Восток в новейший период (1945-2000 гг.)

Глава 31 Камбоджа Д.В. Мосяков

Точкой отсчета послевоенной истории Камбоджи можно считать октябрь 1945 г., когда после разгрома Японии французские войска и администрация вновь вернулись на территорию страны. Политическое положение того времени характеризовалось тем, что формальная власть принадлежала молодому королю Нородому Сиануку, вступившему на престол еще в октябре 1941 г. в возрасте 18 лет, а реальная находилась в руках правительства во главе с лидером прояпонской партии в национальном движении — Сон Нгок Тханем. Националисты, связанные с японской администрацией в Камбодже, заставили короля объявить о расторжении всех договоров, заключенных с Францией, и провозгласить независимость страны. Накануне возвращения французов они сформировали свое правительство, которое заявило о готовности «защищать независимость страны до конца». Однако серьезной общественной поддержки действия националистов так и не получили, поэтому после появления французских войск основные деятели правительства во главе с премьер-министром вынуждены были спасаться бегством в Таиланд.

Такое развитие событий оказалось на руку молодому королю и окружавшим его чиновникам, которые взяли на себя основное бремя переговоров о будущем статусе страны. В 1946 г. новое правительство, подчинявшееся непосредственно королю, подписало с правительством Франции так называемый Модус вивенди — временное соглашение, предусматривавшее сохранение за французской администрацией контроля над ключевыми сферами жизни государства.

В 1947 г. переговоры о новом статусе Камбоджи и о предоставлении руководству страны более широких полномочий были продолжены. Основным предметом этих переговоров стали требования королевских властей и сформированного кхмерского королевского правительства о расширении прав и автономии Камбоджи в рамках Французского Союза. В мае 1947 г. при согласии французской администрации была принята конституция, в соответствии с которой Камбоджа была объявлена конституционной монархией. Предусматривалось формирование на основе свободных выборов высшего представительного органа — Национального собрания, а также функционирование политических партий. В декабре 1947 г. на территориях, контролировавшихся французскими войсками, прошли первые в истории страны выборы в Национальное собрание.

Параллельно с этими политическими переменами в Камбодже стало все шире развиваться и партизанское антифранцузское движение. Первоначально во главе него стояли бывшие члены прояпонского правительства Сон Нгок Тханя, образовавшие организацию «Кхмер иссарак» («Свободный кхмер»). Однако тон в «Кхмер иссараке» они задавали недолго. После ряда поражений власть в ней захватили националисты уже не правого, а левого толка, установившие самые тесные связи с вьетнамскими коммунистами. За короткое время именно они и превратились не только в ближайших союзников, но и в военно-финансовых покровителей новых лидеров «Кхмер иссарака».

С 1946 г. в ряде районов, особенно на западе и северо-востоке страны, развернулись активные боевые действия, в ходе которых «Кхмер иссарак» сумела поставить под свой контроль по меньшей мере 1/3 часть всей камбоджийской территории. Боевые действия происходили в основном в сельской местности и носили разрушительный характер. В результате за относительно короткий период времени (1941–1950) объем сельскохозяйственного производства уменьшился в Камбодже на 20–30 %.

Ухудшение жизни большинства крестьян усугублялось еще и введенной в 1947 г. системой реквизиции сельскохозяйственной продукции для нужд французского экспедиционного корпуса в Индокитае. Не менее жестоким ударом по камбоджийской экономике стала политика искусственного снижения курса индокитайского пиастра по отношению к французскому франку, что вызвало резкое падение цен на сельскохозяйственное сырье из Индокитая. Соответственно и доходы от экспорта риса и других культур заметно снизились, ибо тысячи тонн сельскохозяйственной продукции из Камбоджи отправлялись на экспорт фактически за бесценок.

Все это вызывало сильное недовольство кхмерского короля и правительства, которые все более решительно и настойчиво требовали предоставления стране полной независимости. В 1953 г., испытывая все возраставшее давление как со стороны партизан, так и со стороны короля Нородома Сианука, французское правительство согласилось предоставить Камбодже независимость. В октябре 1953 г. было подписано франко-камбоджийское соглашение о передаче королю верховной власти в Камбодже. 9 ноября того же года в Пномпене состоялась церемония прекращения деятельности французской администрации. Вслед за этим страна погрузилась в новый виток военных действий — на сей раз они развернулись между королевским правительством в Пномпене и формированиями «Кхмер иссарака».

Боевые действия развивались неблагоприятно для боевых отрядов «Кхмер иссарака», которые в условиях, когда поддерживавшие их северовьетнамские части были оттянуты в район Дьенбьенфу, где разворачивались события, определявшие исход всей индокитайской войны, принуждены были оставить значительные территории, находившиеся под их контролем. Однако полного поражения они не потерпели, поэтому военные действия в стране завершились только после подписания Женевских мирных соглашений 1954 г., в соответствии с которыми кхмерские коммунисты должны были разоружиться и получить право свободно участвовать в политической жизни.

Однако гарантии безопасности кхмерским коммунистам, которые королевское правительство обязалось обеспечить в соответствии с Женевскими соглашениями, по большей части остались на бумаге. Коммунистов стали рассматривать как очевидных врагов нового режима, обвиняли в сотрудничестве с вьетнамскими коммунистами. Они подвергались арестам, репрессиям и преследованиям. В связи с этим более трех тысяч наиболее активных сторонников «Кхмер иссарака», членов созданной в 1951 г. Народно-революционной партии Камбоджи, были вынуждены эмигрировать в Северный Вьетнам.

Оставшиеся в Камбодже коммунисты перешли на нелегальное положение, сумели сохранить свою политическую организацию и оставались очень опасным для правительства в Пномпене противником. Их лозунги уравнительности, антиурбанизма, ликвидации ростовщиков и перекупщиков не могли не вызвать к ним симпатий со стороны наиболее обездоленных слоев кхмерского сельского населения. Другое дело, что в начале 1950-х годов эти слои (беднейшие и безземельные крестьяне) оставались еще сравнительно немногочисленными, политически инертными и слабо реагировали на призывы коммунистов к участию в вооруженной борьбе.

Целый ряд факторов в это время во многом определял динамику развития сложившейся политической системы. Наиболее существенным было то, что в стране, с одной стороны, постепенно ускорялся процесс социальной дифференциации в деревне, а с другой — быстро возрастали различия в уровнях жизни в городах и в сельской местности. Быстрый рост населения приводил к тому, что крестьянские земельные наделы мельчали и уже не могли прокормить семьи. Разорявшиеся люди либо уходили в города, где пополняли наиболее бедные и пауперизированные социальные слои, либо превращались в арендаторов и батраков в деревне. Тем самым потенциальная база социального протеста все время увеличивалась. Другой фактор, определявший развитие политической системы, состоял в том, что новая власть столкнулась с постепенным распространением в стране альтернативной идеологической доктрины и деятельностью кхмерских коммунистов, подрывавшей основы политической организации и экономического механизма функционирования камбоджийского общества.

В этих условиях Сианук и стоявшие за ним представители правящей элиты попытались существенно модернизировать политическую систему и социальную доктрину правящего режима. В марте 1955 г. король объявил об отречении от престола в пользу своего отца Нородома Суримарита. Одновременно Сианук приступил к созданию общенациональной политической организации Народно-социалистическое сообщество Камбоджи (Сангкум Реастр Нийюм, сокращенно — Сангкум), выступившего с программой построения в стране «королевского буддийского социализма», рассматривавшегося в качестве альтернативы коммунистам. Очень быстро Сангкум во главе с Сиануком превратился в ведущую политическую силу, получившую на всеобщих выборах в Национальное собрание в 1955 г. 83 % голосов. Сам Сианук стал премьер-министром, а несколько позже, в 1960 г., Национальное собрание вынесло решение о назначении его главой государства. В стране фактически установился режим его личной власти, политика которого во многом зависела от симпатий и антипатий первого лица.

Смысл провозглашения Сиануком доктрины «кхмерского буддийского социализма» как фундамента внутренней и внешней политики Камбоджи состоял в том, чтобы создать привлекательную для простых камбоджийцев идеологему, которая в таком чувствительном для кхмерского крестьянина пункте, как возможность достижения всеобщего равенства, не уступала бы марксизму.

Одно из ключевых экономических предложений состояло в вытеснении из деревни ростовщического капитала. Сама по себе эта идея и планы создания кредитной и снабженческо-сбытовой кооперации представлялись привлекательными, но в конкретных условиях Камбоджи были малореальны хотя бы уже по чисто экономическим причинам. У государства не было средств, чтобы как-то заменить ростовщический капитал в деревне, ибо в это время только ростовщический кредит (без товарных поставок) оценивался примерно в 750 млн. — 1 млрд. риелей, что составляло 18–20 % стоимости валовой продукции сельского хозяйства страны. Что касается государства, то оно через сеть созданных в 1956 г. кредитных и снабженческо-сбытовых кооперативов смогло предоставить крестьянам сумму в десять раз меньшую, порядка 100 млн. риелей, что составляло лишь около 10 % всего сельскохозяйственного кредита.

На взаимоотношениях правительства с ростовщическим капиталом и связанной с ним так называемой компрадорской буржуазией следует остановиться особо, так как эти отношения формировали ядро сложившейся социально-политической системы. Ведь в Камбодже после обретения независимости реально существовало два центра власти: политическая — в руках короля и правительства и экономическая — в руках компрадорской буржуазии и ростовщического капитала. С самого начала отношения между этими двумя центрами силы развивались сложно и неоднозначно. Компрадоры стремились сохранить свою независимость в сферах экономики и внешней торговли, правительство, наоборот, пыталось в максимальной степени подчинить себе ростовщический капитал и получить в свое распоряжение остававшийся как бы бесхозным после ухода французов товарный продукт, «изымавшийся ростовщиками из крестьянского хозяйства методами внеэкономического принуждения».

Попытки экономической борьбы с ростовщиками, соревнование государственного и ростовщического капиталов в сфере сельскохозяйственного кредита успеха правительству не принесли, поэтому, не имея возможности подчинить себе или вытеснить ростовщический капитал экономическими средствами, камбоджийское руководство прибегло к политическому давлению, политике запретов и экономических репрессий, чтобы добиться своей цели.

В ноябре 1963 г. Национальное собрание приняло декрет о реформе банковской и внешнеторговой системы. Эта реформа предусматривала закрытие с 1 января 1964 г. всех частных коммерческих банков, которые были особенно тесно связаны с компрадорами и ростовщиками. Таким путем правительство стремилось подорвать их финансовые операции, перекрыть каналы, по которым денежные средства переводились за пределы страны. При этом не учитывалось, что это были еще и основные каналы денежного обращения и связи Камбоджи с внешним миром.

Все экспортно-импортные функции упраздненных частных фирм были переданы национальной внешнеторговой компании «Сосьете насьональ д’экспортасьон э импортасьон» (сокращенно — «Сонэксим»). Однако попытка за счет создания одной подконтрольной государству внешнеторговой компании, обладавшей монополией на экспорт и импорт, поставить операции ростовщического капитала под свой контроль правительству не удалась. Единственным «достижением» стало лишь существенное ограничение кредита, предоставлявшегося камбоджийскому крестьянству.

В результате реформы множество китайских оптовых фирм, финансировавших ростовщические операции деревенских лавок, лишились кредитной поддержки и их финансовые возможности существенно снизились. Получилось, что от этой реформы пострадали не только компрадорские крут и китайский капитал, не менее серьезный ущерб понесло и сельское хозяйство страны, которое лишилось десятков миллионов риелей ежегодного кредита.

Потери сельского хозяйства были еще больше, ибо в результате другой политико-пропагандистской кампании, развернутой в рамках реализации доктрины «кхмерского буддийского социализма», страна отказалась от получения всех видов помощи от США. Заявляя, что США пытаются использовать Камбоджу в своих целях в их борьбе против коммунистических сил на севере и юге Вьетнама. Сианук пошел на этот решительный, но абсолютно неразумный и неподготовленный шаг, предпринятый без серьезного учета сложившихся реалий.

Значение же американской помощи для независимой Камбоджи было очень велико. Американцы фактически содержали вооруженные силы страны, кроме того, только с 1951 по 1961 г. с их помощью проводились ирригационные работы на площади в 70 тыс. га. Общая же помощь США за 1955–1961 гг. составляла почти 300 млн. долл.

Резкое сокращение иностранных инвестиций не могло не отразиться крайне негативно на экономическом развитии страны. Уже в 1965 г. производство риса упало на 1,8 %, а в 1966 г. сократилось еще на 4 %, и, несмотря на некоторый подъем в последующие два года, очевидно, что как раз с середины 1960-х годов, т. е. времени, когда стали сказываться последствия «решительных» шагов и кардинальных реформ 1963 г., кхмерская деревня вступает в период стагнации. Социальная напряженность начинает быстро возрастать, а в 1967 г. уже в разных районах страны начинают вспыхивать крестьянские волнения и восстания. Социальная нестабильность немедленно отразилась на стабильности политической системы. Контролировавшееся Сиануком общенациональное движение Сангкум становилось все менее дееспособным из-за раздиравших его внутренних противоречий. «Буддийский социализм» из-за коррупции и неспособности властей добиться решения наиболее актуальных социальных и экономических проблем фактически исчерпал себя как государственная доктрина, и внутри Сангкума оформилось крыло сторонников сближения с Западом, прежде всего, — с США. В противовес ему образовалось и другое крыло, выступавшее за то, чтобы страна ориентировалась в своей внутренней и внешней политике на страны социализма, особенно на Вьетнам и Китай. Было еще и крыло так называемых нейтралистов, продолжавших поддерживать главу государства.

Так что борьба с ростовщическим капиталом и «решительный» антиамериканизм самым негативным образом повлияли на политическую стабильность в стране. И без того крайне невысокий уровень жизни большинства сельского населения еще более ухудшился, а в кхмерской армии, которая почти полностью содержалась на американские деньги, резко увеличилось количество недовольных среди кадровых офицеров.

В это же время Сианук вел опасную внешнеполитическую игру, которая вызывала серьезное недовольство в обществе. Дело в том, что в условиях все более расширявшегося американского участия в боевых действиях в Южном Вьетнаме он фактическим отошел от им же провозглашенных принципов нейтралитета и неучастия Камбоджи в этой войне. В 1965 г. Сианук заключил соглашение с северовьетнамским руководством о возможности переброски военной техники для северовьетнамских войск, действовавших в Южном Вьетнаме, через камбоджийский порт Сиануквилль. Тогда же было достигнуто и соглашение о предоставлении северовьетнамским коммунистам части камбоджийской территории на северо-востоке для прокладки там транспортных путей, известных как «тропа Хо Ши Мина». Немедленно в камбоджийских провинциях Ратанакири и Мондолкири появились вьетнамские военные базы, на камбоджийскую территорию стали падать бомбы американской авиации, а эти районы оказались фактически недоступными для кхмерской юрисдикции.

Таким образом, целый ряд внутри- и внешнеполитических шагов, предпринятых руководством страны в середине 1960-х годов, фактически привел к политическому расколу и социальному взрыву, к подрыву внутренней стабильности государства.

Обострение социально-экономического кризиса в Камбодже, коррупция, отчуждение большинства народа от власти предоставили кхмерским коммунистам в середине 1960-х годов исторический шанс вновь выйти на авансцену камбоджийской политики. Рост влияния коммунистов в это время стал настолько заметен, что на совещании по экономическим вопросам в Пномпене в мае 1966 г. Сианук заявил, что «если мы будем не в состоянии разрешить экономические трудности, то возникнет перспектива прихода коммунизма». По всей видимости, к этому времени глава государства был уже хорошо осведомлен о переменах, происходивших в загнанной глубоко в подполье кхмерской компартии. Пришедшие в начале 1960-х годов к власти в партии молодые радикалы в лице Пол Пота, Иенг Сари и целой группы их бывших друзей по учебе во Франции в начале 1950-х готов сумели заметно активизировать деятельность коммунистов, а главное, придать партийной борьбе очевидную цель — организовать народное восстание и свергнуть существующий режим. Их главный лозунг состоял в том, что кхмерские коммунисты должны действовать максимально независимо, исходя в первую очередь из своих собственных целей. Такой подход резко менял политику коммунистов, ибо долгое время в своей борьбе они вынуждены были учитывать «теплые» отношения Сианука с «северовьетнамскими и китайскими братьями», которых вполне удовлетворял очевидный антиамериканизм и внешнеполитическая левизна правившего в Пномпене режима. Находясь на вторых ролях, кхмерские коммунисты не могли рассчитывать на серьезную поддержку ни внутри страны, ни за ее пределами. Отказ от следования в русле политики «старших братьев», о чем провозгласили молодые радикалы, позволил компартии резко активизировать свои действия.

В марте 1967 г. руководство Кампучийской компартии — ККП (так стала называться партия коммунистов после партийного съезда, состоявшегося в подполье в 1960 г.) во главе с Пол Потом провело расширенное совещание Постоянного бюро ЦК, на котором было заявлено, что коммунисты завоевали абсолютное превосходство по сравнению с правящими классами, что национально-демократическое движение находится на подъеме и вступило в этап непосредственной революции. На базе подобных оценок компартия приняла решение развернуть гражданскую войну против режима Сианука.

Первым опытом реализации новой стратегии компартии стало потрясшее Камбоджу в апреле 1967 г. крестьянское восстание в районе Самлаут в провинции Баттамбанг. Этот район, ставший на долгие годы одним из главных оплотов коммунистов, представлял собой идеальное место для начала антиправительственной борьбы. Крестьянские хозяйства располагались здесь на чрезвычайно бедных песчаных землях и в условиях практически полного отсутствия удобрений и пестицидов, слабого развития ирригации собирали низкие даже по камбоджийским меркам урожаи. Нищета, бесправие и отсутствие средств к существованию — все это толкало людей на борьбу с режимом.

Восстание в Самлауте, окончившееся поражением восставших, так и не подвигло власти на серьезные попытки провести аграрную реформу и устранить причины, приведшие крестьян к выступлению. Правящий режим лишь усилил репрессии против левонастроенной интеллигенции в городах, открыто сочувствовавшей восставшим, ввел запрет на свободу печати, усилил тайную войну против подпольных коммунистических групп и ячеек. В сельской местности политика также была заметно ужесточена: в деревнях запретили выборы деревенских старост, многих из них сместили, заменив назначенными сверху «надежными» людьми.

В это же время устанавливаются и тесные связи «красных кхмеров» (так с конца 1960-х годов стали называть группировку кхмерских коммунистов) с их китайскими единомышленниками, которые во второй половине 1960-х годов попытались разжечь «революционную войну» во многих странах Юго-Восточной Азии. То была эпоха так называемой хунвэйбиновской дипломатии, когда для расширения влияния КНР в регионе ставка была сделана на вооруженное свержение правительств в странах ЮВА. Отношения китайского руководства с Сиануком обострились до предела, а кхмерские радикалы, занявшие к этому времени ключевые посты в верхушке ККП, превратились в ближайших идеологических и политических союзников Пекина.

В условиях растущей нестабильности и углубляющейся гражданской войны в марте 1970 г. в Камбодже произошел военный переворот. Сианук был отстранен от власти, и она перешла в руки военных во главе с главнокомандующим — генералом Лон Нолом, которые немедленно установили тесные связи с американским командованием в Южном Вьетнаме и попытались развернуть наступление на основные партизанские районы на северо-востоке страны, где находились и кхмерские партизаны, и тыловые базы северовьетнамских войск.

В союзе с армейской верхушкой против Сианука выступила и большая часть политической элиты страны, неудовлетворенная малоэффективным экономическим и военно-политическим курсом бывшего главы государства, его непомерным авторитаризмом и амбициями. Заговорщики захватили власть в Пномпене практически бескровно, однако вскоре выяснилось, что социальная база нового режима — средние городские слои, бюрократическая и компрадорская буржуазия — явно недостаточна для стабильного контроля над ситуацией в стране. Вторжение на территорию Камбоджи американских и южновьетнамских войск и особенно резкое расширение бомбовых ударов американской авиации, от которых гибли тысячи людей и разрушалась экономика кхмерской деревни, вызывали массовый протест большинства крестьян. Широкие крестьянские выступления, направленные против заговорщиков, провозгласивших в 1970 г. Камбоджу Кхмерской республикой, продемонстрировав внутреннюю слабость нового режима, который за короткое время лишился серьезной поддержки большинства сельского населения.

Решение Сианука повести борьбу против Лон Нола, принятое им в Пекине (во время переворота главы государства в стране не было; уже после своего отстранения от власти он прибыл из Москвы, где был с официальным визитом, в Пекин), предоставило кхмерским коммунистам новый исторический шанс, который они не упустили. Поддержав бывшего главу государства и войдя в мае 1970 г. в созданный им Национальный единый фронт Камбоджи (НЕФК), прикрываясь его именем, они смогли привлечь в свои военные отряды тысячи крестьян, существенно усилив тем самым армию.

Боевые действия в стране в это время развивались не в пользу пномпеньского режима. Попытки изгнать вьетнамские базы с камбоджийского северо-востока закончились тем, что северовьетнамские войска и части коммунистов, которые теперь выступали как формально подчинявшаяся Сиануку Армия национального освобождения Камбоджи (АНОК), в ходе контрнаступления заняли значительную часть территории страны на севере и северо-востоке. Все попытки войск Лон Нола в ходе военных действий 1971–1972 гг. одержать победу к успеху не привели.

В 1973 г., когда после заключения Парижских мирных соглашений по Вьетнаму (январь 1973 г.) северовьетнамские части начали покидать Камбоджу, отряды коммунистов оказались уже достаточно сильны, чтобы самостоятельно продолжать военные операции против войск пномпеньского правительства.

В это же время кхмерские коммунисты приступили и к первым радикальным экспериментам по обобществлению в экономике и в социальной сфере, которые после их победы и взятия Пномпеня в апреле 1975 г. были распространены ими на всю страну.

Замысел первого, наиболее радикального и поразившего весь мир шага — насильственного выселения в сельскую местность миллионов людей из городов — обсуждался «красными кхмерами» задолго до их прихода к власти. При обсуждении плана выселения людей из Пномпеня лидеры «красных кхмеров» оперировали несколькими вполне понятными и разделяемыми большинством в ЦК ККП доводами. Они утверждали, что «необходимо нейтрализовать имевшуюся в городе политическую и военную оппозицию. Если мы оставим людей в городе, то, несмотря на нашу победу, враги быстро поднимут голову и будут действовать против нас. В случае выселения их в сельскую местность во вновь организованных кооперативах они попадут под наш контроль».

Другой довод, выдвигавшийся радикалами, состоял в том, что победившие «красные кхмеры» просто не в состоянии прокормить такое количество людей, проживавших в Пномпене. Поэтому тезис о том, что «необходимо каждого заставить продуктивно работать», а для этого нужно переместить людей из города в деревню, в той ситуации выглядел абсолютно верным. Не менее существенным было и то, что практически всему коммунистическому руководству Камбоджи был присущ так называемый «антигородской синдром» — уверенность в том, что города и особенно столица Пномпень ничего полезного для народа не производят, а лишь выкачивают из всей страны жизненные соки для содержания правящей антинациональной элиты.

Нельзя не сказать и о том, что взятая «красными кхмерами» на вооружение бестоварная модель развития экономики страны, в которой не было места ни деньгам, ни торговле, ни даже самому простому обмену, не оставляла «городам-рынкам» никакого места в будущей Камбодже. Города и горожане не вписывались в конструируемые по этой модели социально-политические структуры, следовательно, должны были исчезнуть. Они и исчезли. Потому демонстративный поджог ряда пномпеньских рынков, сжигание денег, подрыв и последующее разрушение здания Национального банка Камбоджи могут восприниматься как ритуальные действия. «Красные кхмеры», вероятно, стремились показать всем решимость уничтожить до конца всё, даже уже не угрожавшие им символы старой системы, продемонстрировать полный разрыв новой Камбоджи с прошлым.

К середине 1976 г. социально-экономические и политические структуры Камбоджи были перестроены в соответствии с логикой бестоварной экономики. Это дало возможность правящему режиму полностью аккумулировать национальные богатства, свободно ими распоряжаться, контролировать и при необходимости ограничивать внутреннее потребление в стране. Если к этому добавить, что значительные массы людей, перемещенных в сельскую местность, были организованы для интенсивного и практически бесплатного груда, то становится очевидным, что страна подошла к реализации в это время нового всеобъемлющего замысла ее правителей — этапу «большого скачка», под которым понималось резкое ускорение развития производства и производительных сил.

К разработке конкретного плана «большого скачка» «красные кхмеры» приступили еще осенью 1975 г. Основные его ориентиры, сформулированные в так называемом четырехлетием плане, были рассчитаны таким образом, что за период 1977–1980 гг. предполагалось удвоить производство сельскохозяйственной продукции.

Расчеты, положенные в обоснование экономических показателей плана, были просты и примитивны: «за 100 тыс. т падди мы получим 20 млн. долл. Если у нас будет 500 тыс. т, то будет уже 100 млн. долл. Чтобы получить капитал, мы, таким образом, должны в максимальной степени увеличить рисопроизводство».

Уже из этих выкладок становится очевидным, что сельское хозяйство рассматривалось «красными кхмерами» не столько как источник для увеличения внутреннего потребления, сколько как источник валютных поступлений. Поэтому объем экспорта риса приобретал в глазах правящей группы особое, самодовлеющее значение. В этом экспортном фетишизме и состоял парадокс социально-экономического эксперимента: отменив деньги, рынки и торговлю, закрыв страну дня любых связей с другими государствами, «красные кхмеры» оказались в кабальной зависимости от мирового рынка продовольствия, а доллар фактически сменил при всех расчетах национальную денежную единицу. Погоня за долларами за счет максимального увеличения экспорта в ущерб внутреннему потреблению стала буквально проклятием Камбоджи лого времени.

Стремление получить максимальное количество риса без учета реальных возможностей страны привело к тому, что базовые показатели плана оказались сильно завышенными. В нем планировалось с гектара пашни, занятой под рис, получить 3 т зерна, а с гектара, используемого дважды в год — в сезон дождей и в сухой сезон, — 6 т. Насколько реальными были такие показатели, можно судить по тому, что даже в предреволюционные годы 3 т риса с 1 га получали лишь с площадей специальных агротехнических станций. В среднем же по стране собирали не больше 1–1,1 т риса с гектара.

Таким образом, основная цель плана — получить три тонны риса с гектара — означала на деле удвоение урожайности по сравнению с обычной на той же самой примитивной агротехнической базе. Эта задача, даже при максимальном использовании дешевой рабочей силы и широкой ирригации, была абсолютно нереальной. Однако этот нереальный показатель стал главным мерилом работы партийных комитетов всех уровней, а от выполнения спущенных сверху планов стала зависеть судьба тысяч функционеров на местах.

Экономические неудачи, связанные с невыполнением основных показателей четырехлетнего плана, а также подозрения в связях с вьетнамскими коммунистами и в организации заговора против верхушки режима стали удобным поводом для широких репрессий внутри ККП, которые охватили все уровни партийной иерархии.

Репрессии в стране сопровождались агрессивной антивьетнамской политикой, когда вожди «красных кхмеров» с 1977 г. фактически развязали пограничный конфликт с Вьетнамом. В конечном итоге боевые действия закончились вьетнамским вторжением в Камбоджу и свержением режима «красных кхмеров». 7 января 1979 г. пал Пномпень, «красные кхмеры» бежали, а вместо их режима был сформирован новый во главе с Народно-революционным советом Кампучии (НРСК). Лидером нового режима был провозглашен Хенг Самрин — бывший командир дивизии «красных кхмеров», перешедший на территорию Вьетнама в 1978 г. 10 января 1979 г. было объявлено о создании Народной Республики Кампучия (НРК), руководство которой в лице НРСК заявило о том, что оно будет строить в стране «настоящий социализм», а во внешней политике будет самым тесным образом опираться на Вьетнам, СССР и другие социалистические страны.

Политическое ядро нового режима составляли главным образом кхмерские коммунисты, тесно связанные с Ханоем, которые в январе 1979 г. восстановили Народно-революционную партию Кампучии (НРПК) как «ведущую и направляющую силу всего камбоджийского народа». Таким образом, в стране и после свержения Пол Пота был установлен однопартийный режим, выступавший за продолжение движения страны по социалистическому пути.

Политика руководства НРПК в период нахождения у власти (1979–1991) прошла в своем развитии несколько этапов. На первом (1979–1985), когда у власти находились наиболее ортодоксально-коммунистически настроенные лидеры — Пен Сован (до 1981 г.) и Хенг Самрин, предпринимались попытки выстроить в стране некоторые основные элементы нового строя. Были восстановлены кооперативы в сельской местности, в городах созданы группы трудовой взаимопомощи ремесленников, а также сделаны попытки создать действенный механизм коллективного землевладения и уравнительного распределения в деревне. Все эти меры оказались малоуспешными, они только затормозили восстановление национальной экономики, и уже в 1984 г. над страной вновь нависла угроза голода.

В связи с таким развитием событий в руководстве НРСК и НРПК произошли существенные перемены. Сторонники радикально уравнительного курса оказались отодвинуты от власти. Более прагматически мыслящие политики вышли на первый план, обозначив тем самым новый этап в развитии НРК. На этом втором этапе (1985–1991) определяющее влияние на выработку внутренней и внешней политики стал окатывать занявший пост премьер-министра Хун Сен. При нем режим постепенно перешел к совершенно иной политике, предусматривавшей все более широкое внедрение рыночных отношений, прав частной собственности, создание политических гарантий для частного бизнеса. Все по делалось в первую очередь для того, чтобы повысить популярность Народно-революционной партии в условиях все более ожесточенной гражданской войны. Несомненным представляется и то, что определенное влияние на политику Хун Сена оказывали перемены во Вьетнаме, особенно после 1986 г., связанные с провозглашением «политики обновления» («дой мой»), и, конечно, общие перемены в социалистическом лагере, связанные с провозглашением политики перестройки в СССР. И Вьетнам, и СССР были главными союзниками и спонсорами НРПК и НРК, и, естественно, все перемены в их внутри- и внешнеполитическом курсе отражались самым непосредственным образом на политике камбоджийских властей.

Нельзя не отметить, что общеполитическое положение в стране на протяжении всех 1980-х годов оставалось крайне нестабильным. Дело в том, что в ответ на приход к власти провьетнамского режима в НРК в 1979 г. его политические противники в лице сторонников Сианука, а также бывшего премьер-министра Сон Санна и остатков «красных кхмеров» объединились в единый фронт. Получив широкую поддержку на Западе и от Китая, оппозиционные силы, несмотря на присутствие в Камбодже вьетнамских войск, сумели развязать в стране затяжную гражданскую войну, в которой ни одна из сторон не смогла добиться решающей победы.

Существенные сдвиги в политической ситуации в стране стали происходить на рубеже 1980-1990-х годов, когда под влиянием глобальных перемен на международной арене, связанных с прекращением холодной войны и провозглашением в СССР нового политического мышления, стал меняться внешнеполитический курс Вьетнама. Руководство СРВ стремилось теперь восстановить отношения со странами Запада и с Китаем и поэтому стало проявлять готовность к поиску возможного компромисса между воюющими камбоджийскими сторонами. После первых консультаций стало ясно, что основой такого компромисса должен был стать отказ от авторитарной модели правления Народно-революционной партии, проведение выборов и введение в стране демократической системы организации власти.

Первый практический шаг в направлении мирного решения камбоджийского конфликта был сделан в октябре 1987 г., когда под непосредственным давлением СРВ и СССР правительство Народной Республики Кампучия выступило с программой политического урегулирования камбоджийской проблемы на основе политики национального примирения. Провозглашение такой политики и последовавшая вслед за этим встреча лидера Народно-революционной партии Кампучии Хун Сена и Нородома Сианука — главы оппозиционных сил, которая состоялась во Франции в декабре 1987 г., дали начало длительному процессу поиска взаимного компромисса всех противоборствующих в Камбодже сторон. Вслед за этой встречей начался сложный процесс поиска конкретных форм организации мирного процесса, и по соглашению всех участвующих в переговорах сторон было принято предложение, выдвинутое странами АСЕАН, о том, чтобы на роль главного арбитра и медиатора была предложена Организация Объединенных Наций.

Важной предпосылкой успеха мирных переговоров коммунистов и оппозиции стало то, что этот процесс сопровождался серьезной эволюцией политических взглядов НРПК. Находившиеся у руководства партии прагматики стремились учитывать меняющуюся реальность, когда единственная правящая партия вынуждена была поделиться властью с оппозицией и согласиться на установление в стране многопартийной и плюралистической системы. Уже через год после полного вывода вьетнамских войск из страны в сентябре 1990 г. было объявлено о преобразовании Народно-революционной партии в Народную партию Камбоджи (НПК). Из конституции была изъята статья о руководящей роли НПК и преамбула, где говорилось о строительстве коммунизма и социализма в стране как о главной цели национального развития. Вслед за этим новая политическая программа НПК, принятая на съезде партии в 1991 г., уже не содержала какие-либо упоминания о строительстве социализма, партия заявила о своей приверженности принципам рыночно-ориентированной экономики и либеральной демократии. Даже партийные атрибуты, связанные с коммунистической идеологией, вроде серпа и молота, были отменены.

Процесс мирного урегулирования приобрел практические очертания в сентябре 1990 г., когда после встречи в Джакарте лидеров всех противоборствующих в Камбодже группировок была достигнута договоренность об одобрении плана мирного урегулирования, подготовленного под эгидой ООН. Этот план был одобрен всеми противоборствующими сторонами, в том числе и «красными кхмерами». В это же время был образован и Высший национальный совет Камбоджи, который до проведения выборов и установления в арапе демократического строя должен был выполнять роль высшего органа власти в стране. В совет на равных основаниях вошли представители как правительства, так и оппозиции. Возглавил его принц Нородом Сианук, он вновь, как и в 1960-е годы, превратился в ключевую политическую фигуру.

В рамках плана мирного урегулирования ООН вся практическая власть в стране в 1991–1992 гг. была передана временному органу ООН в Камбодже (ЮНТАК), главой которого был назначен японский дипломат Ясуси Акаси. Административная и военная структуры под эгидой ООН в Камбодже должны были создать политическую обстановку, способствовавшую проведению честных выборов и формированию на их основе нового легитимного правительства. ЮНТАК должна была также контролировав процесс разоружения всех группировок, организовать возвращение беженцев, а также поддерживать порядок и безопасность в стране.

Установление нового политического режима и фактическое отстранение НПК от власти оказалось недостаточной мерой, чтобы сильно поколебать позиции бывших коммунистов. Дело было в том, что, с одной стороны, сказалась огромная работа по смене политического имиджа и по завоеванию поддержки со стороны тысяч камбоджийцев, проведенная партийным руководством в период 1987–1990 гг., еще до отстранения от власти. С другой стороны, чиновники ООН прекрасно понимали, что структуры НПК на местах, в частности камбоджийская армия, находившаяся под ее контролем, оставались единственным реальным противовесом вооруженным отрядам «красных кхмеров» и объективно выступали союзниками ЮНТАК, особенно когда стало все более очевидным стремление «красных кхмеров» всячески препятствовать реализации военных и политических программ ооновской администрации.

Особые отношения руководства ЮНТАК и НПК усиливались еще и тем, что НПК была готова принять практически все пункты ооновского плана, в то время как «красные кхмеры» стали все более активно выступать как против ЮНТАК, так и против своих бывших союзников по кхмерской оппозиции. Боевики «красных кхмеров» нападали на ооновских чиновников, руководители этой группировки отказывались разоружать свои части, угрожали новым витком гражданской войны. В таких условиях в рамках Высшего национального совета стало постепенно меняться соотношение сил Прозападные фракции во главе с Сиануком стали все более склоняться к союзу и соглашению с НПК в противовес непредсказуемым и опасным «красным кхмерам». Более того, в условиях нестабильности и неопределенности относительно действий «красных кхмеров» ЮНТАК вынуждена была сохранить и правительственные войска НПК в качестве противовеса вооруженным силам этой группировки.

На всеобщих выборах, состоявшихся в стране в мае 1993 г., победу одержали сторонники Сианука во главе с его сыном, принцем Раннаритом, завоевавшие больше 45 % голосов. Они получили значительную поддержку и в городе, и в деревне. Особенно много голосов отдали за них в Пномпене. В то же время большой неожиданностью стало успешное в целом выступление бывшей правящей партии НПК, за которую проголосовали чуть меньше 40 % избирателей. Бывшие коммунисты сумели позиционировать себя как ответственная и сплоченная политическая сила, выступающая главным гарантом против нового передела собственности в пользу вернувшихся эмигрантов. Много голосов бывшие коммунисты получили и в сельской местности, где активно действовали их партийные организации.

Важным элементом в успехе НПК стала поддержка бывшими коммунистами процесса возвращения страны к монархической системе правления. В 1993 г. практически единогласным решением депутатов Национального собрания страна была объявлена конституционной монархией, а королем был вновь провозглашен Нородом Сианук.

Политическая напряженность, возникшая после выборов, когда на власть претендовали как роялисты (сторонники Сианука), так и бывшие коммунисты, была успешно разрешена после сложных переговоров лидеров победивших партий. По предложению короля, ставшего главным гарантом стабильности в стране, было образовано правительство с равным представительством обеих партий. Первым премьер-министром стал Раннарит, вторым и тоже премьер-министром — Хун Сен, во всех ключевых министерствах появилось по два министра от каждой партии.

Все эти политические события стали завершающими для беспрецедентной по своему размаху и длительности миротворческой операции ООН в Камбодже. На цели камбоджийского урегулирования и примирения международная организация потратила около 2 млрд. долл., и нельзя не признать, что миротворчество в Камбодже стало одним из наиболее успешных примеров такого рода деятельности в мире.

Постепенный вывод ооновских структур и войск из Камбоджи не означал прекращения международного участия в ее делах. В рамках программы международной экономической помощи в Камбоджу на протяжении всех 1990-х годов продолжали поступать значительные средства (до 1 млрд. долл. в год), которые направлялись на восстановление разрушенной в ходе беспрерывных войн экономики.

Не менее важным стало и то, что значительная международная помощь превратилась в важный рычаг влияния на внутренние политические процессы в Камбодже, ибо политическая конструкция с двумя фактически конкурирующими друг с другом премьер-министрами оказалась очень непрочной.

Сторонники Пол Пота, отказавшись принять участие в выборах 1993 г., фактически сами загнали себя на периферию камбоджийской политики. Попытки организовать наступление и свергнуть легитимное правительство военным путем к успеху не привели. Дело было в том, что помощь со стороны Китая, долгое время способствовавшая сохранению военного потенциала «красных кхмеров», по существу прекратилась. Полпотовские отряды, брошенные своими покровителями, уже не могли рассчитывать на серьезные военные успехи. К тому же большая часть боевиков устала годами находиться в джунглях и была готова принять амнистию, объявленную им коалиционным правительством.

Что касается руководителей движения, то к середине 1990-х годов они уже давно разочаровались в марксистских лозунгах и занимались уже не столько «революционной войной», сколько контрабандной торговлей в районах таиландско-камбоджийской границы, находившихся под их контролем. Большая их часть стремилась окончить войну, но таким образом, чтобы сохранить контроль над контрабандным бизнесом, приносившим им неплохие доходы. Все это коалиционное правительство готово было им гарантировать, что позволило сформировать фундамент разоружения и фактической ликвидации всего движения «красных кхмеров».

Пол Пот отчаянно пытался сохранить единство движения и контроль над ним, однако после убийства по его приказу одного из его приближенных — военного министра Сон Сена, заподозренного в переговорах с правительством, он был арестован своими же соратниками, выступившими за прекращение борьбы. Многолетний лидер кхмерских коммунистов был судим своими бывшими единомышленниками, заключен в тюрьму и умер в заточении в апреле 1998 г. Другие же лидеры «красных кхмеров» — Иенг Сари, а несколько позже и Нуон Чеа, — занимавшие соответственно третье и второе место в их иерархии, перешли вместе со своими сподвижниками на сторону правительства.

При этом выявился интересный факт: стабильность коалиционного правительства напрямую зависела от опасности, исходившей от «красных кхмеров». Пока они были сильны, коалиция сторонников Сианука и НПК успешно функционировала, но как только началось массовое дезертирство из рядов полпотовцев, правительственная коалиция стала давать все более глубокие трещины.

Кризис в правящей элите наступил в июле 1997 г., когда Хун Сен, обвинив Раннарита в нелегальном ввозе оружия, а главное, в тайном сговоре с «красными кхмерами», объявил о смещении принца с поста первого премьер-министра. В ходе двухдневных боев армия НПК легко разбила отряды, подчиненные Раннариту.

Однако установить полный контроль над положением в стране НПК вновь не удалось, ибо под давлением основных доноров Камбоджи — Японии, США, стран АСЕАН — Хун Сен вынужден был согласиться с проведением всеобщих выборов с участием в них смещенного Раннарита и его сторонников. Таким образом, международные посредники сумели вновь стабилизировать ситуацию.

Всеобщие выборы, состоявшиеся в июле 1998 г., принесли на сей раз победу НПК, получившей более 40 % голосов. Сторонники Раннарита получили чуть больше 30 %. Такой исход политической борьбы не был неожиданным, ибо НПК продолжала доминировать во властных структурах, а все остальные партии, среди которых, кроме сторонников Раннарита, определенной популярностью, особенно среди средних городских слоев, пользовалась так называемая Сам Райнси парти (Партия Сама Райнси — радикально-либерального прозападного лидера, выступавшего против коррупции в аппарате управления и фактического сговора бывших коммунистов и Раннарита), сильно уступали ей и в численности, и в финансовых возможностях.

После выборов в стране, хотя и было вновь сформировано коалиционное правительство НПК и сторонников Раннарита, власть оказалась практически полностью сконцентрирована в руках НПК.

В декабре 1998 г. на сторону правительства перешла последняя группа лидеров «красных кхмеров», что стало знаковым для страны событием. После долгих лет внутренней нестабильности, смены политических режимов, гражданских войн Камбоджа вновь сумела вернуться к традиционной форме государственного устройства, к достаточно стабильному и устойчивому внутриполитическому положению и экономическому развитию.