрелить. Но тем не менее… приятно думать, что там может быть офицер!

Элвин зарядил наконец оружие и выдвинулся вперед. Его голова и плечи высунулись из листвы. Он попытался прицелиться, но из-за трясущихся рук ствол мушкета трепыхался, подобно одуванчику на ветру. Тень двигалась вдоль изгороди, словно кого-то искала. Она оказалась большая, просто огромная.

— Товсь… пли! — рявкнул Йимт.

Клацнул спусковой крючок, басовито тренькнула тетива, зазвенели, распрямляясь, рога арбалета, следом послышался сдвоенный треск — встроенные кремни подожгли фитили на концах дротиков. Через долю секунды пара снарядов вылетела из стволов, оставляя за собой хвост ослепительных искр, обративших ночную тьму в ясный день.

— А где же «три»?! — рявкнул Элвин и тоже выстрелил.

Грохот мушкета прозвучал довольно хило по сравнению с канонадой Йимтова «костолома».

До слуха Ренвара донеслись три тяжелых удара, будто мясник с размаху бухнул шмат мяса на каменный стол, затем раздался приглушенный взрыв.

— Попали! — вскричал Йимт, срываясь с места.

Для своего невеликого роста бегал он на удивление резво.

— Погоди! — Элвин, спотыкаясь, затрусил к изгороди вслед за гномом.

Вдоль вереницы часовых послышались крики, загрохотали сапоги.

— В кого мы хоть попали-то?

Рядовой Ренвар оступился на чем-то скользком, и ему пришлось ухватиться за локоть Йимта, дабы не упасть.

Гном ничего не ответил. Он молча смотрел на распростертое перед ним тело.

Элвин выпустил его локоть, наклонился, собираясь разглядеть пришельца получше, но тут же отпрянул назад. Изгородь и землю вокруг них усеивали ошметки плоти и осколки костей. Голова, однако, сохранилась.

— Ведь это… Это же рекка! Глазам своим не верю! Я его видел на картинке в книжке, которую читала мне бабушка…

— Странная была у тебя бабушка, если ей пришло в голову показывать ребенку такие страсти! — заметил Йимт, вручив арбалет Элвину и вынимая оружие ближнего боя.

Друкары, как и «костоломы», изготавливали специально для гномов. Черненое лезвие, не отражавшее света, в ночи казалось просто тенью. Клинок полутора футов в длину и шести дюймов в ширину посередине загибался вниз, приобретая несомненное сходство с когтем.

— Бабушка была из старых земель, — ответил Элвин, медленно отступая подальше от разметанных по земле останков чудища. — Она мне много рассказывала про магию, особенно про злую магию. А эта тварь как раз и есть порождение злой магии.

— Расслабься, Элли! — Йимт перехватил друкар поудобнее. — Он сдох!

Элвин покачал головой.

— Он и был дохлый. Во всяком случае, задолго до того, как мы с тобой появились на свет. Йимт, ты не понимаешь! Бабушка говорила, они вымерли много веков назад!

Гном, не произнося больше ни слова, с размаху рубанул друкаром. Во все стороны полетели кровавые брызги.

— Ну вот на кой ляд ты это сделал?! — возопил Элвин, вытирая лицо рукавом мундира: очки опять заляпались. — Сам же говорил, что он дохлый!

Йимт от души пнул голову убитого им существа.

— Вот тебе твоя армия. Выполняешь свой долг, служишь великим и могущественным, сражаешься, не щадя живота своего, и что ты с этого имеешь? Чудовище. — Он обернулся к Элвину. — Ну, что я тебе говорил? Прав был тот глашатай насчет тьмы, врагов империи и так далее. — И он снова рубанул по искореженному телу. — Так вот, раз уж войны не миновать, смотри и учись. Если сомневаешься, просто руби наотмашь. Убей врага, а потом убей его еще раз, для верности.

— А ты что, сомневался? — спросил Элвин.

Если гном думает, будто тварь до сих пор жива, значит, он точно псих…

Аркгорн вытер клинок пучком травы и покачал головой.

— Да нет, она с самого начала была дохлая.

В голосе гнома сквозила горечь, жгучая, как пойло из его фляжки.

Элвин посмотрел на Йимта, потом на останки рекки, потом снова на Йимта.

— Так в чем же дело?

Аркгорн еще раз пнул голову.

— Вот когда нужен офицер, так их не дождешься! — Он сплюнул.

Во тьме замелькали фонари. Один из подоспевших выступил вперед, внимательно оглядев всю сцену.

— Ну, что вы опять натворили? — поинтересовался капрал Криттон, озирая кровавые ошметки. Он принадлежал к числу немногих эльфов, оставшихся в имперской армии после того, как распустили «Железных». Голос его звучал мягко, но в словах ощущалась тяжесть стали. — Если вы снова подстрелили буйвола, пытавшегося проникнуть к нам в тыл, вы у меня будете маршировать с полной выкладкой отсюда до самой Калагрии!

У Элвина пересохло во рту. Капрал внушал ему смертельный ужас. Второй эльф, встреченный на жизненном пути рядового Ренвара. Первый был сапожник, их сосед. Всякий раз, когда Элвин наведывался к нему в мастерскую узнать, не сыщется ли для него какой работенки, маленький и тихий господин Юими неизменно корпел над очередной обувкой. Как бы бесшумно человеческий мальчик ни старался войти, эльф всегда определял его местонахождение, даже не взглянув в его сторону, и с безошибочной точностью бросал гостю кусок сладкой лакрицы. Капрал Криттон тоже всегда знал, где находятся его подчиненные, но в отличие от доброго господина Юими встреча с ним сулила угощения несколько иного рода.

— Не, капрал, это не буйвол, — заверил Йимт, нимало не устрашенный угрозами эльфа. — Мы только выполняем свой долг, будучи недреманными очами и ушами ее величества…

— Молчать!

Капрал на миг перевел свой пронзительный взгляд на Элвина, потом снова уставился на гнома. Резкие черты его лица, лишь отчасти озаренного луной, терялись во тьме, однако сильнее всего рядового Ренвара страшили глаза Криттона. Они, точно у кошки, горели среди ночи двумя изумрудами.

— Так кого же вы пристрелили?

— Ну, по крайней мере, не офицера, — Йимт ударом плоской стороны друкара подкатил отрубленную голову к ногам эльфа. — Хотя ежели побрить да обрядить в форму, то на вид и не отличишь.

— Ки рекка!.. — воскликнул капрал.

Бросив взгляд на Элвина, гном скорчил рожу, демонстрируя крайнее неуважение к эльфу.

— Он самый, капрал, рекка как есть. — Йимт понизил голос на добрую октаву. — Элли вон распространялся насчет того, что они, мол, вымерли, но мне чего-то не верится. Вы ведь знаете все эти истории насчет того, как эльфийская колдунья корежила живых существ по своей воле и все такое. Ну так вот, насколько я знаю, Темная Владычица и по сей день торчит на той своей горке, и, я так понимаю, покуда она там, эти твари тоже никуда не денутся.

Криттон развернулся к гному. Слишком резко. Элвин даже испугался, как бы эльф не бросился на рядового Аркгорна. Несколько долгих мгновений капрал молчал, а потом выдал улыбку, заставившую внутренности рядового Ренвара сжаться от ужаса.

— Ее величество платит вам жалованье не за то, чтобы вы рассуждали. Сдается мне, в данном случае мы имеем дело с пренебрежением служебными обязанностями, благодаря чему враг империи и сумел подобраться так близко к нашим позициям, — сказал эльф. — Мне следовало бы отдать приказ вас высечь.

— Высечь?! — возмутился Йимт. Он надулся, как индюк, и окинул взглядом прочих солдат, столпившихся вокруг. — Мы всего лишь спасли несколько жизней, капрал, как и каждый раз, когда заступаем в караул. Верно, Элли?

Элвин попытался было выдавить из себя какую-нибудь фразу, даже открыл рот, однако не сумел издать ни звука. Чокнутый гном, чудище из детской сказки и эльф-маньяк в качестве капрала… И все это из-за того, что он вообразил, будто девушкам больше нравятся мужчины в форме!

— Вот видите? Элли так потрясен вашими несправедливыми обвинениями, что даже и сказать-то ничего не может! — продолжал Йимт, глядя на Элвина с неподдельной озабоченностью. — Знаете, как сделаем, капрал? Медаль за отвагу ее величество, так и быть, может оставить себе, а нас вполне устроит награда пивом. И будем считать, что мы с ней квиты.

«Если повезет, — подумал Элвин, — я, возможно, потеряю сознание до того, как нас начнут сечь…»