В чужом теле

Глава 39

Ровно через десять минут после того, как Марта повесила трубку, она перезвонила.

— Вы добрались, — сказала она.

— Без проблем.

— Слава Богу. Я боялась, что он может… ну, подстеречь тебя по дороге к машине.

— Пока никаких признаков его присутствия.

— Слава Богу, — сказала она внезапно дрогнувшим голосом.

Нил вдруг почувствовал горячий прилив вины.

— Все нормально, — ответил он ей.

Все еще не пришедшим в норму голосом Марта сказала:

— Ладно. Все равно будь осторожен. Нет никакой гарантии, что он не появится у меня дома. Ну то есть, кто знает? Так что держи ухо востро.

— Я так и сделаю.

— Я вернусь около девяти утра.

— Прекрасно.

— Ребят, вы там… — Она шмыгнула носом. — Чувствуйте себя как дома. Поесть и выпить вам более чем хватит. Устройте себе вечеринку что ли, ну или как хотите.

— Думаю, мы ляжем спать. День был не из легких.

Марта снова шмыгнула носом, затем сказала:

— Хорошо. Хорошо. В шкафу для белья есть чистые полотенца и мочалки. Одеяла, — добавила она. — Простыни.

— Спасибо. И не волнуйся, ладно? Ни о чем.

— Легче сказать, чем сделать, приятель.

— До встречи.

— Спокойной ночи. — Она повесила трубку.

Нил повесил трубку и посмотрел на Сью.

— Она до смерти боялась, что мы не доберемся сюда целыми и невредимыми.

— Понятное дело. Она же любит тебя.

— Знаю. — Он сел на диван. — Я не хочу причинять ей боль, Сью.

— Ну, может, тебе удастся заполучить нас обеих.

Он одарил ее ухмылкой, которую она, казалось, ожидала.

— Ну, короче, — сказала она, — Меня ты больше не получишь. Пока мы остаемся здесь, в смысле. Это было бы как-то неправильно.

Нил вздохнул, затем кивнул и пробормотал:

— Возможно, это и к лучшему.

— Да. Я займу диван. Ты можешь лечь на ее кровати.

— Лучше тебе спать на кровати, — запротестовал Нил.

— Ни за что. Это кровать Марты, и она не захочет, чтобы в нее ложился кто-то посторонний. Ты займешь кровать, а я буду спать здесь, на диване.

— Мы будем в разных комнатах.

— Ты хочешь, чтобы она вошла и обнаружила нас в одной комнате?

— А если появится Распутин?

Сью ухмыльнулась.

— Я закричу. Ты прибежишь и пристрелишь в него.

— Я серьезно.

— Я тоже.

— У меня есть идея получше, — сказал он. — Ты спишь на диване, а я в кресле. — Он кивнул в сторону большого мягкого кресла Марты.

Сью нахмурилась от такого заявления. Затем улыбнулась и сказала:

— Тут тебе самое место.

— И я буду спать в одежде, — сказал он. — На всякий случай.

— Из-за Распутина или Марты?

— Из-за них обоих.

Когда он вышел из ванной, в гостиной горела только тусклая лампа рядом с креслом. Сью растянулась на диване, ее голова покоилась на подушке, светло-голубое одеяло укрывало ее почти до плеч.

— Можно я поцелую тебя перед сном? — спросил Нил. — Марта не узнает.

— Подойди сюда.

Он подошел к ней. В неясном свете лампы он увидел, что ее плечи обнажены. Нил опустился на колени рядом с диваном.

— Во что ты одета? — спросил он.

— В то, что на мне.

— И что это?

— Одеяло.

— И все?

— А что еще мне нужно?

— А как же Марта?

— Ты же не снимаешь свои шмотки. Тогда не обязательно нам обоим спать одетыми.

Улыбаясь, она высунула обнаженную руку из-под одеяла и погладила его по щеке.

— А как насчет Распутина?

— А он что, ревнивый?

— Хочешь быть голой, если он сюда вломится?

— Какая разница? Ты же собираешься застрелить его.

— А как же я?

— О чем это ты?

— Как я смогу заснуть, если буду знать, что ты голая?

— Да просто выкинь это из головы, — сказала она. — Ее улыбка померкла. — Дело в том, что я не могу спать в одежде.

— Ты шутишь.

— Не-а. Я слишком много ворочаюсь. Если на мне есть какие-то шмотки, они все перекручиваются, в кожу врезаются ужасно. Терпеть этого не могу.

— В самом деле?

— Ага.

— По-моему, ты это только что выдумала.

— Нет. Ну так что, целовать меня собираешься?

— Угу. — Наклонившись, он поцеловал ее в губы. Ее рука легла ему на затылок и погладила по волосам.

Сью не протестовала, когда его рука залезла под одеяло. Она скользнула по выпуклостям ее грудей, вниз по ребрам и животу. Всей рукой он почувствовал ее обнаженную кожу. Гладкую, мягкую и теплую. Сью слегка застонала и заерзала.

Оторвавшись от его рта, она прошептала:

— Что ты пытаешься сделать?

— Ничего.

— Да? А то мне показалось!

Он поднял руку и вытащил ее из-под одеяла.

— Хотя, конечно, было приятно, — сказала Сью и снова поцеловала его.

После поцелуя Нил прошептал:

— Думаю, мне лучше вернуться в свой угол.

— Полагаю, да.

Он оставил ее и подошел к креслу. Стоя в свете лампы, разулся и вынул все из карманов брюк. Положил браслет и пистолет на столик с лампой, затем выключил свет и сел. Накрывшись одеялом, он откинулся на спинку кресла. Выдвинулась подставка для ног, оторвав его ступни от ковра.

— Как тебе в кресле? — спросила Сью из темноты.

— Удобно. А тебе на диване?

— Одиноко. Только не вздумай приходить, ладно? Я бы с радостью пустила тебя, но это будет неправильно.

— Я знаю. Согласен.

— Спокойной ночи, — сказала она.

— Спокойной ночи.

Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и попытался расслабиться. Но не мог выбросить Сью из головы. Он думал о том, как она растянулась под одеялом, вся обнаженная и теплая. И каково было бы оказаться с ней рядом.

Забудь об этом.

«Нам следовало остаться у меня, — подумал он. Тогда все было бы по-другому».

Но мы бы боялись, что к нам ворвется Распутин.

«Так будет лучше», — сказал он себе.

Не потому, что Марта о нас узнает…

— Нил? — спросила Сью с другого конца комнаты.

Звук ее голоса заставил его сердце забиться быстрее.

Она передумала. Собирается пригласить меня к себе.

— Да? — спросил он.

— Хочешь прийти сюда с браслетом?

— Тебе нужен браслет? — спросил он.

— Я не в том смысле. Ты хочешь им воспользоваться? Ну, войти в меня, с помощью браслета?

— Покататься в тебе предлагаешь?

— Да. Дошло, наконец.

— Я бы предпочел прокатиться на тебе лично.

Он услышал тихий смешок. Затем Сью сказала:

— Не умничай.

Протянув руку, он пошарил пальцами по столешнице, пока не нашел браслет. Взял его и надел на правое запястье. Затем поднял к лицу и уставился на него в неясном, слабом свете, проникавшем сквозь занавески.

— Его вообще не рекомендовано использовать в отношении тех, кого любишь. — сказал Нил.

Через несколько мгновений паузы Сью произнесла:

— Это мило.

— Что?

— Слышать, что ты любишь меня.

— Ну… ты и так это знала.

— Все равно приятно это слышать. Я тоже тебя люблю. Так как насчет того, чтобы прийти сюда?

— Во плоти?

— Держи свою плоть в этом кресле.

— Я бы… я действительно не хочу делать это с браслетом.

— Будет классно. Сам увидишь…

— Это против правил.

— Потому что ты любишь меня.

— Совершенно верно.

— Ну, я-то с ним вселялась в тебя.

— Ты и документами фальшивыми пользуешься. Это не значит, что мне стоит это делать.

— Струсил?

— Нет. Просто не думаю, что это особенно хорошая идея. — Он знал, что ей нужна причина отказа. Коротко поразмыслив над проблемой, он сказал: — А что, если я войду в тебя и обнаружу, что ты мне не нравишься?

— Это маловероятно.

— Но кто знает? Может, в твоей голове такая гремучая смесь из безумных мыслей и неграмотной речи, что мне захочется с диким воплем убежать в горы и никогда больше тебя не видеть.

Сью тихо рассмеялась со своего дивана.

— И к тому же, — сказал Нил, — у нас не будет ни единого шанса соблюсти воздержание, если я залезу тебе в голову. Так что… нам лучше забыть об этом, ладно? Может, завтра вечером вернемся ко мне домой. Тогда сможем делать все, что захотим.

— Что ж, решать тебе.

— Думаю, нам лучше попытаться уснуть, — сказал он.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

— Приятных снов, — сказала она.

— Тебе тоже.

— И чтоб клопы не кусали.

Нил не мог уснуть. Кресло было мягким и удобным, но он продолжал думать о Сью, лежащей на диване. Его так и подмывало пойти к ней. Он также испытывал искушение нарушить правило Элизы и войти в Сью с помощью браслета.

Он представлял, как это могло бы быть.

Много раз он думал о Марте.

Разве он разлюбил ее? Вроде, нет. Тогда как он мог влюбиться в Сью?

Разве он хотел потерять Марту?

Она возненавидит меня — в ту самую минуту, когда узнает обо мне и Сью.

Он представил ее в ярости: «Ублюдок! Как ты мог так поступить со мной?»

Конечно, она никогда раньше так себя не вела.

Неизвестно, как она отреагирует и какие эмоции будут в ней господствовать: оскорбится ли она на предательство, или придет в буйную ярость, или будет умолять, или удостоит его лишь насмешливого комментария, или будет строить из себя мученицу, или проявит полное равнодушие, или храбро встретит известия, или изобразит всепрощение…

«В любом случае, — подумал Нил, — Будет плохо».

Я мог бы сохранить ее, бросив Сью.

Я не брошу Сью.

Он подумал о ней, спящей всего в нескольких метрах от него. Остро захотелось подойти к ней.

Однако он знал, что не сделает этого.

Он также знал, что, находясь в таком душевном состоянии он, вероятно, не будет спать большую часть ночи.

Наконец, чтобы уйти от действительности, он поцеловал браслет.

Прикоснувшись губами к голове змеи, он понятия не имел, куда хочет направиться. Куда-нибудь. Подальше отсюда. Подальше от соблазнов, чувства вины и забот.

Через мгновение после того, как его губы коснулись теплого золота браслета, он выплыл из своего тела. Поднявшись к потолку, он увидел голову и обнаженные плечи Сью — серые в сумрачном свете, который просачивался сквозь занавески над диваном.

Если двинусь в этом направлении, то окажусь внутри нее.

Чтобы избежать этого, он направился в противоположную сторону. Прошел сквозь висевшую у Марты на стене картину в рамке с болотисто-речным пейзажем, успев разглядеть подпись художника: Роберт Малкольм Ракер[29]. Потом сквозь стену и через кухонный шкаф, заставленный тарелками и мисками. Проплывая под потолком кухни, он увидел горизонтальные полосы черного и светлого по всей комнате. Он бросился к ним, проскочил сквозь открытые деревянные жалюзи и стекло и оказался снаружи.

Внезапно оказавшись высоко над переулком, он на мгновение запаниковал, ожидая падения.

«Слишком давно этим не занимался, — подумал он. — Благодаря Сью. Я сам не пользовался этой штукой с тех пор, как она попала к ней в руки».

А когда я пользовался браслетом в последний раз? Когда побывал в Карен? Неужели это действительно был последний раз? В понедельник вечером?

Не похоже.

Затем он вспомнил, как сидел на полу мужского туалета в кафе, целовал браслет с твердым намерением проверить Сью, а затем врезался в офицера дорожной полиции по другую сторону двери. Того парня, которого понос прохватил.

Именно это был последний раз. Причем настолько жалкий провал, что его можно и не считать.

«Зачем я вообще это делаю?» — задумался он.

При взгляде назад казалось, что все его путешествия с браслетом оборачивались катастрофами того или иного рода.

Кроме самого первого.

Экспериментального путешествия в Элизу.

Оно было чем-то чудесным, волшебным.

Но с тех пор путешествия не приносили ничего, кроме неприятностей.

Может, мне стоит вернуться в квартиру Марты и…

Он почувствовал внезапное притяжение, рывок невидимой связи, как будто тот, кто управляет такими вещами, начал тянуть его назад.

Нет! Я не это имел в виду! Все нормально!

Сопротивляясь притяжению, он обнаружил, что снова скользит вперед сквозь ночь. Не зная, где он находится, Нил изучал расположение зданий и улиц под ним.

Знакомая территория.

Не делая никакого сознательного выбора относительно места назначения, он, должно быть, направился прямо в свой район.

«Надо убедиться, что я не влечу опять в квартиру Карен», — сказал он себе.

Хотя, почему бы и нет? Пока я не во плоти… Побыть в ее теле в тот раз было прикольно.

«Забудь об этом», — услышал он свой комментарий мысленно, но не ушами.

Пробормотал ли он вслух в гостиной Марты «Забудь об этом», сидя в кресле?

Может быть. Во вторник вечером в отеле «Апач», когда сознание Сью было в нем, ее тело извивалось, стонало и задыхалось. Однако она ничего не говорила.

Может, слова не передаются.

Или все-таки да?

Надеюсь, я ее там не разбудил.

Увидев внизу свой дом, Нил задумался, что делать дальше. Навестить кого-нибудь из соседей?

Как насчет Мисс Вселенной?

«Этого только не хватало, — подумал он. — У меня и так достаточно проблем, чтобы еще запрыгивать сейчас в какую-то безмозглую красотку. Да и наверняка она сейчас спит».

Сейчас наверняка все уже спят.

Не все.

С высоты Нил видел бурную деятельность: вертолет кружил в небе недалеко от Сенчури-Сити[30]; несколько авиалайнеров, направляющихся в международный аэропорт, вероятно, в десяти милях отсюда, пронзали посадочными огнями темноту; легковые автомобили и грузовики доставки тут и там бесшумно скользили по хорошо освещенным и малолюдным улицам; черно-белая полицейская машина остановилась на бульваре Пико и осветила район сине-красными вспышками, когда двое полицейских вышли и направились к светлому фургону. Он увидел тут и там нескольких людей, выгуливавших собак. Увидел кошку, перебежавшую дорогу и исчезнувшую под припаркованным автомобилем. В разных направлениях он видел освещенные окна, за некоторыми виднелись движущиеся фигуры: возможно, уборщиков, работавших в офисах высотных зданиях; людей на верхних этажах жилых домов, кондоминиумов и многоэтажек, которые по каким-то причинам все еще не спали и не потрудились задернуть шторы. В некоторых окнах мерцали телевизоры.

«Нет недостатка в выборе людей», — подумал Нил.

Поохотиться за кем-нибудь интересным?

«Только лучше тщательно подойти к этому вопросу, — предупредил он себя. — У тебя только одна попытка за путешествие. Будет обидно оказаться в никчемном человеке».

Почему бы и нет? Почему не поэкспериментировать? У меня впереди вся ночь — по крайней мере, сколько там от нее осталось. Я мог бы попрыгать туда-сюда, опробовать с полдюжины человек…

Под ним внутренний двор и бассейн его собственного здания выглядели заброшенными.

Он подумал, не следует ли ему быстро пролететь по своим комнатам, проверить обстановку.

И понял, что он обязан это сделать — теперь, когда подумал об этом. Иначе неопределенность будет его терзать.

Поэтому он спикировал вниз, перемахнул через перила балкона и через оштукатуренную стену в свою спальню. Вихрем метнулся под кровать, ворвался в шкаф и пролетел через его стенку в ванную. В ванне никого, в унитазе ничего.

Он двинулся дальше, огибая углы, просачиваясь сквозь стены и мебель, всюду выискивая в темноте признаки незваного гостя.

Ничего.

Опасности нет.

Он вылетел через парадную дверь, мягко врезался в мужчину и закричал.