Вечный попадос IV

Глава 23. Неудавшееся прощание

И тут же жмурюсь от яркого света.

Понимаю, что лежу на мягкой траве под раскидистым деревом, а солнце бьёт мне прямо в глаза. Прикрываю их рукой и со стоном поворачиваюсь на бок.

Ну и сон мне приснился.

О чём он был, кстати?

Не помню.

Так. А где я вообще нахожусь?

Без понятия.

Ничего не помню, даже то, как я здесь оказался. Будто внезапно сам по себе возник в этом мире. Самозародился, как мышь в куче тряпок. Но ведь это не может быть правдой?

Неприятные мысли стучат в черепушку, побуждая встать и сделать хоть что-нибудь.

Для начала просто усаживаюсь и осматриваю свою одежду. Странно. На мне белая хламида, здорово напоминающая простынь, и широкие штаны — тоже белые.

И вот цвет-то меня и смущает: почему-то кажется, что я сам выбрал бы что-то более тёмное.

А ещё смущают пустые ладони, которые явно приспособлены сжимать какие-то рукояти…

Какие, зачем?

Спросите чего полегче. Просто… Так кажется.

Озираюсь по сторонам.

Дерево, под которым я сижу, растёт на высоком холме, поросшем короткой тёмно-зелёной травой.

Позади меня возвышаются живописные руины, а у подножия холма раскинулась то ли большая деревня, то ли крошечный городок, который, судя по виду, сам недалеко ушёл от этих развалин.

Придётся идти туда. Должен же я понять, как здесь оказался и что вообще происходит, правда?

— Выспался, Джако? — раздаётся за спиной насмешливое. — А ты не слишком спокоен для своего положения?

Резко разворачиваюсь.

Рядом с оставленным мной деревом стоит незнакомый патлатый товарищ. Одет он в почти такие же белые тряпки, как я. Разве что украшений многовато.

Но в целом нет в нём ничего примечательного.

Кроме ярко сверкающих зелёных глаз и букета белых цветов в руках.

— А что не так с моим положением? — пока не стоит подавать виду, что с моей памятью что-то случилось. Кто знает, что ждать от этого типа.

Тем временем тип усмехается:

— Что ж. В твоих словах есть резон. К чему волноваться о том, что уже предрешено?

Да чтоб тебя! Нет бы объяснить по-нормальному, что к чему! Хотя, если мы знакомы, наверняка уверен, что я и так в курсе всего происходящего.

Глубоко вздыхаю, решаясь. И признаюсь:

— Я не знаю, кто ты такой.

Лицо парня вытягивается, а брови сходятся на переносице.

— Это уж слишком! — возмущëнно выговаривает он. — Понимаю, тебе обидно, что высшие хранители избрали меня. Но делать вид, что не знаешь своего лучшего друга…

Торопливо машу руками, тормозя поток упрëков на старте:

— Да не обижаюсь я! Мне правда неизвестно, кто ты. И кто я, если уж на то пошло. Что-то вроде потери памяти.

Патлатый смотрит испытующе, будто ждëт, что я скажу «Шутка! Тебя снимает скрытая камера!»

Но беда в том, что даже если снимает, я не в курсе.

— Ты и правда сейчас какой-то странный, — решает наконец незнакомец. — Меня зовут Саерус. Тебя — Джако. Мы дружим с детства.

Киваю, принимая к сведению. Имя нового знакомца о чëм-то мне напоминает. Вот только о чëм именно? Без понятия.

— А это место… — указываю на город у подножия холма.

— Последний оплот цивилизации, — туманно объясняет он. — Ты правда ничего не помнишь? Не врëшь?

Качаю головой:

— С чего бы мне тебя обманывать?

Парень разводит руками:

— Тебе виднее. Злишься, например, что мне доверили сражаться с пожирателями, а тебе — нет.

Злиться из-за подобного? Вот уж точно ни за какие коврижки!

— Да я не в курсе даже, что за пожиратели такие, — заверяю «лучшего друга». — И что они жрут — тоже.

— Миры они жрут, — Саерус всё ещё хмурится, но вроде бы начинает верить. — Которые мы создаём.

Недоверчиво усмехаюсь:

— Реально создаём? Как боги что ли?

Он смотрит на меня, как на слабоумного:

— Вот теперь действительно верю, что ничего не помнишь. Хотя обитатели некоторых миров и правда нас так называют. Но мы всего лишь хранители мирового равновесия.

— А пожиратели это равновесие хотят разрушить? — догадываюсь я.

— Верно, — лицо Саеруса светлеет. — Раз ты что-то вспомнил, идём.

Не слишком-то его волнует, как у меня обстоят дела на самом деле. Но спорить не стану.

— Куда?

Он взмахивает рукой:

— В город. Мы должны успеть к началу праздника.

А вот это мне уже нравится! Праздник — это хорошо, это вкусно.

Мы спускаемся с холма по извилистой дороге. В высокой траве стрекочут какие-то кузнечики, пахнет цветами и нагретой на солнце зеленью.

Красота.

— В честь чего праздник? — интересуюсь для поддержания разговора. Ну и в надежде, что новая информация позволит хоть что-нибудь вспомнить.

— В честь того, что поможет нам навсегда избавиться от пожирателей, — отвечает Саерус, чуть поворачивая голову ко мне. — Совершенное оружие.

Надежда на вкусную еду тут же тает: по какой-то причине я уверен, что на военных парадах такими глупостями не занимаются.

Но городок, в который мы входим, сам напоминает жертву военной агрессии.

На улицах никого нет, белоснежные стены домов покрыты трещинами, а некоторые и вовсе разрушены. Кручу головой, вовсю озираясь по сторонам. Но никаких воспоминаний увиденное не пробуждает.

— В последнее время пожиратели активизировались, — видя мой интерес, объясняет Саерус. — Доступная нам реальность сократилась на треть.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что раньше этот план вообще и город в частности были куда обширнее, — непонятно объясняет спутник. — Мы вымираем, Джако. Теперь либо мы их победим, либо…

В общем, понятно лишь то, что всё очень плохо. Только расспросить поподробнее я не успеваю, потому что впереди слышится гул толпы.

Саерус тут же перехватывает букет поудобнее и ускоряет ход.

Я тороплюсь за ним.

На площади, куда мы наконец выходим, действительно много народу. Все они внимательно слушают болтовню какого-то дядьки, который вдохновенно вещает с заменяющего сцену естественного возвышения, которое ограничивает площадь с дальней стороны.

Саерус, не останавливаясь, топает поближе к месту действия. Странное дело — толпа перед ним расступается. Я прохожу вперёд за компанию: сам толком не знаю, зачем мне это нужно.

Мужик на возвышении замечает Саеруса и чуть заметно ему кивает.

— Вы готовы, коллеги? — спрашивает он. И продолжает, не дожидаясь ответа. — Встречайте нашу прекрасную защитницу и надежду на светлое будущее! Нонем!

На импровизированную сцену выходит светловолосая девушка в венке из цветов. Она улыбается, будто кинозвезда на красной дорожке.

Нонем? Это что за имя такое?

Саерус с букетом поднимается к девушке и протягивае цветы, приветливо улыбаясь.

— Кира, — зачем-то произношу я шёпотом. — Кира.

Девушка резко оборачивается — и безошибочно впивается взглядом в моё лицо.

Мы знакомы?

Саерус растерянно озирается и пытается впихнуть букет ей в руки. Бесполезно. Её губы шевелятся, но у меня не получается ничего по ним прочитать.

— Пожиратели! — чей-то истошный крик заставляет вздрогнуть и разорвать прочно сцепившиеся взгляды.

Ярко-голубое небо над площадью рассекает уродливая чёрная трещина. Она медленно расходится в стороны, будто струп на старой ране. А внутри…

Внутри беснуется мрак. Он пытается прорваться в наш мир, протягивая извивающиеся языки, будто бесформенные щупальца. Вот только эти конечности натыкаются на невидимый барьер.

Прочный, но не герметичный!

Некоторые части неведомого существа всё же просачиваются. И тут же разогреваются, вспыхивая ярким пламенем. Они валятся вниз, круша всё, что попадается им на пути.

А после — деловито направляются к другому объекту, будто живые и разумные.

На площади поднимается суета. Не паника.

Люди разбегаются во все стороны, чтобы принять бой. Мужик, стоящий рядом с Кирой, бежит в числе первых. Саерус что-то кричит ей. Неподалёку оглушительно грохочет. Друг в сердцах отшвыривает букет и устремляется к источнику звука.

На местах остаёмся лишь мы — я и Кира. До тех пор, пока один из «пожирателей» не падает рядом с девушкой.

Мгновенно отмираю и одним прыжком взлетаю к ней.

Где там моя пушка, когда она так нужна?!

В руку сам собой прыгает крошечный пистолетик. Ого, так можно было?!

Расстреливаю пылающую тварь, а та послушно рассыпается снопом искр.

— Я бы и сама справилась, — упрямо поджимает губы Кира.

И показывает, как бы она это сделала на оказавшемся неподалёку пожирателе. Взмахивает рукой — будто пыль убирает. А от существа остаётся только горстка пепла.

— Видел? — сверкает она синими глазами. — Ведь спасти этот мир — моё предназначение.

— А кто же в таком случае спасёт тебя? — усмехаюсь. И палю вверх, расстреливая летящего ей точно в темечко пожирателя.

Она удивлённо вскидывает брови, пока её с головы до ног осыпает искрами.

— Ладно, — улыбается шаловливо. — Спасём его вместе.

Мы проходимся по площади, уничтожая нападающих одного за другим. Тьма в расколотом небе ярится всё сильнее, но мы не обращаем на неё внимания.

Вот если спустится вниз, тогда и будем думать.

Наконец мы останавливаемся передохнуть среди пепла и обломков.

— Откуда ты знаешь моё настоящее имя? — кажется, этот вопрос не давал ей покоя с самого начала.

Качаю головой:

— Без понятия. Может, в прошлой жизни встречались?

— У меня ощущение, будто сто лет тебя знаю, — улыбается девушка. — Но это вряд ли. Тебя я бы точно запомнила.

— Звучит как угроза, — отвечаю шутливо. И киваю вверх, на расколотые небеса. — Расскажи лучше, как ты планируешь с этим разбираться. Высоковато, как по мне. Даже для спасителя.

Кира подмигивает:

— Вообще-то я думала взлететь.

Мои брови сами собой ползут вверх. Протягиваю руку и отчего-то привычным жестом трогаю ей лоб.

— Температура вроде нормальная. Тебе пожиратель на голову не сваливался, нет?

Девушка весело хохочет.

— Вообще-то я умею не только стирать эту пакость, но и работать с её энергией, — объясняет она. — Собирать, накапливать и использовать по своему усмотрению.

— Совершенное оружие, — вспоминаю слова Саеруса.

Упс, я что, сказал это вслух?!

Но Кира не обижается.

— Точно, — кивает она. — Ведь для этого меня и создали. А тебя — для чего?

Вопрос ставит в тупик — не только потому, что ничего не помню, а вообще. Никогда не смотрел на собственное существование с такой позиции.

А вдруг и правда — «создали»? Хотя ранее Саерус называл меня другом детства. Значит, он что-то может знать.

— Без понятия, — пожимаю плечами. — Наверное, я сам должен решить, что делать со своей жизнью.

Глаза и рот Киры изумлённо округляются:

— Ты правда так умеешь? Невероятно… Давай тогда сделаем это по-быстрому.

— Чего сделаем?! — кровь приливает к щекам помимо воли.

— Ну, спасём этот мир, — девушка кивает куда-то в сторону, на неприметную на фоне стены дверцу. — А потом, — внезапно она кладёт руки мне на плечи и смотрит в глаза так серьёзно, словно от этого зависит её жизнь, — отправимся в следующий.

Она отворачивается и, что-то напевая, идёт к запримеченной двери. А я слегка торможу.

Другой мир? Она серьёзно?!

Хотя не в моём положении сомневаться в том, что здесь происходит. Сейчас я могу лишь действовать по обстоятельствам и собирать информацию.

И всё же… Кира, видимо, неудачно пошутила.

Тем временем она открывает ту самую дверцу. За ней обнаруживаются ряды сверкающих лампочек и большая круглая кнопка.

— Мне нужна твоя помощь, — Кира оборачивается ко мне. — Я знаю, как навсегда разобраться с пожирателями. Но барьер можно отключить лишь ненадолго: чтобы сначала я за него вышла, а затем вернулась обратно. Сделаешь?

— А ты? — почему-то не хочется её отпускать. — Точно сможешь справиться с этой штукой?

Девушка беззаботно улыбается:

— Конечно. Ведь именно в этом заключается моё предназначение. А после… Ты поможешь мне найти новое.

Кира протягивает ладонь, которую я осторожно пожимаю.

— Договорились.

Затем она выходит в центр площади, а вокруг её тела вспыхивает голубоватым сиянием почти прозрачная сфера.

— Как только увидишь вспышку — отключай, — отдаёт она последние инструкции. — Досчитай до десяти — и включай обратно. То же самое, когда буду возвращаться.

— Да-да, — киваю, — Я тебя понял.

— Обязательно дождись, — она зачем-то грозит пальцем. — И постарайся не влипнуть в неприятности. Откуда-то знаю, что тебе это свойственно.

Широко улыбаюсь:

— Не влипну. Я жуть какой везучий. Ты тоже смотри в оба.

Девушка хочет ещё что-то сказать, но останавливает себя. Коротко взмахивает рукой на прощанье — и, будто ракета, устремляется вверх.

Вспышка!

Хлопаю по кнопке и начинаю обратный отсчёт.

— …один, ноль!

Снова нажимаю кнопку. Теперь остаётся только смотреть в небо и ждать сигнала.

— Какое трогательное общение, — раздаётся совсем рядом знакомый голос Саеруса. — Но твоя миссия завершена. Закрой дверь и уходи.

«Лучший друг» смотрит угрожающе. В его глазах пылают зелёные отсветы, а нарядная одежда изодрана и покрыта грязью.

Мотаю головой. Мне послышалось?

— Если я не сниму барьер, Кира не сможет вернуться, — объясняю как маленькому.

— Кира? — лицо Саеруса насмешливо кривится. — Быстро ты. Даже имя ей успел придумать. А я всегда говорил, что подхожу для этой роли куда больше, чем ты.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — качаю головой, то и дело посматривая в небо. — У меня одна роль — Дже… Блэт…

Зелёная молния прошивает моё тело насквозь, пришпиливая меня к стене рядом с дверью. Пытающиеся вернуться воспоминания выдувает из головы обжигающей волной боли. Которая тут же растворяется без остатка, словно её не было.

Через помехи в ушах раздаётся чей-то голос:

«…синхронизация возьмёт всё на себя».

— Так трудно было сделать, что просят? — Саерус ходит туда-сюда, будто волк в клетке. И озирается, заламывая руки. — Так нет же. Ты у нас самый правильный. Плюсик, чтобы тебя.

— О чём ты? — сам не узнаю свой голос, настолько слабо он звучит. Как будто я… реально умираю.

Друг детства останавливается напротив и тычет в меня изгвазданным в саже пальцем. А мне чудится, будто на его руках запеклась до черноты кровь.

— Да о тебе, придурок! — зло выговаривает Саерус. — Ты ведь у нас осо-о-обенный. Воин света, добра и всего хорошего. Специально выведенный. Не понимаешь?

Он рывком приближается ко мне и шипит прямо в лицо:

— Ты и она. Плюс и минус. Она должна разобраться с нашими врагами. Ты — разобраться с ней. Разобраться, Джако, а не распускать розовые сопли.

Шестерёнки в голове будто встают на место.

Хранители равновесия, то и дело штампующие новые, самые невозможные миры.

Порождённый в процессе хаос, который вырвался наружу и вознамерился пожрать своих создателей.

Вселенная, разом ополчившаяся против своих создателей.

И я, который должен защитить этот клочок реальности во что бы то ни стало. Который в конце концов заступит дорогу вернувшемуся из ада чудовищу, желающему отомстить.

Чудовищу, в которое неизбежно превратиться Кира.

Только вот действительно ли я должен это делать?

Саерус, не дождавшись ответа, снова принимается вышагивать рядом.

— Главному придётся заткнуться и послушаться, — произносит он. Но не для меня, а будто вслух думает. — До её возвращения пройдёт много времени. Я успею подготовиться и встречу, как положено. Не то что этот сопляк…

— Неправильно, — шепчу я одними губами.

Нельзя бить собаку, которая тебе служит. И относиться к тем, кто действует ради твоих целей, как к расходному материалу. Если, конечно, после их достижения ты собираешься жить долго и счастливо.

И Кира такого отношения точно не заслуживает.

— Извиняй, дружище, — Саерус смотрит на меня чуть ли не с жалостью. — На страже барьера должен был оказаться я, но ты зачем-то влез, куда не просят. Без обид, ладно?

— Ага, — слабо улыбаюсь, глядя в небо.

Вспышка. Пора.

Правой рукой шлёпаю по кнопке — благо, достаю.

Левой — стреляю в приятеля, отвлекая его внимание. А он в ответ изрешечивает меня молниями.

Мне даже не больно, нет. Просто… обидно что ли. Ведь я обещал Кире её дождаться.

А так — даже попрощаться не получилось.

В глазах темнеет.

Я прерывисто вздыхаю последний раз — и открываю глаза.