Водоворот

Глава 39 УСКОРЕНИЕ

Генерал-лейтенант Джерри Крейг держал в руке две полоски телеграфной ленты. Текст на одной из них гласил:

«Не следует верить тому, что Форстер обладает достаточной политической властью и экономическими возможностями, чтобы осуществить угрозу. Рекомендуем продолжать наступление».

Во второй телеграмме говорилось:

«Эксперты-консультанты полагают, что угроза Форстера выполнима. Рекомендуем приостановить операции и использовать время для укрепления позиций, пока не будет найден способ предотвратить уничтожение шахт».

Первая телеграмма была из ЦРУ, другая — из Госдепартамента. По-настоящему существенным, впрочем, было лишь третье мнение, якобы конфиденциально изложенное по телефону председателем Объединенного комитета начальников штабов, но на деле отражавшее точку зрения президента. Суть их десятиминутной беседы сводилась к следующему: «Полагаемся на вашу оценку ситуации и поддержим любое ваше решение». Что ж, ему вряд ли бы понравилось, если бы он услышал что-то другое, но подобное резюме не снимало с него ответственности.

В конференц-зал набился весь младший и старший офицерский состав штаба союзных войск. Американцы и англичане, представители всех без исключения служб, заняли все стулья и выстроились вдоль стен. Бог ты мой, подумал Крейг, я не знаю и половины этих людей. Эта мысль беспокоила его. Одна из проблем военачальника высокого ранга состоит в том, что приходится полагаться на сотрудников, с которыми знаком лишь по штатному расписанию.

Пока зал продолжал наполняться, Крейг беседовал со Скайлсом и командирами дивизий. Текущие военные действия всегда представляли собой тему для бесконечных обсуждений, поэтому, погрузившись в проблемы снабжения 24-й дивизии, он не сразу почувствовал, что его трогают за плечо. Над ним возвышался сержант-майор Бурн — высоченный, грудь колесом, одним словом, морской пехотинец от макушки до пят.

— Пора начинать, сэр.

Крейг взглянул на часы.

— Благодарю вас, сержант-майор.

Он оглянулся на переполненный зал и прислушался к оглушительному гулу голосов. Нетрудно догадаться, о чем все толковали. Любой штаб — это гнездилище всяческих слухов, и угроза, которая нависла над стоящим у последней черты режимом Форстера, породила массу предположений. Некоторые домыслы о планируемой акции союзников имели под собой какие-то основания, другие были заведомо ложны.

Бурн кивнул, проследовал в конец зала и повернулся лицом к собравшимся. Презрев микрофон, установленный поблизости на подиуме, он взревел с зычностью командующего парадом:

— Смирно! Равнение на трибуну!

Голоса замерли, точно кто-то легким движением выключил звук, но тут же сменились топотом: все разом вскочили на ноги.

Крейг прошел к подиуму и окинул взглядом неподвижную, вытянувшуюся по стойке «смирно» массу людей — море поднятых к нему лиц.

— Леди и джентльмены, прошу садиться.

Он подождал, пока все вновь усядутся. Затем начал речь, стараясь говорить жестко, язвительно и уверенно. Это была скорее накачка, нежели брифинг. Похоже, некоторые командиры забыли о том, что моральный дух штаба иногда не менее важен, чем энтузиазм передовых частей. Он собирался им об этом напомнить.

— Все вы слышали об обещании Форстера вывести из строя горнодобывающие предприятия, если мы немедленно и без всяких условий не покинем Южную Африку. Этим же он грозит и кубинцам, — Крейг кивнул в сторону Скайлса и своих непосредственных подчиненных. — Должен вам сказать, что на сей раз мы принимаем его всерьез, хотя чаще всего это бывает трудно сделать.

В ответ по залу прокатился негромкий смешок: в штабе Форстера прозвали Гонзо. Неплохо. А то уж слишком мрачно все были настроены.

Прежде чем продолжать, Крейг дал смеху утихнуть. Он хотел, чтобы все собравшиеся без исключения услышали его последующие слова:

— Но принимаем мы его всерьез или нет, я не намерен позволить этому недоноску нам помешать. Мы будем продвигаться вперед на ту глубину и с той скоростью, на какие только способны. Как раз сейчас наше наступление набрало необходимую инерцию. Остановиться, а потом пытаться обрести ее вновь значит потерять время и людей, чего я не могу допустить.

Он всмотрелся в лица сидящих перед ним офицеров. Они были сосредоточенны и выражали суровую решимость.

— Откровенно говоря, политическое положение Форстера выглядит настолько шатким, что его способность убедить своих военных привести угрозу в исполнение кажется сомнительной. На войне мы часто бываем склонны переоценивать возможности противника. Что же, постараемся не поддаться этому искушению.

По всей комнате закивали.

— Тем не менее, в ходе наступления наша разведка будет держать в поле зрения шахты и другие промышленные объекты. А командиры боевых частей должны будут убедиться, что их люди назубок знают правила противорадиационной и противохимической защиты.

Закивало еще больше людей. Заблаговременно предупрежденные и должным образом экипированные солдаты смогут выжить и сражаться даже в зараженной среде. Но для того, чтобы оповещение и амуниция сделали свое дело, будет необходима специальная подготовка.

— Не стоит говорить, что отныне наше положение усложняется, — он сдержанно улыбнулся. — Это само собой. К несчастью, в наши дни мало кто бывает так любезен, чтобы биться по-джентльменски, на открытом поле боя. Но ведь противника не выбирают. А наш противник — Форстер.

Крейг произносил слова ровным, лишенным выражения тоном.

— Ясно одно. Форстер и его фанатики в отчаянии, и доказательством тому — их последняя угроза. Они уже прижаты к канатам. Поэтому давайте постараемся их не выпустить, а идти вперед, пока не пошлем их в нокаут. — В последний момент он предпочел терминологию из области бокса. Британские офицеры могли не понять сравнений из американского футбола, которые в первую очередь приходили ему на ум. — Все, леди и джентльмены. Продолжайте работу!

Он кивнул Бурну.

— Смирно! — Члены штаба, все как один, поднялись. Когда Крейг спускался с подиума, сержант-майор шепнул: — Сэр, ваша пресс-конференция пройдет в Лондонском зале.

Крейг вздохнул. Жаль времени, но и журналистам тоже надо кинуть кость. Они не терпят пустоты еще в большей степени, чем мать-природа, и если им не выдать вразумительной информации, они понесут несусветную чушь. Всякий слушок и оброненное шепотом слово будет ими сто раз перетолковано. Его офицеры и то частенько строят домыслы, но это домыслы компетентных людей.

— Сообщите им, что я буду через пять минут, а генералу Скайлсу скажите, чтобы мои непосредственные подчиненные через полчаса собрались на совещание.

Крейг поглядел на Скайлса и остальных, сидевших, стоявших и облокотившихся на столы в его кабинете.

— Прекрасно, джентльмены. Армия получила свою дозу информации, а пресса — свою, все то же самое, только определенным образом профильтрованное и очищенное. Так что выбора у нас нет.

Никто, однако, и не думал уговаривать его остановить или даже замедлить продвижение. Наступление было не просто военной необходимостью. Это решение проистекало из желания командующего как можно скорее закончить войну.

Его начальник разведки откашлялся, прочищая горло.

— Не знаю, как насчет выбора, генерал, но у меня есть новая информация из Объединенного комитета начальников штабов. Африканеры созвали совещание горных инженеров и ядерщиков. По всей видимости, замысел Форстера начинает претворяться в жизнь.

Крейг кивнул. Это лишь подтверждало его основную мысль. Ломать — не строить, а Форстер уже показал, что он мастер крушить и уничтожать.

Скайлс выглядел задумчивым.

— Генерал, я попытался оценить ситуацию с точки зрения фактора времени. Не думаю, что Претория публично выступила бы со своей угрозой, если бы, по меньшей мере, один какой-то объект не был уже подготовлен к уничтожению. При этом, с их стороны было бы глупо дожидаться, пока то же будет осуществлено на всех объектах.

— Логично.

— О'кей, — продолжая говорить, Скайлс набрасывал на листке бумаги какие-то цифры. — Я задействовал некоторых наших саперов и специалистов по ядерной энергии из ВМС. Так вот, исходя из количества объектов и очень приблизительных оценок транспортных возможностей африканеров, они считают, что противник успеет подготовить Витватерсранд к разрушению не раньше, чем к восьмому или девятому января. А то и позже.

Начальник штаба оторвался от своих записей.

— Вот почему нам необходимо как можно быстрее развивать наступление. Чем сильнее будет наш напор, тем меньше солдат и транспортных средств Претория сможет выделить для проведения подрывных работ.

— Тогда увеличим напор, — сказал Крейг, — но при этом надо трезво смотреть на вещи. Даже проходя больше сорока миль в день, мы все равно не доберемся до шахт прежде, чем их подготовят к уничтожению.

Его офицер, координирующий взаимодействие с ВВС, подался вперед:

— Черт возьми, да у нас же полное превосходство в воздухе. Почему бы не выбросить на все эти объекты воздушный десант, как в Ледисмит? У нас вполне хватит и людей, и вертолетов.

Крейг покачал головой. Ему нравилось, когда его офицеры проявляли наступательный порыв, но разумное планирование должно основываться сугубо на реальных фактах.

— Боюсь, это не пойдет.

Начальник разведки объяснил конкретнее:

— В Витватерсранде сотни шахт и карьеров, Джон. И все надо будет одновременно атаковать и захватить. Это попросту невозможно.

— Да, я вас понял, — бригадный генерал ВВС, нахмурившись, замолчал.

На лицах собравшихся отразились те же чувства — неуверенность и замешательство.

Несколько секунд Крейг держал паузу. Потом он заговорил:

— Мы неверно смотрим на ситуацию, джентльмены. Смотрим снизу вверх, а надо наоборот. Как захватить шахты? Как перекрыть полдюжины возможных каналов связи? Как помешать командирам подрывников устанавливать заряды? — Он снова покачал головой. — Основная стоящая перед нами проблема носит не тактический, а стратегический характер. Поэтому требуется стратегическое решение. Нужен прямой в голову, а не серия ударов по корпусу.

Все воззрились на него. Скайлс сообразил первым:

— Вы имеете в виду — по Форстеру?

— Именно, — в голосе Крейга послышались ледяные нотки. — Когда Форстер прикажет уничтожить шахты, мы уже ничего не сможем сделать. Поэтому его надо обезвредить прежде, чем он отдаст такой приказ.

Из самолета «Си-141-Старлифтер» американских ВВС вышли двое, одетые в военную форму ЮАР, и зашагали через покрытую выбоинами предангарную бетонированную площадку к зданию аэровокзала. Караульный наряд службы безопасности ВВС так и застыл в изумлении, но затем в глаза бросились красно-бело-синие повязки на рукавах, служившие отличительным знаком вооруженных сил Капской провинции. У обоих также имелись пропуска, подписанные командующим экспедиционными союзными войсками в Кейптауне.

Никто из военных полицейских особенно не удивился, когда южноафриканцы спросили, как пройти в расположение спецвойск в дальнем конце аэропорта. Все знали, что американские «рейнджеры» и специальная воздушно-десантная служба англичан имеют дело с самыми необычными личностями.

Полковник Роберт О'Коннелл сидел за столом, скрестив руки на груди. Ему было приятно отметить, что они больше не дрожат, или, во всяком случае, дрожат не так сильно. В конце концов, неделя вынужденного отпуска на пляжах Кейптауна не прошла даром.

Остатки его 1-го батальона 75-го полка «рейнджеров» пребывали дома, в Штатах, наслаждаясь заслуженным отдыхом и восторженным вниманием публики и прессы. После гибели Геллера пентагоновское начальство облачило его в форму полковника и поставило во главе всего полка «рейнджеров». Они ожидали, что он будет командовать полком находясь в США. Вместо этого, получив повышение, он добровольно вызвался немедленно вернуться в ЮАР. Может быть, отчасти просто по глупости, думал он теперь. Но главным побудительным мотивом его поступка была профессиональная гордость. Война продолжалась. Под командой генерала Крейга оставался 2-й батальон 75-го полка «рейнджеров». И ни один уважающий себя полковой командир не стал бы осуществлять руководство, сидя в уюте и безопасности на родине, в то время как его люди идут в бой.

О'Коннелл слегка улыбнулся, вспомнив свое раздражение, когда почти то же самое говорил ему полковник Пол Геллер. Он покачал головой. Геллер был прав. Когда пробуешь все на собственной шкуре, начинаешь по-другому смотреть на вещи.

Вежливое покашливание одного из гостей вернуло его к действительности. Он взглянул на трех военных, сидевших напротив. Бригадного генерала Криса Тейлора он знал довольно хорошо по нескольким встречам в Кейптауне. Майор Оливер Кейн командовал батальоном специальной воздушно-десантной службы Великобритании, приданной экспедиционным союзным войскам, и одновременно был заместителем О'Коннелла в Штабе специальных операций союзников, который был создан для координации действий «рейнджеров», «зеленых беретов» и других подразделений американских и британских войск специального назначения.

С третьим же из них он был знаком лишь заочно. О рейде подполковника Генрика Крюгера по вражеским тылам наперебой кричали все средства массовой информации. О'Коннелл выпрямился на стуле.

— Так, значит, вы уверены в этом Кутзи? Не может выйти так, что у него затрясутся коленки и он сдрейфит в последний момент?

Крюгер покачал головой.

— Я головой могу поручиться за Денейса Кутзи. Если он сказал, то сделает, — Крюгер вдруг ухмыльнулся. — На самом деле, полковник О'Коннелл, я хотел бы поручиться за него головой в буквальном смысле слова. Если вы все-таки согласитесь провести операцию, которую я предлагаю, возьмите меня с собой. Если он нас предаст, можете меня прикончить.

О'Коннелл в упор посмотрел на него. То, что советовал этот Крюгер, было чистейшей воды безумием. Хотя с другой стороны, им не из чего выбирать. Генерал Крейг был прав. Надо было устранить Форстера, и сделать это быстро. ВВС рвались его разбомбить, но бомбежка всегда вела к лишним жертвам и не гарантировала положительного результата.

Он мысленно пожал плечами. Сумасшедшая идея Крюгера могла сработать. Как бы то ни было, ее несомненно следовало всесторонне проанализировать.

Он снял трубку телефона.

— Билл? Соедините меня с начальником штаба. Я хочу побеседовать лично со Скайлсом, ясно? — Несколько минут, слушая помехи, он нетерпеливо барабанил пальцами по крышке стола.

Наконец в трубке раздался знакомый голос, с нотками раздражения, но в целом дружелюбный.

— Рад вас слышать, Роб. Чем могу быть полезен?

Пора играть всерьез. О'Коннелл напряженно выпрямился.

— Мне необходимо встретиться с генералом Крейгом, сэр.

Скайлс заколебался.

— Возможно, мне удастся соединить вас с ним после полудня…

Ну, пан или пропал. О'Коннелл сильнее сжал трубку в ладони.

— Нет, сэр, вы не совсем поняли. Мне необходимо немедленно видеть генерала Крейга.

Генерал Антонио Вега клял африканеров с их фанатизмом на чем свет стоит. Чтобы их средства производства не достались врагу, они хотят все уничтожить. Здесь будет пустыня в квадрате.

Он понимал ход мыслей Форстера и других бурских лидеров. Вернемся, дескать, к основе основ, к простой фермерской жизни прошлого. Дурачье! Куба вот уже полвека старается выбраться из подобной ямы, а эти сами решили туда залезть.

В дверь постучал полковник Суарес.

— Товарищ генерал, машина будет через пять минут.

Вега угрюмо кивнул. Пора было проведать остатки тактической группы 1-й бригады, некогда составлявшей предмет его гордости. Сейчас она была дислоцирована в пятидесяти километрах отсюда по шоссе на Вармбад — всего в ста километрах от Претории. Завтра начнется решающее наступление, и по давней привычке он намеревался проинспектировать подразделения первого эшелона и произнести вдохновляющие слова, которые всегда ждут в таких случаях от генералов.

Вега ожидал этого наступления со смешанным чувством. Все это время он ни минуты не сомневался, что она придет — решающая битва, а с ней и окончательная победа. Он не исключал, что им придется столкнуться с гораздо большими трудностями, чем они рассчитывали, как и вышло в действительности. Но если африканеры приведут в исполнение свой чудовищный план, победитель в самый последний момент лишится плодов долгожданной победы.

Командующий еще раз про себя помянул Форстера недобрым словом, размышляя, не поступил бы он и сам подобным образом в аналогичных обстоятельствах. Слишком уж велик соблазн украсть победу из-под носа у ненавистного врага.

Он отогнал эти мысли и встал, чтобы следовать за Суаресом. Ему и его солдатам оставалось одно — изо всех сил рваться к Претории и уповать на лучшее.

Депеши из Гаваны и Москвы побуждали его к действию. Они звучали ободряюще, в особенности обещание Советского Союза предоставить дополнительную материально-техническую помощь его войскам, впрочем, теперь уже ненужную. Он в любом случае назначил заключительный бросок кубинских войск на завтрашнее утро. Карл Форстер со своими приспешниками скоро поймет, что его угрозы не остановят Антонио Вегу.

Южноафриканские правители просчитались в одном. Они надеются, что и кубинцы, и американцы скорее прекратят наступление, нежели рискнут лишиться минеральных богатств этой страны. Вега не настолько знал командующего американскими войсками генерала Крейга, чтобы догадаться, какое он примет решение, но для него самого никакой дилеммы не существовало.

Если он захватит Преторию и шахты в целости и сохранности, победа будет за ним. Режим африканеров падет, а Запад потеряет важнейший источник природных ресурсов. Если же шахты все-таки успеют уничтожить, Куба и ее союзники проиграют, но вместе с ними поражение потерпят африканеры вкупе с Западом. А для него и это уже неплохо.

Совещание началось еще до завтрака. Но на столе еще оставалась грязная посуда. Из соображений секретности гостиничный персонал сюда не пустили, а Крейг не захотел, чтобы даже его рядовые выступали в качестве прислуги.

— Они вполне способны на это, сэр, — начальник разведки Крейга был уверен в представленных им фактах и одновременно глубоко удручен ими. — Объединенный комитет начальников штабов подтвердил получение нового послания Форстера сегодня утром. Там все перечислено: материалы, методика, короче, приведены все доказательства того, что они действительно собираются это сделать.

Ситуация прояснилась, хотя по большому счету сомнений не возникало и раньше. Крейг надеялся на чудо, на некий признак, что африканеры блефуют. Но чудес не бывает — особенно в этих краях.

Полковник продолжал:

— Кроме того, Объединенный комитет начальников штабов пересмотрел свои оценки относительно времени, которое понадобится для осуществления данной операции. Уже сейчас Претория закрыла по меньшей мере половину горнодобывающих предприятий. — Он нахмурился: — А к концу дня оставшиеся шахты тоже будут обнесены колючей проволокой.

В ответ на вопросительный взгляд Крейга начальник разведки объяснил:

— Наши изначальные расчеты учитывали время, необходимое для установки на территории объектов взрывных устройств, подключенных к центральному пульту управления и еще к одному — запасному. Но оказалось, что африканеры просто спускают на проводе в каждую шахту по одной канистре с отходами ядерных материалов и оставляют при ней одного-двух человек.

Крейг кивнул. Одной канистры высокоактивных отходов хватит на то, чтобы заразить местность на десятки, а то и сотни лет. А если они захотят, то всегда смогут вытянуть канистру обратно.

Обсуждение прервалось, поскольку в комнату поспешно вошел сержант с кипой документов и фотографий. Он вручил материалы полковнику и шепотом перекинулся с ним несколькими словами.

— Кубинцы начали наступление.

Члены штаба вздрогнули, услышав новость, которую и ждали и боялись. Крейг про себя выругался.

Отодвинув одной рукой в сторону часть бумаг и неубранных тарелок, начальник разведки разложил на столе веер фотографий и внимательно изучил каждую.

— Это снято сегодня утром с борта самолета-разведчика.

Снимки, сделанные с помощью новейшей камеры и затем увеличенные, были четкими. Все дороги к югу от Вармбада оказались забиты длинными колоннами машин, включая танки.

Одна из фотографий запечатлела стычку между бурами и кубинцами. Стройные колонны пришли в беспорядок, а клубы дыма поднимались скорее всего от горящей машины или от взрыва артиллерийского снаряда.

Ясно, что африканеры еще держатся, но в штабе союзных войск уже знали, чем закончится битва. Крейг разделял общее мнение: чтобы дойти до Претории, кубинцам потребуется три — от силы четыре дня.

Несколько минут они молча рассматривали снимки. Потом заговорил Скайлс, по всей видимости, выразивший мнение всего штаба:

— Если мы сейчас ничего не предпримем, генерал, то пиши пропало.

Крейг кивнул.

— Верно. Для Кубы ситуация беспроигрышная, и их Вега это прекрасно понимает. Он может нам все испортить, поэтому его надо остановить. — Генерал повернулся к командующему флотом. — Адмирал, пусть «Винсон» и «Индепенденс» поднимутся выше по побережью. Немедленно. Начинайте наносить по кубинцам воздушные удары. Наземные войска ЮАР не атаковать, если они не попадутся под руку, но сбивать все, что летает.

Контр-адмирал Эндрю Дуглас Стюарт поднял брови:

— А Вашингтон, генерал? Одобрит ли президент такую эскалацию военных действий?

Крейг указал на фотографии:

— Согласно полученным мною инструкциям, в случае необходимости нам надлежит вступить в бой и с кубинцами. Пусть округ Колумбия вас не волнует, Энди. Дайте им пять минут полюбоваться на это, и они сами потребуют принять незамедлительные меры.

Многие члены штаба закивали в знак согласия, но Скайлс выглядел озабоченным.

— Генерал, не хватит ли одного авианосца? Он в какой-то мере задержит их наступление, а другой корабль в то же время поддержит наше. Воздушное прикрытие у нас пока жидковато.

Крейг покачал головой.

— Нет, Джордж, надо послать оба судна. Для поддержки нашего собственного наступления нам больше понадобится авиация наземного базирования, к тому же в дальнейшем нам все равно придется бросить значительные силы на кубинцев. — Он поморщился, словно от дурного привкуса во рту. — Меньше всего мне хотелось бы, чтобы мы выступали чуть ли не защитниками африканеров, но если Вега доберется до Претории, это конец. Все закончится тем, что мы будем драться над бездыханным телом Форстера на руинах южноафриканской промышленности.

На какой-то момент он уставился в пространство, мысленно подсчитывая, насколько удары авиации смогут задержать колонны кубинской бронетехники. Заключение, к которому он пришел, было столь же неутешительным, сколь и неопровержимым. Задержат, но ненадолго. Он перевел взгляд на небольшую группу офицеров штаба.

— Ладно, джентльмены. Пора взвешенных действий миновала. Придется идти ва-банк. Санкционирую начало операции «Квантум».

Сперва Скайлс, а за ним и остальные неохотно кивнули.

Крейг набрал номер.

Ответили после первого же гудка.

— О'Коннелл слушает.

— Роб, говорит Джерри Крейг. Слушайте внимательно. Начинайте операцию. На подготовку даю сорок восемь часов.

У себя дома, в центре города, бригадный генерал Денейс Кутзи не спускал глаз с телефона, который все звонил и звонил. Это был не обычный аппарат, а тот, другой, установленный тайком, с незарегистрированным номером, известным лишь немногим избранным.

Он подбежал и снял трубку.

— Да?

— Денейс? Это Генрик.

Кутзи так и сел. Крюгер. Непостижимо. Наконец он пришел в себя и усмехнулся.

— Боже мой, дружище, ну ты меня и огорошил.

Крюгер тихонько рассмеялся вместе с ним:

— Не удивительно, — потом посуровел. — Скажи, ты можешь говорить свободно?

— Могу. В чем дело?

По мере того, как Крюгер говорил, в душе Кутзи впервые за долгие месяцы вдруг затеплилась надежда на то, что для его народа еще не все потеряно. Чему бы его с младых ногтей не учили, что бы он там ни думал, а эти американцы и англичане — парни не промах.