В чужом теле

Глава 16

Вскоре после одиннадцати вечера, Марта уехала на работу с конвертом в сумке.

Проводив девушку до машины, Нил вернулся в ее квартиру, открыв дверь выданным ему ключом. Он сел на диван. Немного потряхивало, сердце все еще учащенно билось.

«Ладно, — сказал он себе, — Ну вот она и ушла. Что я теперь буду делать?»

Было два варианта: или вернуться в свою квартиру физически, или отправиться туда с помощью браслета.

Если поехать туда лично, то можно будет посидеть там в темноте — например, в углу гостиной, с пистолетом в руке. В какой-то час ночи убийца может прийти.

«Обязательно придет, — сказал себе Нил, — У него нет выбора. Наверняка считает, что я его хорошо разглядел и могу опознать. Кроме того, он захочет поквитаться за дырки в своей шкуре. Захочет убить меня».

Но сначала помучить?

Раздеть и связать, сунуть мне в рот кусок мыла, чтоб я не мог кричать?

Сделать со мной то же, что он сделал с Элизой?

Похолодев внутри, Нил заверил себя, что тот парень вряд ли будет над ним так же изуверски трудиться. Там все было на сексуальной почве. Элиза была красивой женщиной.

Делать такое со мной — ему будет не в кайф.

Не надейся. Что если он не разборчивый? Что если у него и на мужиков тоже стоит? Или может, он захочет меня пытать даже и без всякого извращенного кайфа. Просто ради мести. Я сделал ему больно — он сделает мне еще больнее.

Пусть сначала достанет.

Я в него всю обойму высажу.

Пусть мечтает делать со мной что угодно — это не будет иметь значения, когда он упадет на пол с шестью пулями в башке.

Но Нил знал, что всегда может найтись что-то, что пойдет не по плану.

Его могут застать врасплох — напасть сзади.

Что если он незаметно уснет, дожидаясь убийцу? Что если пистолет вдруг даст осечку?

Что если выпустить в подонка весь магазин, а он все равно не помрет?

Идея казалась идиотской, но маленькие холодные пальчики страха забегали по его позвоночнику. Мурашки вскочили на загривке. Волосы на голове приподнялись.

Что если это и не человек вовсе? Нечто бессмертное.

Вампир там какой-нибудь.

«С ума сошел! — одернул себя Нил, — Разумеется, это человек. Из него же кровь текла, так? Из вампиров кровь не течет».

— Блин, да никакой это не вампир, просто живой ублюдок! — пробормотал он.

«Он даже кровь ее не пил, какой из него вампир?» — подумал он.

Откуда тебе знать? Он ее кусал. Выгрызал куски мяса. Одному богу известно, что это за монстр.

— Человек, — сказал вслух Нил, — Кто-то типа Дамера[4]. Ебанутый наглухо, но вполне убиваемый.

— Абсолютно убиваемый! — повторил он вслух. Затем улыбнулся.

Ему понравилось это слово.

Может, неплохо бы использовать его в каком-то сценарии.

— Абсолютно убиваемый, — еще раз повторил он, — Пулеупорный, но убиваемый.

Демонический.

«Распутин, — подумал Нил, — Но если побрить наголо, будет похож на Носферату».

Он уже решил, что никуда не поедет.

Нил перенес свою сумку в спальню Марты и поставил на комод. Вытащил оттуда только браслет.

В свете лампы, золото блестело и переливалось насыщенными глубокими цветами. Изумрудные глаза змеи поблескивали ярко-зеленым. Он покрутил браслет в руках, пристально рассматривая. Работа ювелира была весьма искусной.

«Настоящее произведение искусства, — подумал он, — Как жаль, что это оказалась змея».

Змеи кусаются.

Он покачал головой.

Наверное, форма змеи должна была что-то символизировать.

Например, змей из Эдемского Сада? Это же был Сатана, да?

Прошло уже немало лет с тех пор, как Нил последний раз читал «Утерянный Рай» Мильтона, и еще больше с поры, как он открывал Ветхий Завет. Но вроде как, змей увел Адама и Еву по какой-то там тропе в саду, предложив им запретный плод с древа знания — знания о добре и зле.

В принципе, то же самое, что делает этот браслет.

Возможно, не случайно ему придали форму змеи.

Предупреждение? Обещание запретных знаний?

Он подумал, не может ли оказаться, что сам браслет содержит в себе какое-то зло.

Нет. В это было трудно поверить. Судя по их краткому знакомству с Элизой, она была замечательной и совсем не злой — в ней не было ни малейших признаков злобы, коварства или жестокости. Она точно не стала бы использовать браслет, раз за разом, если бы в артефакте присутствовало нечто дьявольское.

И кроме того, Нил уже сам три раза им воспользовался. И не заметил ничего страшного ни в самом браслете, ни в его эффектах.

Но все равно желал, чтобы браслет имел иную форму — что-то менее зловещее, чем эта змея.

«Прекрати волноваться из-за ерунды!» — приказал он себе.

И просунул в браслет ладонь.

Оставив лампу включенной, он подошел к кровати Марты. Сел на край матраса и разулся. Затем лег и вытянулся. Вытащил пистолет из кармана и положил возле правого бедра.

Подняв руку, он закрыл глаза и попытался представить Элизу, целующую браслет.

Но представил ее мертвую на краю ванны, голую, окровавленную и изуродованную, с распростертыми в стороны руками, с куском мыла во рту. Он почти почувствовал на языке вкус мыла.

Скривившись, словно от боли, он поцеловал золотую голову змеи.

«К моему дому» — подумал он, словно давая указание таксисту.

Вновь возникло странное ощущение покидания своего тела, со всем его весом и болью. Спустя секунду, он уже был за окном спальни. Коротко оглянулся на балкон под собой. Затем пролетел над темной водой бассейна. Миновал дальнюю стену здания, продолжая набирать высоту в ночи. Луна была полной и ярко сияла вверху.

Внезапно оказавшись слишком высоко, чтобы ориентироваться на местности, он приказал себе снизиться. На высоте древесных крон, он медленно полетел над улицами, пока не нашел знакомую точку. Затем двинулся к своему дому.

Он приблизился к зданию спереди и влетел сквозь железные прутья закрытой калитки во двор. Пролетая над бассейном, он осмотрел окрестности. Никого в бассейне. Никого во дворе — ни на первом этаже, ни на балконе второго. Окна многих квартир были темны, кое-где горел свет ламп или телевизоров из-за занавесок.

«Может, еще слишком рано, — подумал Нил, — Еще нет и 23:30. Ублюдок, возможно, не решится сюда нагрянуть раньше двух-трех часов ночи — чтоб с гарантией никого не было во дворе».

Он задумался, удастся ли оставаться здесь так долго.

Трудно сказать. Придется действовать по обстановке.

В следующую секунду он влетел, прямо сквозь окно и занавески, в гостиную своей квартиры.

Свет не горел. Он приблизился к выключателю на стене и потянулся. Никакой руки, однако, в поле зрения не появилось.

Он коротко рассмеялся, но никакого звука не раздалось.

«Да зачем тебе вообще свет? — подумал он, — Чего ты боишься, что ушибешься об мебель в темноте?»

Черт возьми, как же все-таки странно!

Пора бы уже привыкнуть.

Но его первый полет прошлой ночью, от дивана до Элизы и обратно, начался и закончился слишком быстро. В следующие два полета, он был слишком занят тревогами об убийце и Элизе, и практически не обращал внимания на эти безумные, потрясающие ощущения.

Сейчас, он внезапно осознал их в полной мере.

Ему с трудом верилось, что он реально парит по своей квартире в полутора метрах над полом — и реально видит смутные очертания всех предметов, реально слышит разные звуки, типа гудения холодильника — и это при том, что у него не было ни глаз, ни ушей.

Да и тела вообще не было. Он не должен был вообще ничего ощущать.

Да и не должен был находиться здесь, если уж на то пошло.

Все это было физически невозможно. Все его знания, весь здравый смысл твердили, что он испытывает нечто, чего не может быть. Никто не может просто оставить свое тело и отправиться полетать, словно некий гибрид Питера Пэна, Человека-Невидимки и Каспера, Доброго Призрака. Полное попрание законов реальности.

Единственный способ испытать подобное — во сне.

«Может, я и правда сплю в квартире Марты, — подумал он, — И все это — не более, чем сон. Прошлой ночью мне, наверное, тоже снилось, что я летал с этим браслетом».

Мне привиделось, что я вселяюсь в тело Элизы? Слышу ее мысли?

Чувствую все, что чувствует она?

Мы ведь обсуждали с ней это потом.

Или это тоже мне просто привиделось? Тогда сколь далеко эта фантазия простирается? Когда начался сон и закончилась реальность? Я вообще встречался когда-либо с Элизой? Может, я попал в аварию по дороге в видео-прокат, и с тех пор лежу в коме.

Или мертв.

«Да иди ты нахер! — пробормотал он, — Я жив. Жив и в сознании».

Это не сон.

Что бы ни происходило, оно происходит в реальности. А как — да кто знает, как?

Просто прими это как данность.

До поры, до времени.

Размышляя над странностью ситуации, Нил каким-то образом выскользнул из своей квартиры. Он очнулся уже над бассейном, приближаясь к входной калитке.

Словно его тянула туда какая-то незримая, едва заметная сила.

Он предположил, что это могла быть та же сила, что он испытал в гораздо большей степени прошлой ночью — невидимая резинка, связывающая его с физическим телом. Сегодня, он довольно долго ее не замечал. Натяжение было очень слабым, едва заметным.

«Давай-ка в подворотню заглянем» — подумал он.

И приказал себе двигаться к заднему входу.

Натяжение ему не мешало. Он даже не ощущал его, бесшумно пролетая мимо края бассейна, мимо прачечной, и за пределы двора — в подворотню.

«Просто быстренько пробегусь тут туда-сюда, — подумал он, — А потом вернусь и буду ждать в своей…»

Чуть правее, на другом конце подворотни, к нему зашагала темная фигура. Нил ощутил быстрый укол страха.

Это он?

Невозможно было понять. Голова незнакомца скрывалась за полями широкой шляпы. Длинное черное пальто скрывало форму его тела.

Даже не различить, мужчина это или женщина.

Но это вполне мог оказаться тот самый упырь, пришедший по его душу.

Оставался лишь один способ удостовериться.

Еще думая, стоит ли приближаться, чтобы рассмотреть его поближе, он против своей воли внезапно рванулся вперед над асфальтом, прямо к незнакомцу.

На котором был плащ-накидка с завязками, а не пальто.

Кто такое вообще носит? Что происходит?

Нил вгляделся в темноту под опущенными полями шляпы.

Это он?

Серым пятном виднелось узкое, безбородое лицо.

«Не знаю, — подумал Нил, — Он мог и побриться, или…»

Ай!

Внезапно, он оказался внутри незнакомца.

Ран не было.

Мужчина оказался молодым, здоровым и взволнованным. Он отчаянно потел под своим плащом, но держал его запахнутым, несмотря на теплую ночь. Подкладка, там где терлась об его тело, была мягкой, типа сатина. Он был одет в какие-то шорты, и больше ничего, кроме плаща. От икр и ниже, его ноги были обтянуты толстой кожей, в которой постоянно потели. Сапоги чуть ли не хлюпали внутри от влаги, и его ступни скользили в них при каждом ковыляющем шаге по переулку.

«Он не хромой, притворяется» — заметил Нил.

Быстро проводя оценку телесных ощущений, он игнорировал мысли этого человека. Но теперь позволил им звучать.

«Да, да, да. Я ползун, ночной ползун, ползу, ползу.

Все, кто меня увидят, штаны обоссут. Где они все? Выходите, выходите, я иду искать. Идет ползун, ночной ползун. Идет за вами. Человек-кошмар. Кто знает, какое зло копошится в моем сердце?»

Нил ощущал его злорадство, предвкушение.

«Что это за псих?» — подумал он.

Не мой псих, это уж точно.

«Да, да, да. Вот он я, ползу через подворотню. Давайте, выходите все. Узрите ночного ползуна.

Я — черное сердце ночи. Я иду за вами».

Господи боже.

Неужто вот таких типов реально можно повстречать в подворотнях по ночам?

Наверное, не только таких, но и куда похуже. А этот парень просто играет в какую-то игру, судя по всему.

Пока странный монолог продолжался, другой, параллельный уровень сознания Ночного Ползуна словно одновременно восхищался и ужасался его собственным поведением. У него была, похоже, некая фантазия — мечта рассказать своим друзьям об этих ночных прогулках. Но они вряд ли оценят, если он сам им будет рассказывать. Так будет совсем не прикольно. Надо сделать так, чтобы они случайно узнали.

Расплывчатые, как любые фантазии, мысли постепенно начали приобретать все большую и большую четкость. Вскоре, они прорвались в его внутренний монолог.

«Я ползу куда-то там через подворотни и ночные аллеи, неся ужас всем, кто меня видит. Может, надо сказать это вслух? Вот было бы круто. Только все равно никто не услышит. И что? Какая разница?»

— Я ночной ползун! — объявил он, стараясь придать своему голосу хриплую, зловещую скрипучесть, — Муа-ха-ха!

Брось эти «муа-ха-ха», это пошло и тупо.

— Я ночной ползун, — снова попробовал он, — Я хозяин ночи. Я собираю людские души. Пожираю их и смеюсь.

Какой в этом смысл, если все равно никого рядом нет? Нужна аудитория.

Вот оно! Надо найти камеру! Точно!

К ближайшему супермаркету. Они круглые сутки работают, и там есть камеры у кассы.

Со звуком?

Не важно, можно будет кассиру сказать все, что придумал.

Ночного Ползуна, похоже, больше пугала, чем возбуждала идея перенести свой спектакль в магазин. Там будет слишком много света. И вполне могут быть покупатели.

Все это прикольно и круто, но что если мне попадутся гопники?

Нил засмеялся. Ему стало интересно, не смеется ли сейчас его тело на кровати Марты, в нескольких кварталах отсюда?

Мимолетные мысли прервались чередой образов в сознании Ночного Ползуна, напоминающих короткий фильм. Парень представлял себя внутри ярко-освещенного супермаркета, лицом к лицу с бандой ухмыляющихся, свирепых молодых хулиганов. Завидев его, они начинают перешептываться между собой. Затем начинают показывать на него пальцами и ржать. Он убегает из магазина. Они преследуют его, гогоча и вопя: «Держи пидора!»

От этой сцены Ползун вспыхнул, остро ощутив стыд и унижение.

Какой же тупой, дебильный костюм!

У него возникло внезапное желание сдернуть с себя шляпу и плащ, швырнув их в ближайший мусорный контейнер.

Но он представил, как идет домой, одетый лишь в одни плавки и сапоги.

Нил мысленно увидел то же самое. Вид сзади на молодого парня, едва ли лет восемнадцати, довольно высокого, но худого и хилого, торопливо шагающего по подворотне. Бритая голова. Большие торчащие уши. Кожа столь белая, что почти светится в темноте. Маленькие облегающие плавки липнут у его худому заду. Массивные, потрепанные ковбойские сапоги топают по асфальту, словно пара ведер на ногах.

«Довольно жалкое зрелище» — подумал Нил.

Ночной Ползун тоже так считал. Он решил все-таки не избавляться от своей шляпы и плаща.

«Не совсем дурак» — подумал Нил.

Все еще мучаясь от жара и стыда, Ползун пытался собраться с духом.

Никто не смеет смеяться над Ночным Ползуном.

«Узри меня и завопи от ужаса! Я — демон ночи, ненасытный стервятник. И ты — моя добыча. Я выклюю тебе глаза и проглочу их целиком. Бля, ну что за чушь…»

Настроение было напрочь испорчено.

Какой смысл? Надо было дома остаться. Должно быть, рехнулся. Что если я наткнусь на кого-то из знакомых?

И они будут надо мной смеяться? Да и вообще, кого я могу напугать в таком прикиде? Выгляжу так, будто меня выгнали с самой дерьмовой хэллоуинской вечеринки за самый дебильный костюм.

Ползун развернулся и пошел в обратную сторону.

Он больше не пытался выглядеть страшно, не горбился и не хромал. Боялся, что его увидят, каждые несколько секунд оглядывался через плечо.

Всегда готовый сорваться на бег и скрыться где-нибудь, если вдруг появится машина.

«Ну все, больше ничего интересного тут не будет, — подумал Нил, — Пора возвращаться в свою квартиру и ждать Распутина».

Нет, нет. Давай-ка побудем еще немного с этим упоротым. Может, удастся узнать, где он живет.

Вообще-то, Нилу было совершенно не интересно, где живет Ночной Ползун, но это был бы хороший эксперимент. Если удастся проследовать за человеком до его дома, то позднее можно будет вернуться туда реально, во плоти.

Возможно, удастся провернуть тот же фокус и с Распутиным.

Только сначала надо найти ублюдка, само собой…

Ладно, посмотрим, как тут получится.

Ползун достиг конца подворотни. Поглядел в обе стороны. Машин на улице не было, так что он прибавил скорости и перебежал на другую сторону улицы. Бежать в таких сапогах было нелегко. Особенно без носков — ноги слишком скользили внутри. Нельзя было и махать руками — они были заняты удержанием плаща запахнутыми. Но через улицу он все же перебрался, войдя в другую подворотню.

Ступив на улочку без фонарей, он распахнул свой плащ и пошел дальше, широко разведя руки в стороны. Ночной воздух стал обдувать его потную кожу. Плащ трепетал за спиной.

Ой, а ведь здорово!

В следующий раз, никаких сапог. Буду бегать налегке.

Ему захотелось снять шляпу и ощутить свежий воздух на промокших от пота волосах. Но едва он коснулся рукой края головного убора, как в нескольких метрах впереди распахнулась калитка. Кто-то вывалился в подворотню.

Внезапный страх сдавил Ночного Ползуна.

Он испуганно охнул.

Женщина, внезапно застывшая прямо за порогом двери, повернула голову в его сторону. Позади нее, стальная решетка захлопнулась. Она уронила пакет с мусором.

Ползун боялся, он не понимал, что происходит.

Женщина не шевелилась.

Ползун посмотрел на нее и подбежал поближе.

Ей было на вид чуть за двадцать, пухленькая, с круглыми очками и прической каре. На ней была майка без рукавов, словно с гордостью демонстрировавшая толстые руки и верх груди. Снизу — белые шорты и мокасины.

Жирненькая, но сочненькая.

«Какой милый парень мне достался» — скривился Нил.

Она прижала ладони к щекам и закричала.

Уй, бля.

Что ж я натворил!

Ползун подумал было остановиться и извиниться. Но его внезапно пронзило острое чувство злорадства.

Он побежал прямо на женщину, потянувшись к ней руками.

— Нет! — завизжала она.

Она резко развернулась и схватилась за решетку. Но слишком медленно. Прежде, чем она успела распахнуть калитку, Ползун схватил ее за плечо. Она снова заорала. Крик был визгливым, разрывающим уши.

— Я ночной ползун, — сказал парень, самым зловещим голосом, какой смог изобразить, — Эта ночь моя, и ты теперь тоже моя.

Словно потеряв рассудок от страха, женщина бессильно сползла по решетке, завывая и всхлипывая.

Офигеть!

Ползун сделал шаг назад, дрожа всем телом. Он едва мог поверить, что сумел такое сделать с человеком — напугал эту бабу до усрачки, превратил ее в безвольный комок животного ужаса.

Он презирал себя.

И был на седьмом небе от счастья.

Она в моей власти. Почему бы не продолжить?

Вдали, где-то за калиткой, хлопнула дверь. Ползун услышал шаги на лестнице.

Он резко развернулся и побежал по переулку, топая сапогами, с развевающимся за спиной плащом. Боясь, что его может преследовать муж или любовник этой девки, он обернулся.

Пока чисто.

Он юркнул в ближайший навес для автомобилей — простую конструкцию на пять-шесть машин. Все места были заняты. Он протиснулся в узкую щель между двумя припаркованными авто.

Не трогай их. Заорет сигнализация, и тебе хана.

Он пролез вперед, затем влево. Оказавшись между фарами легковой машины, он сел на корточки.

Тут не найдут.

Через какое-то время, он смог отдышаться. Но успокоиться не получалось, его все еще трясла дрожь.

Страх, что кто-то может зайти сюда и найти его.

Восторг от воспоминаний, как он напугал ту женщину.

Он осознал, что у него стучат зубы.

Какие эмоции!

— Я ночной ползун. Ползу-ползу-ползу через ночные подворотни. Я иду за вами, мои сладенькие. Я заставлю вас заорать и обоссаться.

Он подумал, не обоссалась ли та женщина в подворотне.

Представил, как она беспомощно сидит у калитки в своих белых шортах и майке. Представил, как припечатывает ладонью ее пах, ощупывая теплую и влажную ткань.

От этих мыслей у Ползуна возникла эрекция.

У себя в голове, он воочию видел, как хватает женщину за лодыжки, как тащит ее прочь от калитки. Разрывает на ней шорты. Сдергивает их вниз, срывает ее мокрые трусики, и потом…

«Хватит с меня этого больного ублюдка, — подумал Нил, — Всё, я сваливаю».

Спустя секунду, он был на свободе.

Вырвавшись из-за припаркованных машин, он вдруг полетел вдоль по переулку. Краем глаза заметил калитку. Женщины там не было. Вообще никого не было, кроме брошенного пакета с мусором на асфальте. Пакет оставался завязанным, ничего не рассыпалось.

Нил подумал, не захочет ли Ползун прокрасться сюда и проверить, не осталось ли на асфальте лужицы.

Ну и псих ебучий.

«Но не тот псих, что мне нужен» — подумал Нил.

Абсолютно без усилий, он пролетел до конца подворотни и через улицу, затем в следующий переулок. Пролетел сквозь заднюю калитку своего дома. Взмыл до второго этажа, направляясь прямо к своей квартире.

Приблизившись к двери, попытался затормозить. И не смог.

Он ворвался внутрь сквозь закрытую дверь и попытался остановиться. Хотел остаться там и дождаться Распутина. Или полетать где-то рядом. Но понял, что не может даже замедлить скорость, не то что остановиться. Он мчался сквозь мебель и стены, которые были столь же прозрачными и невесомыми, как воздух, и внезапно вновь оказался на улице, пролетая над бассейном по пути к фасаду здания.

Что происходит?

«Меня утягивает назад, — осознал он, — Не позволяет остаться».

Ну-ка давайте проверим.

Хоть он и не мог затормозить, но все же имел определенную власть над направлением полета. Небольшую, но все же.

Оглядывая улицы внизу, Нил заметил человека, идущего по тротуару с собакой на поводке.

Что если его попробовать?

Нил нырнул вниз к нему.

Надеюсь, хоть этот не окажется психом.

Вошел в незнакомца и сразу вышел, как прошедшая навылет стрела, и продолжил лететь дальше.

Черт, я не могу остановиться!