В чужом теле

Глава 4

Нил тронулся вперед.

Фары оставались выключенными.

Он включил их, только повернув за угол.

— Ты как там? — спросил он.

— Нормально.

— Можешь еще пару минут полежать? Я сейчас заеду отдам фильмы.

— А сколько времени?

Он поглядел на ярко-зеленые цифры часов на приборной панели.

— Двенадцать сорок пять. Наверное, будет штраф за просрочку.

— Я заплачу.

— Да ладно, не надо. Главное смотри, чтоб никто тебя не увидел.

Несколько минут спустя, он завернул на парковку «Видео-сити». Хоть и ярко-освещенная, она была практически безлюдной. Несколько машин одиноко стояли на парковке, словно брошенные. Изнутри магазин слабо светился. Похоже, там никого не было. Никто не ходил и по стоянке, и никто не ошивался у входа.

Почти всегда у входа можно было встретить какого-то грязного бродягу, несущего вахту у ящика для возврата фильмов.

Он всегда был готов выхватить кассету из твоей руки, кинуть ее за тебя в ящик, а затем потребовать плату за услугу.

Нил уже успел подумать, что делать с этим хмырем.

Не хотелось рисковать встречей с ним. Лучше было оставить кассеты у себя и просто поехать дальше. Вернуть их завтра.

Он испытал огромное облегчение, обнаружив, что бомж покинул свой пост.

— Горизонт чист, — сказал он, и подъехал прямо к ящику для возвратов, — Но лучше не высовывайся. Тут очень яркое освещение.

Он выбрался из машины и пошел спокойным шагом к ящику, демонстративно помахивая двумя кассетами в руке и держась спиной к Венис-бульвару. Движение там было довольно плотное. Он знал, что его видно любому водителю, кто посмотрит в эту сторону.

Ночь стояла довольно прохладная. После столь жаркого дня, однако, вряд ли кто-то запомнил бы как нечто примечательное тот факт, что на нем не было рубашки.

Он надеялся, что бульвар слишком далеко, чтобы кто-то смог разглядеть его раны, грязь и кровь на теле.

Он кинул кассеты в щель ящика, одну за другой, затем развернулся.

Череда машин приближалась по бульвару, все еще плотно следуя друг за другом после ближайшего светофора.

Нил поднял руку и начал тереть лицо предплечьем, словно смахивая пот со лба. Он продолжал держать руку перед лицом, пока не повернул к своей машине. Как можно быстрее, он открыл дверь и забрался внутрь.

— Как все прошло? — спросила Элиза сзади.

— Без проблем. — он выехал задним ходом с парковочного места и поехал к одному из выездов, — Куда дальше? — спросил он.

— Ну, ты сказал, что отвезешь меня домой.

— К тебе домой.

— Было бы идеально, — сказала она, — Ты знаешь, как отсюда доехать в Брентвуд?

— Ты живешь в Брентвуде?

— Если это слишком далеко…

— Нет, нет. Я отвезу тебя куда хочешь. Черт, я отвезу тебя хоть до Сан-Франциско, если скажешь.

Раздался еле слышный мягкий смех.

— До Брентвуда достаточно.

— Венис-бульвар выходит на Банди, да? — спросил он.

— На Сентинела-авеню, кажется. А потом уже выходит на Банди чуть дальше.

Он повернул направо с парковки и выехал на бульвар.

— Где этот парень тебя схватил? — спросил он.

— Дома.

— В Брентвуде?

— Ага.

— И привез аж сюда?

— Здесь мы в итоге оказались.

— Странно. Но может статься, тут его родная территория. Это логично, наверное. Если он хотел доставить тебя в какое-нибудь знакомое ему место.

— Не знаю, — сказала она.

— Ты в квартире живешь?

— В доме.

— Свой дом в Брентвуде? — улыбнувшись через плечо, он коротко глянул на Элизу, свернувшуюся калачиком на заднем сиденье, — А ты, должно быть, буржуйка та еще.

— Та еще.

— Отлично.

— Ты ведь не станешь внезапно меня ненавидеть теперь? Только за то, что я богата?

— Не-а.

Но он ощутил определенное разочарование.

— Надеюсь, что нет, — сказала она, — А то некоторые люди ведут себя так, будто иметь деньги — это грех какой-то.

— Это не про меня, — сказал он, — Я что, похож на коммуняку?

Она тихо рассмеялась.

— А ты одна живешь? — спросил он, — В смысле, мне просто интересно, почему этот гад не… ну, в общем… почему он не стал делать это все с тобой прямо в твоем же доме?

— Он хотел заставить меня кричать. Может, поэтому меня и утащил оттуда. Стоило мне раз хорошенько крикнуть в моем доме, и полицию бы настолько засыпали звонками, что они решат, будто высадились марсиане. У нас очень тихий район. И очень нервный. Все мои соседи знают, что я живу одна. И знают, что у меня были проблемы с бывшим мужем. Думаю, они все только и ожидают, как он однажды заявится ко мне ночью с ножом.

— Это же не он был?

— Нет. Нет-нет-нет. Этого мужика я вообще никогда не видела.

— А мог твой бывший его подослать?

Она какое-то время не отвечала. Потом сказала:

— Сомневаюсь. Я думаю, этот парень меня выбрал случайно. Может, увидел сегодня днем в магазине, или еще где, и проследил до дома. Понимаешь?

— Может быть. Но если его все-таки нанял твой бывший муж, то на этом все может не закончиться.

— Слушай, мне можно уже поднять голову? — спросила она.

— Может показаться странным, что переднее пассажирское пустое, а ты сидишь сзади.

— Притормози, и я пересяду вперед. Будем выглядеть как парочка по дороге домой.

— Ну, не знаю. Ты там как бы голая ниже пояса.

— Притормози где потемнее.

— Ну… Хорошо. — ему хотелось бы, чтобы женщина оставалась сзади, где ее меньше видно. Но спорить не было желания.

«Если когда-нибудь расскажу об этом Марте, — подумал он, — То Элиза однозначно будет полностью одета, с самого начала и до конца».

Лучше ничего ей никогда не рассказывать.

Я не покидал этим вечером своей квартиры.

Шикарно.

Начни ей врать, отличная идея.

Он свернул на узкую улицу с домами по обе ее стороны, нашел темное пятно и остановился. Выключил фары.

— Давай.

Прежде, чем Элиза открыла пассажирскую дверь, Нил убрал с сиденья лампочку и плафон и положил их в ящик консоли.

Элиза забралась на сиденье и закрыла дверь.

Нил сделал резкий разворот. По пути обратно к бульвару он включил фары.

— Так гораздо удобнее, — сказала Элиза, пристегиваясь, — Там мне не понравилось. Как будто снова в плену.

Он свернул на бульвар, и в машине стало намного светлее. Его глаза не отрывались от дороги.

— В бардачке есть карта, — сказала он.

— Я знаю дорогу.

— Нет, я просто думал… тебе она может понадобиться.

— Я не потерялась.

Он поглядел на нее. Она улыбалась, и Нил осознал, что это первый раз, когда он видит ее при более-менее нормальном освещении. Ее лицо было заляпано грязью и кровью. И тень все еще скрывала ее глаза. Но он увидел и сразу понял, что она была красивой женщиной.

Ее красота не казалась надменной или подавляющей, как иногда бывает.

Было в ней что-то теплое. Мягкое и притягательное.

— Я думал, тебе захочется, может, достать карту, ну и, эмм… развернуть ее. На коленях, в смысле.

— А, ты про это, — она поглядела вниз на себя, — Да там ничего особо не видно.

Нил опустил взгляд. Спереди, полы его большой свободной рубашки были сведены вместе и заправлены между ног Элизы. Треугольник ткани прикрывал ее пах, но оставлял бедра почти полностью обнаженными.

— Но если я тебя смущаю…

— Да мне все равно, — сказал Нил и вернул взгляд к дороге.

— Ну и в любом случае, у меня вряд ли осталось что-то, чего бы ты уже не видел.

«Тогда было темно», — подумал он. Но не стал говорить вслух.

— Ничего страшного, — произнес он, — Кстати, а что этот маньяк сделал с твоей одеждой?

— Ничего. На мне ее не было.

— Когда он похитил тебя?

— Ага. Я была в бассейне.

— А-а.

— На самом деле, я уже вылезла из бассейна, когда он меня схватил. Только выбралась из воды, шла к доске для ныряния. Я раньше занималась прыжками в воду. В смысле, я и сейчас часто ныряю, но уже не профессионально, чисто ради удовольствия.

— Профессионально? Ты в какой-то команде состояла?

— О да, в какой-то. Когда-то, в очень древние времена. Короче, о чем я… Ах да, он прятался, наверное, где-то у бассейна. Я даже его не услышала. Только подходила к доске, как он совершенно внезапно схватил меня за шею. Наверное, один из тех удушающих приемов, что быстро перекрывают кислород, и ты отрубаешься.

— И очнулась в его фургоне?

— Ну да.

— И никогда раньше его не видела?

— Не думаю. Но как знать, что там могло быть, под этой бородой и волосами?

— Ты уверена, что это не мог быть твой бывший муж?

— Винс? Нет. Это я гарантирую.

— Я просто не могу отделаться от мысли, случайной ли ты была жертвой, или тут какой-то иной мотив.

— Наверное, случайной. Думаю, это был один из тех утырков, про которых рассказывают. Из тех, что просто кайфуют, когда мучают и убивают людей, — посмотрев на Нила, она несколько раз поводила по бедрам руками, словно пытаясь унять мурашки, — Он меня не насиловал, кстати. На случай, если ты думал спросить. Сомневаюсь, что я была бы сейчас такой веселой, если… Черт, а с чего я вообще такая веселая? Как будто ушла целой и невредимой.

— Может, ты просто рада, что жива?

— Что-то типа того. Кто знает? Легко отделалась, это уж точно. Благодаря тебе. Господи, если бы ты не подвернулся так удачно с твоей верной пушкой… — она помотала головой и снова погладила свои ноги, — Я бы сейчас, наверное, была еще привязана к тому дереву. И вопила о пощаде.

— Я просто рад, что все сложилось так, как сложилось.

— А уж я-то как рада, Нил. Ты и не представляешь, — она тихо засмеялась, — Ты кого-нибудь спасал раньше?

— Нет. Вряд ли.

— Какова, на твой взгляд, подобающая награда за спасение человека от… подобной ситуации?

Нил покраснел. Но знал, что Элиза не увидит в темноте.

— Я не хочу никакой награды, — сказал он.

— Хочешь или нет, но ты ее получишь.

Нил посмотрел на нее. Она улыбалась.

— Я не возьму у тебя никаких денег, — твердо сказал он.

— Почему? Ты богат?

— Ха! Если бы.

— Чем занимаешься? — спросила она.

— Преподаю в школе — не на полную ставку, так, периодически подменяю.

— И?

— И? — переспросил он.

— Что еще? Подрабатываешь учителем и живешь в Лос-Анджелесе. Следовательно, пытаешься построить карьеру в кино. Но определенно не актер. Не тот типаж. Сценарист?

Он мотнул головой.

— Да, точно.

— И специализируешься на криминальных сюжетах?

— Да ты мысли читаешь!

— Просто наблюдательная.

— А ты чем занимаешься? — спросил он.

— В свободное время, когда меня не похищают маньяки?

— Ага.

— В основном, бездельничаю. Как у тебя со сценариями, есть успехи?

— Ничего стоящего упоминания.

— И ты еще подрабатываешь. Точно уверен, что тебе стоит вот так отказываться от денег направо и налево?

— Я не собираюсь брать деньги за то, что спас тебя. Никогда. Даже не проси.

— Ладно, — сказала она.

— Отлично, — сказал он.

— Я вовсе не деньги тебе собираюсь сегодня подарить.

— И хорошо, потому что я их не возьму.

— Я подарю тебе кое-что гораздо ценнее денег.

— И что же это такое?

— Узнаешь.