Ведьма XXI века

Тыква

Артёмка, сладко потягиваясь, шёл на кухню. После завтрака Галина дала ему книгу о перевёртышах, и мальчик последние четыре часа не вставал с дивана, увлечённый чтением о себе и себе подобных. Спина немного затекла, а в животе призывно урчало.

На кухне Галина увлеченно потрошила огромную оранжевую тыкву, высунув набок язык.

— Оооо! Мы будем вырезать тыквенный фонарь на Хэллоуин? — радостно подбежал к столу Артём.

— Вообще-то, я собиралась съесть эту красотку, но, с учётом обстоятельств, можно и пару тыквенных фонарей сделать, — ведьма смерила мальчика задумчивым взглядом, — Но при одном условии — ты будешь называть это праздник правильно! Хэллоуин придумали продавцы конфет. Я для этого глупого маскарада слишком стара, а ты — слишком пушист.

— И как же это праздник называется правильно?

— Велесова ночь. Когда закончишь читать про себя, я дам тебе книжку. Почитаешь подробнее сам.

Заинтригованный Артёмка притих и уставился на тыкву, изнутри которой изящные руки вытаскивали внутренности с семенами. В животе снова булькнуло.

Ведьма посмотрела на подопечного и сполоснула руки. В микроволновку отправился суп. Миска с оранжевой мякотью перелетела на подоконник, тыква сама собой сдвинулась. Освободившееся на столе место тут же заполнилось посудой с обедом.

На новом месте Артёмка больше всего любил приёмы пищи. Дома он ел где и когда придётся, причём, чаще всего, это были снеки, украденные в магазине. Галина же кормила вкусно, сытно, полезно и по расписанию. Тыкву, кстати, мальчик ни разу не пробовал, но именно её вид и запах усилили его аппетит. И, разумеется, Артём был в восторге, когда общим решением его оставили под опекой ведьмы. Он краем уха слышал, что это в счёт какого-то долга, и старался быть полезным.

— А можно я Вам помогу, тётя Галь?

Ведьма поморщилась. Подопечный ни в какую не хотел называть её ни просто по имени, ни по имени-отчеству. С другой же стороны, по документам он теперь был её племянником, и для поддержания легенды обращение «тётя Галя» было самым подходящим. Галина честно пыталась привыкнуть к тому, что «тётя Галя» — это она, и обращаются к ней, но ещё морщилась, будто кто-то водил пенопластом по стеклу.

— Нужно! — ведьма сдержалась от нравоучений, — Доедай, мой за собой посуду и поможешь.

— Галь, — в кухню вошла чёрно-белая бордер-колли, — Там дед Митя пришёл.

— С кулёчком? — глаза Галины зажглись, как у ребёнка, которому тянут здоровенную шоколадку.

— С кулёчком. Иди уже.

Когда ведьма вернулась счастливая с небольшим пакетом в руках, Артёмка уже ждал задания. Астра лениво подняла голову на хозяйку и неодобрительно вздохнула.

Заботливо, словно ребёнка, Галина положила пакетик к батарее из шести других пакетов и мешочков. Полюбовавшись пару секунд на кучку маленького счастья, она повернулась к Артёмке и скомандовала:

— Вон из той белой миски надо вытаскать все семечки. Вот сюда, — ведьма поставила на стол глубокую тарелку.

Мальчик принялся отделять ведьмины сокровища от липких оранжевых волокон. Сама Галина продолжила потрошить тыкву, докладывая в белую миску ещё ошмётков.

Чёрно-белая собака бесцеремонно взобралась на стул и положила голову на край кухонного стола.

— Галь, а Галь. Вот скажи мне, ты больная?

— Здоровая я! — настроение у ведьмы было настолько хорошим, что откровенное хамство собственного фамильяра она предпочла спустить на тормозах.

— Куда тебе столько тыквенных семечек?

— А у тебя память совсем отшибло или только кратковременную?

Артёмка прыснул. Он, правда, тоже не совсем понимал, зачем ведьме эти семечки, но витиеватые словесные перепалки между Астрой и Галиной он очень любил. В его прошлой жизни все ссоры заканчивались дракой сразу после пары матерных слов. Сейчас же он с удовольствием слушал новые интересные слова и обороты, некоторые из них даже старательно запоминал.

Ведьма вынула руки из тыквы и стряхнула их над собакой. Морда Астры покрылась ярко-оранжевыми веснушками. Собака закатила глаза.

— Галь, ну что за ребячество?

— А что за глупые вопросы и недовольные вздохи? Я уже устала повторять, что мне для очень нужного зелья нужно тыквенное масло. Стоит оно как крыло от самолёта, и я уже потратила столько, сколько за три месяца не трачу, но чистое тыквенное масло так и не нашла. Везде или смесь, или крашенное льняное. Мне работать над гримуаром надо, но я не могу при волшебном ребёнке этот гримуар даже из ящика достать! Артёму нужен амулет, для амулета нужно зелье, для зелья нужно тыквенное масло!

— Поняла, не ори. Но ты за последние три дня так и не ответила мне, как ты собираешься это масло добывать. Семок ты по деревне нацыганила будь здоров, но это ж семки, а нужно масло. Говорила про пресс, но что-то никакого пресса я не вижу!

— А это, по-твоему, что? — ведьма указала в угол кухни.

В углу, куда указала Галина, сиротливо стоял металлический короб с кнопочками, воронкой и кастрюлькой.

— Откуда я знаю, что это? Не могу же я знать названия и назначения всех железяк на свете! Я собака, Галя! Гав-гав!

Артёмка уже не мог сдерживаться и расхохотался. Держась за живот, он откатился на стуле подальше от стола и грохнулся вниз. Ведьма тут же подскочила к подопечному, но всё было в полном порядке. Мальчик, казалось, даже не понял, что упал, и продолжил смеяться, лёжа на полу.

— Псина ты, а не собака! Пресс это для отжима масла.

— Пресс? Что за бред?! Где жернова?

— Ты ещё спроси, где ручка, которую надо руками крутить! — Галина помогла Артёмке подняться с пола и усадила его снова за стол.

— А что, ручки нет? — Астра принялась осматривать и обнюхивать аппарат, который её хозяйка назвала прессом, — Вот это я понимаю, технический прогресс!

Ведьма сполоснула руки и встала, облокотившись спиной на стену кухни. Она обвела взглядом помещение и начала вслух перечислять:

— Бойлер, холодильник, индукционная плита, микроволновка, воскоплав, мультиварка, дегидратор, кухонный комбайн, электрическая соковыжималка, электрическая мясорубка, погружной блендер, он же миксер, — всё это сейчас стоит перед тобой и не первый год облегчает нам как быт, так и зельеварение. Но вот электрический пресс для масла тебя ну о-о-очень смутил.

— Да, смутил! Эфирные же масла ты по-старинке дистилляцией гоняешь!

— Да, Астра, дистилляцией. В электрическом дистилляторе! — на последних словах ведьма сорвалась на крик.

Артёмка полулежал на столе и бил ладошкой по столешнице, будучи уже не в силах смеяться. Ноги мальчик в такт спазмам били по нижней стороне стола, его вторая рука крепко держалась за живот. Красное лицо, прижатое к заляпанному тыквой дереву, издавало довольно жуткие хрипы.

— Вот! Дооралась! Довела ребёнка до приступа! — Астра, плюнув ядовитыми словами, задрала голову и гордо удалилась с кухни.

Галина принялась приводить в чувства мальчонку. Давно было пора завязать с этими перепалками, и сейчас ведьма получила дополнительный стимул.

Пока Артём хлебал чай и постепенно возвращал себе человеческий цвет лица, его опекунша закончила выскабливать тыкву и перебрала её внутренности. Тыквенную мякоть, разделенную на четвертинки, ведьма убрала в холодильник. Желание готовить испарилось, но с маслом хотелось закончить побыстрее. Свежие семечки вместе с теми, что принёс дед Митя, отправились подсушиваться. Остальные, уже просушенные, Галина уселась чистить.

Мальчик очень хотел быть полезным, и взялся помочь. Книга о перевёртышах манила его, но не только о самом себе он стремился побольше узнать. Совместная монотонная работа, не требующая мыслительных процессов, располагала к беседе, и Артём решил этим воспользоваться.

— Тётя Галь, а что за амулет ты мне хочешь сделать?

— Защитный, — ведьма устало улыбнулась, — В моём доме есть книга, которая сводит с ума ведьм. Как она повлияет на тебя, я не знаю и не хочу проверять. Но мне нужно с ней работать, поэтому я должна тебя защитить.

— Это у тебя работа такая, магические книги читать?

Галина рассмеялась.

— Нет, малыш. Моя работа — восстанавливать природный баланс, который люди постоянно нарушают даже в таких вот, казалось бы, глухих местах. У меня есть начальство, которое изредка подкидывает мне работёнку и которому я докладываю о неподвластных мне событиях. Вся остальная моя жизнь на моей совести. Есть, конечно, правила, но их не так много и соблюдать их довольно легко.

— Например, не колдовать на людях? — Артёмка состроил заговорческую гримасу.

— Это можно, — ведьма широко улыбнулась, — Но только так, чтоб свидетели колдовства или забыли, что видели, или выглядели сумасшедшими. Потому что внимание привлекать нельзя!

— А ты нарушала правила?

— Было дело.

— Расскажи! — глаза мальчика зажглись любопытством.

— Астра подробности расскажет, у неё лучше получается. Вкратце, я, под действием той книги, вызывающей безумие, разбудила Горыныча и подняла на уши кучу людей и ведьм.

— Змея Горыныча из сказки?! — Артём перешёл на восхищенный шёпот.

— Угу. И за то, что я это натворила, меня отправили ловить маленького зловредного котика, притворяющегося полтергейстом, — Галина слегка потрепала подопечного по щеке.

Семечки закончились. На выходе получилась совсем небольшая горстка. Ведьма грустно вздохнула и пересыпала своё сокровище в стеклянную банку. Даже с теми семечками, что сейчас сушились, их количества было недостаточно для требующегося количества масла.

У Артёмки ещё оставались вопросы, но Галина попросила оставить её одну. Приближалась Велесова ночь и несла с собой тревогу. Голова думала лучше, когда руки были заняты. Отправив подопечного гулять с собакой, ведьма снова принялась за тыкву. Она уже забыла, что собиралась готовить, но взгляд удачно упал на соковарку.

Заготовка тыквенно-яблочного сока навела на мысль о магической сигнализации. После семейного ужина Артёмка и Астра ушли читать книжку, а Галина отправилась искать инструкцию, шарить по закромам и плести настенный венок. Увы, работа не могла быть закончена сразу — для активации сигнализации требовался настой лесных ягод, и настаиваться ему нужно было не менее двенадцати часов.

Утро как-то сразу не задалось. Одна из банок с соком ночью «загуляла» и вскрылась. Вместо завтрака необычное семейство оттирало липкую жижу от стены, подоконника и пола. От запаха аппетита не было ни у кого, даже у вечно голодного растущего Артёмки. Открыв настежь окна кухни, все трое отправились погулять по деревне.

Проходя мимо деревенской доски объявлений, Астра не сдержалась и присвистнула. Ведьма, поймавшая взгляд собаки, зарычала. На доске висело галино объявление.

«Куплю тыквенные семечки или обменяю на мёд.

Обращаться в крайний дом у леса.

Галина»

Перед именем красным маркером было приписано слово «ведьма». Почерк и оттенок маркера как-то подозрительно совпадали с почерком и оттенком на объявлении сельмага, сообщающего о привозе водки и колбасы.

Пусть Галина и была взаправдашней ведьмой, но эти выходки Лидки Уваровой ей уже начали надоедать. От мыслей, как бы отомстить противной продавщице, отвлекли внезапные объятия подопечного.

— Да пошла она! — сказал мальчик, прижимаясь к пальто опекунши.

— И правда, пошла она! — ведьма сорвала собственное объявление, — У нас самих тыкв полно. В конце концов, двадцать первый век, у нас морозильная камера есть!

— И ты обещала фонарь, — мечтательно протянул мальчик.

Сказано — сделано. Под разделку совместным решением выбрали самую большую тыкву из всех, что имелись в доме.

Галина уже запустила руки внутрь здоровенного оранжевого овоща, когда на её телефоне пропищал будильник. Настой лесных ягод стал готов к использованию.

Из подвала ведьма вынесла заготовку венка. Артёмка с любопытством рассматривал бублик, сплетённый из тонких веточек, усыпанный засушенными листочками, ягодами и кусочками прозрачных камешков. Астра уже не раз видела такие штуки, но в этот раз ей показалось, что хозяйка превзошла сама себя. Венок вышел ну очень красивый и был достоин висеть на стене постоянно, как украшение.

— Ух ты! Какая красота! — восхитился Артёмка.

— Включай давай уже! — собака разрушила волшебство, висящее в воздухе, — Я что-то очень захотела тыквенного пирога, но такими темпами сегодня пирога не будет.

Ведьма злобно сощурилась на своего фамильяра.

— Оно ещё и работать должно? — завороженный мальчик даже не вслушивался в колкости Астры.

— Должно, — Галина перевела взгляд на подопечного, — Когда в доме или совсем рядом возникнет угроза или что-то магическое проникнет к нам, вот эти кристаллы начнут светиться.

Ведьма сбрызнула венок ягодным настоем и проговорила заклинание. Камни тут же вспыхнули, словно гирлянда, включенная в розетку. Мальчик восхищенно ахнул. Астра присвистнула.

— Галь, ты что, опять переборщила?

— Н-нет… Так не должно быть!

В ворота позвонили.

Астра выскочила на улицу, гавкнула трижды и понеслась обратно в дом. Это был сигнал. Ведьма отправила подопечного за книгой о перевёртышах, а сама понеслась в гостиную за сборником сказок. К тому моменту, когда Астра вернулась, женщина и мальчик уже встретились на кухне.

— Галя, там какие-то две женщины и с ними наши старые знакомые полицейские. Кажется, что-то серьёзное, — отрапортовала собака.

Обе книги ведьма сложила на лестнице в подвал и закрыла дверь. Небольшой сервант со скрипом и дребезжанием посуды переместился вдоль стены и закрыл собой проход. В прошлый визит полиции она этого не делала, но в этот раз в мозгу свербела мысль, что дверь надо спрятать.

Всё магическое Галина перенесла в подвал в первую же ночь, как к ней попал Артёмка. На кухне остались некоторые ингредиенты для зелий, но вполне человеческие: засушенные травы в баночках, эфирные масла, экстракты растений и сушёные грибы. Ядовитые грибы у ведьмы тоже были, но в доме теперь жил ребёнок, так что на кухне остались только съедобные. Венок прятать было уже некогда, поэтому спрятали его на виду — в том самом серванте, что закрывал вход в подвал.

Критически осмотрев помещение и не найдя ничего подозрительного, Галина отправилась открывать калитку. Как она и опасалась, с визитом к ней пришли органы опеки.

— Здравствуйте, Галина Андреевна! — молодой полицейский по имени Михаил широко улыбнулся.

— И вам всем добрый день, — ведьма сделала приглашающий жест.

Женщины с папками неразборчиво представились и направились в дом. Пожилой полицейский, напарник Михаила, буркнул о том, что долго никто не выходил, и прошёл следом за сотрудницами из опеки. Михаил же не стал отходить от хозяйки, вёл себя вежливо и учтиво.

Артёмка стоял посреди гостиной с огромными глазами, сжимая рукой ошейник Астры. Ему очень хотелось превратиться в кота и сныкаться под шкаф, но мальчик прекрасно понимал, что подставит так и себя, и свою опекуншу.

— Собаку уберите на улицу! — гнусаво протянула одна из женщин.

— Собака домашняя и останется дома. На улице холодно, и будки у нас нет.

— Немедленно уберите животное! — затрубила вторая работница опеки и замахнулась на Астру рукой.

— Михаил, дайте-ка мне бланк заявления, пожалуйста, — кокетливо промурчала ведьма, — Сейчас буду заявление писать о жестоком обращении с животным, да ещё и с чужим.

Полицейский выудил из папки чистый бланк и протянул хозяйке дома. Пыл у обеих инспекторш мигом умерился.

— Нам необходимо осмотреть условия, в которых проживает ребёнок, и собака мешает! — загнусавила первая.

— Вдруг она у вас бешеная! — протрубила вторая.

— А вы не думаете, дамы, что собака — это тоже жилищное условие? Я не против проверки, но, если у вас обеих проблемы с собаками, пусть мне пришлют других инспекторов.

Женщины злобно посмотрели на Галину, но препираться не стали.

— Покажите нам комнату мальчика и принесите документы! — скомандовала вторая из них, с трубным голосом.

Ведьма пригласила полицейских присесть на диван и пошла за документами. Артёмка повёл инспекцию в свою комнату.

С комнатой и документами было всё в порядке. Галина позаботилась о первом, ковен позаботился о втором. Тот Артём, которого увезли от матери-самогонщицы, числился пропавшим без вести. По документам наш мальчик был племянником трагически погибшей галиной сестры. Ковен постарался так, что и комар не подточил бы носа — на руках Галины были все необходимые свидетельства и решения суда. Свои люди и нелюди у ведьм были во всех службах.

Комната Артёмки была совершенно обычной, какой и должна быть комната двенадцатилетнего мальчика. Убранство составляли кровать, кресло, стол, стул, шкаф и парочка книжных полок с учебниками. Поскольку в деревне Галины отсутствовала школа, а у ребёнка, пусть и не по правде, умерла мама, числился он на семейном обучении. На всякий случай, даже имелась справка от психолога о том, что Артём боится чужих людей и мало разговаривает. Инспекторов мог смутить тот факт, что ребёнок в свои двенадцать лет выглядит всего на десять, но это можно было списать на генетику. В общем и целом, придраться опека могла только к незначительным мелочам, и максимум, что за это грозило — предписание.

Пока инспекция проверяла комнату и бумаги, Галина подошла к полицейским с чаем.

— Уж извините, в этот раз без пирогов. На меня снова кто-то написал заявление?

— Угу, — сказал старший, отпивая из своей кружки, — Написали, что вы украли ребёнка и чёрт знает что собираетесь с ним сделать.

— Ну, какая же я отвратительная женщина! Настолько отвратительная, что вообразила совершенно иной мотив вашего визита, — поймав вопросительные взгляды полицейских, Галина вздохнула и продолжила, — Я уж думала, органы опеки побоялись, что я съем инспекторов, если не приставить к ним сопровождение!

Михаил шутку оценил, а вот его напарник зашёлся нервным кашлем. Из комнаты Артёмки вышли сотрудницы органов опеки, обе злобно щурились на ведьму.

— Кухня где? — прогнусавила одна из них.

Полицейские, в надежде, что на кухне их всё-таки угостят чем-нибудь вкусненьким, встали и уверенно пошли в сторону нужной двери. Галина приподняла бровь от такой наглости, но смолчала. Последними в кухню зашла инспекторша с трубным голосом и сразу же пустила его в ход.

— Вы чему ребёнка учите?! — гаркнула она, — Западные ценности навязываете неокрепшему уму?!

— Какие западные ценности? — устало спросила ведьма.

— Рожи страшные из тыквы вырезаете!

Полицейские стояли в уголке и выглядели так, будто одной западной ценности — попкорна — им очень не хватало. Вторая инспекторша бесцеремонно лазила по холодильнику и шкафам, не обращая внимания ни на коллегу, ни на прочих присутствующих. В голове Галины пронеслось чувство облегчения, что Астра с Артёмкой на кухню не пошли.

— Уважаемая, — ведьма явно лукавила, — Эта тыква здесь стоит, потому что я планировала её приготовить, но ваш визит отвлёк меня.

— И что же вы собираетесь готовить из такой огромной тыквы на двоих человек? Ни за что не поверю, что вы с мальчиком сможете съесть столько каши с тыквой до того, как она испортится!

Эта речь явно выдавала в женщине городского жителя с очень скудными и устаревшими взглядами на приготовление овощей. Желания ругаться из-за тыквы у Галины не было, но не было уже и другого выхода. Пошарив на полке, ведьма достала книгу рецептов толщиной в три её изящных пальца, и развернула обложкой к надоедливой инспекторше.

— Что-нибудь из этой книги, пожалуй. В приоритете суп с копчёной курицей и жаркое с картошкой и свининой. С поправкой на размер овоща, мякоти, вероятно, ещё на пирог с корицей хватит.

Женщина с трубным голосом прочла на обложке книги «Деревенская кухня. Готовим из тыквы» и немного осела. Её коллега скрипнула дверью серванта, что закрывал вход в подвал.

— Что это у вас тут светится?! — спросила гнусавая сотрудница органов опеки.

— Не трогайте! — опомнилась Галина, — Это хрупкая вещь!

— А светится почему?

— На батарейках она. Видимо, сама включилась как-то. Говорю же, хрупкая вещь!

Ведьма закрыла сервант собой, увидев, что и полицейские начали проявлять излишний интерес к магической сигнализации, непонятно почему сработавшей.

— Галина Андревна, а давно у Вас этот сервант? — внезапно спросил Михаил.

— Давно, я его из старого дома перевезла. Предвосхищая Ваш следующий вопрос, отвечу сразу: да, и в сентябре он тоже тут был.

Полицейский поверил или сделал вид, что поверил. В любом случае, фокус внимания тут же был перетянут воплем гнусавой инспекторши:

— Самогонный аппарат!

Пожилой страж порядка аж подскочил и бросился смотреть на находку. Михаил присвистнул.

— Как много мы о вас не знаем, гражданка Буреломова! — хитро улыбаясь, произнёс он, — Какая Вы разносторонняя личность!

Утерев лицо рукой, Галина устало подошла к якобы самогонному аппарату, выудила с полки над ним одну из больших папок для бумаг и раскрыла её.

— Товарищи, а хоть один из вас хоть раз спросил, чем я зарабатываю на жизнь? Вы вот, дамы, разве не должны были ещё при проверке документов на ребёнка спросить меня о моих доходах и роде деятельности?

Четыре недоумевающих лица направили свои взгляды на ведьму.

— Так вот! — продолжила Галина, — Я являюсь одним из поставщиков сети фермерских магазинов. Я поставляю мёд, воск, травы и прочую продукцию растительного происхождения на их собственное производство. В частности, они производят ароматические свечи из пчелиного воска, и ароматизируют их эфирными маслами. Вот все контракты, разрешения и сертификаты. В этом «самогонном аппарате» я дистилляцией добываю эфирные масла. И вот ещё прикупила аппарат для отжима пищевого растительного масла. Не для работы, а для себя лично, просто попробовать и посчитать окупаемость.

Гнусавую инспекторшу речь ведьмы не впечатлила. Уперев руки в бока, работница службы опеки злобно зыркнула на хозяйку дома и приготовилась атаковать.

— Что-то я не вижу, чтоб у Вас тут всё было травами увешано и канистр с мёдом не вижу!

— А давайте заглянем в календарь! — ведьма ткнула пальцем в плакат на стене, — Как вы считаете, много ли мёда и трав можно собрать в конце октября?

Оба полицейских заржали, словно кони, и снова пожалели, что под такое шоу им нечего пожевать. Инспекторша с трубным голосом шарила по документам в папке и что-то активно переписывала себе в блокнот. Пошептавшись с коллегой и посчитав на калькуляторе, вероятно, доходы Галины, проверку решили закончить.

На прощание Михаил поцеловал руку ведьмы и подмигнул, однако, ничего не сказал. Пожилой полицейский откланялся тоже молча, но целовать не стал, лишь приподнял фуражку. А вот сотрудницы органов опеки прошипели на прощание, что ещё обязательно нагрянут в этот дом, несмотря на отсутствие претензий и предписаний. Галина, злая как сам чёрт, решила сублимировать агрессию в готовку и пошла разделывать тыкву.

Артёмке очень хотелось помочь и, заодно, ещё поговорить с опекуншей о всяком магическом. Увы, настроение ведьмы не располагало к задушевным беседам. Даже Астра не лезла под руку со своими колкостями.

— Смотри-ка, венок погас, — будто в пустоту сказала собака.

— И правда, погас. Может, эти вот за собой какого-то призрака таскают? Ну, знаешь, мода сейчас пошла таскать на шее кулоны с прахом, волосами, зубами. Сигнализация же не только на угрозу срабатывает, но и на призраков.

— Может, — вздохнула Астра.

Больше тем вечером никто ничего не говорил.

Утро обещало быть бодрым. Сразу после завтрака Галина дочистила все тыквенные семечки, что у неё были, взвесила их и начала радостно напевать. Имеющегося количества должно было хватить на нужное количество масла. Радостная ведьма собрала семейство для прогулки.

По пути им встретилась Лидка Уварова. В сельмаге уже был обед, и продавщица спешила домой покушать. Встретив Галину с Артёмкой и собакой, она округлила глаза и, неожиданно для самой себя, произнесла вслух:

— А что, опека вчера не забрала у тебя ребёнка?

— Так это ты… — зашипела ведьма.

— Да, это я! — не растерялась Лидка, — Ну, ничего! Ещё раз им заявление напишу! Детям нельзя расти с такими, как ты!

— Ну, шельма…

Продолжить Галина не успела. Продавщица унеслась ещё на слове «ну». Подумав пару секунд, ведьма повернулась к подопечному и спросила:

— Ты ещё хочешь вырезать тыквенный фонарь?

— Хочу! Но, разве тебе нужны ещё семечки?

— Сейчас — нет, но они и в банке прекрасно полежат до востребования. Пошли. Идея есть. К тому же, Велесова ночь уже сегодня.

Под покровом темноты Галина тащила в руках огромную тыкву с вырезанной в ней страшной мордой. Все прорези в овоще были густо смазаны люминесцентной краской и жутко выделялись на фоне тёмной фигуры. Следом за ведьмой крались чёрный кот с прорисованным на шерсти скелетом и чёрно-белая собака в наморднике, изображающем окровавленную зубастую пасть.

Калитка Уваровых легко открывалась снаружи и не скрипела, так что странное семейство подошло к самой двери в дом. Кот забрался внутрь тыквы, Астра пристроилась сбоку, а ведьма спряталась за углом.

Галина щёлкнула пальцами, и звонок в дверь сработал без прикосновений. Дверь широко распахнулась. В проёме стоял хорошо знакомый силуэт продавщицы сельмага.

— Фу, какая мерзость, — женщина ткнула ногой в тыкву, стоящую у неё на пороге.

Из тыквы с диким мявом выпрыгнул чёрный кот и вцепился Лидке в волосы. Продавщица заорала пароходной сиреной, пыталась бежать, но споткнулась и упала на четвереньки. Взору её предстала морда собаки с огромными зубищами. Астре даже не пришлось гавкать — Уварова потеряла сознание от одного вида.

К тому моменту, как на крыльцо вышла лидкина мама, от ночных гостей и след простыл. О том, что кто-то вообще приходил, напоминала лишь валяющаяся рядом жуткая тыква, светящая пустыми глазницами и раскрытым ртом. Где-то дальше по улице мерзко хихикала собака.