Вопрос цены

30

Утром, если кто и лучился счастьем и эйфорией, то это был Костя. Он буквально порхал по офису, сияя, как новогодняя елка. Когда он зашел ко мне в кабинет, улыбка на его лице была такой широкой, что я невольно хмыкнула.

— Суббота, утро, офис…. А ты такой довольный, что аж тошно становится. Иди, понервируй Дианку, попроси у нее лимона.

— Олив, она меня скорее стукнет чем-нибудь, она тоже не в настроении. Да что с вами, женщины, не так? Прекрасно же все!

— Суббота, утро, офис…. — повторила я. — Иди к себе, приедет Олег — позову, если понадобишься.

— А вы что, не вместе приехали?

— Так, я не поняла, Костя, ты у Марика научился не в свое дело лезть?

— Ой, а то никто не знает!

— Костя, ты смертник?

— Олив, вот только об одном прошу: не ссорьтесь. Иначе нам всем пиздец.

Я медленно подняла глаза на Костю, его слова неожиданно прозвучали серьёзно на фоне обычной легкомысленности.

— С чего ты взял, что мы ссоримся? — спросила я, стараясь говорить ровно, но чувствуя, как внутри поднимается тревога.

— Олив, ты себя в зеркале видела?

— Бля, Костя, у вас с Мариком обмен характерами воздушно-капельным путем произошел?

— Нет. Но если ты будешь так себя вести — я реально Марика позову и пусть он тебе мозги вправляет.

— Костя, ты я смотрю вообще страх потерял после ночи с Кларой. Направь свою энергию в позитивное русло — подумай: ты слышал фамилию Борисов?

— Борисов? — Костя нахмурился, тут же переключаясь с легкомысленного тона на деловой. — Это тот Борисов, про которого я думаю? Журналист? Исчез после одного крупного скандала несколько лет назад?

— Возможно, — ответила я, складывая руки на столе. — Есть подозрение, что он снова всплыл. Причем, работает на заказ. Нам нужно как можно больше информации о нём. Кто он, чем занимается, с кем связан. Всё, что сможешь найти. Можно даже просто сделать подборку его старых статей, в общем все, что хоть как-то с ним связано.

И еще…. Помимо Борисова, подумай, кто еще из журналистов может так работать. Костя, почитай его публикации, может что-то покажется тебе знакомым.

— У него всегда была репутация человека, который копает глубже, чем нужно, и если он за кем-то охотится, то делает это очень тщательно. Я начну с анализа его старых публикаций и проверю, не всплывал ли он где-то ещё.

— Отлично, Костя, — сказала я. — И как только у тебя будет хоть что-то, сразу сообщай.

Мужские голоса в приемной прервали наш разговор.

Костя нехотя поднялся и вышел выполнять поручение, оставляя меня наедине с мыслями. Я ожидала, что Олег дернет меня с минуты на минуту, однако время шло, а приглашения не поступало.

Время тянулось, а Олег всё не звал. Это было необычно для него — обычно он предпочитал разбираться со всеми делами сразу, особенно если речь шла о чём-то серьёзном. Я попыталась сосредоточиться на текущих задачах, но мысли всё равно возвращались к утреннему разговору с Костей, к фамилии Борисов и к тому, что мне предстоит обсудить с Олегом.

Наконец, я не выдержала сама, вышла в приемную.

— Ди, шеф у себя?

— Да, но…. велел пока не беспокоить, — Диана не смела поднять на меня глаз.

— Хорошо, — холодно ответила я.

— Вам чашку кофе сделать? У меня в холодильнике мороженое есть, могу с ним вам приготовить….

Внезапно я расхохоталась. Эта наивная и искренняя попытка хоть как-то разрядить обстановку была настолько по-женски милой, что не могла оставить никого равнодушным.

— В любой непонятной ситуации ешь мороженое, да, Ди?

— Мне помогает, Оливия Германовна, — только сейчас я заметила ее покрасневшие глаза.

— Ди, — выдохнула я, — кто тебя обидел? Опять Олег наорал?

— Нет, что вы. Он вообще намного спокойнее стал, даже если я ошибки совершаю.

— Тогда кто, Ди?

Она покраснела и отвела глаза, в которых стояли слезы.

— Я ему совсем не ровня. Он умный, интересный, красивый, замечательный, а я всего лишь секретарь.

ЕУУУУ!

— Я так хотела бы быть похожей на вас, ведь на вас он смотрит с обожанием.

Костя, сукин ты кот!

— Знаешь, Ди, — только и смогла выдавить я, — если хочешь быть счастливой по-настоящему — никогда не будь такой, как я. Люби, будь любимой, позволяй себя баловать, улыбайся, принимай подарки и заботу.

Диана посмотрела на меня с лёгкой растерянностью и задумчивостью.

— Но ведь вы… — начала она, словно не веря моим словам, — вы такая сильная, независимая, успешная. Я всегда думала, что это и есть счастье.

Я грустно улыбнулась, чувствуя, что она, как и многие другие, видит только внешнюю сторону.

— Счастье, Ди, не в том, чтобы быть сильной и независимой. Счастье в том, чтобы позволить себе быть слабой рядом с теми, кто тебя по-настоящему любит. Не смотрит с обожанием, Диана, а любит — чувствуешь разницу? Обожание, восхищение и влюбленность долго не длятся….

Ну вот, Клархен, я и пошла по твоему пути….

Диана тактично кашлянула, поглядывая мне за спину, показывая глазами.

Я резко оглянулась и увидела, что двери в кабинет Олега слегка приоткрыты. Его, естественно, видно не было, но и голоса чуть примолкли. Подошла и плотно захлопнула двери.

— Тащи свое мороженое, — велела чуть повеселевшей девушке. — В конце концов сегодня суббота.

Когда я вошла в кабинет Олега, он сидел за своим столом, сосредоточенно просматривая документы, но при этом явно ожидая моего появления. Володя стоял у окна, казавшийся спокойным, как всегда, но в его глазах мелькала какая-то скрытая усталость и сосредоточенность. Я закрыла за собой дверь и посмотрела на них обоих.

— Лив, присаживайся, — сказал Олег, указывая на свободное кресло напротив стола. — У тебя были новости, которые стоило обсудить.

Я села, обдумывая, с чего начать. Обстановка в кабинете была привычной, но сегодня что-то в ней казалось более серьёзным, чем обычно.

— Да, — начала я, встречаясь взглядом с Олегом. — Вчера на приеме мне удалось поговорить с Рамковым. Он подтвердил мои догадки о статье. Статья не его, он просто получил её уже готовую, и, судя по всему, её автор — настоящий профессионал. Возможно, его зовут Борисов.

Олег и Володя переглянулись. Олег кивнул, давая мне понять, что продолжала.

— Борисов, если это он, — настоящий мастер в работе с архивами и создании расследований. Он один из тех, кто умеет копать настолько глубоко, что может добраться до информации, которую другие не найдут. По словам Рамкова, Борисов пропал после одного крупного скандала несколько лет назад, но теперь, видимо, снова на плаву. И, что важно, он работает по заказу. Эта фамилия, только предположение Рамкова, поэтому я утром поручила Косте найти всю информацию из открытых источников, про этого Борисова и попробовать проанализировать, мог ли кто-то из других журналистов-расследователей начать его копировать.

Олег внимательно слушал, его лицо оставалось непроницаемым, но я видела, что информация его насторожила. Он перевёл взгляд на Володю, который теперь смотрел прямо на меня.

— Борисов… если это действительно он, то мы имеем дело с кем-то, кто знает, что делает, — сказал Володя, скрестив руки на груди. — Этот человек будет не просто собирать слухи, он вытащит на свет всё, что можно. Это будет глубже и опаснее, чем стандартная утечка информации.

— Значит, нужно готовиться, — спокойно заметил Олег. — Мы не можем позволить себе проиграть в этом. Если Борисов нацелился на нас, он уже копает, как ты сказала. Лив, как далеко ты считаешь он может зайти?

Я на секунду задумалась, прокручивая в голове всё, что знала.

— Если Борисов такой, как его описывают, он может найти даже те детали, которые были давно похоронены. Его сильная сторона — работа с архивами и документами. Такие как он, схватившись за самую тонкую нить могут распутать весь клубок. Они чувствуют какой след верный, а какой ложный, — я посмотрела в глаза Володи, напоминая ему старый разговор и искренне надеясь, что он уничтожил все, что может повредить Олегу. Он едва заметно кивнул мне.

— Понял, Володь? — спросил Олег. — Занимайся. Что-то еще, Лив?

— Да. Судя по всему в «Австроме» серьезные…. Сложности… с субординацией. Возможно, кто-то…. — я не стала произносить ничьих имен, — начал сомневаться в авторитете Перумова. Это видно…. По некоторым признакам.

— Это по каким, Лив? — Олег жестко посмотрел на меня, а лед его голоса мог заморозить даже огонь.

— Вчера на вечере Марина устроила скандал Марку. Она кричала на него на глазах у всех, а Марк, судя по всему, больше не скрывает своего презрения к ней. Это, по слухам, уже не первый раз. И раньше он себе такого не позволял, опасаясь Перумова. Хотя бы на людях.

Хрясь. В руках Олега остались обломки карандаша, который он держал. Его глаза не отрывались от моих, а лицо оставалось неподвижным, словно вырезанным из камня. Когда я закончила говорить, он медленно откинулся в кресле, обдумывая услышанное.

— Значит, Марк больше не боится Перумова даже на публике, — тихо сказал он, словно про себя. — Если его авторитет начинает рушиться внутри семьи, то в компании дела могут быть ещё хуже. Перумов теряет контроль.

— Наши позиции становятся прочнее, — продолжала я. — Меня…. Меня пригласили дать интервью корпоративному журналу «Нефтехима». Они готовят серию про женщин-руководителей. И моя кандидатура согласована сразу после женщин-топов самой компании

— Это хорошая новость, Олег, — заметил Володя.

— Более чем, — кивнул тот, но его мысли были далеко — я хорошо это видела. — Еще новости, Лив?

— Пока больше нет ничего такого, что бы могло быть очень важным.

— Хорошо, — лицо Олега продолжало сохранять каменное выражение. — Можешь оставить нас с Володей? Нам нужно еще пол часа.

— Олег, если мы сегодня вечером идем на концерт, мне нужно время подготовится.

— Концерт в восемь, сейчас начало второго. Пол часа, Лив, и я весь твой, — холод в голосе сильно контрастировал со смыслом слов. Олег был недоволен, зол и не особо скрывал этого.

— Хорошо, Олег, — устало согласилась я, не желая ни ругаться, ни спорить, ни подливать масла в огонь. — С твоего разрешения, я буду на девятом этаже, — начну приводить себя в порядок.

— А тебе так нужно мое разрешение, Лив? — уронил он. — По-моему, ты всегда все делаешь по-своему.

Его слова резанули, но я удержалась от ответа, чувствуя, что любое возражение только ухудшит ситуацию. Олег явно был на взводе, и в таком состоянии с ним лучше не спорить. Володя неловко кашлянул, напоминая, что он все еще здесь.

Я молча кивнула и вышла, направляясь к лифтам. Поднимаясь в лифте, смотрела на своё отражение в металлических дверях, размышляя над тем, что произошло в кабинете. Я не сердилась на Олега — не имела права. Что бы не было причиной его плохого настроения, моя задача помочь ему справится с этим, а не усугублять положение. Он дает мне все, что может и даже больше, и нет у меня права желать большего. Я сама установила эти границы, и он согласился с ними.

Так какого хрена я себя так веду?

Олег пришел даже раньше, чем обещал, вошел бесшумно, остановился в дверях, глядя на меня. Я сидела на диване, обхватив колени руками, и смотрела в окно на заснеженный город, погруженная в свои мысли. Его присутствие ощутилось раньше, чем я повернула голову.

Ни говоря ни слова, сел рядом, я почувствовала его тепло своим плечом.

— О чем ты не рассказала мне ни вчера, ни сегодня, рысенок?

Я не сразу ответила, все еще глядя на белый город за окном. От его вопроса не укрыться, как и от его присутствия рядом. Олег всегда чувствовал, когда что-то было не так, когда я что-то скрывала.

— Лив… ты решила…. — он замолчал, словно собираясь с мыслями. — Ты решила…. Порвать отношения?

— Что? — я резко обернулась к нему. — С чего ты решил это?

— Вчера ты…. Не приехала. — Он нервно потирал шрамы на руках. — Если Марк относится к Марине так…. Он готов разорвать отношения с ней.

— Ты думал, что я собираюсь порвать с тобой, только потому, что не приехала вчера? — недоверчиво переспросила я, глядя прямо в его глаза.

Олег продолжал смотреть на меня, лицо его бледным, шрамы резко выделялись на фоне кожи.

— Да пропади они пропадом вся эта мерзкая семейка, Олег! — я обняла его, прижалась своей щекой к его лицу, целуя каждый шрам.

Олег напрягся на мгновение, но потом медленно расслабился в моих объятиях. Я чувствовала его тепло, его дыхание, которое стало ровнее, и его руку, осторожно обнимающую меня в ответ.

— Мы выходим на финишную прямую, рыся, — тихо сказал Олег. — Через неделю я улетаю в Москву на три дня.

— Регуляторы одобрили сделку⁈ — выдохнула я.

— Да. Вчера вечером. Лечу на подписание документов. Но ты пусти утку, что возникли сложности, и я полечу их улаживать. Пусть не торопятся, пусть думают, что у них еще есть время.

— Сделаю…. Комар носа не подточит.

Рука Олега нежно гладила меня по спине.

— А потом, рыся, поедем отдохнуть. Нам это нужно.

Он нашел меня губами, медленно, нежно, осторожно. Не торопился, но его прикосновения становились всё более настойчивыми, вызывая отклик в моём теле. Я почувствовала, как тепло его рук медленно захватывает каждую клеточку, стирая мысли, оставляя только желание. Его рука нежно скользнула по моей спине, а я, не в силах больше сопротивляться, ответила с такой же страстью.

Лежа рядом с ним, сытая, уставшая, я погладила его по плечу.

— Прости, что не приехала вчера.

— Я привык засыпать с тобой, — признался он. — Плохо спал ночью.

Олег повернулся ко мне лицом, его взгляд был сосредоточен и мягкий одновременно. Он прижал меня к себе крепче, как будто хотел наверстать то, чего не хватало этой ночью.

— У нас есть два часа, Марик приедет только в пять — тихо заметила я, гладя его по лицу. — Давай попробуем исправить эту ночь.

Да, Клара, ты права. Мы — любовницы, и за мгновения счастья платим болью в будущем. Но я готова заплатить эту цену, потому что люблю. Люблю настолько сильно, что готова пожертвовать ради этого мужчины своей свободой.