Вечный попадос IV

Глава 20. Немного огня

Керерин сидит в кресле на колёсах, подозрительно напоминающем инвалидное. Неудивительно: из-под драного подола видна лишь одна механическая нога, но, кажется, женщину это ничуть не расстраивает.

— А что, на императора ты не рассчитывала? — интересуюсь с усмешкой.

Женщина качает головой. Её красные глазища светятся довольством:

— Он уже сыграл свою роль. А вот вы — ещё нет.

Найт сердито фыркает.

— Хватит нести чушь! — рявкает он, указывая на противницу остриём алебарды. — Сдавайся!

— Так? — она улыбается и шутливо поднимает руки. Её грудь при этом призывно колыхается. Сдаётся мне, она делает так специально. — Или всё-таки хочешь послушать о моих зловещих планах?

— Собираешься тянуть время? — припоминаю подсмотренный в памяти Найта разговор. Тот самый, после которого у воителя съехала крыша.

Женщина улыбается так, словно тоже вспомнила именно о нём.

— Теперь в этом нет необходимости, — мурлычет она. — Все приготовления завершены, осталось только нажать на кнопку. Образно выражаясь, разумеется. Потому что на самом деле никакой кнопки нет.

— И что мне помешает тебя убить? — не сдаётся Найт. Он зыркает так, будто всё время ждёт подвоха. Как, пожалуй, каждый из нас.

Керерин спокойно пожимает плечами:

— Ничего. Теперь моя смерть не имеет значения. Даже наоборот: чем скорее я умру, тем скорее исполнятся планы Легиона. Так что можешь приступать.

На физиономии Найта отражается борьба. Он не верит ей — и в то же время опасается ошибиться.

— Никто не собирается убивать повелительницу Легиона, — приходит ему на помощь Кира. — У Оси Единения на тебя другие планы.

— Конечно, — Керерин мечтательно прикрывает глаза. — Показательный суд и вечная жизнь вкупе с вечными же страданиями. По-своему это даже мило.

«Поговорите с ней, — неожиданно приходит от Лорел. — Мы уже подбираем ключ к защите. Совсем скоро флот сможет сюда прорваться».

«И для шоу полезно, — скромно добавляет Валера. — Вы не забыли, что у нас прямо сейчас прямая трансляция?»

Забудешь тут, как же.

Найт недовольно бурчит, но по существу никто не возражает. Всё равно вряд ли она способна что-то вытворить в таком состоянии. Да и деваться нам отсюда сейчас некуда.

Если только на Джи-Усул вернуться.

Никто ведь не ожидал, что главу Легиона вообще получится поймать. Мы все ожидали, что бороться она будет до последнего.

— Ну так что? — поторапливает Керерин. — Если не собираетесь убивать, спрашивайте. Отвечу на всё. Я ведь знаю, что сейчас на меня смотрят жители многих обитаемых миров. Устроим для них пресс-конференцию.

Переглядываемся. Ладно, дождёмся флота, а там видно будет.

— Зачем нужен Легион неизбежности? — спрашиваю то, что давно меня интересует. — И зачем вы делаете то, что делаете?

Керерин фыркает, словно мой вопрос кажется ей глупым. Но всё-таки отвечает:

— А зачем мы вообще существуем? Ради того, чтобы наш вид процветал. В идеале — вышел на новый уровень развития.

— Странные у вас понятия о процветании, — вспоминаю безжизненный Джи-Усул и виденные мной миры, в которых порылись пятачками легионеры.

Женщина пожимает плечами:

— То, что кажется негативным на короткой дистанции, может заиграть новыми красками на длительной.

— Зачем вы явились на Землю? — подаёт голос Андрей.

— Потому что вы сами нас позвали, — улыбается Керерин. — Земля вообще оказалась бриллиантом, спрятанным в грязи.

— Что ты имеешь в виду? — хмурится Иван Васильевич. Он сжимает и разжимает огромные кулачищи, будто только и ждём момента, чтобы на неё напасть.

Керерин разводит руками:

— То, что вы наблюдаете вокруг, мы сумели реализовать лишь благодаря вашим технологиям. Видимо, всё дело в правильном подходе…

— И что же это за подход такой? — любопытствует Дрейк. С таким видом, будто сам сейчас побежит его внедрять.

Глава Легиона вздыхает и прикрывает глаза.

— Наша политика основывалась на активном участии во внутренней жизни различных миров. Это в любом случае предполагает насильственные действия извне. Которые, в свою очередь, стали ошибкой, которая сильно отсрочила наступление неизбежного.

— То есть, правильнее было туда вообще не лезть? — продолжает допытываться Змеиный бог. — Что-то типа «само образуется»?

— Не совсем, — усмехается в ответ женщина. — Куда эффективнее дать аборигенам отсталой планеты в руки эффективный инструмент и положиться на их всепоглощающую жадность. В конце концов любой мир склонен к саморазрушению.

Хмурюсь. Что-то я вообще ничего не пойму.

— То есть, главная ваша цель — никакое не процветание? Легион же просто хочет всё разломать. Или нет?

Керерин закатывает светящиеся глаза, будто мой вопрос ей крайне неприятен. Затем зыркает на меня острым взглядом, будто иголкой колет.

— Ты смотришь лишь в ближайшее будущее, тайм-дайвер. Попробуй взглянуть глубже. Эволюция неизбежна, но слишком медлительна. Ждать непродуктивно. Именно поэтому нам нужна революция.

Найт согласно кивает:

— Взрывное ускорение. Нам тоже об этом постоянно говорили.

— Легион неизбежности, — медленно и веско проговаривает Керерин, — приближает то, что и так рано или поздно свершится. Обитаемые миры когда-нибудь будут разрушены, а разумные создания обретут новые удивительные свойства. Разве не целесообразно всеми силами приближать это необыкновенное будущее?

— Притянуто за уши, — пренебрежительно отмахивается Андрей. — Да, поначалу, в период развития технологий, люди… то есть, разумные могут наносить вред своему миру. Но по мере развития цивилизации их подход постепенно меняется. Даже на примере нашей Земли можно отследить эти этапы.

— А потом случается катаклизм — и население снова устремляется к пропасти, — не сдаётся глава Легиона.

Ну да, что ей ещё остаётся делать. Не признаваться же, что положенная в основу существования Легиона теория совсем не так стройна, как ей виделось изначально.

— А потом снова возвращается на правильный путь, — упрямо возражает Андрей. Кажется, он всерьёз вознамерился переубедить Керерин.

Или, что ещё более вероятно, вещает на аудиторию, которая нас сейчас смотрит. Ведь все должны понимать, кто здесь по-настоящему хорошие парни, а кто — злобная врагиня всего сущего.

— В любом из миров есть подобные примеры, — поддерживаю цесаревича. — Только вы их предпочитаете не замечать.

Керерин шумно выдыхает, будто общение с непроходимыми тупицами её чрезвычайно раздражает.

— Отрицать несущественное — это необходимая для достижения успеха технология, — объясняет, будто малолеткам. — «Вижу цель — не вижу препятствий» — одна из базовых составляющих мышления членов Легиона.

— Пока это препятствие не припечатает тебя по лбу… — думаю вслух.

Мне кажется, что женщина станет спорить, но она спокойно кивает:

— Именно так. Это тоже своего рода естественный отбор. Сумел сделать так, что тебя не припечатало, — молодец, живи дальше. Не сумел…

— Охотники всегда найдутся, — заканчиваю за неё.

Красные губы Керерин изгибаются в усмешке:

— Ведь наградой в случае успеха станет всемогущество.

— Да-да, конечно, — хмыкает Найт. — Рассказывай сказки. Разве кто-нибудь, кроме тебя, получил сколь-нибудь существенные силы? Только ничтожные крохи, которыми тебе не жаль было поделиться.

Кресло, в котором сидит женщина, слегка откатывается назад.

— Способности у всех разные, — отпирается она. — Мотивация. Готовность идти до конца.

— Или всё дело в доступе к неограниченным источникам энергии? — вскидывает брови Найт. — Те же пульсары хаоса. Я лично нашёл тебе несколько десятков. И куда, спрашивается, они подевались?

Глава Легиона на мгновение отводит взгляд.

— Что такое «пульсары хаоса»? — громким шёпотом спрашивает Саша.

— То, что содержится внутри миров, поглощённых ядрами разрушения, — ровным тоном сообщает Найт. — Энергетические сгустки, наполненные эманациями страданий. Мы находили такие миры, зачищали. А затем раскалывали на куски.

— Повезло, что первым до нас добрался Нейрофронт, — выражает общее мнение Бо.

Саша вздрагивает, вдруг сообразив, что Землю тоже могло ждать подобное будущее.

Но меня кое-что беспокоит. Уточняю:

— Если эти ядра такие разрушительные, то почему вам самим приходилось раскалывать планеты? Не проще дождаться, когда это случится само собой?

— Так ничего ведь не рушилось, — отзывается Найт. — Эти миры просто…

Он замолкает, вдруг сообразив, к чему я клоню.

— Да какая разница! — суетливо возражает Керерин. — Тысячелетием раньше, тысячелетием позже. Вся равно толку от них уже не было бы.

— Подожди! — прерываю решительно. Слишком уж не терпится поделиться своим озарением с окружающими. — Никто и не стремился к саморазрушению, ни миры, ни люди! Правда же?

— Бред, — тут же отзывается глава Легиона. — Все ядра разрушения…

Смеюсь так громко, что она снова замолкает.

— О каких «всех» ты толкуешь? Лично я знаю нескольких. Змеиный бог построил себе пирамиду. Аки и Бо — Блок 13. Андрей — копию Золта… Мне продолжать? Никто из этих ребят не взялся уничтожать мир, который им не нравился. Как думаешь, почему?

— Потому что по-настоящему никто этого уничтожения не хотел, — отвечает вместо Керерин Аки. — Мы хотели всё изменить, но не знали, как.

Андрей кивает:

— Я не видел для себя ни одной возможности. И смирился с неизбежным. Но хотелось ли мне действительно всё уничтожить?.. Вряд ли.

Керерин раздражённо хлопает в ладоши:

— Отличное представление, браво. Оказывается, вы все белые и пушистые, кто бы мог подумать. Но факт остаётся фактом. Существо, способное усилием воли поменять мир, в какой-то момент устраивает апокалипсис. А после — блокирует дальнейшее развитие. Что на это скажете, приверженцы хаоса?

И тычет пальцем с острым коготком почему-то в сторону Саши.

— Ничего я не устраивала, — чуть теряется девушка. — Просто собиралась убраться куда подальше. Ну и психанула чутка…

— Во-о-от, — прерываю я Керерин, которая собирается ответить что-то ехидное. — Может ли существо, способное устроить конец света, уничтожить свой мир одним ударом? Может! Тогда почему не делает? Чего дожидается?

— Спасения, — еле слышно, одними губами шепчет Кира. С таким видом, будто спасение нужно ей самой.

— Ладно. Хватит об этом, — внезапно решает Керерин. В её голосе явно звучит злость. — Предлагаю добавить вашему тухлому шоу немного огня.

И направляет своё кресло к нам.

Дружно отшагиваем. Это выходит инстинктивно, ведь до этого момента женщина старательно держалась подальше от нас.

Кресло, на котором сидит Керерин, перестраивается, будто конструктор. Первым делом оно создаёт ей недостающую ногу — сразу в чёрной броне, как положено.

Потом «одевает» в тот же доспех всё тело хозяйки. Заканчивает шлемом с открытым лицом и непонятно зачем нужными механическими ушами, напоминающими кроличьи.

На этом материал каталки иссякает и женщина встаёт на ноги.

— Неожиданный поворот, правда? — улыбается она. — То ли ещё будет!

От фигуры Керерин во все стороны расходятся красные лучи. Да не простые: они прожигают дорожки в покрытии пола и крошат в капусту подворачивающееся под них оборудование.

Вошедшая во вкус выдра пытается закрыть нас щитами. Бесполезно! Лучи их даже не замечают.

Хорошо, что расходятся они от центра и к тому времени, как добираются до нас, между ними легко можно проскочить.

Ага, конечно!

Ушастая руководительница Легиона ехидно усмехается и щёлкает бронированными пальцами. Лучи отталкиваются от стен и возвращаются к центру уже в виде сетки.

Пылающие струны проходят сквозь моё тело, не причиняя особого вреда. Зато стоящий рядом Найт как подкошенный падает на пол. Андрея успевает поддержать Иван Васильевич.

Живые люди в порядке, а вот из наших напарников невредимыми остаются двое.

Белый Прайм, который разделился на сотни кубиков и с ювелирной точностью проскочил сквозь ячейки сетки. И пышущий интересом Змеиный бог, на которого, кажется, атака вообще не подействовала. Он так и стоит истуканом, во все глаза глядя на противницу.

Была ещё выдра Ё, но сразу после неудачи со щитами она куда-то испарилась. Надеюсь, с ней всё в порядке…

Лучевая сетка возвращается к Керерин и всасывается в тело женщины.

— Ну как? Почувствовали на себе силу неизбежности? — издевательски скалится она. — Что бы вы ни пытались мне противопоставить, ничего не получится.

Дрейк восхищённо присвистывает:

— Прости, Кира. Нам не суждено быть вместе. Кажется, я влюбился.

— Можно подумать, я тебе что-то предлагала, — равнодушно отзывается девушка. — И вообще. Ты раз в три дня такое заявляешь.

— Теперь всё по-настоящему, — отмахивается Дрейк. — Мне ещё сильнее хочется её присвоить. Если получится — считай, что нашего уговора не было.

Керерин пренебрежительно хмыкает. Она явно не воспринимает слова бывшего Змеиного бога всерьёз.

А мне становится жутко интересно, о чём же таком он договорился с Кирой. Почему вообще это бестолковое, но всё-таки сверхъестественное существо оказалось напарником девушки?

Тем временем вокруг фигуры Дрейка раскручивается призрачная воронка из бесчисленных змеиных голов. Но Керерин не собирается ждать. Разделяется на четверых и атакует всех сразу!

С трудом уклоняюсь от взмахов двух сверкающих клинков — у каждой из версий Керерин своё оружие. Хуже всего приходится Дрейку — у нападающей на него копии в руках пулемёт с подствольным гранатомётом.

Беда в том, что помещение и так было слишком тесным. А теперь, когда приходится бегать вокруг, избегая урона, стало и того хуже. Единственный плюс — Керерин тоже приходится нелегко.

Блокирую её короткие мечи пистолетами. Отбрасываю их — и пытаюсь достать уже своими гневно полыхающими клинками. Стрелять Аки и Бо почему-то не хотят.

Глава Легиона успевает отпрыгнуть — острия всего лишь чиркают по броне.

И вдруг позади Керерин, будто из ниоткуда, появляется Кира.

— Попалась, — девушка приставляет свою пушку к спине противницы и, ни на миг не усомнившись, стреляет.

Броня на груди Керерин с треском разламывается и из открывшейся дыры высовывается, разинув пасть, призрачная змея. Она шустро оборачивается вокруг тела руководительницы Легиона, не давая ей даже двинуться.

И тут же три копии женщины исчезают, словно их не было.

На губах Киры играет торжествующая улыбка.

— Именем Оси Единения, — произносит она официальным тоном, — ты арестована. Имеешь право хранить молчание или защищать своё доброе имя.

— Только это всё равно бесполезно, — поддакивает Дрейк, с помощью своих сил не давая главе Легиона двинуться. — И даже не пытайся сбежать. От меня ещё ни одна красотка не уходила.

Глядя на Керерин, страшно представить, что творил бывший бог с таинственными красотками. Надеюсь, всё было по взаимному согласию…

Керерин поднимает голову и кокетливо прикусывает нижнюю губу.

— Ах, какой джентльмен, — в её голосе сквозит восхищение. — Убью тебя последним.

И громко смеётся — безрадостно, жутко. Теперь совершенно очевидно, что бывшая Найтова подружка напрочь лишилась разума. Не прерываем её. Пусть позабавится напоследок.

Всё равно верхушка Легиона полностью уничтожена, а на планете не осталось ничего живого. Это конец.

— Вы так ничего и не поняли, — женский смех затихает так же внезапно, как начался. — А теперь понимать уже бессмысленно.

По-прежнему красивое лицо Керерин на мгновение искажается от мучительной боли. И тут же застывает восковой маской. Красное свечение в её глазах гаснет, а тело поломанной игрушкой осыпается на пол.

— Что она… — неверяще начинает Найт. Но договорить не успевает.

Заслонка обзорного иллюминатора трескается напополам. Не только она — стекло тоже. Воздух с шипением рвётся навстречу вакууму. И почти сразу всё помещение будто взрывается, разваливаясь кучей бесполезных обломков.

Теперь навстречу вакууму летим уже мы.

Где там наша синхронизация, когда она так необходима?!